Во имя любви.

- Она с ним. Она, чёрт возьми, сейчас с ним. – Максим беспокойно метался по комнате. За минувшую ночь он не сомкнул глаз. – А вдруг он её убьёт так же, как убил свою жену? – Отчего-то он не сомневался в этом ни на грамм. Он терпеливо дождался вечера. Мозг отчаянно требовал что-то предпринять, так отчаянно, что он даже сорвался с места, но, не сделав и пары шагов, рухнул, как подкошенный, разбивая нос о дверной косяк. – Твою мать. – Он снова чувствовал себя никчёмным и жалким. Это злило, побуждая его к новому приступу действия. – Извини, друг, мы ещё с тобой покатаемся. – Он дополз до коляски, забираясь на неё будто опытный скалолаз, по пути размазывая собственную кровь с разбитого носа, но это сейчас было неважно. Он снова и снова прокручивал тот короткий разговор, который бесспорно кто-то прервал нагло и бесцеремонно. Ох уж этот кто-то. – Если я узнаю, что с её головы упал хоть один волосок. – Он впервые за четыре года самостоятельно влез в ботинки. – Прогрессируем, друг. – Через час он был уже в офисе. – Курагин здесь работает? – Обратился он к секретарше, которая сидела за столом у окна и что-то писала. - Минуту. – Секретарша отложила бумаги, испугано тараща глаза на его ноги. – Как вас представить? – Она метнулась к двери кабинета. - Скажите, «заварка» нагрянул. – Максим терпеливо дожидался, отмечая про себя, что он определённо зашёл удачно. Такому шмону у входа, что ему устроила секьюрити накануне, он уже и не помнил, когда последний раз подвергался. - Входите. – Дала добро секретарша, возвращаясь обратно к бумагам. Максим переехал порог, и попал под прицел пытливого, слегка шокированного взгляда, на который у него, кажется, начал вырабатываться иммунитет. – Здорова, компот. – Бросил он как можно непринуждённей и улыбнулся. - Слышал про твоего отца, - наконец, подал голос босс намарафеченного заведения. - Папик презентовал на двадцатипятилетие? – Максим окинул взглядом помещение, старательно уводя разговор в другое русло. - Чем я могу быть полезен? – Компот резко подобрался в кресле. Он понимал, что Максим знает о том, что это помещение, как и весь бизнес, достался ему не совсем законным способом. - Помнишь, ты спрашивал меня, что мухе подарить? – На всякий случай уточнил Макаров, - так вот, мне нужны специально обученные мухи из подразделения спецназа, желательно. Или у тебя в арсенале одни доходяги, те, что на выходе? - Может, расскажешь, что всё-таки у тебя стряслось? – Курагин нервно сглотнул. – Насчёт помощи – само собой! - Вот по дороге и расскажу. – Максим развернулся в кресле и отправился к выходу. – Поехали. Темнело. Ветер бросал под колёса машины разноцветные одежды, раздевая кроны деревьев, периодически насвистывая в приоткрытые стёкла. Дорога казалась долгой, и даже разговор никак её не сокращал. Компот внимательно слушал, о чём говорил ему Макс. – Всё сделаем, не переживай. Ребята окажутся в заданном квадрате быстрее, чем мы приедем. - В том, что они всё сделают, Максим не сомневался. Его волновало другое. Он замедлился, переключая дальний свет фар на ближний, замечая неподалёку введённых в курс дела людей. - Работы - то на пять минут. – Курагин окинул придирчивым взглядом место дислокации. – Охраны раз, два и обчёлся. Собаки нет. – Он вышел из машины, давая последние указания, как только погас в одном из окон свет. - Тварь ли я дрожащая или право имею? – Терзал себя вопросом Макс, слушая, как стрелки на часах медленно, со скрипом, ползут от цифры к цифре. Он понимал, что она его скорей всего возненавидит, но у него не было времени на тщательное обдумывание своих действий. Похищение - это единственное, что забрело в его горячую голову в столь короткий промежуток. – Осторожней там, - воскликнул он, автоматическим пультом открывая заднюю дверь, замечая, как несут к машине обмякшее тело Поли. Полина постепенно приходила в себя. Размытые