Кошмар его грёз

— Коль, я конечно все понимаю но... — аккуратно начала было Шинель, которая наблюдала за мучениями своего хозяина где - то около получаса. — Молчи, Шинель, я и без тебя всё прекрасно понимаю, но так надо. — По моему это немного перебор... Тебе не кажется? — Шинееееель... Фамильяр послушно замолчал, уловиви в голосе хозяина нетерпеливую досаду на него, однако, скептическое выражение его мордочки прям так и говорило,, хозяин, ты дурак?,,. Коля же, стараясь игнорировать недовольный взгляд, снова посмотрел на себя в зеркало и вздохнул с некоторой обреченностью. Он согласился помочь Федору с его терками с отцом, согласился стать его парой в понарошку, согласился потому что добрая душа, хотевшая мира во всем мире( хоть и понимающая, что это возможно лишь в том случае если все умрут как бы это иронично не звучало).... И сейчас даже немного пожалел о своём решении.. Потому что, как выяснилось, отцу Феди нужно, чтобы тот проявил интерес именно к девушке ибо нужен наследник. Как итог... Колю одели в чёртово платье! Это платье отрыл где - то в глубинах шкафов для него Достоевский и довольный вручил парню, чтобы тот его примерил на себя и теперь именно это платье он разглядывал сейчас в зеркале, думая о том, что хочет помереть( но только не в этом платье! Увольте его от этого). Да и ехидный голос Алама в голове настроение не улучшает. Демон прям с удовольствием, смакуя каждое слово, комментирует образ Коли в платье, сравнивая того с девчонками. Нет, платье Коле очень даже шло. Оно белоснежное, длинное в пол с пышной юбкой с руками и лентой на поясе расписанное золотыми узорами. Длинные рукава, расширяющиеся к кистям, прикрывают худые руки парня. Вырез не особо сильный, но зато открыта шея. А если учесть, что парень распустил свои волосы из обычной косы, то да, выходила просто прекрасная нежная, хрупкая, девушка. Прекрасная и красивая, как сама любовь. Минус один. Это вовсе не девушка. Это охотник за демонами. Который давным давно забил на свою работу, не отправлял отчётов в центральный штаб охотников и не принимал заказов. Оооо да, Гоголь уже представлял как низко падёт его рейтинг среди охотников в следующим месяце по итогам этого месяца. А ещё придется объясняться с директором штаба что это за фигня, где он пропадал, с кем он пропадал и что он делал вместо охоты на нежить. Это могло повлечь за собой некоторый проблемы для парня... Однако, сейчас лучше об этом не думать иначе настроение совсем совсем испортиться. — Надеюсь, что его отец не будет заглядывать мне под юбку... — вздыхает Гоголь, поправляя, выбившийся из - за уха, локон волос. — Ты ещё можешь отказаться, если тебе противно, принесет проблемы или не комфортно. — произносит Ода, который все это время сидел на кровати и сочувствующе смотрел за мучениями парня с платьем. — Федя поймет. В конце концов, это довольно... — Все в порядке, я справлюсь, я уже обещал Феде...— отмахнулся от слов ангела Гоголь. — Точно точно? — Да. — твердо отвечает Николай. — Я держу свои обещания... — Что ж... Тогда следующий этап. Тебе нужно накраситься. И накрасить ногти. — при этих словах Ода достал косметичку. — Это обязательно... — Ногти я ещё накрашу, возможно...— наклонив голову в бок, говорит Николай, что - то прикидывая про себя. — А вот с макияжем у меня будут проблемы. Я не знаю как краситься... Ни разу этим не занимался. — Я тебе помогу... Я умею наносить макияж. В конце концов, у меня было пять приемных деток и одна из них девочка. А когда у тебя приемная дочка, то о макияже маникюре и прочем, ты обязан быть хорошо осведомлен... — Ооо здорово. Сразу пять маленьких деток. — сразу воодушевился Гоголь. Он очень любил детей. — Это потрясающе. Ты очень их любишь, да? — Любил больше жизни. Они были для меня всем. — немного улыбнулся радости Николая Одасаку. —Любил? Почему ты сказал об этом в прошлом времени? Что -то случилось? Ода хотел было сказать, что оговорился, но передумал. Как