Воздушное пространство Мохаве 4 мая, 2301 год 12:00 по Тихоокеанскому Стандартному Времени
Well, I saw Uncle John with long tall Sally. He saw Aunt Mary comin' and he ducked back in the alley. Oh baby, Ye-e-e-eh baby, Woo-o-o-oh baby, Havin' me some fun tonight. — Леди и джентльмены, с вами говорит капитан воздушного судна «Патриот-707», лейтенант Маккой. Пять минут назад мы вошли в воздушное пространство Мохавской Пустоши. За бортом облачная погода, так что те из вас, кто рассчитывал загореть, могут разочароваться. Но не переживайте: на поверхности сейчас шестьдесят восемь градусов по Фаренгейту, достаточно приятная и комфортная температура для патриотической миссии. Если вы решите выглянуть в иллюминатор, то чисто теоретически сможете увидеть сохранившийся после войны Лас-Вегас. Почему теоретически? Потому что город покрыт непонятной красной херью, к которой я не хочу приближаться. — Заканчивай, Маккой! — раздался раздраженный голос из пассажирского отсека винтокрыла. Белобрысый пилот ехидно улыбнулся под своим шлемом и издал едва слышимый смешок. Тем не менее второй пилот ощутил достаточно сильный толчок в плечо с его стороны. И если бы сейчас лицо напарника не скрывалось за безликим шлемом, Маккой увидел выражение, которое так и кричало бы: «Угомонись, говнюк!» — Хорошо-хорошо. Я заканчиваю свое представление, — Маккой пожал плечами. — До точки посадки осталось примерно десять минут. Рекомендую всем проблеваться, сходить в туалет и проснуться. Скоро мы окажемся не на самой приятной земле. — Вы слышали его, патриоты! Агент Лима открыл глаза и пришёл в себя. Годы тренировок и боевых заданий научили оперативника даже во время легкого сна не терять бдительности. Пускай он находится среди союзников, но кто знает, что может пойти не так? Лима посмотрел на запястье, на котором красовался его персональный пип-бой из трехтысячной серии, покрашенный в темно-синий цвет Анклава. Устройство почувствовало движение хозяина и ожило. Экран загорелся зеленым цветом, и Лима увидел так называемого волт-боя, который, положив руки на талию, улыбался. «Отлично, он работает». С помощью переключателя на пип-бое Лима активировал микронаушник, встроенный ему в ухо. Он сразу же услышал привычный, едва заметный треск частоты отряда, пока безмолвной. Лима посмотрел на свои пальцы, защищенные толстыми кожаными перчатками песочного цвета, что не сковывают движения. В этот самый момент оперативник Анклава был безумно благодарен судьбе. Когда его перевели в отряд «Леонидас», он опасался, что его закуют в силовую броню. Как и все агенты, он умел использовать этот доспех, но броня будет лишь мешать ему. Он ни в коем случае не отрицает всей её пользы, то есть превращения носителя в настоящий ходячий танк, но с этим приходит ряд минусов. Самый главный из них — вес. Даже самый облегченный вариант брони, её экзоскелет, весит сто килограмм, а вместе с оператором и всем его снаряжением — всю тысячу. Это ставит жирный крест на стелсе и ограничивает маневренность на поле боя. Находясь в силовой броне, Лима вряд ли сможет спокойно разгуливать по довоенному зданию, в лучшем случае — осмотреть первый этаж, если внизу нет подвала. Про лестницы и пассажирские лифты стоит сразу забыть. Да и не в каждый дверной проем можно пройти. Несмотря на хорошее экранирование, силовая броня все еще остается уязвимой для эми-гранат и мин. Поэтому на задание Лима предпочел взять свой собственный костюм. Когда-то давно эта броня использовалась коммунистами-захватчикам из Китая. Если быть еще точнее, её носил элитный воин Поднебесной Драгун, который осквернил своим присутствием Аляску. Насколько известно агенту, часть подобных ему костюмов была захвачена и попала в руки довоенного правительства, которое позже стало Анклавом. Инженеры значительно модифицировали эту маскировочную