Каникулы Асоки

Важно! В тексте есть сцена танцев, и там лучше бы включить упомянутую музыку. Всё, автор отвалил, наслаждайтесь продой Кухня. Обед. Задумчивая Асока. Вкусный запах борща, от которого сводит челюсть. Эх, отличный суп я сварил… хотя мне всё ещё интересно, чего такого надумала мой домашний джедай? – Приходи в гостиную, – тогрута, поставив свою тарелку а раковину, пулей вылетает с кухни. Я пожимаю плечами ей вслед, ставлю свою посуду в раковину, убираю хлеб в хлебницу, а сметану – в холодильник. Потом иду вслед за Асокой. Она уже стояла над раскрытым ноутбуком и что-то там делала. Ноут, кстати, мне передали родители, так как он уже ни на что не годился, кроме роли плеера для фильмов или музыки. А родителей это не устроило, вот и отдали мне, раз уж в доме так места много. Асока, тем временем, заканчивает какие-то свои приготовления, притягивает к себе подушку телекинезом (меня до сих пор удивляет, как она естественно пользуется сверхсилами в повседневной жизни), садится на неё посреди ковра. Я сажусь на диван, поближе к тогруте, но и не слишком близко. – Я… хочу проверить кое-что, – улыбнулась мне джедай, принимая позу лотоса. Тем временем, ноут до чего-то догадывается, и из подключённых к нему колонок начинает играть музыка. Я довольно быстро опознаю «PPK – Воскрешение», и кошусь на медитирующую Асоку. Что она собирается сделать, мне интересно? Минута, две, три, четыре… данная конкретная версия идёт минут семь… всё это я прикидываю в голове, смотря на Асоку. Пока ничего интересного или опасного не происходит… И вот, уже финал трека. Переговоры перед пуском ракеты. «Предварительная, промежуточная… главная… подъём!» – звучит из колонок. Вот… вот я не знаю, что это за совпадение такое, но именно когда прозвучала эта фраза, под потолком зажглись несколько «звёздочек», сформировавших подобие созвездия Большой или Малой медведицы. «Немножечко растут перегрузки… вибрации… как обычно», – с завидным спокойствием говорит оператор ЦУП'а из колонок. Я сглатываю слюну и, кажется, даже дыхание задерживаю. Кошусь на Асоку. Да нет, она в порядке… Трек заканчивается. Тогрута открывает глаза, смотрит на «Медведицу». Медленно, словно боясь спугнуть, Асока протягивает правую руку параллельно полу. Созвездие словно тянет вниз за «хвостик». В руку Асоке ложится Полярная звезда. Остальное созвездие тут же исчезает. Тогрута отрывает взгляд от звезды и смотрит на меня с неописуемой радостью. – У меня получилось! – объявляет она, сверкнув клычками в улыбке, и гладит «звезду» левой рукой. Я замечаю, что между поверхностью «звезды» и кожей Асоки есть небольшой зазор, так что они не соприкасаются. – Можно подойти? – спрашиваю я. Понимаю, что голос какой-то хриплый, осторожно прокашливаюсь. Она кивает, не отрывая взгляд от созданного ей объекта. Я подхожу ближе, сажусь на ковёр возле края подушки. Замечаю, что Асока по потолку готова бегать от радости, но держится с явным трудом. Так, надо задать важный вопрос. – Сможешь пересоздать? – спрашиваю я Асоку. Она отрывается от звезды и активно кивает. Эх, была не была. – Ну тогда нападай… Меня резко сбивает на пол. Такое ощущение, будто меня сбила легковушка… а потом сдавило гидравлическим прессом! – Асока… задушишь! – с трудом хриплю я. Как она вообще умудрилась снести меня? Я же тяжелее её в полтора раза, даже чуть больше! Хотя, у джедаев же есть ускорение, а импульс равен скорости, помноженной на массу… Меня отпускают, а странные мысли уходят из головы. Я судорожно вздыхаю. Асока неподалёку прыгает на одной ножке, зажмурившись, издавая