Император Цзинь Вэй: «Десять лет преданности»

На первый взгляд Ло Люэр всегда казался образцом спокойствия и умиротворения. Никто и никогда не видел его в расстроенных чувствах. Он прожил спокойную жизнь в союзе Лян и поражал своей стойкостью и рвением. Несомненно, его хорошо воспитали, ведь Люэр был неглупым юношей, смог достичь признания и стать лучшим учеником пика Син Чжэн. Но сейчас, в свете единственной свечи, его лицо казалось бледным, глаза были наполнены ужасом, а стук сердца отдавался в горле. Внутри него бушевала паника, нарастая с каждой секундой, пока Цзинь Вэй рассказывал, что приключилось с ним в Ущелье Памяти. Удивлен был и Ху Лань, ведь сначала вовсе не понял, для чего Цзинь Вэй рассказывает Князю то, что тот и так уже знает. Однако император без стыда признался, что ранее немного соврал ему, чтобы вывести на чистую воду. В тот момент Ху Лань почувствовал себя обиженным. Он замолчал и больше ничего не говорил, заняв место за столом и издалека тихо слушая разговор императора и Князя. В небольшом зале дома, где остановились путники, чувствовался приятный запах благовоний. Цзинь Вэй хорошо помнил этот запах, ведь каждый день зажигал палочку благовония перед сном, и спокойно засыпал. Эти дни остались в прошлом, но запах персика заставил его с тоской подумать о дворце Линьмэя. Он уже ничего не исправит и вряд ли сможет так быстро восстановить порядок в Поднебесной. В соседней комнате все еще сидел генерал Гуань Циньсюй. Он уже очень долго находился в чистилище душ, и это начинало беспокоить… Ранее, Ло Люэр поведал, что не смог найти генерала и решил вернуться первым, подумав, что Гуань Циньсюй уже вышел из чистилища душ. Однако, заметив, что душа генерала все ещё привязана к чистилищу, заволновался. Вернувшись обратно, Князь так и не нашёл генерала, но решил дать ему еще времени на поиски души Чэн Иня. В чистилище душ генерал и Ло Люэр разделились, чтобы поиски проходили быстрее, однако никто не знал, в какую глушь могла забраться душа человека и когда она сможет выбраться… Цзинь Вэй украдкой глянул в сторону Ху Ланя и вернул спокойный взгляд на Ло Люэра. Он сдерживал волнение, стараясь говорить как можно спокойнее: — Ло Люэр, если храм Тысячи ликов как-то связан с Муа Ли, мы должны быть осторожны в общении с этим монахом. Князь все ещё пребывал в полном потрясении. Он открыл рот, пытаясь что-то сказать, но вместо этого хрипло выдохнул и кивнул. Цзинь Вэй прикрыл глаза. Его ресницы дрожали от волнения, но он уверенно произнёс: — В доме семьи Чан мы узнали о свитке души и о технике передачи души. Благодаря Ху Ланю выяснилось, что он был украден у Сынь Лю. История Чан Ван Е довольно интересна, услышав один раз и впрямь можно подумать, что он мог бы убить и украсть. Но здесь наверняка все было иначе… Люэр, наконец, совладав со своими эмоциями, потёр лицо руками. Он громко выдохнул, унимая свое сердцебиение. — Брат… я правда не думал, что все настолько плохо. Но как же связана история семьи Чан и храм Тысячи ликов? Тёмно-синие глаза в полумраке выглядели чёрными. Встретив взгляд Ло Люэра, Цзинь Вэй потёр свой подбородок, удобнее устраиваясь на диване-лежаке. Он поднял с чайного столика пиалу и поднёс её к губам, серьёзно задумавшись насчёт этого… Он лишь подумал, что если храм Тысячи ликов связан с храмом Шаохэ, то Муа Ли точно имеет к этому отношение. Обвинить Чан Ван Е в убийстве и воровстве свитка, а после изгнать его, забрав духовное ядро, было бы лучшим решением для монаха не желающего навредить своей репутации. Если ранее монах был связан с семьей Цзинь Вэя, он мог знать о проклятии храма Тысячи ликов. Отец Цзинь Вэя доверял Муа Ли и часто советовался с ним, а это значит, что сплетни и слухи о рождении бастарда не обошли монаха стороной. Цзинь Вэй не мог связать всё воедино. Это было сложно, ведь за неимением улик приходилось довольствоваться лишь собственными догадками. Сделав глоток чая, императора отставил пиалу. Теперь, он был уверен, что Ло Люэр с Ху Ланем не были