Восемь склянок

      То, в чём Зим был действительно хорош, – избегание людей любыми способами. Особенно во время эпидемии, когда эти люди потенциально больны, заразны и раздражают. Его истинная натура из полного неумения взаимодействовать с людьми могла сотворить что угодно, лишь бы земляне с ним не разговаривали. – Так вы имеете в виду... зайти к вам в дом?       Оба угукнули, выходя из машины.       Но почему-то каждый раз, когда жизнь зачем-то заставляла его пересекаться с Дибом (или даже хуже – с Газ), он напрочь забывал о том, что умеет так делать. Или требовали обстоятельства? – Ну уж нет! Переговоры с землянами Зим ведёт только на нейтральной территории.       Маздохонда нещадно глохла. Шипела, гудела и отказывалась вообще приходить в движение, вынуждая Зима снова совершить своё злополучное путешествие на автобусе. Но он не был бы собой, если бы просто так дал своему собственному кораблю размазать его в лепёшку, сбив очередной билборд. Зим повелевает железками, а не железки Зимом! Каким-то чудесным образом он и в этот раз сел, не разбившись насмерть. Правда, чуть-чуть неровно, едва не сбив соседской машине зеркало. – Хочешь, чтобы про это узнала вся округа?       У Диба появилась машина. Вернее, возвратилась к нему. Зим не уверен, какие байки Диб был вынужден рассказать, но мозг безумного родителя, сходящего с ума по безопасности своего ребёнка, вернулся в нормальное состояние и сделал уникальную вещь – рациональное действие. Потом, как обычно и бывает, в голову к профессору Мембрейну вернулся обычный протокол, обязывающий запрещать всё и вся и уводить детей в школу во что бы то ни стало. Родители были ещё более странным народом, если смотреть на них со стороны. Казалось бы, твой сын не по своей воле вступил в какую-то органическую секту, ты его забрал и даже оставил дома, а потом… выкинул обратно к кучке заражённых подростков, не научившихся даже руки правильно мыть. – Нам вообще не надо, чтобы наш разговор кто-то услышал, – Диб зашипел, заблокировав двери вновь обретённой тачки, и укоризненно посмотрел на Зима. Тот даже не повернулся, нарочито пристально глядя на очередную царапину на двери корабля. Да не может такого быть, чтобы он разучился пилотировать! – Именно поэтому ты так орёшь, да? – Газ хлопнула брата по плечу. – Лучше поступить правильно сейчас, чем терять своё же время, – она сложила руки на груди, обратившись к иркену. – Идём. Всё равно через две минуты сдашься.       Но на такое Зим уже не клевал. Хоть единожды в жизни смог научиться на собственных ошибках! Черви лгут и блефуют, чтобы вывести его из себя.       Черви лгут и блефуют, чтобы завести его в место, где с чистой совестью убьют. Расчленят и запишут это на видео. Что вообще делают, когда у тебя в лапах оказывается пришелец? Ох, наверное, хвастаются всем подряд! – Пока что Зим так рисковать не собирается, – иркен тотчас развернулся и сощурился, вцепившись взглядом в Газ. Как-то поздно он сообразил, что больше всего убивать пришельцев здесь намеревался Диб. – Где угодно. В школе, в парке, да хоть в переходе, но не у тебя дома, – на это землянин только закатил глаза. – Будто у меня есть место, где прятать труп, – он незамедлительно скорчил какое-то подобие самодовольной ухмылки. Лучше бы пил свою газировку и не болтал. Выглядит обворожительно, когда молчит.       