радостный писк и крутя предплечьями на манер пропеллеров. Из-за угла дивана на тогруту смотрит Дася своим любимым взглядом в стиле: «Ты чаво?» Асока замечает, что я лежу на полу. – Ой! Ты в порядке? – Да, да, не волнуйся… – я опираюсь локтем о диван. – Ты же медведя если и не завалишь, то сильно помнёшь! Вот же дурная силища… Асока с виноватым лицом присаживается рядом. – Не бойся, – повторно успокаиваю её я. – В крайнем случае, отлечишь… так что за открытие ты такое совершила? Подробности, ладно? Интересно же! Да, и она в правду меня уже лечила – я себе гибкой веткой лоб в лесу рассёк. – Эти техники привязаны не к эмоциям, а к… – Асока, к которой вернулось её обычное радостное настроение, на секунду задумывается, – к мысленному настрою, наверно. Ну, если это можно так назвать. Тогрута снова на секунду задумалась. – Так! – я перебираюсь на диван. – Научный подход, не забыла? Всё чётко и структурированно. Давай по порядку. – Ой, точно, – она хихикает, но к аналитике подходит со всей серьёзностью. – Когда я превратила твой сад в джунгли, то во время медитации представляла себе растущую траву… Я чешу в затылке. Вот уж представила так представила, нам потом ещё полдня пришлось потратить на то, чтобы убрать все те заросли. И это был тот самый, первый случай, когда Асока неосознанно воспользовалась странными возможностями Силы моего мира. – Потом, когда я включала и выключала ночник… ну, когда я вошла в комнату, я вспоминала как чинила наушники. А сегодня утром мне снились звёзды, – быстро закругляется Асока. Видя, что её сейчас разорвёт от бьющей через край энергии, я спешу задать последний вопрос: – И ты решила использовать музыку, прекрасно зная о своей связи с ней? – Ага, – активно кивает тогрута. Так, куда же деть её энергию? Минуточку. Просторная комната, ноут с музыкой и нормальными колонками… есть идея, хе-хе. Я перебираюсь к левому краю дивана, запускаю на ноутбуке случайный порядок треков из папки с музыкой. – Потанцуем? – предлагаю я Асоке, вставая с дивана и протягивая руку. Тогрута никогда не танцевала, хотя музыку любит, и регулярно приплясывает под неё. Голубые глаза Асоки сверкают радостными искрами. – Давай! Я усмехаюсь и опускаю руку, так как это был символический жест Из колонок раздаётся свист, к которому через пару секунд присоединяется мелодия. Мы с Асокой одновременно опознаём трек: «How do you do – Boom». Тогрута о чём-то интенсивно думает, а потом, хитренько улыбается. – How do you do? – подпевает Асока словам из песни. – You like me, – касание к моей груди, – and I like you, – касание к своей. – Come and take me by the hand, – я беру её за руку и кружу характерным танцевальным движением. Асока не протестует и даже не перестаёт подпевать. – Cuz' I wanna be your friend, – на последней строчке она слегка приплясывает на месте, не отпуская мою руку и подмигнув мне. Потом слова в припеве идут на повтор, а Асока отпускает мою руку: – How do you do? You like me and I like you, – повторяется прежняя пантомима, а дальше идёт мелодичная строчка текста, в ритм которой Асока пританцовывает рядом со мной, миленько жмурясь: – Say how do you do, how do you do?