ангел он очень честный, ведь ангелам врать запрещается. От этого у них тяжелеют и чернеют белоснежные перья их крыльев. Они словно сгорают по ощущениям, становясь пепельно - черными. Кошмарные ощущения. — Потому что они умерли... — говорит через какое-то время Скуноске, отведя взгляд лазурных глаз в сторону и стараясь не смотреть на Колю, чтобы тот не увидел боль в его глазах. — Я... Не успел их спасти... И до сих пор чувствую себя очень виноватым перед ними за это. Я старший. Я должен был их защищать. — Но подожди... Ты же ангел. Если эти дети были людьми и умерли, то их души по логике должны были попасть на небеса и ты все равно был бы с ними... Разве нет? Ода грустно покачал головой. — Они были ангелами.... Их светлые сущности, что заменяют ангелам души забрали и испепелил демоны. Это точная смерть. Ну или просто исчезновение без шанса на какое - либо возраждение... — Но демоны когда их убивают могут ведь переродиться... — Могут, если сохранена их темная сущность... Обычно, если демон убивает демона, то он испепеляет его сущность. Таким образом он стопроцентно уничтожает своего противника и тот никогда больше не сможет вернуться. Не через какие либо тысячи лет... — Ох... Прости, прости пожалуйста, я не знал всего этого. — Ничего страшного... Ты и не мог знать. А я... Я почти смирился со своей потерей. Так ладно. Не будем о грустном особенно сейчас. Ну что, давай краситься? — Ага... С чего начнем? — С ресниц. Иди сюда. Николай послушно подошёл к Оде и сел рядышком. Он немного волновался. Все - таки это было для него странно и не обычно. Сердце невольно ускорило темп. Парень сжал ладони в кулаки. Он немного дрожал. Как все это.... Странно. Других слов не подбералось. Вообще, как - то в детстве его подружка накрасила его под девчонку из - за проигрыша пари... Но одно дело просто намазюкать губы и щеки абы как в ярко красный цвет и совсем другое полноценный макияж. "Ты волнуешься как девственница в первую брачную ночь... Успокойся, это просто макияж" "А ты вообще заткнись... Ты сейчас последний чье мнение я хочу слышать." - мысленно огрызнулся на Алама Гоголь. - " И вообще, какого черта я тебя слышу сейчас?" "Я же в твоём подсознании, где формируются твои мысли. Естественно ты будешь меня слышать..." "Боже, за что мне это?" "Вообще - то Он вышел по делам" "Заткнись!!!" — Коля, ты очень напряжённый... Расслабься и раскрой глаза по шире, пожалуйста, а то я не смогу тебе накрасить ресницы. — вздыхает Ода, доставая из косметички тушь. Николай послушно расслабился, по шире раскрыв глаза, хотя сидеть неподвижно, когда кисточка прям совсем совсем близко к слизистой оболочке глаза, было сложно. Парень переодически дёргался и все время тянуло проморгаться. Однако, Ода ресницы ему все же накрасил, с удивительной ловкостью потом подкрасить веки тенями, ногти, подпудрил носик. А на губки розовый прозрачный блеск. В итоге, получилась очень милая девушка. Даже Шинель, скиптически настроенная с самого начала, была немного в шоке от такого Гоголя. Парень получился очень красивым и даже каким - то... Чувственным что - ли. Прям реально потрясающая невеста для принца демонов. — Ммммм... Теперь все? — спрашивает Коля, рассматривая свои ноготочки, которые покрасили в черный цвет. — Да, теперь все... Теперь ждём только Федора. А, хочу сказать, я с вами не пойду... — Что? Ну почему? Коля даже расстроился. Он привык, что Ода рядом с ним. Вообще с этим ангелом довольно легко и светло. Гоголю нравился Скуноске. С ним не испытываешь ту неловкость как с Федором... Хотя Федя это отдельная песнь. Он вызывает в Коле столько разных противоречивых эмоций, что можно с ума сойти. — Потому что ангелам в Аду не рады... Нам плохо там становится и мы не можем долго там находиться. — ответил Ода, пряча лак, кисточки, тушь, тени обратно в косметичку. — Только не говори, что будешь по мне скучать... — Буду... Ты классный... Мне нравится проводить с тобой время... С