Что есть, и чего не должно быть

Исин в очередной раз проглядывал документ, проверяя наличие ошибок, допущенных при написании в полусонном состоянии этой ночью, когда вместо сна в голове были бредовые мысли, а вместо продуктивной работы выходило лишь отвлекаться на сонные вздрагивания парнишки, который всё больше сбивался под тонкий плед и съёживался, пытаясь казаться меньше даже во сне. За окном светало, смена медленно подходила к концу, а значит, Исину предстояло отвезти Сехуна домой и разыскать его отца, чтобы вызвать в суд и попытаться образумить – парнишке оставалось почти два года до совершеннолетия и не хотелось бы портить ему жизнь ещё больше. - Доброе утро. Исин заторможено моргнул и перевёл рассеянный взгляд на мальчишку, который укутался в плед и сонно потирал сжатыми кулачками глаза. В нём было что-то притягательное и нежное, хрупкое, что-то, что нужно было оберегать с особым трепетом. «Доброе утро» отозвалось нежным покалыванием в кончиках пальцев, трепетным восторгом где-то глубоко под рёбрами. Давно Исин не слышал этого в непринуждённой обстановке, не от коллег, не по радио, а вот так, как бы между прочим, как будто, так и должно быть. Абсолютно неправильно и непозволительно так восторгаться этим мальчишкой и взращивать в себе благородные стремления помочь ему. «А кто, если не он?» - Ты так задумался, будто я тебе не доброго утра пожелал. Офицер вздрогнул и натянуто усмехнулся: - О работе думал. Доброе. Сехун растрепал рукой волосы и исподлобья посмотрел на полицейского, выжидая следующей фразы, но в кабинете только глухо отбивалась от стен тишина. Разговоров по душам здесь точно не стоило ожидать. - Моя смена кончается через час, пока что можешь позавтракать, привести себя в порядок и собрать вещи. Я отвезу тебя домой. - Ты всех мелких нарушителей правопорядка наутро отвозишь домой, как после секса на одну ночь? Исин страдальчески закатил глаза и бросил на стол несколько купюр на завтрак парнишке, а сам стянул футболку и нехотя поплёлся в душ. Единственное, что он сделает, как только доберётся до дома – напьётся снотворного и отключит телефон, чтобы ни о чём не думать и проспать до следующей смены. И хорошо бы через сутки не лететь на всей скорости на вызов о драке, чтобы снова вытащить тощую задницу Сехуна из-под ног одноклассников. Сехун провёл офицера взглядом и фыркнул, вытряхивая остатки мелочи из перепачканных джинсов, которые со вчерашнего вечера валялись у дивана. Остальные деньги из карманов вчера вытащили, и теперь у О был не особо большой выбор – попросить взаймы у Исина или голодать до следующего перечисления денег. И вряд ли отец решил бы расщедриться. А для воровства Сехун слишком честный. На чём держалось его воспитание – неизвестно. Исин похлопал себя по щекам и посмотрел в запотевшее зеркало – куда делся тот надменный и наглый взгляд, с которым он переступил порог участка шесть лет назад? Да наверное туда же, куда и нормальный сон, отношения, карьерный рост, желание стать «крутым» полицейским и адекватный взгляд на мелких нарушителей правопорядка. - Ему же семнадцать, больной ты извращенец. – Сдавленно рыкнул Чжан, смахивая струи горячей воды с лица в очередной раз и, словно в агонии, сжимая в пальцах мокрые волосы. Бледная кожа покраснела от горячей воды, дышать стало тяжело из-за густого пара, и сейчас Исин чувствовал полную беспомощность физически, зато морально терзания почти все исчезли. В какой момент он стал угнетать себя физически, чтобы совладать с собой морально? - Соберись, тряпка. Ему нужна твоя помощь, а не побитый жизнью вид. Чжан спешно обтёрся полотенцем и кое-как натянул вещи, матерясь сквозь зубы и раздражаясь с каждой секундой ещё больше – усталость брала верх, хотелось спать, хотелось ни о чём не думать и ни о ком не переживать, но в голове засела назойливая, беспокойная мысль и она-то не давала покоя больше всего. В кабинете было слишком светло – Сехун открыл жалюзи и сидел возле окна, потягивая дешёвый кофе из автомата в холле, оставленные деньги так и лежали на столе нетронутыми, все, до единой купюры. Для своего положения парнишка обладал на редкость светлой душой и честностью, которой днём с огнём не сыщешь ни в одном из тех, кто сейчас сидит за решёткой в участке. - Я же сказал нормально поесть. - Можешь занять мне денег? - У тебя совсем не осталось? Сехун виновато покосился на пол и нехотя кивнул, пытаясь придумать, где достать денег в случае отказа. - Когда отец переводит тебе деньги? - В конце месяца. Неважно. Я думаю, я смогу найти подработку в ближайшее время. - Не думай об этом. Тебе нужно посещать школу. Сехун вопросительно изломил брови и посмотрел на офицера снизу-вверх, пытаясь понять, собирается ли он читать ему нотации по поводу поведения и образования. Но всё было куда прозаичнее – он собрал вещи парнишки в пакет и отдал свою кожанку, которая повисла на мальчишке из-за хрупких размеров его несформировавшегося юношеского тела. - Я ненавижу школу. - Значит переведись в другую. Не усложняй. – Выдохнул Исин, одеваясь и собирая работу, которую, возможно, выполнил бы дома. - Думаешь, я не сделал бы так, если бы у меня был