* Цифровой дисплей воображаемого мимимиметра выходит из строя, в попытке показать запредельное значение. Если припев песни Асока запомнила и даже знает перевод, судя по движениям, то во время куплетов она молчит, не решаясь подпевать незнакомому тексту. Танцевать Асока, кстати, не умеет. Как и я. Так что мы, наверно, выглядим неловко со стороны. Песня кончается неожиданно быстро. – Как тебе? – спрашиваю я. – Понравилось, – заулыбалась Асока. – Пить хочешь? – подмигнул я ей. – Не-а, – ответила Асока, улыбаясь. – А ты? – А я схожу, пожалуй. Можешь пока не останавливать, – я махнул рукой в сторону «задумавшегося» ноутбука. Стоит мне попить и вернуться, как комп заканчивает думать и запускает следующий трек. «Anubis – Mike Candys». О да, я прекрасно знаю мою фонотеку. Как и Асока. Тогрута стоит неподвижно пару секунд, пережидая начальный фрагмент трека, а потом, когда добавляется электронный звук, как будто сделанный катушкой Тесла, Асока изображает что-то вроде танца робота. Чёткие, рубленные движения, никакой естественной плавности. Когда в трек добавляются хлопки, я встаю на одно колено и хлопаю в бит. Асоку это раззадоривает ещё сильнее, судя по искренней улыбке. По мере приближения к основному блоку мелодии, Асока ускоряет движения и добавляет лёгкие подёргивания, как при неисправности. Музыка затихает, замирает и Асока. Трек, как и было запланировано автором, продолжается, тогрута вдруг вскидывает руки, подпрыгивая. Тряхнув монтралами, она взрывается серией танцевальных движений, лихо укладываясь в ускорившийся ритм музыки. Изображаю подтанцовку, только стою не сзади, а спереди и чуть сбоку. Асока улыбается, уменьшает размашистость, танцует рядом со мной. А под конец трека вообще вдруг садится на шпагат. – Круто, – оценил я. Раньше Асока не демонстрировала такой растяжки, хотя наличие подобных умений и закономерно. – Заранее танец запланировала? – Ну да, – чуть смущённо улыбается она, вставая с ковра. – Давно хотела потанцевать под эту музыку. – Что, исполнилась мечта? – я треплю тогруту между рожек, как будто у неё есть волосы. – Можно сказать и так, – она снова улыбается. Больше танцев из серии «фиг повторишь» не было, так как Асока импровизирует, а не следует заранее спланированной схеме . В целом, мы отлично проводим время. Садимся на диван. Точнее, это я сажусь, а Асока садится на пол рядом. Стопы гудят… да, я же снял тапки. Но танцевал на мягком ковре, что за несправедливость! Прежде, чем до меня доходит, что я делаю, автоматическим движением чешу кожу головы тогруты, возле «ушек». Быстро спохватываюсь, отдёргиваю руку, но Асока телекинезом хватает меня за кисть, поворачивается ко мне. – Чеши, – требует Асока, пересаживаясь поближе, чтобы мне было удобнее. – Хорошо, – киваю я. – Но с условием: я хочу потрогать твои ушки. – Пожалуйста, – она наклоняет голову чуть в сторону, рожками ко мне. Я положил правую руку между рожек и начал осторожно чесать кожу. Левой потянулся по ближнему ко мне монтралу. Гм, или это слово не склоняется? Не важно. Провожу рукой по рогу. Ладонь ощущает самую обычную кожу, как на лице, только очень тонкую. Под кожей находится что-то твёрдое. Готов предположить, что кость, необходимая как структурный элемент и проводник звука. Рука переходит на кончик. Он, кстати, не острый. Вернее, не настолько острый, как можно было бы подумать. – Нормально? – спрашиваю я у Асоки. – Угу… – бормочет она, и, сделав над собой явное усилие, добавляет более развёрнуто: – Только слышно как кожа шуршит… Не удивительно. Технически, я её сейчас глажу по ушной раковине. Перевожу руку ниже, к одному из трёх отростков. Забавно, границу между жёстким монтралом и гибким отростком заметить не так-то просто. На секунду перевожу взгляд на лицо Асоки. Будь у тогрут урчальник, уже бы мурлыкала, судя по довольной моське. Структуру лекку я знаю из справочника. Внутри ровным слоем находятся чувствительные к звуку капсулы, работающие по аналогии с монтралами. Между капсул – слой звукоизолирующего