Ты не сможешь

Влад не спал несколько ночей после случившегося. Это была самая ужасная новогодняя ночь в его жизни. Несколько раз он пытался звонить Илье, но телефон был выключен. Скорее всего он просто занёс всю их компанию в черный список. Прошли праздники и потянулись рабочие будни. С Русланом Влад не общался, от Юли он узнал, что Соня всё-таки съехала от своего парня. Те слова Руслана так и застряли в мозгу. Он просто захотел, а если хочешь, значит можно, не спрашивая, особенно такого, как Илья. Руслан никогда не скрывал своего отношения к педикам, для него они не были людьми — все, кроме Лёхи. Но почему тогда он сделал это с Ильей? Лёха любил Илью, это все знали, возможно, любит до сих пор. В том, что Илья все ещё любит Лёху, — не сомневался никто. И, возможно, именно по этой причине Илью не вычеркнули, как ненужный элемент, из компании. Все понимали, что нельзя оставлять парня Лёхи сейчас одного, нужно помочь пережить такое, не бросать, как это уже сделал их друг. Никто не любил Илью, никто сам бы с ним не стал общаться, но он был парнем их друга. Он сам не просил о дружбе, он бы, возможно, предпочел страдать в одиночку. Но ему не позволили, подбросив тем самым ещё больше поводов для страдания. Во вторник утром сразу после планёрки у Влада зазвонил телефон. В Калифорнии было около девяти вечера. — Привет, — осторожно ответил Влад, возвращаясь в офис. — Почему не ты мне рассказал? — О чем? — Не корчи из себя идиота. — Лёш… — Ты обещал присматривать за ним. — Я обещал первое время. Не всю жизнь. Он самостоятельный человек. И вообще, если так переживаешь, возвращайся и присматривай сам. — Вот, значит, как? — Вот так. — Илью изнасиловал наш друг, в твоём доме, а ты не при делах? Стало тошно от этих слов, Влад прижался лбом к оконному стеклу, прикрывая глаза. По коридору шли коллеги и клиенты, слова друга не давали вздохнуть. — Если разбираться в деталях — изнасилования не было, он кончил раньше, чем вставил. Это я тебе как юрист говорю. — Просто, блядь, заткнись. Влад открыл глаза — серое небо за окном, детская площадка, кружат черные птицы. — Я всё понимаю. — Тогда съезди к нему. — Не проси. — У него в Москве никого больше нет. — Родители есть и сестра, кажется. — Он с ними не общается. — Так забери его к себе, если так печешься. — Ты не друг мне, ты — чёрт. — Мы пригласили его на новый год, — начал Влад монотонно. — Он не хотел идти, девчонки уговорили. Никто не знал, что так получится. Никто не мог подумать такое о Руслане. Мне очень жаль, я места себе не нахожу после случившегося, я виноват отчасти, но я не представляю, как мог бы предотвратить такое. — Тебя никто не просит ничего предотвращать. Просто съезди к нему. — Зачем? Проверить, не наложил ли на себя руки? — Он не сделает ничего такого. Но ему важно знать, что он не один. — Лёх, ты прости, он один. Без тебя здесь он действительно один. Притворяться нет смысла. Он должен научиться жить без тебя и без нас, потому что нет никаких нас, он чужой, и таким останется. — Что ты несешь? Он просто… Просто человек — не чужой хотя бы лично тебе. Ты знаешь его столько же, сколько меня. И даже, если он тебе неприятен, можно просто узнать, как он, и сказать мне. Просто ради меня. Не будь тварью. — Я? Тварью? Ты серьезно? — Прости, я… Я злюсь. Мне, возможно, нужно кого-то винить. Я не с вами и… Илья не отвечает после того, как я сказал ему, что знаю о Руслане. Он ведь… как щенок… Раз приручил, и он верен навсегда… Мне нельзя было его приручать. Получается, я бросил его… И вот теперь с ним это случилось. — Он — не щенок. Тебя мучает чувство вины, и ты пытаешься переложить ответственность на нас, точнее на меня. — Я не прав, но и ты… — Я не смогу разруливать всё на свете. — Я знаю. Но сейчас… — Что? — Узнай, как у него дела. Позвони. Съезди к нему. — Думаешь, я не звонил? Он