очертания перед глазами становились всё более отчётливыми, и, спустя несколько минут, она уже могла рассмотреть просторную комнату и маленький диванчик в нише, куда была кем-то уложена. С ног заботливо свисал тёплый плед. Она увидела свежую стопку наколотых дров у камина, что уютно потрескивали у стены напротив. Она запомнила, как чья-то грузная тень подобралась к ней сзади. Но она совершенно не помнила, как оказалась здесь, и самое главное – кто был её похитителем? Дверь в комнату тихонько приоткрылась, и Полина подобралась на диване. – Максим? – Она никак не ожидала встретить здесь его. – «Неужели это он мой похититель? А может он в сговоре с моим благоверным?» - Мысли будоражили её мозг, окончательно приводя в чувства. «- Боже, Ольховская, ты заткнешь за пояс Донцову. Максим не мог так поступить. Вон как…» - Она хотела добавить «смотрит с обожанием», но почувствовала, как холод, сквозящий от его глаз, опаляет её с ног до головы. - Прости, что устроил весь этот цирк. – Максим поставил на столик у дивана поднос с ужином. Его совершенно не радовало происходящее. – Тебе не о чем волноваться. Здесь тебя никто не найдёт. Это место даже моя мама не знает. – Убеждал он скорее самого себя в том, что поступил хоть и скверно, но единственно верно в сложившихся обстоятельствах. Полина понимала, что Егор будет её искать. Она не верила в его благую сущность. – Спасибо, что нашёл меня раньше. – Донёсся шёпот до его ушей, надрывая тишину, и в следующий миг Полина почувствовала, как собственные слёзы обжигают щёки. Кадры из прошлого один за другим всплывали в памяти, горьким осадком отравляя душу, ломая изнутри. – Обними меня. – Она отчаянно искала поддержки во взгляде, всё так же с любовью смотрящем на неё. Вместе с тем что-то загадочное таилось в этих глазах. Что-то, заставляющее почувствовать себя слабой и беззащитной. Он больше не казался ей тем наивным мальчиком. – Пожалуйста. - Она вцепилась в его руку так, что он сжал в кулаке кубик рафинада. Треск дров в камине был бесцеремонно перебит осыпью на паркет приторно-сладкой сахарной пыли. - Поль, я… - Её губы заставили его замолчать и всё, что он мог, это сжимать её в своих объятиях. Хрупкую, нежную. Она устала быть сильной, наконец, почувствовав защиту. Она, словно хрустальная кукла, крошится в осколки, растворяясь в его глазах, и безропотно тонет в его рваном дыхании. Он только и чувствует, как её холодные пальцы, судорожно срывают пуговицы с петель его рубашки одну за другой. В эту ночь они практически не спали. Дрова в камине догорали под утро, передавая эстафету света солнцу, что едва показалось на восходе, оповещая о начале нового дня. – Я ведь далеко не ангел, которым ты себе меня представлял все эти годы. – Решилась она на признание, то, которое сжигало её изнутри, заставляя биться в агонии – изменит ли он своё отношение к ней после того, как узнает? Он молчал, давая ей возможность раскрыть свою душу. – В шестнадцать лет мне пришлось вколоть морфин собственной матери. – Она замолчала, ожидая, какой-то реакции. - Я отключила от аппарата ребёнка Егора. – Продолжила она свою богатую исповедь, так и не дождавшись какого-то ответа. – По его просьбе, но всё же. Я даже не почувствовала ни страха, ни ужаса. Всё как-то слишком быстро произошло. Я до сих пор не могу полностью осознать, что это действительно произошло со мной наяву. Будто всё приснилось в кошмарном сне. – Она решила умолчать лишь о том, что невольно стала причиной смерти жены Егора. Должна же быть в женщине хоть какая-то тайна. Хоть какая-то надежда на светлое. - Окажись я на твоём месте, я бы поступил так же. Наверное. – Он не был до конца уверен в этом, но чувствовал терзания её души, что передавались через подрагивание подушечек пальцев, покоящихся в его руке. - Я поступила в медицинский. Глупая. Настолько была одержима идеей вылечить людей от рака. – Её губ коснулась