предателями. Значит, кто-то другой сообщал об их передвижениях до Ущелья памяти и подозреваемых не осталось. Обвинять Су Шэ было бы неуместно, так как этот юноша не позволил бы Чэн Иню умереть. Генерал тоже был предан Цзинь Вэю, обвинить его было бы огромной ошибкой. «У кого-то из них есть другие души… наверняка, предатель среди этих душ…» Мужчина тряхнул головой, серьёзно глядя на Ло Люэра. Он, наконец, решил рассказать все, что узнал, начиная с момента просмотра воспоминаний оригинального Цзинь Вэя и заканчивая Ущельем памяти. — Если быть честным, то я не знаю, как именно связан монах с проклятием, но за все время я успел собрать некоторые факты, касательно нашей матушки и истории убийства твоего отца. Этих слов хватило, чтобы лицо Ло Люэра стало ещё несчастнее. Но, поколебавшись, он все же сказал: — Я выслушаю тебя, какой бы горькой ни была правда… Император удовлетворенно кивнул. — Храм Тысячи ликов построен в честь бывшего божества — Хуан-ди. Он давно отрёкся от небес и стал демоном, как и его дочь Ба. Эта история связывает мой меч и меч Ху Ланя, ведь Юй-ди, Ба и Хуан-ди участвовали в одной истории… Ху Лань, мирно сидевший за столом, вдруг дрогнул. Никто не заметил его реакции, когда юноша кинул настороженный взгляд на столик, где лежал его меч. Тем временем, Цзинь Вэй продолжил: — Хуан-ди решил спасти свою дочь от заточения в собственном мече, однако Ба отказалась, предпочитая мирную жизнь в чистилище. Ещё когда я был маленьким ребёнком, Хуан-ди, возможно, воспользовался нашей матушкой, и, используя Чэн Иня, наложил проклятие. В то время его отца казнили, а его несчастье положило начало проклятию. Однако… когда я в последний раз встречался с Её светлостью, то заметил одну интересную деталь: на теле женщины была энергетическая грязь демона… Мужчина, конечно, немного изменил свою правду, ведь впервые увидел энергетическую грязь демона на теле вдовствующей императрицы во время просмотра воспоминаний оригинального Цзинь Вэя! Именно в тот момент, когда отец Цзинь Вэя умер, а императрица сообщила будущему императору, что отправила Князя на пик Син Чжэн, Цзинь Юй пригляделся к женщине. Хоть рукава её халата были длинными и широкими, но Цзинь Юю в удачный момент удалось рассмотреть запястья женщины. Они были покрыты энергетической грязью, что означало лишь одно: женщина столкнулась с демоном в чистилище душ. Именно так и Ло Люэр понял, что душа Цзинь Вэя встречалась с демоном перед тем, как тело императора стало обычной оболочкой души. Князь на время потерял дар речи. Он открыл рот, что-то пробормотав себе под нос, и с паникой отозвался: — Хочешь сказать, что… душа нашей матушки встречалась с демоном? Ты полагаешь, что это был Хуан-ди!? — Именно так, — Цзинь Вэй тихо вздохнул, — я более чем уверен, что телом нашей матушки овладел Хуан-ди. — Нет! Это невозможно! — вдруг воскликнул Ло Люэр. Он поднялся на ноги и неуверенно зашагал по помещению, продолжая речь. — Сколько лет она связывалась со мной, я никогда не думал, что это был кто-то другой. Нет, невозможно, брат… может, ты ошибся!? Князь развернулся к Цзинь Вэю и посмотрел на него взволнованными глазами. Его волнение можно было понять. Всё же, Люэр много лет жил во лжи и обмане, полагаясь лишь на свою мать. Цзинь Вэй ничего не мог поделать, он обязан был рассказать правду, которую узнал. Пусть даже она пошатнет веру одного единственного человека. Мужчина слишком долго затягивал с этой правдой… — Прости, — Цзинь Вэй чувствовал себя виноватым, раскрывая правду. Он поднялся на ноги и пошел к Князю, — это действительно так. Нашей матушкой овладел демон, иначе я не вижу других оправданий её поступкам. Вспомни, после возвращения матушки и моей смерти, в стране появилось Поветрие демонической злобы. Из воспоминаний Чэн Иня мы узнали, что эта болезнь на самом деле проклятие, которое возродит демонов и превратит людей в марионеток. Глядя на дрожащие губы Ло Люэра, сердце Цзинь Вэя разрывалось в клочья. Он видел, как Князь сдерживал себя, чтобы не зарыдать, и из-за