материала. За счёт этого тогруты так хорошо определяют направление звука. Эту способность, кстати, в некоторых источниках называют «пассивной эхолокацией», но представители расы Асоки не могут по звуку составлять картину мира, так что такая терминология неверна. Кстати, вот ещё интересный момент: пропорции «ушек» у реальной и сериальной Асоки различаются. Монтралы выше, шире в основании, не загнуты и в целом имеют другую форму – напоминающую цилиндр. Лекку более близки к правде. Только в реальности они не настолько сильно изгибаются и чуть короче в целом. Да, вот ещё одно – когда Асока увидела на экране себя, сказала что-то о разновидностях тогрут. В справочнике тоже было только упоминание, но подробная информация отсутствовала. А у меня тут сидит и кайфует источник информации. Почему бы не поспрошать? Прекращаю почёсывание и слегка похлопываю Асоку по голове, привлекая внимание. – Говорить можешь, или тебе слишком хорошо? – Ты спросить что-то хотел? – отвечает она вопросом на вопрос. – Да, я смогу говорить, не волнуйся. Просто так хорошо… Асока поворачивается ко мне и требовательно качает рожками. Я возвращаю руку на прежнее место. Тогрута тут же расплылась довольной медузой. – Уф… так, о чём ты хотел спросить? – Асока заулыбалась и прикрыла глаза. Если она говорит, что может соображать в таком состоянии, то… – Ты упоминала разновидности тогрут. Не расскажешь подробнее? Какое-то время Асока ничего не говорит – то ли собирается с мыслями, то ли действительно подвисает от приятных ощущений. – Ну… у тогрут, по большому счёту, только два разных вида… есть ещё подвиды, но я их не учила, – начинает рассказ Асока, не открывая глаз. – Основное отличие у нас – это длина лекку и монтраллов. Угу, мои догадки верны. – А сама ты к какому типу относишься? – спрашиваю я. – Я – тогрута из джунглей, – отвечает мне Асока. – У нас всего по три лекку, и они довольно короткие, а монтралы наоборот, высокие… да, и кожа оранжевых оттенков, – вспоминает она вовремя. – Есть ещё тогруты с болот. У них всё немного наоборот – монтралы низкие, и слегка загнуты, а лекку длинные и тонкие, их четыре штуки. А кожа ближе к красному… а, ещё забыла, что у тогрут с болот узоры более крупные, чем у нас. – Гм. Кого можешь привести в пример? – спрашиваю я. – Магистр Шаак-Ти, – уверенно заявляет Асока. – Правда, у вас её изображают как-то странно… такую «корону» на голове носить было бы довольно тяжело. – И тебя тоже изображают странно? – спрашиваю я. – Угу… мне ваши варианты напоминают древние фрески с Шили, на которых рисовали такой… усреднённый вариант тогруты… – Себя из сериала тоже причисляешь к «усреднённому виду»? – Да, – отвечает Асока. Выражение уверенности на её лице выглядит умилительно вместе с закрытыми глазами и удовольствием, написанным поперёк моськи. Какое-то время я ещё чешу Асоку. – Как насчёт посмотреть один хороший сериал? – спрашиваю я её внезапно даже для себя. – Я за… – отвечает совершенно разомлевшая тогрута. *** Тепло. Ясная погода, светило солнышко. Мы с Асокой лежали на верхушке холма, примерно в точке выхода её телепорта. Я жевал сорванную травинку, разглядывая редкие облачка причудливых форм. Асока решила повторить за мной, и делала то же самое, только вместо травинки у неё был колосок дикого злака, который она сорвала где-то поблизости. Хорошо… чуть слышно шумели кроны деревьев, журчала речка… у подножья холма носилась Дася, даже отсюда было слышно её топот. Вроде же не тяжёлая, весит чуть больше, чем четверть от веса Асоки, а звук, как будто слонёнок бегает… – А можно