горькая усмешка. – Если бы кто знал, как я ненавижу эту профессию. Максим не ожидал такого поворота - А педагогика? - В память о маме. – Глаза Поли наполнились теплом и каким-то особенным трепетом. – Она была учителем начальных классов. Ты бы только видел, как она горела своей работой. Музеи, выставки, театры. Она дышала этим, и конечно везде водила меня за собой. Пока не заболела. – Она впервые за долгое время говорила об этом спокойно, будто и не было ночного приступа паники накануне. Она впервые позволила себе доверить ему самую сокровенную боль. Боль, хуже которой, как ей казалось в этот момент, и быть не может на этом свете. – Прости, я не должна была на тебя всё это вываливать. Лучше скажи, откуда у тебя этот дом? – Она была рада сменить тему разговора, осматривая помещение. - Разве я тебе не говорил? – Максим изо всех сил придавался серьёзному тону. – Продал одну из твоих картин. – Последнюю часть своего изложения он прошептал в самое её ухо. Полина залилась краской, чем откровенно его позабавила. – То есть ты стесняешься собственного изображения на холсте, но совершенно при этом одобряешь то, что произошло в этой комнате этой ночью? – Подушка, схваченная Полей, прилетела прямиком ему в лицо. – Сударыня, я бы, на вашем месте, сменил приоритеты. – Максим ловко поймал мягкую декорацию, зацепив её циферблатом наручных часов. – Носишь часы, которые остановились? - Полина тревожно смотрела на замершие стрелки. – Сними немедленно! - Поля, это всё предрассудки. – Максим упорно противостоял её натиску снять подозрительную декорацию с его запястья. – К тому же это раритет. Семейное наследие. От прадеда к деду. От деда к отцу. – Он вмиг помрачнел, вспоминая последнего. – Да и не стояли они ни дня. Батарейка, наверное, села. – Он врал. Он совершенно не помнил, когда последний раз смотрел на этот циферблат, который носил, не снимая, все эти годы. - Ты можешь хранить их в шкатулке на память. - Женщина, не думал я, что ты настолько суеверная, хотя, - он задумался, вспоминая мистические случаи из собственной жизни, размышляя, были ли они вообще, - в день, когда мы с тобой познакомились, мне перешли дорогу четыре чёрных кошки. Это был один из лучших дней в моей жизни. - Лицемер! – Она подошла к окну и раздвинула плотные шторы. – Пойдём лучше погуляем? Такая погода – грех сидеть дома. Они вышли на улицу и отправились вдоль узкого проулка с асфальтированной дорогой. Здесь прохожие не озирались на него. Напротив, будто вовсе не замечали. От этого он испытывал поистине облегчение. Полина шла рядом с его коляской, а он рассказывал истории из детства, на которые она заливисто смеялась. Завернув в местный тир, Максим выиграл для Поли большую мохнатую обезьяну и приказал любить, кормить и никому не отдавать. Всё выглядело так, будто за плечами этих двух людей не было никакой драмы. Какое-то нездоровое абсолютное счастье. – Сыночек, позолоти ручку? Судьбу предскажу. Всю правду скажу! – Шла навстречу им цыганка, обращая всё свое внимание на Макса, будто Поли вовсе и не было рядом. - Смотри, сейчас мы и проверим твою мистику. Вернее, существует она, или нет. – Загорелся Максим новой идеей жизни и протянул гражданке монеты, а вместе с ними и свою ладонь. - Заберите. – Вдруг шарахнулась цыганка от него как чёрт от ладана, - Сделка с дьяволом. – Она испуганно смотрела на него, пятясь как можно подальше. – У тебя души нет. Ты как - будто мёртв. – Она впервые за всё время обратилась к стоящей рядом Поле, - а ты подумай – стоит ли игра свеч. Даже если это во имя любви. Хорошенько подумай. – Сказав это, женщина заторопилась убраться подальше от этой странной парочки. Они молча брели вдоль дороги в обратном направлении, охваченные каким-то неподвластным им оцепенением. – Твоя взяла. Мистика существует. – Наконец нарушил молчание Макс. – Эта дама каким-то образом рассмотрела мою клиническую