тобой легко. Я сказал это абсолютно честно. — Ого... Не ожидал такого честного признания... Мне даже как - то неловко теперь. — Хех.... Коля ещё хотел кое - что сказать Оде, однако буквально под дверью комнаты резко раздался громкий грохот, такой, что парень аж подпрыгнул, мнгновенно забыв, что хотел сказать ангелу. — Что за черт?! — прошипела Шинель, вздыбив шерстку. — Я не знаю... — Зато я, кажется, знаю кто это. — с терпеливостью бывалой няньки вздыхает Ода, поднимаясь с кровати и подойдя к двери. — Только один демон может вламываться в чужие дома с таким грохотом и с такой бесцеремонностью... Дазай.. ты в курсе, что тебе может от Феди влететь за такое вторжение в его владения, а? — Одасааааааакууууу... Помоги мне встаааааать.... Пожалуйстааааа... — протянули в ответ очень жалобным голосом. — Тут защитка... Такая такая... Ненормальная. Мне вообще то больно! Я чуть не умер! — Горе луковое... Что ты тут забыл? И ты сам ведь хочешь помереть.... — Тебя забыл. И я хочу помереть тем способом, который выберу сам. И желательно, чтобы он был самым безболезненным. Терпеть боль не могу. — Меня? А я то тебе зачем понадобился? Я думал ты сейчас с Чуей. И вряд ли ты умрёшь, не сделав Накахару своим мужем. Это ведь теперь твоя главная цель. — У Чуи работа... Ему некогда со мной встречаться и тем более становится моим мужем... Он оставляет меня одного. Совсем. Это так жестоко с его стороны... — Ну да... А у тебя работы нету как будто бы... — говорит Ода, вытаскивая Дазая из щепок шкафа, в который он влетел при телепортации сюда. — У тебя обязанностей очень много, смею напомнить... — Я свое уже отработал... Ух, спасибо большое! Я бы самостоятельно оттуда бы никогда не выбрался бы... — Ага, пожалуйста... Николай во все глаза смотрел на подростка восемнадцати лет с копной кудрявых, каштановых волос в черном сторогом костюме. Расстрепаного и взъерошеного как воробушек. И этот ребенок демон? Прямо как - то не верится... Впрочем, Гоголь знал, что внешность у демонов такая штука, что очень обманчивая. Там и милая семилетняя девочка может оказаться сильным демоном - охотником за головами, способным стереть тебя в мелкую крошку по щелчку пальцев. — Ого! Одасааааааакууууу, а я не знал что ты тут не один, а с такой милой леди... Знал бы обязательно бы принес что - нибудь в подарок для нее. Коля невольно поежился под этим взглядом внимательных темных карьих глаз, в которых играли дьявольские огоньки. Вдоль позвоночника прошла дрожь, лишая парня дара речи и способности двигаться. Что - то такое было в этом демоне от чего Гоголю захотелось, чисто на интуитивном уровне, держаться от того по дальше. Намного по дальше. Теперь можно смело ставить на Дазая печать ,, Демон!,, и заряжать ружье солью и святыми пулями из серебра, со святой водой. И как только Ода с ним так спокойно общается и не боиться? — Какое милое личико, юная леди... — голос Дазая был приторно сладким, что доставляло определенный дискомфорт. — Как насчёт того, чтобы познакомиться? Мой имя Дазай Осаму. Миг и демон оказался очень близко с Гоголем. Парень мог ощутить его голодную холодную ауру демона, соберающего души людей. Душа блондина аж затрепетала внутри его тела, словно, пойманная в сачок, бабочка. Дазай наклонился к нему и его пальцы коснулись его щеки. Коля вздрогнул. Ледяные. — Какой ты теплый... Поделишься со мной своей теплотой? Пальцы провели по щеке, немного смазывая с нее пудру. Холод. От них шел холод. Этот холод проникал под кожу и сковывал сердце, заставляя то кочинеть. Было чувство, что все жизненно важные процессы внутри Гоголя остановились, скованные этим пронзительным холодом. Однако, дальше этому было продвинуться не суждено. Руку Осаму резко и крепко перехватили за тонкую кисть. — Дазай, прекращай немедленно. Это приказ... Голос Феди, приказывающий прекратить, вывел Гоголя из болезненной прострации. Парень моргнул и пришел в себя, поспешно отодвинувшись от Осаму и его жуткой ауры. Федор появился рядом с Дазаем, перехватив его руку, не давая больше ему и шанса коснуться Гоголя. — Попрошу оставить в покое мою невесту. - спокойным тоном произносит демон, однако, в аметистовых глазах зажёгся опасный огонек, способный испепелить изнутри. Николай снова поежился. Один испепеляет, другой морозит. Демоны, огненная бездна их побери. И он как раз между ними оказался, как на зло. — Аааааа....