вопрос? – спросила Асока. Немного неожиданно, я даже вздрогнул тогда. – Можно, – я взял травинку в руку, соглашаясь. – Задавай. – Если бы мог выбирать, какую сторону Силы бы принял? Вопрос странный. Мы ещё до этого разговора выяснили, что мидихлориан у меня нет совсем, а значит, даже теоретической возможности овладеть Силой у меня нет. А во-вторых… – Я же уже говорил, – повернув голову, я удивлённо посмотрел на Асоку. – Мне нужен развёрнутый ответ, – сделала она хитрое лицо, хихикнув и тоже повернувшись ко мне. – Гм. А если серьёзно? – А если серьёзно, – она достала колосок изо рта, – то мне нравится твоё мышление… ты всегда всё так по полочкам раскладываешь. – Забавный факт обо мне: я не считаю себя мастером рациональности, а математику в школе вообще не любил. Асока сощурилась, вернув колосок. – Ты же упоминал, что это из-за учителей. – Раскусила, – вздохнул я, повернулся на спину, вгляделся в небо и прикусил стебелёк травы, перекочевавший из моих пальцев в зубы. Где-то с полминуты я выстраивал аргументацию в так любимом Асокой «рациональном» стиле. Хотя я его таковым не считаю. Ничего особенного, это даже неглубоким анализом назвать сложно. Так каждый школьник может. Вынул травинку. Ну, начнём. – Хм. Ну смотри, – я, продолжая лежать на спине, начал говорить. – Для начала, выкинем из расчётов все свидетельства ошибочности концепции о Светлой и Тёмной сторонах. Потом, из-под учёта уходят все Одарённые, кроме джедаев и ситхов, так как данная концепция свойственна только им. А если и есть другие культы, познающие Силу, и имеющую схожую теорию, то я про них не знаю. – Угу, – донеслось сбоку. – А дальше? – Далее… далее у нас подробное рассмотрение ситхов, так как я поскорее хочу выкинуть их за борт. Крайне неприятные типы, как по мне. Моя жизненная идеология и идеология ситхов не совпадают совсем. Я хочу спокойно пожить, помогая тем, кому могу, насколько я могу. В то же время, цель любого ситха – нагрести себе как можно больше власти, богатства и силы. Используя при этом любые средства, даже самые мерзкие. А их методика обучения это полная хрень, скажу я тебе. Учителю просто незачем не то что обучать, а даже брать кого-то к себе в ученики. – Ты ещё что-то упоминал про Правило Бейна. – Угу, «учитель и ученик». Забавно, что Сидиус, преисполнившийся в своих амбициях, – как и учат ситхов, к слову – забил на это правило болт. Причём как раз из-за этих самых амбиций. И результатом этого стала целая прорва «ситхов-лайт», на которых ты мне жалуешься довольно часто. – Они бесят, – даже без визуального контакта передо мной предстала картина, как Асока надулась от обиды. – Вырезают клонов в невообразимых объёмах, ходят группами по два-три клинка, и из-за них всё время дёргают меня и Энакина с Оби-Ваном. И где только Сидиус столько мечей и чёрных накидок наделать умудрился? – Асока, тебе слово «промышленность» ни о чём не говорит? – Говорит, – вздохнула она. – Так что там дальше с ситхами? – Ничего, они пролетают, как фанера над Версалем. Их идеология мне не по душе, как и все известные представители сего ордена. Переходим к джедаям? – Давай, – в голосе Асоки слышится любопытство пополам с решимостью. – Джедаи не вызывают у меня отторжения, как ситхи. Основная идея о жизни в гармонии с миром мне нравится, но… но структура ордена слишком напоминает мне какой-нибудь неадекватный религиозно-военизированный орден, вроде Инквизиции из прошлого Земли. Чтобы тебе было понятно, они могли сжечь человека по малейшему подозрению в колдовстве или ереси. – Но у вас же нет колдовства, – уверенно заметила