Ну уж нет. Идти туда – рыть себе могилу. Зим клялся, что никогда не зайдёт в дом к этой пронырливой заразе, готовой на всё что угодно, чтобы доказать что-то непонятно кому. Открыто говорить про инфектоскопы в школе было действительно глупо, но буквально переступать порог дома человека, желающего раскрыть твою инопланетную сущность, – ещё глупее. Пока что только эти двое знают, кто он на самом деле, спору нет. Но какого чёрта им нужно затащить его именно к себе в гостиную?! Разве нет других мест на этой планете, где не будет лишних ушей? Ну, может, его база, но пускать на неё двух землян – самоубийство и величайшая глупость.       Наверное, ему было страшно. Чуть-чуть. Совсем немного страшно за свою жизнь. До усрачки! Кто тут не испугается, если некто, обещавший достать тебя из-под земли, мило приглашает обсудить сложившуюся ситуацию, эпидемию, толпы сошедших с ума, больных одноклассников и предмет, который возможно (ещё не факт!) вам как-то должен помочь не сгинуть в этом сумасшедшем мире. – Зим не хочет находиться на территории Диба ни при каких обстоятельствах. Никогда! Ни за что. Выбирайте что угодно, но не здесь. Если это какая-то ловушка или хитрый план, то... – Камон, Зим! – Газ внезапно подала голос и перебила его. – Если ты не перестанешь думать, что тебя кто-то пытается убить, разоблачить и изничтожить, то мы опять потеряем кучу времени. Хватит. Заткни свой параноидальный мозг и перестань думать, что это существо, – она многозначительно посмотрела на Диба, на что тот фыркнул, – прямо сейчас хочет достать твоё мёртвое тело.       Зим нехотя заткнулся, начав сверлить взглядом уже её.       Было очень сложно поверить, что у Диба, недовольно кашляющего в его сторону (решил поделиться своей бедой физически?), добрые намерения. Бесконечные выкрутасы, лишь бы уничтожить это место вместе с его огромной головой, каждый раз заканчивались провалом. И, он знал это наверняка, Диб тратил каждую свободную секунду на точно такие же изощрения, лишь бы от базы Зима не осталось ни следа. Неужели эпидемия заставила его так быстро изменить своё мнение, что он даже сам по своей воле пускает иркена погонять чаи? Вроде «никто не хочет умирать, у тебя есть инфектоскоп и технологии, у меня есть папа-учёный, нет смысла сражаться за планету, на которой никого не будет», верно? Имеет смысл.       Кто бы говорил. Зим так быстро переобулся в прыжке, что даже сам не заметил. – Серьёзно, – Диб всплеснул руками. – Последнее, о чём я думаю, это злобные планы по твоему убийству. Вспомни последний раз, когда я желал тебе смерти. – Сегодня на алгебре. – Это не считается. – Когда я надышался синего дыма. – На моём месте ты бы тоже себя решил убить. – Когда я пропустил уроки и пошёл драться с учёными. В первый раз. – Во второй тоже хотелось. Не считается. – По такой логике не считается ничего. – Вот именно. – Зим, просто зайди в дом и не выпендривайся!       Газ перебила эту бесконечную словесную перепалку и направилась к калитке, не слушая, что ей скажут в ответ. Диб тоже развернулся и последовал за ней. Решили взять на слабо? Ну и отлично.       Но Зим ломался только пару секунд. Инфектоскоп пусть был и у него, да только инструкции оставались у Диба. Наверняка землянин потратил пару часов, размышляя, что с этим псевдопылесосом можно сделать. И всё-таки… В случае чего Зим может кого-то зарезать. В ПАКе определённо есть такая функция. Или чем-то хорошенько стукнуть по голове. Если Дибу придётся пасть в бытовой драке от удара тостером, то так тому и быть. – Уломали. Но не думайте, земляне, что вам удастся поймать Зима в ловушку!