меня заблокировал. Мой визит вряд ли будет принят с радостью. Илья дал понять, что не хочет никого из нас видеть. И мне кажется, даже тебя. — У него на следующей неделе день рождения. — Я знаю, — Влад выдохнул, приваливаясь плечом к стене, глаза открывать было невыносимо, головная боль разыгралась сильнее. — Мне купить ему подарок? — Не хочешь ехать домой — съезди в магазин. Он не берёт больничных. — Нет. Прости, — Влад сбросил вызов. — «Пошло всё к чёрту», — подумал Влад. Личная жизнь только начала налаживаться. И в ближайших планах свидание с новой девушкой, а не слежка за бывшими парнями сваливших за лучшей жизнью друзей. «Хватит, сколько можно, кроме их трудностей, есть и собственные, которыми Лёха почему-то больше не интересуется». *** Бар был тесным и темным — самое то для первого свидания. В кои-то веки «Тиндер» подкинул нечто достойное — одновременно сексуальное и с мозгами. Влад листал фото её профиля, гадая, будет ли оригинал соответствовать ожиданиям. Ивона оказалась в жизни не хуже, чем на фото — холодная, утонченная прибалтийская порода, натуральный блонд, минимум макияжа, спортивная фигура — такая себе гончая борзая — во вкусе и стиле Влада. Он встал, когда она вошла в бар. Поцеловав дежурно в щеку, придвинул стул. Аромат духов тоже оказался по вкусу. Пока всё шло по плану, глаза у Влада оживленно блестели. Ивона рассказывала, как добиралась по пробкам из спортзала, где работает фитнес-тренером. Аккуратно ощупывая взглядом стройные ноги, Влад гасил удовлетворенную улыбку за стаканом джина. От спорта они перешли к кино, там к театру. Недавно она ходила на «Идиота» совершенно одна. — Любителя классики сложно найти среди людей моего круга. Влад пообещал, что в следующий раз он составит ей компанию, потому что сам любит Достоевского, что не было коварно придуманной ложью для соблазнения девушки. Он действительно перестал ходить на спектакли, потому что одному стало в какой-то момент тоскливо, он почувствовал себя стареющим диванным дрочером. И это в двадцать шесть лет-то. Потому и завязал с одиночными походами за дозой культуры. Взгляд Ивоны пополз вверх над его головой, и Влад почувствовал, как пара ладоней уперлась в плечи, по силе нажатия понял, что женские. — Какие люди, — Юлин голос раздался из-за спины, а потом она появилась и в поле зрения. Влад привстал, откладывая в сторону салфетку. Поцеловал подругу в щеку, он представил девушек друг другу, те улыбнулись: Юля держалась непринужденнее, потому что была уже навеселе. — А мы там, — Юля указала в сторону бара. — Отмечаем, так сказать, своей скромной компанией. Я думала, ты не можешь, потому что работаешь. Влад попытался улыбнуться. Неловко получилось. — Освободился раньше, как видишь. — Вижу, — Юля поджала губы, скрестив на груди руки. — Ладно, не буду вам мешать. Если вдруг захочешь поздравить, мы вон там, — она ещё раз показала в сторону бара. — Илью еле вытащили, он не хотел идти, но я уговорила. Организовали такой небольшой праздник в людном месте, если ты понимаешь, о чём я. — И как он? — Ну, если бы ты заходил в общий чат, то знал бы. — Окей. Давай не сейчас. — Да. Конечно. Что ж, отдыхайте. Я не буду говорить нашим, что ты здесь, если только сами не увидят. — С кем ты? — Илья, я и Женя, Лёха звонил только что. Поздравил. Обещала Аня приехать, но, наверное, тоже работает. В общем, если надумаете, подходите. Приятно было познакомиться. Ивона деликатно молчала, понимая, что ситуация вышла неловкая. — Ты попал, да? — Не то чтобы. Просто… Это такая долгая история, расскажу как-нибудь. — Там твои друзья? — Да. Сегодня у одного из них день рождения, но я решил не идти. — Из-за меня? Влад улыбнулся, отпивая из бокала. — Я не собирался идти, даже если бы мы встретились в другой раз. Разговор пошёл со скрипом. После косвенных обвинений Юли настроение у