Асока. – Именно, – вздохнул я. – У меня даже был период, когда я был готов утопить джедаев в едких замечаниях и сарказме. Сейчас я не столь радикален, но присоединяться всё равно не хочу. Для этого мне придётся отказаться от эмоций и привязанностей, а это важная часть моей личности. Да и жертвовать моим чувством юмора ради паранормальных способностей мне бы не хотелось. Плюс, надо до ранней седины опасаться появления хоть малейшей эмоции, иначе – капут. Падение во Тьму и старт крыши в космос. Так что нет. Хотя я и поддерживаю джедаев, и симпатизирую им. Кстати, хочешь интересное наблюдение? – Хочу, – любопытствует Асока. Я поворачиваюсь к ней. – Вот смотри. Джедаи живут в гармонии с миром, природой и Силой? – Да… – Асока не уверена, она чувствует подвох. – Тогда почему джедаи жёстко подавляют свои эмоции, если они – это такая же естественная часть окружающего мира и нас самих, как и всё остальное? По идее, это ситхи должны творить со своими эмоциями что-то противоестественное, раз уж у них такая стилистка… хотя они и так творят. – Наверное, у джедаев тоже такой вот… стиль… – ответила мне задумчивая Асока. – Я, наверно, соглашусь, это странно. *** С тех денёчков, когда у меня гостила Асока, прошло около двух недель. Я показал Асоке «Ликвидацию», потом мы устроили битву подушками, поужинали, а утром ей пришлось вернуться в Храм. Теперь мне её ждать чуть меньше месяца, пока телепортатор перезарядится… а жаль, ведь я уже скучаю. Я, как и в прошлый раз, сижу на кухне. Но ничего не пью, а просто скучаю. Дася храпит где-то в районе моих ног. Эх, ленивое белое облако… Вдруг раздаётся звонок в дверь. Это странно, но я, сорвавшись с кухни в прихожую, сразу же открываю дверь. И не зря. На пороге стоит Асока, скособочившись на левый бок. Правая ладонь, лежащая на левом плече, вся вымазана в крови. По рукаву чёрной куртки, которую тогрута надела поверх обычного снаряжения, стекает струйка крови, срываясь каплями с указательного и среднего пальцев левой руки. – Бог в помощь, – сипит бледная Асока голосом волка из «Жил-был пёс», при этом умудряясь ещё и улыбаться. Кажется, я на секунду теряю сознание. Но не падаю, и даже начинаю действовать, так как в следующий момент обнаруживаю себя зажимающим рану Асоки. Сама она сидит на тумбе для обуви в прихожей и продолжает улыбаться сухими, бледными губами. Рука чувствует тёплую кровь, в которой вымазана ладонь тогруты. Внутри что-то сильно сжимается. – Так… – мой голос срывается, я кашляю, чтобы прочистить горло. – Посиди тут, только не отключайся, слышишь? Фраза идиотская и клишированная, но это всё, на что хватает моего мозга на данный момент. Асока, тем не менее кивает. – Вышла! – прогоняю я Дасю с пути. Собака срывается на своё место, а я вихрем влетаю на кухню, хватаю пластиковый короб, используемый в качестве аптечки, несу его в прихожую. Асока там, всё ещё сидит. Встречает меня ободряющей улыбкой, но какой-то кривой. У меня снова что-то сжимается в груди. Так, не время! Ставлю короб на вторую тумбу. Она более высокая, и не предназначена для сидения, в отличие от той, на которой сейчас сидит Асока. Кажется, это единственный случай, когда я жалею, что она не надела на задание свой обычный топ, тогда доступ к ране был бы проще, а так надо снять наруч и куртку. С помощью тогруты снимаю с неё верхнюю одежду, но куртку оставляю на один рукав. Хорошо, что под курткой она в том самом топе… Так… жгут! Достаю из аптечки полоску розоватой резины с пластиковым фиксатором, перетягиваю руку Асоки повыше ранения. Она тихо шипит, сжав зубы. И