Восемь склянок

      Если попытаться описать то, что вытворял Зим в попытках спасти себя и своё безграничное эго, то можно довести до слёз парочку работников типографии, которым предстоит это печатать.       Если попытаться описать попытки Зима спасти себя, своё безграничное эго, мир вокруг, ГИРа, ненавистных соседей, фонари и своего арендодателя, то в истерике будет биться небольшой городок, работающий в типографии.       Довести их до массовой истерии можно, просто добавив ещё два условия: в одной лодке с ним застрял Диб, а антураж – всего лишь эпидемия ранее неизвестного заболевания.       При чём же тут лодка и одноклассник, давно планирующий вместо документов в колледж подать его инопланетные органы в формалине? Зим точно не знал, что будет думать о том, почему его мысли занимет это. Ну, конечно, в первую очередь его беспокоило то, что он в обесточенной квартире, а уже во вторую какие-то башковитые школьники. Поэтому, решив занять свой мозг решением основной проблемы, Зим на самом деле больше хотел заняться второй. На лестничной площадке никого не было, так что без проблем удалось пробраться к щитку.       Как же так иронично всё выходит! Насколько же он везучий, если единственный, кому действительно не плевать на его инопланетную сущность, с огромной вероятностью погибнет! Погибнет, конечно, вместе с Зимом, успевшим за это недолгое время наброситься на него, но всё же. Единственная мысль, крутившаяся в голове, – хоть бы это миновало. Чёрт с тем, что Зим надышался лабораторной краски! Ему ли не знать, каково иногда выживать только за счёт удара тока от ПАКа? Лишь бы это земное пятипалое чучело осталось живым и при своей голове.       Кто-то с очень недобрыми намерениями хорошо повозился с проводами, ведущими к нему в квартиру. Зим вздохнул.       Диб и так много знал. Пожалуй, слишком много. Столько информации Зим не доверял даже Высочайшим! Происходило это обычно потому, что землянин был невольным наблюдателем или участником срыва всех провальных планов. А об этом начальству лучше было не распространяться. О, да только поговорив с Дибом пару раз, можно было накопать столько компромата на Зима, сколько не уместится ни в какую библиотеку! Эти мемуары величайших провалов в истории стояли бы на каждой полке, как собрание сочинений Ленина. Дети бы читали их на уроках литературы, а учителя бы говорили, что Зим – собирательный образ типичного неудачника, которого никогда не могло существовать. К сожалению, именно сейчас он копался у щитка в попытках выяснить, где земляне перегрызли ему свет. И вполне существовал.       Заставить Диба молчать можно было бы уже очень давно. Но, что странно, Зиму даже в голову не приходило, что он знает о Дибе ничуть ни меньше, чем тот о нём. И человек тоже слишком сильно полагается на его честность, когда лезет в лабораторию каждый раз только в компании поехавшего иркена.       Зим докопался до истины. Обозлённые соседи, конечно, могут содрать с него кожу за эпизод сериала по телевизору, но не сумеют отрезать иркена от электричества навечно. Ударить током через манипулятор из ПАКа было бы сложно, поэтому он впервые за долгое время был без шанса склеить ласты. Иркен гордо посмотрел на выполненную работу. В открытой двери квартиры загорелся свет, и Зим впервые почувствовал ужасное желание включить ящик, чтобы срочно посмотреть очередную порцию государственной пропаганды.       Напоследок, правда, успел нацарапать на каком-то обрывке бумаги ручкой и засунуть на доску с объявлениями: Не пытайтесь, псы, я больной       Он, конечно, имел в виду то, что не надо лезть в его щиток, потому что теперь он кишит заразой. Но, как известно, за каждое сочинение у Зима стояла твёрдая F+, а умелое формулирование мыслей – не его конёк.       Закрывшись как минимум на четыре замка, иркен распластался на диване и включил телевизор. Н-да, с каких пор он превратился в жалких земных слизней, проводящих часы за просмотром тупых передач? Впрочем, бытие жалким слизнем ему уже нравилось. Можно было отключить мозги и не думать ни о чём, при этом выглядеть так, будто ты занимаешься чем-то полезным. Но сегодня был такой день, когда мозг забыл, как отключаться.       По ящику шло повторение какого-то интервью с личностью, которую Зим не знал, но он продолжал смотреть, не понимая каждое второе слово. И всё равно голова скандировала мысли, о которых он никогда бы не хотел задумываться. – ГИР, иди сюда! Тут какая-то шняга, которую ты любишь.       Робот, до этого затихший и ковырявшийся в розетке, подскочил, как ошпаренный, и подбежал к Зиму. Затем плюхнулся на диван с нетерпеливым «ГДЕ?», высматривая на экране своих любимых героев. Их, к сожалению, не было, так что ГИР в одно мгновение успел разочароваться в этом мире. Потом, правда, шустро выхватил у Зима пульт и щёлкнул пару раз. – Алло, мы так не договаривались! – иркен знал, что спорить с ним было бесполезно. Хоть собака, хоть «младший брат», да хоть половик – в любом амплуа ГИР был неисправим. Вместо интервью в миг показалось любимое шоу мелкого, название которого Зим всё так же забыл.       Но вот забыть события сегодняшнего визита в Стрейнджервиль было уже невозможно. Нельзя провернуть фарш назад, нельзя отменить то, что они там натворили. Лучше бы он пошёл тогда пешком! Да, впрочем, жалеть уже было бы глупо. Он этим несколько месяцев занимается. И сколько бы Зим не откладывал навязчивую ересь, сгенерированную мозгом, но отделаться не мог.       Если уж самому Зиму, иркену, который разве что борную кислоту не пил, удалось в респираторе надышаться спор, то что могло стать с Дибом? С землянином, который в первый же день старшей школы сломал себе одновременно и руку, и ногу? Да никто не знал! Как же так получилось, что его пустая голова внезапно стала занята каким-то червём? Человеком? Школяром? Почему его сознанию, привыкшему не париться по поводу кого-то стороннего, резко стало плевать на самого Зима? Где осталась та блаженная отговорка «Зим здесь, жив, здоров и не в опасности», если самая главная причина паники неизвестно где, непонятно как и непонятно что?       Ладно, тут он переврал. Было ясно, что Диб просто спит у себя дома на другой стороне улицы. Но это не помешало Зиму продолжать накручивать себя по поводу того, что Дибу крышка.