Влада упало, возникло любимое чувство вины. Ивона интуитивно улавливала его состояние: — Если нужно, можем подойти к ним, я не против. Поздравишь друга, заодно познакомишь, если это уместно, конечно. Влад испытывал смешанные чувства в отношении предложения Ивоны. Он бы с большим удовольствием ушёл оттуда, но девушка оказалась не малодушной, в отличие от него. *** За столиком сидело действительно трое. Аня, по всей видимости, так и не пришла. На диванчике рядом с Ильей лежали два свертка в подарочной упаковке. Влад подвинул два стула к небольшому круглому столу для себя и Ивоны. Илья выглядел как обычно, немного отстранённым. Он цедил из бокала белое вино, пока Влад всем представлял Ивону, и был где-то в глубине души очень даже рад, что всё внимание переключилось на кого-то другого. Пока девушки знакомились с новоиспеченной пассией друга, Влад заговорил с Ильей. — Как дела? — Норм. — Извини, что так… — Не нужно. Всё нормально. Я и хотел тесным кругом, точнее, я вообще не хотел отмечать, но девчонки вытащили. И, конечно, лучше, чтоб без левых. Влад хмыкнул: — Круто, значит, я левый? — Ты понял, что я хотел сказать. — Спасибо, теперь мне не так стыдно, что я без подарка. Илья перевел на него взгляд: — Не стоит благодарности. И, к слову, обойдусь как-нибудь без сертификата в «Лэтуаль». Вот Влада и перекосило как обычно на третьей минуте их разговора. — Ты когда-нибудь перестанешь быть таким токсичным? — Влад расстегнул пуговицу на пиджаке и раскинул полы, раздраженно посматривая по сторонам. — Надеюсь, что перестану. Я начал ходить к психологу, — Илья обновил бокалы себе и девушкам. Фитнесистка пила сок. Влад не знал, что ответить на это. Он всегда говорил Илье, что с его тараканами психиатр в помощь, и сейчас, когда понял, что информация про психолога была выдана спецом для него, стало вдвойне неловко. Значит, Илья уже сам не вывозит, и в копилку его тараканов ещё и случившееся на новый год. «Так выпьем же за прекрасный вечер», — Влад нервно поигрывал с застежкой часов. — Я не хочу, чтобы ты думал о том, о чем ты сейчас думаешь, — попросил Илья, слегка к нему наклоняясь. — И о чем я, по-твоему, думаю? — О Руслане. Влад пожалел, что задал этот вопрос. — Окей. Не буду. Илья хмыкнул досадно. — То, что ты со мной соглашаешься, а не подъебываешь, еще больше подтверждает то, что ты меня жалеешь. — Подъебываю — плохо. Не подъебываю — ещё хуже. — Получается, так, — Илья пожал плечами. И впервые за весь вечер Влад посмотрел на него прямо. На острый кончик уха, линию скулы, слегка отросшие, сегодня почему-то не уложенные, темные волосы. Илья сжимал другой рукой свой локоть, то отпивая из бокала, то ставя его на стол. — Я поэтому и не хотел приходить, — сказал Влад настолько тихо, чтобы никто больше не слышал. — Я поэтому и не хотел, чтобы ты приходил, — спокойно ответил Илья. — Тем более без подарка. Влад закатил глаза, обещая себе больше никогда с ним не разговаривать. Он что-то спросил у Ивоны, что-то у Юли, потом переключился на Женю. Разговор зашёл о Лёхе, с которым Влад не созванивался уже больше недели, и вот это был действительно рекорд. Женя как сестра Лёхи была в курсе их ссоры. После причитаний о том, что нужно обязательно примириться, начались инсайдовские шутки и истории, Илья привалился плечами к спинке дивана, больше не выпуская бокал из пальцев. Он прикрыл глаза, стараясь отвлечься от шума вокруг, но не получилось. Градус раздражения от появления Влада ниже не стал. Илья понимал, что постепенно накидывается, и нужно остановиться, но уже перешел грань, после которой сложно себя контролировать. Спустя полтора часа все засобирались разъезжаться. Складывая два свертка в карман пуховика, Илья думал о том, что это его самый тухлый день рождения, и лучше бы его действительно сегодня никуда не вытаскивали. Выскользнувший из