— как - то разачаровано протянул Дазай, скользнув по Николаю взглядом. — Так это твоя невеста... Тогда понятно. — Ты что - то хотел, Дазай? — Ммм ничего... Абсолютно ничего. Просто соскучился по Одасаку. Мы с ним давно не виделись. Вот и пришел его навестить. Не думал, что он тут с вами... — Тогда кыш отсюда... — Как невежливо... Я ведь только пришел. — Я не ясно выразился? — Ладно ладно... Что кипятиться то сразу? Дазай разогнулся, потянулся и круто развернувшись испарился из комнаты. Зачем приходил называется? Николай в это время пытался прийти в себя заодно и корил себя за свою трусость. Черт... Хорош охотник, блин.... Демона испугался. Все эти события явно расшатали его нервы. Боже, когда он будет жить спокойно? А, ну да... Никогда. Потому что охотник. — Коль, все хорошо? Ты бледный весь ...— спрашивает Шинель, трогая лапкой парня за плечо. — Все хорошо.... Честно... Федь, спасибо большое... — Пожалуйста... — Федя за руку поднял Колю с кровати и немного притянул к себе, внимательно того рассматривая. — Тебе очень идёт это платье... — Спасибо.... Коля немного краснеет под внимательным взглядом этих аметистовых глаз. Прикосновения Феди в отличии от прикосновений Дазая были неожиданно тёплыми и приятными. Коля сам неосознанно прижался к Достоевскому. Потому что просто захотелось. Нужно было успокоиться. И парень надеялся, что объятья демона ему в этом помогут. А они ведь и правда помогали. Ещё запах. Странно, но запах цитруса идущий от Федора Гоголю нравился. — Ты чего? — приподнял одну бровь Федор. — Ты теплый...— отозвался Николай, прижавшись щечкой к Достоевскому. — Кстати, мне же не придется снова лишаться души, чтобы попасть в Ад? — Нет... Я просто поставлю тебе печать гостя... — со вздохом отвечает Федор, немного приобняв парня в ответ, почему - то отмечая , что обнимать его очень даже приятно. — С ней тебе не придется лишаться души. Не думаю, что во второй раз последствия будут терпимыми... — Федь, я могу идти по своим делам, да? — подал наконец голос Ода. — Иди иди... Ода испарился из комнаты, оставляя парня вместе с демоном наедине. — Метку будет очень больно получить? - после некоторого молчания спрашивает Гоголь. — Не особенно, если ты расслабишься и доверишь все мне. — Хорошо, я тебе доверяю... — Вот так вот быстро доверяешь демону? — усмехнулся Достоевский. — Как неосмотрительно особенно для охотника... — Как неожиданно для демона переживать за человека и спасать его.. — в тон Достоевскому произносит Гоголь, немного показав кончик языка. — Засранец...— беззлобно произносит Федор. — Где ты хочешь, чтобы я поставил тебе метку? — Ооо, Я могу выбрать сам место, да? — Да. — На попе можно? —с воодушевлением спросил Николай. — Ты хочешь, чтобы я тебя за попу укусил? — Коляяяя....— закатила глаза Шинель. Иногда ей было очень стыдно за своего хозяина. — Ладно, не на попе...а нааааа.....хмммммммм.... Даже не знааааюююю.... Может на руке... Или на ноге.... Или нааааа.... — Так все.... Достаточно! Я сам выберу, если ты не знаешь! — шикнул Достоевский, у которого от предложений Гоголя уже глаз дёргаться начал. — И я знаю, где я тебе ее поставлю. — Да? И где же? Федор просто промолчал. Коварно улыбнулся, повалив Гоголя на кровать, подмяв под себя. Парень аж охренел от такой неожиданности. Что что, а такого он вообще не ожидал. Особенно от Федора. Всегда такого спокойного и сдержаного. Руки парня были зажаты теперь в районе кистей, над его головой, руками демона. А сам Гоголь мог смотреть в эти хитро прищуренные