***

Вы: ДИБ НАС КРАНЫ **НАМ КРАНТЫ

      Зим никогда бы не подумал, что всё могло закончиться вот так. Вернее, он вообще не думал, что всё могло закончиться. Да и нельзя в точностью сказать, что он в принципе думал.       Иркен, глядя на большое табло «Вы покидаете Сан-Мишуно», судорожно печатал сообщения с тонной опечаток единственному человеку, который в полной мере мог осознать, во что они попали. Он стоял около придорожной всеми забытой забегаловки, в которой каким-то чудом появился бесплатный Wi-Fi. Мимо иногда проносились машины, но Зим всё равно каждый раз вздрагивал, будто в последний. Едва он закончил, как обнаружил, что рядом с табло высвечивается время. На полчаса позже начала первого урока.       Диб был в последний раз онлайн прошлым вечером. Ровно перед тем, как залезть в корабль к нему и попасть в самое заразное на этой планете место. Это Зим обнаружил ещё ранним утром, когда начал смотреть новости. Ничего не предвещало беды – по самым пессимистическим прогнозам самого Зима, катастрофа заражённых должна была произойти ближе к трём часам этого же дня. Ну не могли, да не должны были люди заметить, что их любимую священную запечатанную лабораторию кто-то распечатал!       Не успев как следует подумать, Зим настрочил сообщение:

Вы: Попади в 8 скляглк любымт способами

      И попросил вселенную в очередной раз не дать ему разбиться и не позволить мисс Биттерс содрать ему скальп за прогулы. Маздохонда будто бы услышала его жалобные просьбы (хорошо, что он умолял про себя, никто бы в округе не вынес такого). Она отчего-то слишком хорошо поднялась в воздух, даже не потеряв половину механизмов по дороге, и Зим снова направился в место, где всё началось.       Люди буквально сходили с ума. Едва Зим, увидев в сводке очередное невообразимое число заражённых, опомнился и в ту же секунду выскочил из дома, как был настигнут толпой конспирологов прямо у подъезда. К сожалению, на Эрвина они были ничуть не похожи. За пару секунд они выдали такие ошеломляюще огромные речи, что иркен даже успел испугаться. Они что, эволюционируют? Судя по тому, что у одного из них из пасти шла пена, будто это не глотка, а сломанная посудомойка, доверять им действительно не следовало. А по улицам продолжали шататься заражённые и их жертвы, демонстративно заявляя, что они нормальные.       Зим понял, что из этого дурдома надо бежать. Вернее, он знал это всегда, но только сейчас до него дошла истинная цель этого стремления. Впрочем, он сам – ходячее биологическое оружие. Которое, похоже, свело в могилу своего собственного союзника. Навык печати одним пальцем за рулём сейчас бы очень пригодился.       Восемь склянок, восемь склянок, восемь склянок. За те несколько визитов он выучил дорогу наизусть.

