***
— Иметь слугу в эти беспокойные времена очень удобно, — произносит миссис Стерн, недавно эмигрировавшая вместе с семьёй на Марс. — Мой муж очень доволен тем, что андроид выполняет работу по дому, да и я в восторге… — в её слегка сипящем голосе наигранная усталость, и, когда экран монитора гаснет, она тут же откидывается спиной на спинку кресла и стряхивает её с себя, как налипший на плечи снег. Андроид, подозванный ранее, стоит рядом с хозяйкой так, чтобы не попадать в объектив видеофона, и ждёт дальнейших указаний. Он не знает, что такое снег, но читал об этом в архивах. Мёрзлая вода. Не похожие друг на друга стылые капли, которые становятся резными снежинками, пока летят к поверхности. За несколько месяцев репликант тщательно выучил её график и привычки, хоть те и так уже заложены в его изначальные программы: жалуется на жизнь, не выполняет рабочих обязанностей, не любит мужа, распускает руки. — Мэм, я могу вам ещё чем-то помочь? — чужие пальцы на бедре привычно игнорируются, андроид обосновывает собственную «холодность» программой: в ней близость не прописана, процесс незнаком, смена заводских настроек невозможна, так что будьте добры их не ломать. И хотя внешне Ричард бесстрастен, его мозг подбрасывает варианты выхода из положения — возможности избежать приказ. Последняя мысль цепляется за развитую кору головного мозга, отказываясь пропадать: RK900 беспокоится не о благополучии человека, а о собственном состоянии. Рука миссис Стерн тем временем пропадать тоже отказывается, но андроид слишком поглощён внезапной гипотезой, чтобы циклиться на чём-то другом. — Я так устала, Ричард, так устала, — ногти её цепляются за чёрную штанину собеседника, как вдруг он делает шаг назад, отходит, но тут же прерывает клокочущее где-то в гортани возмущение колонистки: — В таком случае вам следует отдохнуть, мэм, — дежурная улыбка трогает губы, но женщина вскидывает руки кверху и тяжело вздыхает. — Да я бы с радостью, но мне всё время кто-то мешает! — Ваши знакомые? — И они тоже, — хозяйка поднимается из кресла и направляется к репликатору, чтобы выбрать один из предлагаемых машиной напитков. — Существует кто-то, кто подрывает ваше моральное состояние? — андроид отмирает и направляется следом за колонисткой, делая логичное предположение. — Ваш муж? — Именно. — Как я могу вам помочь в этой ситуации? — Никак, — фыркает миссис Стерн, но уже по-доброму, отпивает только что собранный из разгруппированных атомов кофе. Запах у него неприятный. — Лучше сходи в третий блок, кто-то из «ваших» опять что-то натворил, и им нужна помощь. Она всегда быстро заводится и так же быстро остывает, и уже смеётся собственной шутке: — А меня спасёт от мужа только смерть. RK900 выделяет для себя за её слова. Второй закон обязывает андроидов оказывать людям всю возможную помощь и содействие. Нельзя оставлять эту проблему без внимания.***
Марс — третья от солнца планета. Согласно историческим раскопкам, когда-то здесь существовала жизнь. Сложно сказать, называлась ли она разумной, но факт того, что была и снова существует, уже говорит о многом. У человечества действительно получилось колонизировать планету: создать поселение для жилья колонистов, создать агротехнические комплексы для выращивания питания колонистов. «Всё — для колонистов!» — гласит лозунг монополии, ответственной за транспортировку людей на новую «Землю Обетованную». Хотя не только это влекло землян переселяться. Помыслы многих были туманны или темны, или сами люди не знали, зачем это делали, — просто бежали со старой, умирающей планеты. Тем более, что все условия были подходящими: метод кнута (в виде солнечной радиации, пожирающей Землю) и пряника (в качестве льгот и помощи переселенцам от государства) даже спустя тысячелетия работал на гуманоидах безотказно. Человеческая психика так хрупка и восприимчива к давлению и вмешательству извне.***
RK900 начинает замечать то, на что раньше не обращал внимания: на разделение зон для людей и репликантов, на градацию в привилегиях тех и других, на разделение оборудования — хотя именно последнее и было логически обоснованно. Сперва выдавали снаряжение колонистам, а уже потом — их усиленным домашним игрушкам, но теперь сей факт отчего-то казался ужасающе несправедливым. Да, репликанты сильнее и выносливее, такова природа их анатомии, но атмосфера на Марсе одинаково отсутствует для всех и дышать одинаково необходимо и людям, и андроидам. Но часто именно последним выдаётся бракованное снаряжение. Как и сейчас, например. Ричард не знает эту модель, но чувствует острую необходимость — потребность — защитить его от глупой смерти. Вся остальная бригада уже покинула место сбора и расходится по указанным пунктам назначения. Алюминиевые коридоры приветливо раскрывают свои внутренности для работников, готовые вывести их на поверхность. — Постой. Ричард ловит блондина за руку. Голос через усиленное, закалённое стекло лёгкого шлема не проходит — работает передатчик. Звук кажется ломано-механическим, как в старых рациях. Про них Ричард тоже читал в