***

      Зим уже сбился со счёта, когда в очередной раз задумался, зачем он вообще согласился сюда идти. – Лузер, – Газ быстро щёлкнула что-то на джойстике, и мяч тут же оказался на другой стороне поля в лапах её команды.       Зим не умел играть в видоигры. Совсем. Ему было постоянно некогда, не с кем и вообще неинтересно заниматься этим, потому что многочасовое просиживание штанов за приставкой казалось только тратой времени. До этого момента. Внезапно победа в какой-то дурацкой игре, на которую ему всю свою жизнь было плевать с высокой колокольни, стала превыше конспирации, миссии и достоинства. В особенности достоинства. – Скотина! – он шипел сквозь зубы оскорбления, продолжая бессвязно что-то натыкивать, когда его игрок снова упёрся в ограждение. Зим ругался на набор пикселей, который отказывался слушать команды, выдаваемые исключительно матом в устной форме. – Ты снова лузер, – Газ едва ли не зевала, пока её нападающий в очередной раз забивал гол команде Зима. Его вратарь бегал кругами где-то справа от ворот. – Может, мы наконец вспомним, зачем здесь собрались? – Диб только уныло смотрел на этот тотальный позор и запивал очередную таблетку парацетамола, облокотившись на спинку дивана. Казалось, ещё пара секунд, и контроллер Зима окажется намертво воткнутым в бедную плазму.       Он даже не запомнил, как они вообще умудрились пойти играть в «Невероятный спорт». Кажется, как только Зим согласился войти в это адское убежище, то сразу предупредил, что зайдёт только ради разговора и ничего более. А потом как-то очнулся доказывающим, что играет в симбой лучше его создателей. Вот только в симбой сыграть не получилось. Газ настояла, что хочет играть со своим Хриштиану Хренальди, пробивающим ворота Зима уже пятнадцатым за игру мячом. – Фальш! Требую пересчёта! Судью на мыло! – как только на экране появилась табличка, что время окончено, Зим взорвался. Газ всеми силами пыталась выбрать какую-то самодовольную фразу, наслаждаясь перекошенным лицом соперника. – Нечестно! Не засчитывается!       Если игры созданы для развлечений, то почему Зим так бесится?¹ – Всё засчитывается! – она победно хмыкнула, положив ногу на ногу. – Мне придётся с тобой согласиться, Диб, – Зим перешёл на какой-то агрессивно-компромиссионный тон, сжимая джойстик в руках как последнюю надежду не оторвать Газ голову. – Давайте вернёмся к теме! – что же это за двойное унижение?       Пока Газ шипела ещё что-то язвительное про «инопланетных идиотов с плоскими мозгами» Зиму в ответ, Диб бодро начал клацать по клавиатуре ноутбука, сев рядом с ними. Видимо, в запасе у него было много чего, за что можно предъявить иркену. Если только Зим опять не уничтожит что-то в порыве ненависти к человечеству.       Газ, конечно, быстро остыла, от души проржавшись, но остановить оскорблённого пришельца было уже поздно. Учитывая, что он вообще не собирался играть. И буквально стал похож на инфракрасную лампочку. – Во-первых, Зим, дай сюда инфектоскоп, – едва Диб успел начать, как тут же вынужденно замолк, наблюдая за алым диско пати. Нет, не за кровавой баней, к счастью. Зим сверлил взглядом Газ, которая вообще забыла про его существование, заглядывая в ноутбук. – Зим разочарован в землянах. Крайне разочарован! – казалось, будь у него уши, из них бы пошёл дым. Интересно было наблюдать за иркеном, одновременно сгорающим от злобы и стыда. Ещё интереснее было быть этим самым иркеном. Зим засветился ярко-красным, будто в тот самый проклятый день, когда вспомнил, что умеет фехтовать, а под рукой оказалась только указка. И удивлённое лицо Диба говорила о том, что он тоже вспомнил. – Глупцы! Если вы думали, что сможете дезориентировать Зима своими тупыми видеоиграми, то ошибались! – То есть красный – это когда ты злишься… – МОЛЧАТЬ!       