Вы: У ТЕБЯ ПЕРКД ДОМОМ МАСМСОВЫЕ СБОРНИЩА БОЛЬНОТИКОВ

      Конечно, он никогда бы не захотел увидеть среди них и Диба. Едва оторвавшись от уверовавших в заговор, он обнаружил, что в парке у них, похоже, какой-то инфекционный комик-кон. При желании Зим бы нашёл здесь болячку на любой вкус. В масках, без масок, но все – толпой и по кучкам, будто намеренно обмениваясь друг с другом спорами, пожимая дрожащие руки. Именно в тот момент, когда Зим оказался посреди огромной толпы заражённых с возгласами «ПРИМКНИ!», к нему в голову пришла одна-единственная полезная мысль: «я здесь это уже видел». Жуткое чувство дежавю, будто он был в такой же ситуации. Но непонятно когда.       Диба, конечно, дома не было. Там вообще никого не было.

Вы: тыгде?/?

      Единственная «кочка» случилась именно в момент, когда Зим усиленно набирал вопросительные знаки. Корабль будто кто-то подменил. Он шёл слишком хорошо, даже когда иркен в панике набирал скорость, будто боясь опоздать. Нет, не могло же это случиться просто так! Он даже не пытался шариться в нём сегодня. Если только это не внезапное чудо. А чудес, как известно, не бывает.       Зим надеялся, что «Восемь склянок» во мгновение решит его проблемы. Он ожидал увидеть там такую прорву учёных и военных, какую никогда не видел. Но об инфектоскопах, или как они там назвались, он мог узнать только от них. Либо от Диба, который усердно не отвечал ему на сообщения. Ну, оставалось надеяться, что военные поверят, будто парень с зелёной кожей в закрытом городе захочет просто мило их порасспрашивать. Если, конечно, он не встретит особо болтливого. Или не найдёт, наконец, Диба. В голове всплыли перекошенные рожи заражённых, и Зим даже вздрогнул.       Кто, кто мог знать, где шатается этот горе-конспиролог с пачкой бумаг? Газ: Эй Где Диб       Да что же за жизнь-то такая! Четыре года в чёрном списке, и настал этот проклятый день, когда она позволила ему писать сообщения. Газ: Что ты ему наболтал Тебя нет в школе Какого чёрта?

Вы: ЗИМ НЕ ЗНАТК ЗТМУ ОН ЬОЖЕ НУЖЕН Где лн был в посдежнйи раз??

Газ: Доехал со мной на автобусе утром Потом как испарился Я знаю, что он с тобой Он не может быть ни с кем другим

Вы: У него дкоументы по инфектоскпам Либо его укусила зита лмбо военные Военцые не укусили а забоали с собой