пальцев сверток упал на пол. И сразу в поле зрения появился Влад, держащий в руке упавший подарок. — Ты как? — Норм, — сказал Илья, забирая у него сверток, и стараясь впихнуть его в карман. — Тебя качает. В плохом смысле. — Бывает. Я уже вызвал такси. Все вышли на улицу, девчонки разъехались первыми. Влад вызывал для них с Ивоной машину, когда увидел, как отойдя от них чуть дальше, Илья с кем-то спорит по телефону. Раздраженно покосился в сторону, после того, как этот самый телефон упал на асфальт. Илья присел на корточки, чтобы собрать разлетевшийся гаджет. — Отвезешь его? — намекнула Ивона. — Блядь, — выругался Влад. — Конечно, его нужно отвезти, а потом поедем к тебе. В смысле тебя отвезем. — Влад, вечер был классным. У тебя хорошие друзья, совсем не скучные, и одному из них сейчас нужна помощь. — Ему всегда нужна помощь. — Вот и помоги. А я доберусь сама. Окей? — Ты уверена? — Конечно. Напишу тебе, когда буду дома. — Черт, мне крайне неловко. Они оба смотрели, как у Ильи не получилось собрать телефон и он аккуратно спрятал две части разбитого целого в карман куртки. Всё было понятно без слов. Влад ругался на себя за провальный вечер, закрывая дверцу такси, которое увозило от него упущенные перспективы. — Ну и? — он подошел к Илье, который спокойно ожидал свою машину. — Приедет сейчас уже, черный «Рио». — Дай телефон. — Он упал. — Я знаю. Дай сюда. Илья вынул из кармана гаджет и отдал, как просили. Влад достал из его кармана недостающую крышку, и попытался включить телефон. Монитор оставался черным. — Он у тебя заряжен? — Был вроде. Вот и такси, — оповестил его Илья, забираясь в машину. Влад забрался следом. — А ты куда? — Тебя доставить. — Это лишнее. — Я так не думаю. — Променял своё свидание на меня? Типа сам не доберусь. Лёша промыл и тебе мозги тоже. Ну-ну. — Не неси чушь. — Этот мудак хочет вашими руками устроить моё счастье? Напрягает друзей, чтобы самому быть спокойным. Вы должны перестать это делать. — Что — «это»? — Влад устал от трепа и лишней информации. — Ну «это». Вытаскивать меня из дома, звонить раз в день, устраивать скучный день рождения, на который никто не приходит. Вестись на его манипуляции, в общем. — Ты всё не так понимаешь. — Да всё я понимаю. Ничего со мной не случится. Ещё несколько месяцев, ну… полгода — и я забуду, переболит. Психолог поможет, но только не вы. Ты не понимаешь, как это всё выглядит. Я знаю, что не вписался и не впишусь, знаю, что Леху вы любите, а меня… В общем, пожалуйста, передай остальным, чтобы заканчивали с этим. Пусть это будет твой подарок мне на день рождения. — Иначе что? — Что? — Что будет, если не передам? — Ничего. Сам вас солью. Перестану брать трубку. Сменю номер… — Понятно. Илья закрыл лицо руками. И склонил голову к коленям. — Ты чего? — Влад наклонился к нему ближе. — Попроси остановить, мне плохо. На первом светофоре он выскочил из такси, Влад вышел тоже. Илья почти бегом направился за угол ночного магазина, и там в кусты, где его вывернуло пару раз. Потирая уставшие глаза, Влад ждал его у входа: «Ну за что, Господи? За что?» Усевшись на бордюр, Илья достал из поясной сумки влажные салфетки, вытер руки и губы. Ему было плевать, один он здесь или нет, было до пизды, что подумает о нем Влад. Он просто хотел, чтобы всё это уже закончилось, чтобы его просто оставили в покое, одного, без поздравлений и забытых подарков. Хотел, чтобы его избавили от лицемерия и жалости. Присев на корточки, Влад протянул ему бутылку воды, которую только что купил в круглосуточном. — Спасибо, — свинчивая крышку, проговорил Илья и сделал глоток. Влад прищурился, размышляя, делать это или всё же не стоит. Илья, отпив ещё немного, привинтил крышку обратно, и прижал тыльную строну ладони к губам, прикрыл глаза. — Что с моим телефоном? Нужно такси вызвать. — Не нужно, — спокойно ответил