аметистовые глаза демона. Такое зрелище завараживало. Однако, ненадолго. Парень осознал в каком он в данный момент положении и сильно покраснел совсем как помидор. А демон ещё и добил своим комментариим, наклонившись к шее блондина и проведя по ней носом: — Ммм, ты ещё и парфюм использовал... Мне нравится. Запах очень приятный. —Эй!!! Чего ты чего?! Отпусти меня, пожалуйста... — Неа, я же должен тебе поставить метку. Если будешь так напряжён и будешь дергаться, то только больнее будет... — Я не могу быть расслаблен, когда ты меня так вжимаешь в кровать. Это очень напрягает. — Да? И почему же? — искренне удивился Достоевский. Действительно почему же, блять?! — По моему, тебе очень даже это нравится. — Нет! Это .... Это напрягает... Отпусти хотя бы в таком случае мои руки. Такое ощущение будто ты меня трахать собрался, а не метку ставить. — ПФ... Не переживай... Твои костлявые телеса меня не возбуждают прямо до такой степени. — Чего?!!! Чем это интересно тебе мое тело не нравится, а?! — Я же сказал.... Слишком костлявое... — Нормальное у меня тело! Крепкое! Я охотник! Я не могу быть слишком слабым, иначе как я буду вашу темную рать вылавливать?! — Мне самому интересно, как ты с таким телом умудряешься быть охотником... Платье очень хорошо подчеркивает насколько ты хрупкий. — Я не хрупкий!!! Ещё раз так скажешь, я тебя стукну!!! Федо тихо хмыкнул, отпустил тонкие запястья блондина, пока тот возмущался по поводу слов демона, приподнялся и нырнул тому под юбку платья, разведя тому ноги. — Неплохие трусы... Коля даже не понял сразу , что происходит. Потом когда понял вспыхнул, как заря на закате. —...ЭЙ! ВЫЛЕЗИ ОТТУДА НЕМЕДЛЕННО!!! — Не хочу, тут тепло... — Я давно не мылся!!! Вылезай!!! Это ... Очень смущает. — Ага, сейчас.... Только метку поставлю. — Где?! На хуе?!!! — Интересное место для метки ты предложил, но нет... На другом немного месте, уж прости... — Вы...вылезааааааакй. — Нет. И вообще, я абсолютно имею право находится у тебя между ног... Как твой жених. — Но ты же не взаправду мой жених. — Но я как бы твой жених... — Но ты абсолютно не как бы находишься у меня между ног, а очень даже взаправду находишься... Вылезай! Федор проигнорировал недовольные фырчания Гоголя, по удобнее устроился между его ног, начав лёгкими поцелуями покрывать кожу внутренних сторон бедр. Николай аж воздухом подавился, лихорадочно сжав в кулаках простынь. Это было.... Приятно. Те места, которых коснулись губы демона начинали гореть, распространяя приятный жар по всему телу. Дыхание сбилось. Бешенный стук сердца отдавал в уши. Эти поцелуи были такие нежные чувственные приятные. Они будоражили все существо парня. Он никогда ранее такое не испытывал. Ну а ещё, кто знал, что у Николая довольно чувствительные ножки. — Ммммммм... Федь... Прекращай пожалуйста... — шепчет Гоголь, прикусил губы, стараясь держать себя в руках, но получалось не очень хорошо. Достоевский не слушал просьбы парня, продолжая свой разврат. Позже, он ещё и язык подключил, водя им по нежной коже, что вызывало приятную дрожь по всему телу. Коля, поняв что уговаривать Федора как - то бесполезно, просто прикрыв глаза рукой, лежал, тихо постанывая от удовольствия. Демон же подождал пока парень окончательно расслабился и укусил того, в то место, которое так тщательно вылизывал, пустив кровь. Гоголь пискнул, ощутив болезненный укус и как теплая кровь стекает по его ноге вниз. На месте укуса медленно проступила ярко фиолетовая метка в виде причудливого цветка розы в треугольнике. — Какая красота... — Мнгх...жжется. — Потерпи это временно...— отозвался Федор, целуя теплую метку и проводя по ней языком, чем вызвал стон со стороны блондина, ибо это место теперь было очень чувствительным. — Отлично... Теперь ты готов для встречи с моим отцом... — Я его отравлю... Кошмар какой... — Мммм буду абсолютно не против.— довольным тоном отозвался Федор вылазая наконец из под юбки Гоголя. — Цыц!!!