холодные течения

Шерил ушла, и Джагхед понял, что потерял что-то, чего до конца не осознавал. Рука не раз тянулась к телефону, но он так и не позвонил, потому что не знал, что сказать. Между ними всё было странно, до сих пор было неясно, кто они друг другу. Джагхед и сам понимал, что спать с Шерил, будучи связанным браком с Бетти, было глупо и оскорбительно для обеих девушек. Хотя, с Бетти всё было иначе. Джагхед нисколько не лукавил, когда говорил, что всё не так просто. Они были всё ещё женаты, и Джагхед даже точно не знал, расстались ли они окончательно. Всё, что он помнил — ссоры и попытки наладить то, что рушилось прямо на глазах. В какой-то момент Бетти просто исчезла, последовав за мечтой о серьёзной и значимой карьере. Единственное, в чём был уверен Джагхед, — она была жива, потому что о гибели жены военные бы ему сообщили. Бетти в этой среде давно стала своей и теперь наверняка была в самой гуще событий, делая для многих невозможное. Джагхед не мог не признавать, что журналистом она стала отличным, но так до конца и не понял, почему вдруг в её жизни не осталось места для него. Он давно пытался связаться с Бетти, а в последний раз, за несколько дней до приезда в Нью-Йорк, без лишних слов и просьб отправил документы на развод. Это было жестоко и грубо, возможно, но Джагхеду надоело чувствовать петлю на шее, которая связывала его с уже практически чужим человеком. А потом случилась Шерил… И всё окончательно усложнилось, потому что Джагхед до последнего не верил, что это случайность. Встреча с Шерил заставила его во многом признаться самому себе, в частности в том, что уже долгое время он жил на автомате, не осознавая, что творит и кому причиняет боль. Шерил считала, что Джагхед пробудил её от кошмара, но и она вытащила его из омута, который засасывал его уже очень давно. Прошло несколько дней с того момента, как Шерил оставила его — и было сложно притворяться, что всё в порядке. Но Джагхед пытался. Он всё ещё не хотел покидать Нью-Йорк вот так, не попрощавшись, не убедившись, что Шерил освободилась от своих оков. Джагхед пока ещё не знал, как всё исправить, но убегать не собирался. И будто бы в знак того, что Вселенная поверила в его решимость, раздался звонок. — Мистер Джонс, ко мне обратились с просьбой назначить с вами встречу… Ассистент. Не из самых смышлёных, парнишка не был в курсе всего, но неплохо справлялся со своей ролью живого автоответчика. — В чём дело? — Это ваша жена, сэр. — Кто? — Джагхед думал, что ослышался, но парень подтвердил — это действительно была Бетти. Кривая ухмылка скользнула по лицу — разумеется, она просто обязана была назначить встречу через ассистента, а не позвонить лично. — Когда? — Цитирую: «Как можно скорее». — Пусть приезжает в отель через три часа. Я буду в ресторане на первом этаже. Повесив трубку, Джагхед задумался. Почему Бетти вернулась именно сейчас? Неужели решила всё вернуть? Эти мысли почему-то тревожили его. Джагхед добросовестно провёл ревизию в душе и понял, что уже не хотел ничего, кроме свободы. Для начала — от этих отношений, в которых они постепенно убивали друг друга. Потом — от незаконного бизнеса. И это было сложнее, потому что, потеряв авторитет среди своих «бизнес-партнёров», Джагхед рисковал потерять и собственную жизнь. Но сейчас на уме была только Бетти. Он спустился в ресторан раньше — ожидание не давало сидеть в номере. Он прокручивал возможные варианты диалога так усердно и с таким фанатизмом, что не заметил, как Бетти оказалась очень близко — такая же, какой он её запомнил, какой она оставалась, несмотря ни на что. — Привет, Джаги. Она улыбалась, но Джагхед знал, что за этой улыбкой не осталось ничего, что стоило бы воскресить. Он поднялся навстречу, они обнялись — и если бы кто-то пристально рассматривал их сейчас, то не увидел бы ни намёка на ту близость, которой они долгое время пренебрегали. — Как поживаешь? — Дела идут хорошо, — коротко отозвался Джагхед. — Как работа? — Я чувствую себя на своём месте, — улыбнулась Бетти. — Я хотела тебе кое-что вернуть. Она достала из сумки свёрток бумаг, и Джагхед ощутил, будто его окунули в ледяную воду, а Бетти держала его голову, чтобы он ни в коем случае не всплыл. Ему удалось сохранить каменное лицо, когда девушка непринуждённо вручила ему документы о расторжении брака. Джагхед чувствовал пустоту — и воду, заливавшуюся через рот, разрывавшую лёгкие изнутри. Он уже на девяносто процентов состоял из отчаяния и злости, когда взгляд зацепился за чернильные росчерки — ровно там, где было помечено стикерами. — Ты подписала? — выдохнул он. Бетти снова улыбнулась и ослабила хватку — Джагхед, откашливаясь, всплыл на поверхность и даже схватился за протянутую руку уже бывшей жены. — Я готова, если это то, чего ты хочешь. — А ты? Чего хочешь ты? Бетти действительно задумалась, и Джагхед даже удивился, что кто-то не думает об этом каждую секунду, не терзается в сомнениях и не проверяет постоянно на прочность своё существование, на соответствие с мечтой, которая с каждым днём становится всё призрачнее и карикатурнее. — Я хочу быть счастливой, Джаги, чего и тебе желаю. Джагхед не знал, как ответить. Он чувствовал, что они вот-вот могли вступить на скользкую дорожку выяснения отношений, эмоциональных выкриков и взаимных обвинений. Ему хотелось запомнить их именно такими — спокойными и независимыми друг от друга. — Но к чему такая спешка? — добавила Бетти. — Я думала, тебе безразлично, женаты мы или нет… Или ты встретил кого-то? Вывод был очевидным, но Джагхеду всё равно не понравилось, как это звучало. Он ощущал себя застигнутым на месте преступления, как на ладони и оттого — уязвимым. — Я встретил Шерил, — сказал он, одновременно отвечая и не отвечая на этот вопрос. Улыбка Бетти угасла. Джагхед узнал этот взгляд — именно его наверняка видела Шерил, когда он открыл перед ней дверь номера. В нём были боль и стыд — коктейль, опьяняющий и дурманящий своей силой. — Я думала, она замужем за Ником. — Да. Пока. — Они разводятся? Не думала, что она решится… — Мы облажались тогда, Бетти. С ней. Мы виноваты. Джагхеду показалось, что его слова поглотила пустота. Пауза затянулась, и Бетти вдруг сказала: — Она отказалась от нашей помощи. И что ты хочешь доказать теперь? — Что я хороший человек. Бетти снова улыбнулась, но теперь Джагхед не хотел знать, что за этим стояло. Он снова оказался под водой, и теперь некому было его освободить. Ему нужен был шанс объяснить свои чувства, но Бетти поднялась — она не нуждалась ни в каких пояснениях. — Это не моё дело, Джаги, но на жалости и чувстве вины отношения не построишь. Её слова были тотально ледяными, и Джагхед не чувствовал ни капли тепла, потому что между ними не осталось ничего, что бы могло их согреть. Она ушла, и Джагхед не смотрел ей вслед — теперь он думал только о том, что всё кончено. А ещё — он думал о Шерил.