нормальный опекун? Ах да, скоро я останусь без него. Сехун небрежно фыркнул и забрал вещи, заодно выкидывая стаканчик в урну и сквозь зубы здороваясь с дежурными полицейскими. - Тебе не надоело с ним возиться? Исин почти безразлично хмыкнул и посмотрел на обиженно шагающего на выход нарушителя, обнимающего пакет с вещами и нервно передёргивающего плечами из-за ёрзающей кожанки. - Он совсем один. Нельзя так. - Тебе бы не за детьми бегать, а свою жизнь устраивать. - Оставь это мне, Ми, хорошо? Исин бегло расписался в журнале и отметил дежурство, избегая пытливого взгляда сотрудницы, которая все эти шесть лет пытается соблазнить его хотя бы на одно свидание. Одного не учла. Не может быть гей заинтересован в ней, как бы она из кожи вон не лезла. На момент её заигрываний в первый год перевода Чжан всё ещё встречался с одним из тех людей, о которых не стыдно говорить, как о бывших. Все последующие годы он переживал расставание, а сейчас его вообще занесло – мальчишка лет семнадцати, с веснушками, чёрными волосами, острыми клычками, мягкой, но очень редкой и до боли поникшей улыбкой. - Я за тебя переживаю, Син. Ты единственный, кто так зациклен на работе. От счастливой жизни такого не бывает. - Смотри, - Чжан чуть наклонился к девушке и коснулся кончика её носа, - он должен оставаться в твоей личной жизни. Не в моей. Ты не в моём вкусе, и я скорее усыновлю Сехуна, чем схожу с тобой на свидание. – Чжан подмигнул, издеваясь над коллегой, которая где-то в глубине души начала его раздражать, и вовремя он обменялся сменами, чтобы не встречаться с ней на дежурствах. - Всё же дождался? – Исин усмехнулся и посмотрел на парнишку, который смирно стоял у его машины всё так же в обнимку с пакетом вещей и терпеливо выжидал появления офицера. - У меня нет денег, чтобы добраться домой, а идти через половину города в таком виде у меня нет абсолютно никакого желания. Так что да, дождался. Полицейский открыл машину и усадил парнишку, сказав подождать ещё немного, и, попивая противный кофе из автомата, поплёлся в супермаркет неподалёку. Давать ему деньги на еду, как уже проверено, очень опасно – её скорее всего отберут, да и вряд ли еду он донесёт до дома в целости и сохранности, поэтому уж лучше Чжан лично отвезёт её, а деньги по мелочи сохранятся более надёжно. Сехун не из тех, кто спускает деньги на ненужную дрянь, он привык дорожить каждой копейкой, чего не делал офицер полиции уже очень давно. Исин набрал корзину продуктов первой необходимости, но вспомнив, что парнишка вряд ли сам будет нормально готовить, бросил несколько пачек лапши и что-то вроде быстрых завтраков, которые терпеть не мог. Но не переезжать же к нему, чтобы следить за него питанием. Усмехнувшись про себя, Исин быстро сложил всё в пакеты и с особым воодушевлением побежал к машине, довольный тем, что явно поднимет мальчишке настроение. Сехун со скучающим взглядом рассматривал дорогую машину, в которой сидел, хотя за столько времени всё ещё не выпустил из рук пакет с вещами, будто это было самое ценное в его жизни. Исин оставил на заднем сидении покупки и небрежно хлопнул дверью, что ещё больше удивило подростка – офицер, живущий на зарплату без премиальных так обращается с вещами, которые могут позволить себе далеко не все. По уставшему взгляду служащего было понятно, что ему не особо-то хочется разговаривать, поэтому вся дорога до дома прошла в непривычно-неловкой тишине. Между ними ещё не было большей неловкости, чем сейчас, хотя полгода назад они могли крыть друг друга матами и чувствовать себя в своей тарелке. Сехуну даже пришлось подавить смущённую улыбку – Исин был бы прекрасным старшим братом. Или парнем. От нагло маячившей второй мысли О покраснел и отвернулся, разглядывая шумный город. - Питайся хорошо, не бери с собой помногу денег и, - Исин нагло впихнул парнишке два тяжёлых пакета, - начни ходить в школу. От этого сейчас многое зависит. Если что – зво… Сехун? Исин замер с выражением полного непонимания на лице, когда мальчишка растерянно бегал глазами по комнате и дрожащими руками держал так бескорыстно подаренную ему возможность чувствовать себя в безопасности с материальной стороны. - Что-то не так? Сехун судорожно оставил пакеты на столе и кинулся обнимать мужчину, тихо всхлипывая и растерянно повторяя слова благодарности, захлёбываясь от эмоций от такого простого дела, самого элементарного, что мог сделать для него Чжан Исин. - Если тебе что-то нужно будет – вот мой адрес и мой телефон, хорошо? – Исин неловко впихнул бумажку в карман парнишки, успокаивающе похлопывая его по спине и только сейчас замечая, как удобно он помещается в его руках – маленький, хрупкий, беззащитный, напоминающий брошенного котёнка на улице. Красные и чуть припухшие глаза с размазанными солёными дорожками смотрели на него с такой искренней благодарностью, что где-то глубоко внутри полицейского что-то ёкнуло. - Спасибо. – Тихий, беспомощный лепет и сжатые кулачки, наспех вытирающие влажное лицо. Это не что-то, это ёкнул весь Исин. Задрожал как девочка, взволнованно снова почувствовал, как усилилась привязанность к этому малолетнему негоднику. - Это тебе спасибо.