этого мужчине стало горько. Он нежно положил свои ладони на плечи младшего брата и продолжил: — Та, какой её помню я и она сейчас - это два разных человека. В прошлом, матушка действительно любила меня и тебя, она не была лишена сострадания. Но после смерти моего отца, вдовствующая императрица стала другим человеком. Я не могу обещать, что мы сможем её вернуть, но я сделаю все, что в моих силах, чтобы найти ответ, как избавиться от Хуан-ди, не навредив телу нашей матери. Честно говоря, Цзинь Вэй лишь в Ущелье памяти собрал эту часть пазла. Вернувшись в эту вселенную, он не мог понять, что за демон сидит в теле вдовствующей императрицы, но услышав от Горного духа правду о Хуан-ди, Цзинь Вэй больше не сомневался. Осталось лишь узнать причину, по которой императрица обратилась к демону и позволила ему овладеть своим телом… Какой бы возмутительной ни была правда, Ло Люэр не мог ничего с ней поделать. Сердце болезненно кололо, он несчастными глазами уставился на брата. Ему осталось лишь принять эти слова и довериться императору, ведь если он попытается опровергнуть этот факт, то может сделать себе только больнее, если все окажется правдой. Он стиснул зубы и нахмурил брови, отвернувшись от Цзинь Вэя. — Я понял… я доверяю тебе, давай вернём… нашу маму. Слова Князя были наполнены горечью. Было ясно как белый свет, что этот юноша любит свою мать, ведь всегда считал её той, кто заботилась о нём. Раньше у него совсем не было людей, на которых можно было положиться, он держался за вдовствующую императрицу и искренне любил эту женщину, несмотря на свое происхождение. К сожалению, Цзинь Вэй не разделял чувств Князя. Вдовствующая императрица была совсем чужой ему, он ничего не испытывал к этой женщине, однако теперь готов был попытаться спасти каждую невинную душу человека… — Хорошо, — ласково ответил император. Он глубоко вздохнул, собравшись сесть обратно на диванчик, но вовремя опомнился. Лицо мужчины стало белее снега. Тряхнув головой и неловко развернувшись к Люэру, он неуверенно добавил: — Есть ещё одна деталь, касательно смерти твоего отца… — Моего… отца? — юноша растерянно обернулся к брату. — Какая именно деталь!? Внезапно, Цзинь Вэй заметил красные глаза юноши. Сердце подскочило, словно намереваясь вырваться из груди! Ло Люэр лил слезы, не подавая виду. На первый взгляд это выглядело жалко, однако Цзинь Вэй не смел его осуждать, прекрасно понимая… к тому же, сейчас, своими словами он может сделать ещё хуже. Горло императора пересохло. Он сильно волновался, взвешивая все «за» и «против». Говорить сейчас было бы максимально неправильно, добивать юношу тем, что Чэн Инь был братом Ло Люэра, было подло со стороны Цзинь Вэя… Мужчина резко обернулся к столику, схватил чайничек и наполнил свою пиалу. «Всё же… с этим лучше повременить». — Ничего особенного, просто я хотел попросить тебя дать мне тот топаз, который остался от твоего отца, — в лёгкой панике, мужчина не нашёл чем занять себя, поэтому взял пиалу с чаем и осушил её одним глотком, после развернувшись к Ло Люэру. — З-зачем? — Ах, я… хотел в уединении почтить память твоего отца. В Линьмэе мы вряд ли найдём его могилу, я… я… Не дав договорить, Ло Люэр уже снял с пояса мешочек, в котором находился топаз, и вложил его в ладонь Цзинь Вэя. — Тебе я доверяю его, можешь взять на удачу. Я действительно буду счастлив, если эта вещь будет находиться у тебя. Внезапно, Цзинь Вэй перестал паниковать, а Князь вновь стал заботливым братом, от чьих слов веяло теплом. В темно-синих глазах Ло Люэра мерцало спокойствие. Слезы все ещё застилали глаза юноши, однако что-то не давало чувствам Князя вырваться наружу… Наконец настало спокойствие. После разговора, Ло Люэр предложил отправиться в купальню. В доме, в котором они жили, почти не было возможности нормально помыться, а после возвращения с гор даже Ху Лань отказывался от посещения купальни, предпочитая обычный таз с водой. На самом деле, правда крылась в том, что юноша не хотел покидать дом, где находился Цзинь Вэй. Дом