Сказ о принце Славояре, душе его мятущейся, и Алекзандре, сыне графском

*** День за днём Сэнди тщетно продолжал поиски достойного учителя. Его не пугали ни слухи, ни оговоры. Но, странное дело, чем больше в нём было решимости и отваги, тем менее здравые люди встречались им на пути. Невзирая на злоключения, Сэнди старался не поддаваться отчаянию, уповая на новые попытки. Принц никогда не считал графа убежденным фанатиком. Однако, в своём упорстве достичь цели не ради себя, тот всё больше становился почти одержимым. И, в то же время, только принц видел, как возвращаясь с провалом, граф тихонько шмыгал от обиды и несправедливости ночью в подушку. Когда полагал, что его Воронёнок давно уже спит. *** В одной из деревень графу подсказали обратиться к забредшему недавно в их края нищему. Старик знал множество историй, без устали развлекая посетителей трактира, и мог быть полезен хотя бы дельным советом, как человек немало повидавший. Разыскав нужный трактир, дабы начать разговор, Сэнди заказал хороший обед. Нищий, с удовольствием вкушая от графских щедрот, слушал того чрезвычайно внимательно. Без насмешек, изредка поддакивая, кивая и что-то уточняя. Воронёнок, примостившись на балке под крышей, как всегда чутко посматривал вокруг. Наученный горьким опытом, он старался теперь вовремя уведомить Сэнди о любой опасности. Поэтому странный нищий привлёк его внимание не сразу. Поначалу принц всё не мог понять, что же сбивало с толку. Но в какой-то момент сообразил: одет старик был старомодно, но не так уж просто. Потёртый плащ целиком скрывал отличную фигуру. Да и еду тот нахваливал с видом ценителя и знатока, привыкшего к заморским яствам. Но, что окончательно убедило принца в обмане, лицо нищий скрывал под капюшоном, а вот седая борода, торчащая вперёд, едва заметно ходила при движении. Не дожидаясь очередной гнусности от незнакомца, принц спрыгнул вниз, и, пролетая над столом, будто случайно зацепил краешек бороды. Сэнди сначала даже не понял, что на Воронёнка нашло. Обычно тот не приближался к чужим, и уж тем более не совался к собеседникам практически в тарелку. Нищий, не издав ни звука, подхватил полотенце и принялся усиленно вытирать губы. Но тут даже Сэнди подметил, что степенная борода старика подозрительно перекосилась. – Кто вы и зачем морочили меня столько времени? Сэнди начал было приподниматься, ища взглядом хозяина трактира, но его одёрнули на рукав. – Ваше сиятельство, молю, не выдавайте меня. – Прежде ответьте честно, и на сей раз, без маскарада. Старик вздохнул. – Артисты мы. Скитаемся. Бродяжим. Правда, не всегда удачно. Иной раз ведь и пляшешь и поёшь без роздыха. Хоть монетку бы кто кинул. А тут я платья разбирал и само нашло. Народ в ваших краях больно сердешный. Нищих да убогих завсегда жальче. Ну и пошел на обман, каюсь. Да только это, по сути, тоже ремесло. Истории-то мои, хвалят. – Истории… Выходит всё, что ты раньше наплёл, тоже ложь? – Ну почему сразу ложь. Не всё, не всегда. Когда странствуешь долго, жизнь, иной раз, так обернётся, как ни в одной пиесе не встретишь. – Но о заморских ученых мужах, ты, конечно, и не слыхивал? – Чтобы по-птичьи то говорили? Увы. Зато, какого я шарманщика однажды видел.. С попугаем! Говорящим! Эх. Да, куда же Вы, Ваше сиятельство?.. Не слушая больше пустую болтовню Сэнди кивнул Воронёнку и, швырнув на стол несколько монет, взбешенный зашагал к выходу.