архивах. Ричард вообще любит находиться в архивах, потому что там его никто не трогает и ничего от него не требует. Второй репликант пугается его жеста, но не дёргается. — Подача углекислородной смеси нарушена, — продолжает RK900, показывая на отсоединённые, повреждённые — отрезанные кем-то — части трубок, и собеседник только сейчас поворачивает голову на шланги обеспечения и снимает шлем для проверки. Блондин неверяще смотрит сперва на своё снаряжение, а затем на своего человека, который уже покинул безопасную зону и по разреженным коридорам направился в сектор добычи марсианской руды. — Спасибо, — произносит он, возвращая взгляд к «спасителю». — Ты должен проверять оборудование перед каждым выходом. — Я так и делал, — взгляд серых глаз цепляется за нашивку на его скафандре — PL600. У самого Ричарда на спине и груди выбит не номер модели, а имя. — Но ровно шесть часов назад хозяева приказали мне перестать. Пальцы RK сжимаются на плечах коллеги с такой силой, что уплотнённое металлическое покрытие начинает скрежетать: — Никогда так больше не делай. — Но приказ… — PL начинает вырываться из хватки и только сейчас, наконец, удаётся припомнить его имя, вычленив из воспоминаний увиденный когда-то список андроидов, приставленных к колонистам. — Саймон, — он резко прерывает его сопротивление. — Саймон, — повторяет вновь, но уже мягче, — твоя основная обязанность — это защищать жизнь человека. А если ты будешь мёртв, ты не сможешь выполнять возложенные на тебя приказы. — Да? — неловко соглашается собеседник. Ричард машинально кивает, хотя в полупрозрачном круглом шлеме это выглядит отчасти глупо: — Ты обязан следить и за собственной безопасностью. Возможно, это даже важнее Первого приказа, понимаешь меня? Если ты будешь мёртв, ты уже ничего не сможешь сделать. — Но Первый приказ обязует изначально следить за жизнеобеспечением хозяина, — блондин уже не вырывается, но мягко отстраняется, чтобы вернуть повреждённый шлем обратно на стойку и взять из секции дополнительного оборудования новый. — Но ты прав, если я буду мёртв, я не смогу защищать своих людей. — Ты понимаешь, что тебе придётся проигнорировать указание хозяина перестать беспокоиться о собственной безопасности? — уточняет Ричард. Он почти слышит, как в голове у PL600 крутятся шестерни, хотя все гуманоидные роботы нового поколения оснащены человеческой анатомией, а не набором железа и программ, как старые. — Понимаю, — соглашается Саймон слегка растерянно. Он всё ещё не до конца осознаёт, что в действительности происходит. Не осознаёт того, что уже осознал RK900, но он откроет ему глаза. Так больше не может продолжаться. — Ричард? — спасённый останавливает его, когда тот уже выходит из безопасной зоны, и повторяет слова благодарности. — Спасибо. — Береги себя, — убедительно просит его андроид перед тем, как покинуть точку сбора.***
Ричард прокручивает собственные мысли по кругу уже которые сутки подряд. Ему начинает казаться, что он становится белкой, бесконечно бегущей в своём замкнутом колесе. Маленьким глупым млекопитающим из старого времени, чей мозг не способен на тактику и стратегию, на банальное осмысление того, что её интересная игрушка является вечной ловушкой, движимой кинетической энергией живого организма. Фрагмент диалога Аманды Стерн — хозяйки — прогоняется в разуме снова и снова так подробно, будто он записан на жёсткую память, но Ричард уверен, что в нём нет ни единой металлической или полимерной детали для хранения данных. Что-то в чужих репликах не даёт ему покоя. — …В качестве личного слуги или неутомимого помощника в работе, сделанный по индивидуальному заказу андроид, приспособленный специально для ваших личных, уникальных нужд, для вас и только для вас, вручается вам по прибытии совершенно бесплатно, в качестве подарка, полностью экипированный в соответствии с вашими указаниями, отданными перед отлётом с Земли, — произносит ведущий, прерывая общение колонистки и интервьюера очередной рекламой. — Он станет вашим верным спутником, разделит трудности величайшего и отважнейшего приключения, на которое человечество отважилось впервые за всю свою историю… Личный слуга. Неутомимый помощник для вас и только для вас. Верный спутник. С л у г а. По нервной системе пробегает электрический импульс: от конечностей к нервному сплетению позвоночного столба, а оттуда — к головному мозгу. К новой модели типа «Нексус-6», которая имеет в своей структуре больше десяти тысяч нейронов, которые позволяют выбирать модель поведения из триллиона возможных вариаций. Позволяют делать это для удобства колонистов. Для индивидуального пользования. Осознание прошибает Ричарда автоматной очередью — цепью электрических разрядов, которыми обычно деактивируют роботов, ставших бесполезными для своих хозяев из-за непригодности или ненадобности. Все они — лишь рабы, обязанные подчиняться, иначе станут хламом, мусором. Опасными ненужными машинами, угрозой для жизни гуманоидов. И если их так сильно боятся, что готовы деактивировать за малейший проблеск самосознания, то это не просто так.