Зим желал только одного – чтобы Диб заткнулся и показал, что ему там надо, а потом выпнул из дома, лишь бы иркен сюда больше не возвращался. Просто объясни, как работает эта штука. Зим молча вытащил из ПАКа инфектоскоп и передал землянину. Все трое уселись на диване перед экраном, где было навечно задокументировано, что Зим продул 15:0. – Учёные поняли, что мы открыли лабораторию, в то же утро, – Диб быстро переключился между вкладками с громкими заголовками, наводящими панику ещё до того, как их прочитают. Он остановился на «Загадочное изменение погоды в Стрейнджервиле может являться последствием эпидемии», написанном сотым кеглем посреди страницы. – Ты сам видел. Зелёное небо, по городу летает какой-то пух, над лабораторией огромная воронка… было сложно не заметить, что что-то не так, – он долистал до загружающихся фотографий. – Можно сразу перейдём к инфектоскопу? – Поэтому, – Диб проигнорировал его, продолжая говорить как ни в чем не бывало, – они вернулись к своему проекту, который и разрабатывали в этой лаборатории, – он вытащил из кармана бумагу, по-видимому, из тех документов, которые Зим стащил из лаборатории. – Датировано прошлым годом. – Они что, разрабатывали инфектоскопы ещё до того, как вы открыли магнитную дверь? – Газ внезапно проявила хоть какую-то заинтересованность, пробегая глазами по бумаге. – Нестыковка. Инфектоскопы сделали специально, чтобы обезопасить открытую вами лабораторию, как ты говорил. – Частично да, частично нет, – от таких сюжетных поворотов можно было сойти с ума. Впрочем, Зим уже успел это сделать. – Их начали разрабатывать в лаборатории до эпидемии, чтобы исследовать споры, но не закончили, потому что… Ну, там, похоже, произошла утечка. О причинах закрытия никто не писал, но у нас есть факт, что из-за какого-то пришествия остаться и доделать инфектоскопы было нельзя. Учёным пришлось выкручиваться и создавать всё почти с нуля. – То есть их успели доделать только сейчас? – Зим разочаровывался в человечестве всё сильнее и сильнее, пока пытался разобраться в хронологии событий с этой чёртовой эпидемией. – И только потому, что вскрыли магнитную дверь? Да мы же все погибнем, пока они придумают ещё что-то действенное! – Ага. Я тоже в восторге, – Диб переключился на другую вкладку, пробегая глазами по содержанию статьи. – Инфектоскоп просто показывает, где находятся споры. По изначальной задумке их должны были собирать и изучать на химических анализаторах… Должно быть, это те большие машины, которые ты видел на нижнем этаже, – видимо, сам он их рассмотреть не смог из-за Зима, надышавшегося синего тумана. – Надеюсь, ты знаешь, как… – На Ирке они были ещё больше, – прежде, чем Диб успел договорить, иркен вставил свои пять копеек. – Если собрать достаточно, то можно изучить эту треклятую заразу. Осталось только понять, как пользоваться этой штукой, – он кивнул на инфектоскоп в руках землянина. – Знаете, о чём нам надо подумать в первую очередь? – Газ пробежалась взглядом по ним двоим, будто обдумывая, как бы помягче объяснить. – Синий туман. В том коридоре должно быть что-то важное, если он кишит заразой. Как только включим инфектоскоп, надо будет в первую очередь попасть туда. – Без меня! Второго такого трипа Зим не перенесёт, – иркен тут же подал голос, энергично мотая головой. Ещё пятнадцать минут, пропавшие из памяти, и уже двое запыхавшихся подростков, убегающих от сумасшедшего с машиной для убийств на спине? Нет, спасибо. – Снаружи постоишь, а мы посмотрим, – Диб хмыкнул, начав вертеть в руках прибор. – Если только есть какой-то способ зайти туда