опять, чувство, будто сердце протыкают маленькие иголки… Спокойнее, с тобой всё будет в порядке. Достаю ватку и перекись водорода, смываю кровь, находящуюся близко к краям раны. Так, заражения больше быть не должно… Взгляд цепляется за тюбик клея для ран, лежащего в аптечке. Рану закрыть надо, но я не умею зашивать, так что это – единственная альтернатива. – Потерпи, – прошу я Асоку, сводя вместе края рассечённой кожи. Моё сердце обливается кровью… наношу клей, слегка размазываю, чтобы схватился за большую площадь и лучше зацепился. Рана, вроде, больше не кровоточит, но Асоке надо отлежаться. Дую на слой клея, напоминающего янтарь. Вроде, выглядит достаточно засохшим… осторожно, как фарфоровую вазу, беру Асоку на руки и несу в её комнату. Складываю на кровать, но так, чтобы она находилась в относительно вертикальном положении. Сам падаю в той же комнате, у соседней стены. Очень сильно дрожат руки. Да и весь я дрожу. Глаза щиплет. По щеке скатывается что-то горячее… – Спасибо, – тихий шёпот от Асоки. Меня вдруг пробивает на смех. Из второго глаза вытекает слеза. – Асока… о чём… о чём ты думала, когда перемещалась ко мне? – я туповато хихикаю. – У меня же даже… даже намёков на медобразование нет! – говоря всё это, смотрю на неё, продолжая плакать и смеяться одновременно. Как всегда в таких ситуациях, часть сознания бьётся в неконтролируемой истерике, а вторая отречённо-рациональна, и занимается непонятно чем. – Но ты же смог мне помочь, – Асока улыбается, кивая мне. – И выбора у меня не было… – В каком… каком смысле? – смотрю на неё. Тогрута дует на корку клея, обращает взгляд на меня. – Меня бы убили, если бы не телепорт… Оказывается, на их «ударную троицу» искусно подстроили засаду. Как выразилась сама Асока, «казисто». Блин, зачем я ей «Ликвидацию» показал? Разделили, в общем, джедаев и попытались грохнуть по одному. Асоку сепаратистам убить почти удалось. На неё спустили двух ситхов-«шестёрок» и одного наёмника, изображающего из себя мандалорца. Вот его-то Асока и нейтрализовала первым, отразив выстрел назад в бластер. Потом была схватка с двумя недоучками-Одарёнными. С двумя заготовками под ситхов Асока разобралась оперативно и даже легко, но сильно вымоталась. Из-за этого она прозевала того самого наёмника, который подобрался к ней и попробовал зарубить мономолекулярным клинком. Вот в этот-то момент я резко перестал жалеть о том, что Асока надела куртку, которая оказалась какой-то сверхлёгкой бронёй. Ранения джедай не ощутила, так как в голову ударил адреналин, и быть наёмнику хорошо прожаренной отбивной, но… – Этот гад где-то достал термоупрочнённую броню! – заявляет Асока с невероятной обидой в голосе. – Не бескар, конечно, но он точно отделался всего лишь ожогом во всю грудь и парой синяков, потому что я кинула его в стену… а тут дроиды подошли! Она экспрессивно взмахнула здоровой рукой. – Мне пришлось бежать, – вздыхает Асока и уточняет: – К тебе, потому что там меня бы точно убили. Укрытий почти не было, как и вариантов отхода, а там сплошные дроидеки и B-2, я бы точно не выжила. Глубоко вздыхаю. Охохонюшки… – Я очень перепугался, когда увидел, что тебя ранили, – говорю я Асоке. – Знаю, – улыбается она в ответ. – Я почувствовала. Какое-то время молчим. – Гады, – тихо бормочу несколько запоздало, адресуясь как к псевдо мандалорцу, так и к Сидиусу с Дуку, и ко всей чёртовой Галактике, не сумевшей нормально самоорганизоваться в адекватное общество, а не рассадник перманентных войн. В груди завязывается тугой комок глухого раздражения. Никому нельзя трогать Асоку, уроды!!!