Влад. На небе звезды горели уже ярко. Черное нечто, белые точки на нем, Влад разомкнул губы и выпустил пар. — Мы почти у моего дома. Дворами будем на месте через пять минут. Останешься сегодня у меня. *** — Я и забыл, какая у тебя большая квартира, — сказал Илья, снимая обувь. В ответ ключи звякнули о тумбу в прихожей. Скинув пальто и шарф, Влад прошел в квартиру. — Проходи, — проговорил он сухо, игнорируя замечание Ильи. — У нас с тобой никогда не получалось светской беседы, странно, правда? — Я постелю тебе в гостевой спальне. Илья пошёл следом, посмотреть отведенные на ночь апартаменты. Влад достал постельное из шкафа, положил на внушительных размеров кровать. — Располагайся. Ну, спокойной ночи? — Можно мне в душ? Влад молча развернулся к шкафу, достал из него полотенце и отдал Илье. Потом сходил в свою комнату и вернулся уже с футболкой и шортами. — Ты такой гостеприимный, — Илья невесело улыбнулся, даже в таком состоянии его не покидала уникальная способность, оставаться в претензии, когда ему оказывают услугу. — Я знаю, спасибо, — Влад, закатив глаза, вышел в коридор и повел его к ванной. — Если тебя всё это настолько бесит, зачем позвал? Вопрос остался без ответа. Да Илья особо на него и не рассчитывал. Он запер за собой дверь. Влад почему-то не спешил уходить. Зашумела вода, и потом он услышал характерные звуки — чутьё не подвело — Илью снова тошнило, — Влад прикрыл глаза: «ведь не переносит же вино, а всё равно…» Часы на вытяжке показывали уже начало второго ночи. Влад прошел на кухню. Включил чайник и достал аптечку. Нашел две последние таблетки Алка-Зельтцер, зарядил кофеварку и достал из холодильника бутылку минералки. Илья вышел из ванной с мокрыми волосами, в широкой футболке, цвет его лица был в тон банному полотенцу на плечах — снежно белый. Выражение лица Влада Илья считал сразу — от сдержанно раздраженного оно стало сдержанно сочувственным. — Я заварил тебе кофе, но сначала выпей таблетки, — он указал на стол, где лежал полупустой блистер. Илья сжал в руке бутылку воды, не решаясь присесть. Он начал понемногу трезветь и оттого понимать, в какую ситуацию попал. — Я тебя сильно напрягаю, да? — Учитывая, что у меня обломилось свидание?.. — Влад собирался пошутить, но обернувшись понял, что зря. Илья всё сжимал бутылку, опустив глаза в стол, так и не добравшись до таблеток. — Ну, соmе on, с каких пор ты перестал воспринимать мой сарказм? Не ответив, Илья только потер висок и прикрыл глаза. Прислонившись к подоконнику, Влад сложил на груди руки и обычным тоном попросил: — Выпей таблетки. На твой вес одной достаточно. Сделав, что просили, Илья присел на стул, пережидая очередной приступ тошноты. Подперев подбородок рукой, он гипнотизировал чашку с кофе, клюя носом. А Влад заметил новые татуировки на поджарых икрах. Отогнал отголоски старых воспоминаний, почти ощутив фантомную боль за грудиной. — Пей кофе. Принюхавшись к аромату, Илья сделал глоток и поморщился. — Нет, не хочу. Пошли спать. Он вышел из кухни, Влад пошел следом, выключая за ними свет. — Завтра на работу? — спросил Илья уже у двери своей комнаты. — Нет. Выходной. — Ну хотя бы не буду виноват, что ты не выспался. — Угу, — согласился Влад, — открывая дверь в свою спальню.— Спокойной ночи. — И тебе, — Илья зашел в свою. — И это, — сказал Влад напоследок. — Ты ничего не испортил. Не парься. Серьёзно. Илья слегка улыбнулся и закрыл за собой дверь. *** Влад соврал. Илья испортил. Он ему снова всё конкретно изговнял. Лежа в своей постели, Влад не мог заснуть. Перед глазами так и всплывала одна сцена давно минувшего прошлого. Сцена, после которой всё изменилось — Леха в его глазах, Илья, их отношения, а главное, он сам. Он попытался перевернуться на бок, но чем сильнее старался переключить мысли на что-то другое, тем навязчивее всплывала