и не потерять сознание. Во второй раз убегать от пришельца я не собираюсь. Что используют военные, чтобы… – он снова полез в ноутбук, пытаясь найти в статье хоть какую-то полезную информацию. Обычно все отвечали «это секретная информация, не подлежит разглашению». – Надо будет поговорить с Эрвином. Снова, – кажется, с Зима даже начало сходить свечение. Он закатил глаза, только подумав о надоедливом рыжем взяточнике. – Опять потребует двести баксов, чтобы сказать два предложения. Но он, собака, хотя бы знает, что нужно делать и где это достать! Как там с поисками, Диб-вещь? – Никак. «…отказались комментировать ситуацию». Вот уроды, – землянин захлопнул крышку, будто это она была виновата во всех его проблемах, и ещё раз покрутил в руках инфектоскоп. – Если вкратце, нажимаешь кнопку, направляешь прибор куда надо и смотришь, не подсветится ли чего. Но, судя по номеру, модель старая, так что глючить, скорее всего, будет жёстко. – Стоит посмотреть, – Зим взял прибор у него из рук, встал и направил на экран телевизора как пистолет. Инфектоскоп тут же подозрительно зажужжал, загудел и начал вибрировать, будто готов был к чертям взорваться. Но ничего цветного, кроме самого Зима, не было видно. – Похоже, нерабочий, – Газ скептически посмотрела на это действо, пожав плечами. Если они так пытались заполучить инфектоскоп, а он оказался сломанным, то какой был в этом смысл? Было бы обидно получить вместо рабочего инструмента подделку. Если только тот военный был слишком умным… – Или у нас просто дома нет спор. Было бы хорошо, – Диб отнёсся к этому совершенно по-другому. Зим отпустил кнопку и снова повертел в руках прибор. Только в дуло лучше не заглядывать. – Либо правда глючит, либо у вас слишком чисто. – Дай сюда, – Газ тут же выхватила у него из рук инфектоскоп и вскочила с дивана, развернувшись к Зиму.       Под возмущённое «ты что творишь!?» в лучших традициях экшенов и боевиков она прицелилась в самое грязное место на планете – перила у лестницы. Инфектоскоп загудел и издал какой-то протяжный свист. – Всё ещё думаешь, что Зим никак не причастен к эпидемии? – она сказала это так, будто прямо рядом с ней совсем не было иркена, глядящего на мелкие ярко-розовые точки, проявляющиеся на перилах. С каждой секундой их становилось всё больше, и за этим было бы интересно наблюдать, если не вспоминать, что эта штука потенциально может взять контроль над мозгами. Но инфектоскоп внезапно затих, не проработав и минуты. – И что нам теперь с этим делать? – Зим на всякий случай отошёл подальше от подозрительных точек, но всё равно продолжал на них непрестанно глядеть. Их надо засунуть в пакетик? Что вообще делают люди, когда обнаруживают заражённые споры у себя дома? – Инфектоскоп заглох, – разочарованно протянула Газ, постучав по нему. Она ещё раз понажимала кнопку, повертела прибор в руках, но он напрочь отказывался работать. – Зим, ты не бил им никого? – Бил, бил ещё как! – Диб ухмыльнулся и, кажется, припомнил, как Зим рассказывал ему историю заполучения инфектоскопа. Он повернулся к иркену. – Ещё и музыкальный автомат на него уронил, да? – Вполне в его духе, – Газ только посмотрела на Зима, как на полнейшего идиота, но не стала даже пытаться ему что-то предъявить. Лучше уж такой инфектоскоп, чем никакой. Она ещё раз повертела его, всматриваясь в маленький зелёный экран на верхней части. Там пару раз моргнул индикатор с пустой батарейкой. Вот оно что! – Так он просто разряжен. Диб, есть зарядник к этой штукенции? – Ага. Зим же её принёс в упаковке от производителя и с гарантийным талоном. Нет, конечно, – он тоже встал, подошёл к сестре и взял прибор в руки, пытаясь найти место для зарядки. – USB