все ещё был защищён барьером, чужак не сможет войти внутрь, если его не пригласят, поэтому переживать о Гуань Циньсюе и теле Чэн Иня было бесполезно. Они находились под надёжной защитой. Недалеко от дома была хорошая купальня с горячими источниками. Раньше она использовалась как для купания, так и для медитации, бассейн был разделён на две секции. Однако вскоре, в Вэйнане больше не осталось заклинателей, и медитировать было некому. Две секции стали одним единым бассейном, в котором было достаточно много скрытых мест для уединения и удобства жителей. Цзинь Вэй был только рад немного освежить мысли и набраться сил, поэтому не отказался от предложения. Время было позднее, но в купальне все ещё горели лампы. Приблизившись, трое заклинателей смогли разглядеть, как некоторые жители покидают купальню. Это значило, что внутри больше никого не было. На пороге небольшой пристройки заклинателей встретила пожилая женщина. Узнав гостей, она радостно-встревоженно поспешила к ним и низко склонилась: — Уважаемые заклинатели… Как и все жители города, эта женщина не видела истинных лиц прибывших. На заклинателей всё ещё было наложено заклинание иллюзии, позволявшее им свободно ходить по Вэйнаню. Так как Князь все ещё был в розыске, а император считался мёртвым, было опасно раскрывать себя. К тому же, Вэйнань находился в союзе Тэн, недалеко от Шэньси, куда они и направлялись. Люди вдовствующей императрицы могли быть даже среди жителей городка… Ло Люэр радушно улыбнулся женщине: — Мы пришли посетить купальню, и не уверены насчёт времени… — Что вы, что вы! — женщина подняла голову к Князю, и ее взгляд постепенно наполнялся надеждой. — Я не собираюсь брать с вас деньги, и по поводу времени не волнуйтесь! С первых слов трое насторожились. Слова женщины не внушали доверия, ведь кто же станет просто так, не взяв плату, давать пользоваться хорошей купальней!? Женщина была взволнована при виде гостей. Она вновь склонилась, и, не стесняясь своих слов, жалобно добавила: — Мой внук… он несколько дней страдает от болезни! Прошу уважаемых заклинателей помочь моему внуку! Вы можете расценивать это как плату за посещение купальни! На какое-то время повисло молчание. Подобная ситуация была слишком печальной, ведь простые люди расценивали духовную энергию как золото. Цзинь Вэй не мог разобраться в своих чувствах. С одной стороны, платить духовной энергией было удобно, а с другой стороны, простые люди могут начать войну за неё. Не всем дано сформировать духовное ядро, а простых людей можно было легко обидеть. К примеру, если взять толпу простых смертных, попавших в беду, и которым для спасения нужна духовная сила. Что будет тогда? Люди пойдут против заклинательского мира, требуя помочь им. Кто-то может заявить: «Почему нам, простым людям, приходиться страдать!? Мы что, не достойны помощи от заклинателей? Если не дано нам иметь золотое ядро, неужели мы стоим ниже тех, кто смог его сформировать!? Где уважение к простому народу? Мы тоже трудимся и достойны того же, что и другие!» Простые люди либо станут зависеть от заклинателей и начнут прислуживать им, либо силой будут добиваться духовной энергии. Эта ситуация была бы катастрофической. Все эти мысли ввели Цзинь Вэя в ужас! Пытаясь совладать со своими эмоциями, он глянул на Ху Ланя, предложив: — Ты можешь помочь этому ребёнку, а мы пойдём в купальню первыми. Ху Лань не возражал, тем более, что он сам бы отправился помогать мальчику, предполагая, что будет чувствовать себя крайне неловко, если увидит, как Цзинь Вэй снимает с себя одежду. Поэтому он решил не стеснять мужчину своим присутствием, и одновременно щадя свои чувства. — Я понял, Господин, — юноша снял плащ и обратился к Ло Люэру: — Я не буду торопиться, так что устраивайтесь в купальне. Себе я возьму все сам. Князь кивнул, и они разошлись. Цзинь Вэй с Ло Люэром отправились в купальню, а Ху Лань последовал за женщиной к лестнице. Императора все ещё переполняли странные ощущения… Ему было немного неуютно, когда он думал о