картинка. Выматерившись, Влад встал и пошел на кухню. Не включая свет, из холодильника достал пиво, открыл и сделал глоток холодного. Снова прикрыл глаза, и снова всплыла картинка, как проявляющийся негатив, пятилетней давности. Сколько ему тогда понадобилось времени, чтобы справиться с собой? Полтора года? Больше? Сколько усилий, чтобы сейчас вот так накрыло — по щелчку, в один момент. Из-за какой-то краем глаза вырванной татуировки. На ночном небе висела луна — какая-то слишком яркая и потусторонняя, будто из другой реальности, яркая луна и ни одной звезды. Он отпил ещё пива. Нет, он не заснет, он должен проверить, чтобы разубедить себя или справится с этим быстрее, чтобы успокоиться, чтобы потом не умереть от загонов. По направлению к двери, за которой спал Илья, он сделал ещё несколько глотков пива. Створка бесшумно открылась под давлением пальцев — Илья не заперся изнутри. Значит, доверяет ему даже после Руслана? Или просто слишком пьян, чтобы думать о таких вещах, как запирание дверей и собственная безопасность? — Ты спишь? Ответа не последовало, лишь равномерное сопение успокоило слух и немного нервы. Ворс ковра заглушал шаги, когда Влад подошел к окну, чтобы раздвинуть шторы и впустить в комнату свет потусторонней луны. Он падал ровно на кровать, где спал Илья, совершенно ничего не подозревающий о вторжении. Его брови были немного сведены к переносице, выражение лица имело несколько детский насупленный вид. Влад сел в кресло напротив кровати, задрав одну ногу на сидение, на бедро второй поставил банку пива. Он склонил голову к плечу и занялся активным созерцанием. Взгляд скользнул по лицу Ильи бегло — отметил напряжение в чертах, руку под подушкой, немного выгнутую спину. Сползающее на пол одеяло прикрывало ягодицы. Как и тогда, Илья лежал на животе. Как и тогда, он был к нему той же стороной. Влад потянулся и, сжав пальцами сползший на пол край одеяла, отбросил его к стене, уже зная, что он под ним увидит. Колено Ильи немного свисало с кровати — и это было, как насмешка судьбы. Влад откинулся на спинку кресла и заскользил взглядом по открывшемуся виду — всё, как тогда. Длинная нога, острое колено, упругое, тугое бедро, татуировка Клеопатры на нём, только сейчас её верхняя часть прикрыта шортами, тогда же Влад видел рисунок полностью. Рисунок, который заканчивается на ягодице. Видел со всеми светотенями, а не черно-белый, как сейчас, в бледном освещении. Тогда Илья был голый, тогда он так же лежал вниз лицом, а сверху над ним был Лёха. Влад сделал ещё глоток пива, прикрыл и открыл глаза, уставившись на татуированное, тонкое, очень красивое на его взгляд бедро. Очень неправильные чувства он испытал по отношению к этой красоте тогда, очень неправильные чувства, тождественные тем на все сто процентов, испытывал сейчас, сидя в темной комнате напротив спящего парня. От этого чувства выворачивало наизнанку, от осознания того, что, спустя почти шесть лет, он позволил себе снова заглянуть в этот омут, и испытал такое же острое, как и тогда, желание в него окунуться. Илья вздохнул во сне и слегка согнул ногу, отчего в свете луны татуировка на бедре только лучше проступила. Взгляд Влада, прикованный к ней, заскользил выше, к скрытым шортами ягодицам, и образы потекли один за другим, один за другим… Это случилось летом. Им было по двадцать, кроме Ильи, тому только через месяц должно было исполниться восемнадцать, он был самым мелким из них. Они только закрыли сессию, каждый в своём институте, и планировали праздновать успешно сданные экзамены, как всегда, у Влада на даче. Влад обещал заехать за Лёхой, но Лёха, как всегда, не торопился выходить. Припарковав отцовскую бэху у подъезда друга, Влад подождал немного и набрал его номер. Но телефон никто не взял. Закатив глаза, Влад сбросил, он не хотел подниматься за ними, не хотел расставаться