смерть. – Это было единственное логическое объяснение тому, что он только что услышал. – Вот шарлатаны, сулят будущее, а сами упорно капаются в прошлом. Беспредел. - А может всё-таки дело в твоих наручных часах? – Предположила она, на что он лишь немо закатил глаза. - У нас с вами, госпожа Ольховская, намечается бурная совместная старость. А если ты меня сейчас не покормишь, то завершится наша старость бурной совместной голодовкой. – Он бросал на неё многообещающий взгляд, от которого она беспощадно плавилась. – По шаурме? Полина сморщила нос, - у меня есть идея получше. В доме есть холодильник, дорогой похититель? - Похититель даже затарил его продуктами. – Максим открыл калитку, пропуская Полю вперёд. - С тобой холодящего душу триллера не сваришь. – Она до сих пор пребывала в недоумении, как ему вообще забрела в голову идея её похитить? - Жаль, что проспала практическую его часть. - Чему я неописуемо рад. – Пробормотал он, вспоминая детали своего вопиющего поступка. – Не возражаешь, если ужин я возьму на себя, а ты пока приберёшь в дальней комнате? – Визит в этот дом был совершён настолько аврально, что он совершенно забыл о том, что надо бы в нём прибраться – Я давно здесь не был, а там полки высоко. - Договорились. – Полина понимала, что он не позволит взвалить ей всё на себя, от чего приходилось довольствоваться малым. – Я быстро, а потом помогу тебе с ужином. За уборкой время незаметно летело вперёд. На какое-то время она даже забыла о своих тревогах, пока не наткнулась на фотографию, в рамке, где были запечатлены Максим с отцом. О тайне гибели последнего она так до сих пор и не знала. – Ужин готов. – Раздалось за спиной так неожиданно, что она выронила из рук рамку. Стекло предательски дало трещину, разбиваясь о паркет. - Прости, я… - Испугалась она, наклоняясь и собирая осколки. Ей казалось, что произошло нечто непоправимое. - Всё в порядке. Это просто стекло. – Поспешил успокоить её Максим, возвращая битую рамку обратно на полку. Завис на мгновение, всматриваясь в родные черты лица. Он вовсе не думал грузить Полю своими проблемами, но, повернувшись, заметил в её глазах немой вопрос, который она отчего-то так и не решалась задать. - Ужин стынет. – Напомнил Макс, нарушая неловкое молчание, за одним выигрывая для себя кусочек времени. Они отправились на кухню. Полина уже и не наделась хоть что-то от него услышать. Лишь чувствовала колебания его беспокойной души. – Полагаю, настала моя очередь исповедаться. – Наконец начал он. – Моего отца убили. Я даже знаю кто. – Выпалил неожиданно для себя. – Не хватает только доказательств, поиском которых я занимаюсь все эти годы. – Макс не рассчитывал на то, что будет так легко преподнести ей эту новость. Полина молчала, переваривая услышанное. – Ты же сказал, что это был несчастный случай? – Отчасти да. – Кивнул он. – Заказной несчастный случай. Ты себе не представляешь, как мне хочется прикончить убийцу лично, а вместе с ним и его заказчика, который его всё это время покрывает. Ведь в тюрьме с нашим гуманным судом им наверняка будет весьма комфортно. - И этот заказчик… - Твой благоверный. – Закончил за неё Макс. Полина прокручивала в голове документы, которые Егор ей так старательно подсунул. Ему нужна была фирма отца Макса. Он убрал его. Наследника же убрать не получилось. Волею судьбы. Все факты сходились на нём. - Ты уверен в том, что это именно он? – Она не могла вот так просто взять и смириться с тем, что прожила все эти годы с убийцей. Она ведь и сама в чём только его не подозревала, и сейчас она так боялась ошибиться снова. Боялась и жаждала одновременно. - Я найду доказательства. – Уверенно ответил он. Макс был настолько погружён в конфликт с братом, что другие варианты в этом вопросе даже не рассматривались. Всё сходилось на нём. – Нам только нужно выждать. Чтобы он тебя не нашёл. Посидим пока здесь хотя бы пару недель.