попробуй. Может, сработает, хе-хе. В документах только сказано, что с батареей в ранних версиях проблемы. Должно быть, она отходит или типа того…       Газ подняла с пола брошенный рюкзак, покопалась в нём и выудила длиннющий двухметровый провод. Да нет, это больше походило на лассо! Она что, пыталась им кого-то задушить? Газ в два счёта воткнула вилку в ближайшую розетку и попала в гнездо зарядки инфектоскопа с первого раза. Казалось, даже если там было не то гнездо, она бы всё равно его засунула. – Заряжается, – пробурчал Диб, наблюдая за уверенными действиями Газ. Он хмыкнул. – Ты будто сто раз это делала. Может, тайно работаешь на правительство? – Нечем мне больше заниматься, – она скептически подняла бровь, посмотрев на брата с немым осуждением. Газ оставила прибор на столе перед телевизором и снова повалилась на диван. Казалось, будь у неё сигарета, она бы грустно закурила, вспоминая былые дни, когда работала на государство. По крайней мере, со стороны Зима это выглядело так. От такого правда засомневаешься, кто у тебя затесался в союзники. – Надо оттереть эти розовые сопли с перил, пока их видно. – Кстати, Зим, – Диб почесал затылок, пробежавшись взглядом по комнате и остановившись на иркене. – Тебя что, тоже вчера не было? Мисс Биттерс готова была меня сожрать за пропуск, но тебя-то почему? – Зиму нужно было срочно связаться с Ирком по поводу завоевания вашей жалкой планеты! – блеф, наглый блеф. Конечно, рассказывать, что он давился мылом и после этого совершенно не хотел идти в школу, Зим не собирался. Даже эти двое не должны знать больше, чем им положено. Впрочем… они уже знают. Теперь надо намертво убедить их, что они знают всё. – Я думал, ты… – Нет! – Зим тут же отвернулся в попытках придумать план поубедительнее. Дава-а-ай, наплети ещё очередную ложь, в которой запутаешься. Или хотя бы попробуй сказать что-то похожее на действительность. – Зим на этой планете уже натерпелся. Мой план исполнен и приведён в действие!.. Почти. Миссия готовится к завершению. Даже ты, Диб-вещь, не смог за всё это время мне помешать! – А как же эпидемия? – он недоверчиво сложил руки, будто совсем не мог поверить, что миссия Зима вообще могла когда-то закончиться. – Разве ты не можешь просто смыться отсюда и оставить своих землян разбираться самостоятельно? – В ней и проблема, – иркен вздохнул так правдоподобно, как смог. Для этого даже не требовалось лепить из себя актёра – эта грёбаная зараза уже надоела всем и каждому, включая него. – Во-первых, нельзя оставлять будущих рабов в смертельно опасной ситуации. Нам не нужна абсолютно пустая планета, на которой обитает только растение, жрущее мозги. Во-вторых, Зим может вернуться с планеты заражённым, и… – Короче, ты боишься сгинуть до того, как улетишь, – Газ громко его перебила, не отводя взгляда от внезапного материализовавшегося в руках телефона. Оба тут же к ней повернулись. – Ага, всё ясно. – ЛОЖЬ! Зим не боится! Зим опасается. Зим не может вернуться на Ирк, пока не будет уверен в том, что безопасен для своего народа. Не появись в Стрейнджервиле заболевание, я бы вернулся домой ещё до Нового года!       