том, что будет в купальне вместе с Ху Ланем. Однако ему повезло, что юноша на время будет занят, поэтому он сможет быстро помыться и уйти, не пересекаясь с ним в бассейне. В руках Ло Люэра и Цзинь Вэя уже были небольшие деревянные тазики с банными полотенцами и моющими принадлежностями. Выйдя на задний двор купальни, они неожиданно ощутили горячий пар, исходящий от бассейна. В этом месте и впрямь было много места, можно было увидеть даже возвышающийся водопад над бассейном и горячие камни разных размеров и форм. Цзинь Вэй поставил таз у ног и снял с себя одежду и обувь, сложив всё у бортика. Он заметно расслабился, снял с волос ленту и облегчённо вздохнул. — Ранее, я редко посещал такие купальни. Императорская купальня во дворце выглядела иначе. Князь лишь улыбнулся словам брата и последовал его примеру, разоблачаясь. — Когда трон вновь будет у тебя, сможешь построить купальню больше чем эта. Слова Князя кольнули Цзинь Вэя. Мужчина опустил взгляд вниз, к шраму на груди. — Да, когда-нибудь… Теперь, Цзинь Вэй уже не был столь прекрасен, глядя на его тело, можно было сказать лишь: «Что за уродство?». Правая рука была непригодна к использованию меча без перчатки, мужчина не сможет его даже поднять. Хоть вид его был плох, он не сожалел. Это было меньшее, чем он заплатил за все, что сделал… Можно сказать, ему ещё повезло. — Брат, не волнуйся, — в глазах Ло Люэра отразилось вся доброта к брату. Он ни на секунду не сомневался, что этот человек может поднять империю, вот только Князь искренне переживал за состояние брата. Естественно, он видел, как Цзинь Вэй смотрит на свое тело, знал, что его рука больше не может поднять меч и меридианы тела в ней были уничтожены. Юноша все ещё хотел поддержать его всеми силами и стоять рядом с ним, что бы ни случилось. Когда Цзинь Вэй поднял глаза на него, Люэр продолжил: — Я найду целителей, которые смогут восстановить твоё тело. А сейчас, давай забудем о проблемах и печалях, мы должны освежиться. Это были правильные слова, император прикрыл глаза и кивнул: — Осторожно на ступеньках, здесь может быть скользко. Цзинь Вэй поднял деревянный таз с мыльными принадлежностями и вошёл в купальню, спускаясь по каменной лестнице в горячую воду. Купальня представляла собой природный горячий источник: поднимающийся от воды пар увлажнял кожу, а туман в глубине бассейна мог скрыть силуэт мужчины. Хоть дымка не была настолько непроглядной, чтобы в ней прятаться, но в этом месте были и каменные ограждения, за которыми можно было побыть в уединении. Люэр отправился за братом, и оба в безмолвии стояли у бортика, наслаждаясь горячей водой и приятным ароматом зажженных благовоний. Внезапно, Цзинь Вэй раскрыл глаза, глубоко вздохнув. Аромат действительно был ему знаком… — Снова персиковые благовония? Это был единственный запах, напоминающий ему о начале его перерождения в этом мире. — Запах очень приятен, тебе не нравится? — Князь слегка склонил голову набок, глядя на брата. Его длинные волосы были перекинуты на одну сторону, чёлка намокла от пара. Вопрос заставил Цзинь Вэя почувствовать боль в сердце. Может ли ему не нравиться такой запах!? С ним мужчина чувствовал себя спокойнее, а мысли становились яснее. Немного помолчав, Цзинь Вэй ответил: — Нет, мне нравится. Как бы то ни было, мужчина не обратил особого внимания на то, что в последнее время, после своего пробуждения, этот запах везде преследовал его. Он предпочел бы думать, что это лишь совпадение, однако так и не увидел за слоем тумана мужественные руки, принесшие зажженные благовония ко входу купальни. Спустя долгое время, Цзинь Вэй отдалился от бортика и, подхватив деревянный тазик, отправился к камням у водопада. Не обращая внимания на то, чем занят Ло Люэр, мужчина прислонился к камню спиной, глубоко вздохнул и закрыл глаза. Камень был похож на раскаленную печь, согревая все его нутро. Такого спокойного уединения ему уже давно не хватало. Отбросив все свои проблемы, Цзинь Вэй, наконец, расслабился и мог подумать о чем-то хорошем.