К сестре-близняшке Халрэны Гартон, матери юного вихрастого Тирона, он прилетел уже очень поздно. После открытого визита в Академию о его розысках станет известно очень быстро, и если Тирэль попала в скверную историю… А если не попала, и он выглядит просто маниакальным мнительным идиотом? В любом случае, лучше поторопиться, хотя чувство, что он летит зря, и тёти Тирэль тоже нет окажется дома, не покидало его всю дорогу. Однако его пропустили внутрь и после краткосрочного ожидания в довольно обширном мраморном холле — в этом доме чувствовался достаток — его проводили в гостиную к леди Халноре.
Она действительно была внешне практически полной копией своей сестры, увиденной Рехарром в воспоминаниях старого слуги. Те же волосы цвета молочного шоколада, вероятно, сестры были действительно в хороших взаимоотношениях друг с другом, раз сохранили этот данный от рождения общий цвет.
Он отвык от такого церемонного обращения, где от формальностей и пустых, но обязательно проговариваемых вслух этикетных фраз сводило скулы, а от нарастающего тревожного нетерпения на плечах и спине проступали серебристые чешуйки, неудобно цепляясь за одежду. Пришлось поговорить — с самой минимальной толикой убеждения — с мужем Халноры, дородным и медлительным драконом, тоже со стихией земли, объясняя необходимость поздней приватной беседы с его женой и успокаивая, будучи далеко не спокойным самому. Наконец, он и Халнора остались вместе, а изнутри словно мучительно тянулась и никак не могла дотянуться до края режуще-острая струнка — надо спешить, надо, надо.
— Что вас интересует? — тихо спросила драконица. — Последний раз я видела сестру и ее семью три недели назад. Был семейный праздник.
— Мне кажется, — осторожно подбирая слова и одновременно незаметно успокаивая встревоженную Халнору, внушая доверие к собственным словам, заговорил Рехарр. — У семьи вашей сестры есть какие-то сложности, возможно, даже неприятности, и если вы расскажете мне, я смогу помочь…
— Но зачем это вам? — женщина полдняла на него глаза, такого же глубокого каштанового цвета, как и волосы. — Почему вы хотите им помочь?
Он мог бы придумать что угодно, соврать так, что ложь была бы убедительней правды… А в чем заключалась правда? Он и сам не знал, а потому все сказанное можно было считать оправданной целью ложью:
— Я планирую жениться на Тирэль, вашей племяннице.
Халнора приоткрывает рот, но поспешно прикрывает его рукой, смотрит с искренним изумлением.
— Вы?! На Тирэль? Разве вы знакомы? Они ничего не говорили…
— Мы познакомились недавно и не видим особого смысла тянуть.
Рехарр боялся слишком резко подтолкнуть ее, нарушить целостное, гладкое и ровное течение разговора и не хотел вмешиваться в сознание слишком сильно, лезть чересчур глубоко. Вероятно, их разговор вообще был бессмысленным, драконесса ничего важного — если это важное было! — не знала. В ее эмоциях не было страха, желания скрыть, утаить. Только легкое беспокойство, тревога за любимую сестру, искреннее удивление от его внезапного признания. Никакого конкретного вопроса Рехарр задать не мог, поэтому не приходилось и рассчитывать на конкретный ответ.
— Они с Игрэном познакомились почти в то же время, когда и я со своим мужем. У нас даже брачные недели проходили в одних местах с разницей в год, к северу от Изумрудных лагун, знаете, в скалах там есть такие совершенно прекрасные огромные гроты, вода словно подсвечивается изнутри и кажется почти оттенка чистой бирюзы, очень подходящие и для водных, и для земных места, — она вдруг смутилась и отвела глаза. — Извините. Одним словом, мы всегда были очень близки и интуитивно часто делали один и тот же выбор. Но сказать по правде… Игрэна я бы ни за что не… Он ей не подходит, совершенно! Если что-то в ее жизни и произошло, я уверена, это из-за него! Халрэна бы никогда…
— Никогда что? Расскажите мне.