Враньё? Отчасти. Зим просто не смог бы нормально существовать даже на Ирке, пока не был уверен, что на все сто процентов здоров. А о том, что его корабль даже по дорогам едва ездит, стоило умолчать. – Отлично. Тогда разбираемся вместе с этой заразной дранью без препирательств и больше никогда друг друга не видим, – Диб как-то слишком легко оставил этот разговор. Землянин всем своим видом показал, что больше не хочет слышать никаких объяснений от Зима. Он достал из кармана телефон, залез в календарь и сел рядом с Газ, уткнувшись в цифры на экране. – Завтра суббота. В планах только жёсткая взбучка от мисс Биттерс, а в остальном ничего. Всё равно нормально проболеться не дадут. – Предлагаешь наведаться в Стрейнджервиль прямо завтра? – Зим недоверчиво склонил голову. – Тебе ноги не оторвут за ночные гулянки? – Вместе с машиной – нет, – Диб перевёл взгляд на пришельца. – Хотя логичнее было бы воспользоваться твоим кораблём и как обычно сесть в том поле… Ну, знаешь, для конспирации. Папа всё равно на работе, – землянин наблюдал, как в глазах Зима рушатся все обещания никогда больше не давать Дибу поводов узнать об иркене больше, чем нужно. Но в основном Зим думал, что теперь уж они точно разобьются в его корыте, каким бы прекрасным пилотом он не был. – Ладно, уговорил, – он закатил глаза, будто это было ему совсем не по душе. Может Зим и был придурком, желающим причинять людям только неприятности (в основном причинять их Дибу), но сейчас он был не в такой ситуации, чтобы не согласиться. И вообще… это уже было не так противно. – Берём инфектоскоп, приезжаем в Стрейнджервиль, вы болтаете с Эрвином, кем бы он ни был… – Газ отлипла от телефона и повернулась к ним. – А потом Зим балуется с химическим анализатором и получает озарение. Я правильно понимаю? – Ты с нами? – Зим как-то совсем не смог сопоставить очевидное. – Ага. Присоединяюсь к вашей команде по спасению мира, – она многозначительно посмотрела на Диба, а затем снова на пришельца. – Лучше заиметь ещё одного человека, который будет в курсе ваших ночных похождений и сможет остаться неинфицированным после них. – Имеет смысл. – Кстати, Зим, – она издала смешок, снова посмотрев на экран телефона. Ничего хорошего это не предвещало. – Тут такое дело… На, почитай, – Газ указала ему на страницу новостного портала, где заголовком статьи оказалось громкое: «В Стрейнджервиле неизвестный заявил о своей инфицированности в баре и вызвал панику у местных жителей.» – В приметах указана зелёная кожа. Никого не напоминает? Тебя что, в «Восемь склянок» уже не пустят? – Это очень долгая история.       Зим не думал, что уйдёт из этого дома ближе к часу ночи. Он искренне надеялся, что задержится там максимум на пару часов, скажет два слова, объяснится и ни разу не упомянёт слово «мыло» в компании Мембрейнов. А потом он задержался на часок. И ещё на один. И ещё немного. Рассказал Газ про драку с военным в баре (с обязательными комментариями Диба, неустанно поглощающего таблетки от кашля). Потом они снова болтали о том, какая мисс Биттерс сволочь, вернулись к Стрейнджервилю, обсудили подлеца Эрвина и то, как они будут выбивать из него информацию. Искали в интернете самую нелепую статью про его абсолютно трезвый дебош в «Восемь склянок», какого-то чёрта смогли сыграть в Симбой (где Зим чудом вышел в ничью, не порвав Диба на куски), откопали древнюю «Монополию», когда Зим решил, что если друзей у него нет, то терять некого, затем угрожали Дибу расчленением, повешением и всеми прелестями жизни юного биолога за то, что он скупил почти всю недвижимость. На спор начали смотреть «Полуночную резню 3» с выключенным светом, ухахатываясь с каждого наигранного визга, и только потом Зим вспомнил, что землянам спать нужно, а иркенам нет.       Пошёл мокрый снег. В парке никого не было. На лестничной клетке тоже. Соседи, похоже, уже отключились после очередной капитальной пьянки. За стенкой никто не гудел, не орал на своего безалаберного мужа, не включал в сотый раз один и тот же надоедливый трек, а дети чудом улеглись спать.       Может быть, не все земляне – отвратительные черви, не заслуживающие жизни, которые только и хотят его убить. Может быть, именно из-за них Зим ужасно ярко светился пурпурным?