с прохладным салоном машины и выпираться в июльское пекло. Но увы, после очередного не-ответа, поставив машину на сигналку, Влад пошел к подъезду. Взлетел по лестнице на его третий. Дверь у Лехи, как обычно, была не заперта — дом был элитным, в самом центре Москвы, с охраной и консьержкой. Так что по поводу запирания дверей Леха особо никогда не парился, как и многие из его соседей. Толкнув входную, Влад тогда вошел в квартиру, ещё не подозревая, что этот, казалось бы обычный визит к другу, изменит его личность навсегда. Он услышал их не сразу. Сначала подумал на телевизор или комп, но по мере того, как приближался к спальне, уже начал немного понимать, что явился, мягко говоря, не вовремя. Дверь в Лехину спальню была приоткрыта. Влад сначала увидел друга вполоборота, тот его не заметил, потому что был увлечен чем-то куда более интересным. Леха опирался на руки, нависая над голым Ильей. Тот лежал вниз лицом, прогнувшись в пояснице и выставив белые ягодицы. Влада прошиб пот, но не привычный от зноя, а липкий и нехороший, скатился вдоль позвоночника холодной змеей. Всё внимание Влада тогда приковала татуировка на ритмично покачивающемся белом, тонком бедре — портрет египетской царицы — Клеопатры. Кислотные цвета, казалось, обжигают такую белую, гладкую кожу. Должно быть это больно, бить такое большое и сложное тату, должно быть, больно, когда тебя долбят в… Но, очевидно, Илья боли не боялся, учитывая, как охотно он прогибался, под Лехиным напором, как подставлялся под него. Влад видел Илью таким впервые. Впервые таким — живым, естественным и открытым во всех смыслах, не пошлым и не грязным, совсем нет… Он поразил его тогда. Поразило то желание, с которым он давал Лёхе, их энергия, увлеченность друг другом, тем, что они делали. Влад запомнил тогда всё до мелочей — как Илья опирался на локти, склонив голову к подушке, как его волосы проезжались по белой наволочке каждый раз, как Леха проезжался внутри его тела. Илья то ли болезненно всхлипывал, то ли сладко поскуливал — разобрать было сложно. На очередном таком полувсхлипе-полустоне Леха наклонился и начал целовать его плечи, покусывая, он сбавил темп, перешел с размашистого на более размеренный, теперь замирая внутри его тела, от чего Илья только сильнее выставлял ягодицы, вжимался лицом в подушку, чтобы заглушить себя. На негнущихся ногах Влад тогда спускался вниз по лестнице. Вышел на улицу, размышляя о том, насколько нужно быть беспечными, чтобы даже дверь оставить открытой, насколько нужно ни о чем, и ни о ком не думать, кроме… Он долго не мог завести мотор, перед глазами всё мелькала Клеопатра и выгнутая поясница, закушенные губы семнадцатилетнего Ильи. Ильи, которого они тогда ещё так мало знали, которого Лёха привел в компанию и сказал, что теперь он будет с ними. Илья, который сначала их всех стеснялся и держался за Лёху, как за спасательный круг, но всегда строил из себя больше, чем весил. Илья, с которым после случившегося, Влад больше не мог оставаться наедине. Они тогда сломали его представления о жизни, чувствах и отношениях, они тогда ему показали, что можно вот так — всецело, в лепешку, до умопомрачения, что даже не закрыть дверь. Влад просидел тогда в машине больше получаса, пытаясь заставить себя поверить, что стояк у него от чего-то другого, что тату Клеопатры было на женском бедре. И следующие полгода он так же пытался себя убедить, что снится ему не Илья вниз лицом, и не он на месте Лёхи в этих снах. И вот, спустя пять лет, он снова смотрит на эту татуировку и понимает, что не повзрослел. Что подростковый фетиш никуда не делся, а чужое изрисованное бедро так и осталось самой будоражащей сексуальной фантазией. Но он никогда к нему не прикоснется. И не важно, почему. Не важно. Причин сотни, их было миллион, но сейчас Влад не может насчитать и одной.