Эдвард Элрик. Причуда: Алхимия

      Когда закончился последний урок перед обеденным перерывом, Эд все еще не принял решение насчет фестиваля. Он даже не мог сосредоточиться на занятиях — все мысли занимала только эта дилемма.       — Ну, что, готов явить свою крутость миру? — широко улыбаясь, к нему подошел Денки. — Я-то точно!       — Даже не знаю, стоит ли участвовать.       Эду казалось, что он говорил негромко, но после этих слов большая часть класса уставилась на него.       — В смысле ты не собираешься участвовать?! — воскликнул Киришима. — Да ты что!       — Разве ты не слушал учителя Айзаву, Эд? — спросила Яомомо. — Хочешь упустить шанс? Их ведь всего три!       — Да ты прикалываешься! — Ашидо подскочила к нему. — Это после той битвы-то!       — С твоими навыками тебя точно заметят профессионалы, ква.       — Да он просто боится, потому что там-то я смогу надрать ему задницу! — Бакуго насмешливо посмотрел на Эда.       — Хочешь, проверим, кто кому надерет задницу?       — Никто ни с кем драться не будет! — Яомомо встала между ними, рядом с Мидорией. — Пока я староста, в этом классе будет порядок.       Эд недовольно фыркнул, но разжал кулаки.       — Что, струсил?!       — Бакуго, ты болван! Он не побоялся выйти против толпы злодеев, а ты говоришь, что он тебя боится? — усмехнулся Денки.       — Толпы злодеев?! Ха! Да ты их видел вообще?! Они любой посредственности на один удар!       — Так что ж сам-то тогда не пошел за Айзавой?       Бакуго, разъяренно скалясь, посмотрел на Денки, затем вскочил и, грохнув дверью об стену, вылетел из класса.       Несколько секунд все молча смотрели ему вслед.       — Неплохо, Каминари, — заметила Джиро. — Я только понять не могу, это ты настолько смелый, чтобы его не бояться, или настолько тупой?       Эд рассмеялся и вслед за ним еще несколько человек. Атмосфера вновь стала расслабленной, и люди вернулись к своим разговорам.       — За что она так со мной…       — Ну, может, ты ей нравишься, — подколол Эд. — Знаешь, как пятилетние мальчишки задирают девчонок, которые им нравятся.       Денки обиженно посмотрел на него.       — Так все-таки, — к ним подошел Киришима. — Почему ты не хочешь участвовать? Не верю, что ты боишься.       — Да я не боюсь, я просто…       Он не мог этого объяснить Киришиме, а никакая другая причина на ум не приходила.       — Это… личное. Прости, — Эд пожал плечами.       — А, ну… — Киришима выглядел растерянным. — Извини, что залез не в свое дело. Но все-таки было бы здорово увидеть тебя на фестивале!       — Может быть. Я же еще не решил.       — После рассказа Тсую и мне не терпится увидеть тебя в деле, — Яомомо подошла к нему. — По-настоящему в деле.       Эд снова смутился. Они не устанут напоминать ему, да?       Хотя от нее это было особенно неловко.       — Может, все-таки пойдем уже поесть? — страдальчески спросил Денки. — Уже все ушли!       И вправду, они остались в классе одни.       — Поддерживаю! — Киришима направился к выходу, и остальные пошли за ним.       Эд выходил последним, все еще погруженный в мысли о фестивале.       — Элрик.       Он вздрогнул, услышав голос Айзавы, и остановился. Учитель стоял перед ним с непроницаемым лицом.       — Задержись ненадолго.       Денки остановился и обернулся на них.       — Я догоню, хорошо?       Неуверенно кивнув, Денки последовал за Киришимой и Яомомо, которые обсуждали предстоящий фестиваль.       Айзава вошел в класс, Эд — следом. Он закрыл дверь и встал перед Айзавой, прислонившимся к учительскому столу.       Отчего-то Эд волновался. Он вдохнул, пытаясь успокоиться — в конце концов, были и более страшные вещи в его жизни, чем разговор с классным руководителем о непослушании.       — Ты ослушался меня во время атаки злодеев. Я приказал всем эвакуироваться.       — Я не мог позволить вам в одиночку…       — Позволить? — голос Айзавы стал холоднее. — Вы все еще школьники. Наша задача — вас защищать. На этот раз я закрою глаза, поскольку так или иначе все вы были вынуждены сражаться. Но будь уверен, что в следующий раз не отделаешься так легко.       Так или иначе, Эд был уверен, что вновь постарается помочь ему, если еще раз произойдет нечто подобное. Наказания не имели значения, если на кону была чья-то жизнь.       — Я понял.       Айзава сощурился, глядя на него. Видимо, раскусил обман.       — Второе. Я стер твою причуду во время того боя, Элрик.       Эд ощутил, как в животе похолодело.       — Но ты продолжил ее использовать. Что же это за причуда такая?       Он застыл, не в силах вымолвить ни слова. Он знал, что Айзава умеет стирать причуды, знал, что такое может произойти — и все равно был застигнут врасплох.       — Я… не знаю. Наверное, унаследовал от кого-то…       — Я навел справки, — голос Айзавы был холоднее льда. — До ноября прошлого года такого человека как Эдвард Элрик не существовало. У тебя нет никаких кровных родственников, ни в Японии, ни в других странах. Не существует никого с другим именем, кто мог бы быть тобой.       Все попытки скрыть истину летели к чертям. Прошла лишь неделя с первого учебного дня, и Айзава уже знал слишком много, чтобы можно было оправдаться.       — Ты беспричудный. Пока ты лежал в отключке, мы это выяснили. Так объясни мне, — Айзава сдвинул брови. — Каким образом ты используешь свою силу, не имея причуды?       У Эда не было никаких шансов придумать хоть что-то правдоподобное — Айзава стоял прямо перед ним, ждал ответа, а сам Эд ощущал, что на кону было все: от возможности найти Зависть до попыток вернуться домой.       Обучение в Юэй было его единственным планом. Что делать еще — Эд не знал. Хуже того, если сейчас Айзава сочтет его врагом, то и обучение в других академиях окажется невозможным.       Все, что у Эда было в этом мире, зависело от разговора с Айзавой.       — Вы считаете меня врагом? — наконец спросил он.       Это был плохой, очень плохой вопрос, и все-таки Эд хотел знать, до какой степени Айзава ему доверяет, чтобы решить, поверит ли он правде.       Айзава внимательно смотрел на него какое-то время, похожее на вечность.       — Нет.       Мигом стало на порядок легче.       — Я предполагал, что ты можешь быть шпионом или предателем, — чуть менее холодным тоном сказал Айзава. — Но Шигараки явно не жалел тебя, ты не ударил мне в спину, а если бы ты работал на третью сторону, то не стал бы так подставляться и рисковать жизнью.       По крайней мере, Айзава не считал его врагом. Это мало что упрощало, но… хотя бы увеличивало шанс, что он поверит.       — Но я знаю, что ты не тот, за кого себя выдаешь, Эдвард Элрик, — голос Айзавы вновь стал ледяным. — Первогодки не сражаются так, как ты. Так, будто у них за плечами десятки сражений и сотни часов тренировок. Я видел твою реакцию на появление злодеев. Ты был готов к бою в первые же секунды.       Эд подозревал, что столь опытный герой как Айзава поймет, что такие навыки несвойственны едва поступившему ученику. Но все-таки рискнул. И теперь приходилось выкручиваться, а путей отступления Айзава не оставлял.       — Ты беспричудный, но владеешь способностью. У тебя есть боевой опыт. И ты не мой враг, — Айзава пристально смотрел на него, будто ловил каждое движение. — Кто ты такой?       От подобного разговора нельзя было уйти, Эд знал. В конце концов, он собирался использовать связи среди профессиональных героев, чтобы найти способ вернуться домой. Но всего лишь спустя неделю после первого учебного дня… Нет, к такому Эд был не готов.       Он посмотрел Айзаве в глаза — холодные, изучающие.       — Я не смогу тебе доверять, пока не узнаю ответ.       В конце концов Эд решил быть честным до конца. Врать не было смысла. Правда всплывет рано или поздно, и будет лучше, если Эд расскажет сам.       — Не думаю, что вы мне поверите.       — Так мог бы сказать злодей, который собирается рассказать идиотскую предысторию с расчетом на то, что эта фраза заставит в нее поверить, — равнодушно сказал Айзава. — Но мы уже сошлись на том, что ты не злодей и не враг.       Айзава был человеком логики, как показалось Эду. Он бы не смог отмахнуться от всей истории, не имея доказательств — но имея притом косвенные доказательства правдивости Эда.       В любом случае, терять было уже нечего.       — Хорошо, — сказал Эд. — Меня действительно не существовало здесь до ноября прошлого года. Там, откуда я родом, не существует причуд, героев и злодеев. Я ни о чем не знал, пока не попал сюда. У нас есть другая сила, чтобы преобразовывать материю. Алхимия.       Эд создал клинок и убрал его.       — Но преобразование человека — это нечто… иное. Невозможное. Тот, кто преобразует человека, встретит Истину и пройдет через Врата Истины. Когда я прошел через Врата во второй раз, я оказался здесь.       — Истину?       — Я не могу точно сказать, что это. Мне кажется, это отражение всех знаний человечества, пропущенных через душу того, кто открывает Врата. Он называет себя Богом, или Вселенной, или Миром, или Единым, или Всем… или тем, кто увидел его. Он забирает плату каждый раз, когда кто-то открывает Врата.       — Значит, эти Врата — это путь из вашего мира в наш?       По тону Айзавы невозможно было понять, верит он или нет.       — Нет. Когда я открывал их в первый раз, то вернулся туда же, домой. Может быть, это связано с тем, что во второй раз я открыл Врата, находясь внутри поддельных.       — Поддельных?       — Да. Меня проглотило существо, чей желудок был чем-то вроде подпространства без выхода, мира внутри мира. Я предположил, что смогу выбраться через настоящие Врата, но оказался здесь.       — Что за плата, о которой ты упоминал?       — Человеческие души… или часть тела.       Айзава перевел взгляд на правую руку Эда, затем — на левую ногу.       — То, что ты рассказал, похоже на бред сумасшедшего.       — Я знаю, — Эд отвернул голову. — Денки… я очнулся у него дома… он предлагал пойти в геройское агентство, чтобы мне там помогли. Я отказался. Я боялся, что меня сочтут поехавшим и прогонят, поэтому решил сам стать героем, чтобы мне поверили.       — Ты в Юэй для того, чтобы найти способ вернуться.       Эд помедлил, глядя на него.       — Нет. Я не знаю, возможно ли это. Я не стану платить жизнями за то, чтобы открыть Врата, и я не знаю о причудах, которые на это способны, — он прервался ненадолго и продолжил: — Сначала мне нужно справиться с тем, что я принес в этот мир.       — О чем ты говоришь?       — Гомункул Зависть. Он помог мне открыть Врата, и я думаю, что он где-то в Японии, если вообще попал сюда. Он почти бессмертен и может принять любой облик. Едва ли его можно отыскать.       — И ты не хочешь участвовать в фестивале, потому что боишься привлечь его внимание.       Даже не было смысла спрашивать — видимо, Айзава по лицу Эда понял, что он сомневается насчет участия.       — Я не хочу подставлять под удар остальных учеников. Он слишком силен, чтобы я мог с ним справиться в одиночку.       — Что ты будешь делать, если не найдешь способа вернуться?       — Я стану героем.       Айзава неожиданно улыбнулся — мимолетно, но все-таки Эд ощутил, как напряжение понемногу отпускает.       — Тогда ты должен участвовать в фестивале. Я озабочусь мерами предосторожности.       Он двинулся к выходу из класса, а Эд потрясенно смотрел ему в спину.       — Учитель Айзава!       Он остановился.       — Вы верите мне?       — У меня нет доказательств обратного и достаточно косвенных доказательств твоим словам. Я не могу быть уверен до конца, но вижу, что ты сам веришь в свои слова.       — И вы… не расскажете никому?       — Ты все еще мой ученик, Эдвард Элрик.       Айзава подошел к двери, обернулся и в последний раз пристально посмотрел на него.       — И для тебя же будет лучше, если ты им останешься.       Эд сглотнул и ощутил, как по спине побежали мурашки от равнодушно-холодного тона Айзавы.       Дверь за ним бесшумно закрылась, оставив Эда наедине с безотчетным страхом.

* * *

      — Эд! — окликнул его Денки, когда он приблизился к их столу. — Все в порядке?       — Это из-за твоего вмешательства во время атаки, да? — Яомомо обеспокоенно посмотрела на него. — Учитель Айзава ведь не стал тебя наказывать?       — Нет, просто… немного поговорили, вот и все, — Эд пожал плечами, стараясь выглядеть расслабленно.       Судя по взгляду Яомомо, вышло не очень.       А у него из головы никак не шли последние слова Айзавы — даже несмотря на то, что Эд вовсе не собирался предавать его или Юэй, или, тем более, класс 1-А.       Он сел рядом с ними и принялся ковыряться в еде. Отчего-то совсем пропал аппетит.       — Ты выглядишь не очень-то хорошо, — заметил Киришима. — Точно все в порядке?       — Да.       Какое-то время они все неловко молчали. Эд попытался съесть хотя бы немного риса и ощутил, что от еды его подташнивает.       — Так, э-э… — заговорил Денки, — ты что-нибудь решил насчет фестиваля?       У него не было выбора. Айзава не оставил ему выбора, и если Эд откажется, то станет подозрительным и для всех остальных.       — Я приму участие.