Газ: Зим Тебе такая задница, ты не представляешь Твоя тупая голова будет висеть у нас над камином вместо оленьей Никто и не заметит       Пока Зим пытался уследить за потоком угроз в его сторону, Маздохонда сумела не разбиться при посадке. Пока что единственный более-менее незаметным местом оказалось поле с веками некошеной травой, в котором они остались и в прошлый раз. Если у въезда до сих пор стояла колонна из проезжающих автомобилей, то смотрящим было действительно плевать, если кто-то решает перелезть по воздуху. Похоже, Диба сожрали полицейские. Газ: Ладно Если ты ещё не покойник Объясни, что вы успели натворить сегодняшней ночью       Зим выскочил из корабля, как ошпаренный, истрачивая мобильный трафик, за который понятия не имел, как платить, и, набирая на ходу почти бессвязные сообщения, поскакал в «Восемь склянок». Если бы он услышал за спиной свисток какого-то блюстителя комендантского часа, то тотчас бы послал его в прекрасное и далёкое.       За пару строчек он кратко пояснил, что сегодня успел побывать в роли заражённого, но совершенно этого не помнит, что едва не угробил её брата, что Зим достал из нижнего этажа, где надышался синего тумана, бумаги по использованию какого-то инструмента, которые он отдал Дибу. Именно поэтому его человеческая тушка теперь неизвестно где, когда в их квартале бодрым маршем шагают по улицам переносчики инфекции.       Не дожидаясь, пока Газ разразится праведным гневом, Зим отключил телефон и встал напротив «Восьми склянок». Там, внутри, однозначно были и военные, и учёные, и конспирологи, которым наверняка было бы очень интересно посмотреть на его внутренние органы под ярким светом лампы. За дверьми были слышны разговоры, и Зим знал, о чём они говорят. Услышав звук уведомления, он набрался сумасшедшей глупой смелости и пошёл приближать свою смерть. – Здрасьте, дорогие земные черви! Для моего школьного проекта срочно понадобились ваши сокровенные знания.       Всё помещение ошалело уставилось на вошедшего. Столы, стулья, бармен были теми же, что и в тот роковой день, когда иркен решил поспать. И, как сельди в банке, здесь снова торчало невообразимое количество людей, из которых половина была в военной форме и с суровыми лицами. Зим, услышав очередной звук сообщения, дёрнулся. – Я тут пишу работу по биологии… – он совершенно наглым образом отодвинул от ближайшего стола какого-то зеваку и просунулся к сидящим, замечая, как пристальные взгляды от него начинают отлипать. За столом, на его счастье, оказались только земляне в белых халатах, похожие на тех, которых однажды вызвала мисс Биттерс на урок физики прямиком к Зиму. – И мне страшно, страшно хочется расспросить вас, червей… – …про заражённых в Стрейнджервиле? – ему не дала договорить сидящая за столом женщина с явным русским акцентом. Зим, застыв в разинутым ртом, поспешно кивнул и едва ли не залез на стол, пытаясь захватить у того бедного зеваки его стул. Все остальные учёные резко повернулись к этой женщине. Она вздохнула. – Мы не имеем права разг– – ВО-ПЕРВЫХ! – Зим резко перебил её, вскинув руку с вытянутым пальцем. Наверное, ему хотелось ответить на свой собственный вопрос больше, чем задать его ей. – Что находится в лаборатории? – Мы не– – А сколько вы работаете над лекарством? Вы вообще пытаетесь? – Мальчик, ты… – Почему заболеваемость так резко растёт? – Мы не знаем, но ожидается спад… – Что такое инфектоскоп? – Откуда ты вообще об этом знаешь? – она выглядела скорее напуганной, чем удивлённой. – М? Лучше ответь, – Зим услышал очередной звук сообщения. Он хотел бы продолжить напирать на бедную учёную, которую через пару минут такого расспроса довёл бы до нервного срыва. – Что такое инфектоскоп? Почему вы все о них говорите? – блефует. – Я знаю, вы что-то скрываете, черви! – в азарте дал кому-то сзади локтём по лбу. – Устройство для обнаружения спор, – прогудел некто в таком же халате, сидящий справа. Женщина же выглядела совершенно напуганной. Может быть, он чуть-чуть переигрывает. Может быть. – Новая разработка… – Чудесно, – Зим закатил глаза. Он больной, Диб, скорее всего, больной. Если он здесь чихнёт, то половину населения Стрейнджервиля просто к чертям выкосит. Заявился, а ему говорят, что инфектоскоп – штука, под которой видно споры! – И ещё. Уважаемые земные отродья, есть ли шанс, что нашу шхолу отправят на карантин? – Так почти все уже должны были получить приказ… – русская быстро бегала глазами по иркену, пару мгновений назад пытавшемся чуть ли не с ножом у её горла выудить объяснения. – ХА! Повезло им. Нас не закрыли. У меня аж четыре одноклассника поют серенады некой матери, – Зим снова услышал, как ему пришло SMS, но предпочёл посмотреть на то, как глаза учёных в ту же секунду становятся квадратными, а некоторые услышавшие даже сползают под стол. О, да он наверняка уже болен! Зим быстро, будто наслаждаясь реакцией землян, спрыгнул со стула и отошёл к другому столу, продолжая наблюдать, как учёные очумело смотрят на свои руки и начинают паниковать. Он, наконец, включил телефон и прочитал то, что ему написали. Газ: Ну и где теперь его искать Боже Зим Ты, собака, заслуживаешь сдохнуть от этой заразы       И сообщение, которое следовало бы написать чуть пораньше. Диб-скорее-всего-откинет-коньки: Я не могу Я дома

Вы: АЙХЦЪЙ видел новости???

Диб-скорее-всего-откинет-коньки: Нет Меня отправили домой с температурой Но я вроде живой Что ты мне тут настрочил Ты где вообще? Зим? Какого чёрта?

Вы: Напиги Газ

      На всякий пожарный Зим переименовал контакт Диба в его нормальное имя. Чёртов заядлый игнорщик.