«Можно довериться. Он почти часть семьи, не чужой. Поможет, защитит. Надо рассказать как можно больше, вспомнить все подробности»
— Игрэн всегда был такой… жесткий. Вспыльчивый. Даже странно, обычно говорят, что водным свойственна мягкость, но это был не тот случай. Я пыталась отговорить ее, но это был пожалуй единственный раз, когда она совершенно ко мне не прислушалась. К счастью, характером дети пошли в мать, — словно опомнившись, добавила Халнора. — Игрэн злился, что детей только двое, видимо, рассчитывал на большее. Но все ведь еще может быть…
— Что-то насторожило вас именно в муже сестры? — предположил Рехарр, существенно утомившись сдавленной сумятицей ее растрепанных мыслей.
— Ну… — его собеседница понизила голос, хотя подслушать их никто не мог. — Халрэна оговорилась на нашей последней встрече, что возможно мы долго еще не увидимся. Это прозвучало так… я даже не обратила внимание. Но потом мой муж… его работа связана с банком, понимаете, у Игрэна был там небольшой счет. Неделю назад он снял все свои сбережения. Я подумала, что они собираются уезжать, удивилась, потому что сестра никогда бы не уехала надолго, не предупредив меня. Куда вообще они могут отправиться и зачем? Как-то это странно, вы понимаете?
— Да, — медленно кивнул Рехарр. — Странно. А если бы им понадобилось… укрыться, спрятаться? Куда бы они могли поехать?
Карие глаза смирно сидящей напротив драконицы широко распахнулись.
— Даже не представляю, — покачала она головой.
***
«Что происходит, Рех?»
«О чем ты?»
«Ты знаешь, о чем»
Эштран смотрит ему в глаза. Да, они похожи. Так похожи, что многие принимают их за отца и сына. Но почему-то сейчас ему не хочется открываться, не хочется признаваться. Первый раз за всю свою жизнь. Маленькая синеглазая драконица с ее детскими секретиками, с которой он и виделся-то всего ничего, каким-то невероятным образом вдруг стала для него чем-то личным, укромным, как будто спрятанный в хрустальную каплю ментальный амулет.
…но амулет действительно был. И они все уехали.
Первый раз в родном доме он чувствует себя как в тюрьме. Если бы он только знал, где можно ее найти…
«Это мое личное дело».
«Все, что касается тебя, имеет значение для нашей семьи. Имеет первостепенное значение для меня!»
Эштран перевёл взгляд на стену за спиной племянника.
— О, — проговорил он вслух.
«Помоги мне» — Рехарр внезапно сдался, как сдавался всегда — вопрос честности с дядей не заключался в силе его способностей. Ему просто невозможно было врать.
Эштран подходит ближе.
«Что это?»
«Если бы я только знал».
Вся стена исцарапана рисунками — тонкие белые шрамы от когтей на коже. Словно в комнате был заперт молодой необузданный дракон.
«Я так понимаю, кандидатура Тирэль устраивает тебя?»
Рехарр раздраженно пожимает плечами.
«Она пропала. Мне нужно найти ее. Немедленно нужно найти ее. Нет ни одной зацепки».
Зацепок полная стена. Кажется, он немного повредился рассудком, выцарапывая разнообразные морские раковины и амулеты.
Хрустальный амулет. Чёрный амулет. Магия воды, магия земли. Родители Тирэль. Вода и земля.
Ментальный амулет спрятан внутри хрустальной капли. Потайное, укрытое от посторонних глаз местечко.
Раковины. Море. Водный дракон. Драконица с магией земли. Вода-земля. Море-скалы.
Тирэль. Бирюзовые крылья. Цвет морской волны…
Рехарр отчаянно рычит, выпущенные когти царапают деревянный стол, оставляя совсем уж бессмысленные рисунки.
***
Эштран подходил ко дворцу, когда нежный, сладкий, такой знакомый запах заставил его замереть на месте.