броню. Изначально костюм Драгуна почти не имел защиты и его оператор подвергал себя серьезному риску, вступая в открытый огневой контакт с противником. Поэтому учёным Анклава пришлось снабдить костюм дополнительными пластинами брони. К уже имеющемуся генератору маскировочного поля были добавлены стелс-бои, пассивная радиоактивная защита, инжекторы с боевыми стимуляторами, обезболивающими и стимпаком, а также виртуальный помощник, интегрированный в системы брони. Разумеется, после таких изменений её вес значительно увеличился до неприятных размеров. Поэтому инженерам пришлось встроить экзоскелет, чтобы не лишать носителя маневренности и дать ему дополнительную силу. Поскольку Отем давал определенные поблажки таким агентам, как Лима, оперативник смог персонализировать свою броню, нарисовав на шлеме белой краской череп. — Всё никак не можешь налюбоваться своей броней? — Лима повернулся в сторону говорящего. Про таких людей, как Джексон Мойри, говорят, что внешность полностью не соответствует характеру. Когда Лима впервые увидел этого двухметрового громилу, он подумал, что это настоящий маньяк. Белое лицо испещрено шрамами. Левый глаз выбит и заменен кибернетической оптикой. Темные волосы гладко выбриты. Из растительности на лице лишь густые усы, скрывающие пухлые губы. Но единственный темно-карий глаз говорит о многом. Это человек большой души. И пока что первый член отряда, что пошёл навстречу Лиме. Когда Джексон встретил агента, он тут же поволок его в столовую, где угостил самым лучшим чикагским пивом. До сих пор во рту у Лимы оставался тот приятный привкус. Джексон — специалист по тяжелому вооружению отряда. Его излюбленным оружием является гатлинг-лазер, и Лима прекрасно понимает почему. Эта мощная пушка может превратить стаю диких гулей в горстку пепла меньше чем за секунду. Броня класса Черный Дьявол в модификации «Тесла» лишь усиливает её огневую мощь. Джексон, не отставая от товарищей, персонализировал свой доспех: на нем красовались многочисленные белые палочки — метки, обозначающие количество успешных операций. — Нет, — отмахнулся Лима. — Всего лишь проверяю целостность доспеха. — И правильно делаешь, — произнес худощавый мужчина с черными усиками. Уилл Хардсон, или, как он себя называет, Хакермен, был полевым взломщиком, ремонтником и экспертом в робототехнике. Лима не успел пообщаться с ним, но пришел к выводу о том, что этот молодой человек предпочитает компанию жестянок. И его затрепанная внешность лишь только подчеркивает это. — Перепроверять нужно всё и всегда, — спокойно произнес Уилл и надел шлем. Лима узнал эту модель. Продвинутая силовая броня Анклава второй версии. Устаревшая. Именно в таких доспехах, чьи шлемы отчасти напоминали вороний клюв, довоенное правительство Америки вернулось на родную землю. Броня Хардсона была модифицирована. Он снабдил свой шлем дополнительными оптическими визорами. На его запястье Лима смог разглядеть всякие высокотехнологичные примочки для взлома и работы с компьютерами. Если глаза не подводили агента, кажется, он увидел там даже паяльную лампу. На коленках у его нового товарища лежала модифицированная штурмовая плазменная винтовка «Wattz 3000» c эмблемой Анклава. По своей форме и очертанию она отчасти напоминает старую М16, только без магазина. Сидящий рядом с Хардсоном человек был, напротив, молчаливым. И понятно почему: все его внимание было приковано к внушительных размеров винтовке, которую Лима без экзоскелета не сможет даже поднять, не то что стрелять из неё. Джозеф Лоусен, или просто Джо, снайпер, что в качестве основного оружия избрал себе «Черную Акулу». Это так называемая крупнокалиберная снайперская винтовка, которая была придумана незадолго до начала Великой войны. Её цель проста — вскрыть силовую броню и выпотрошить носителя. Лима до этого момента видел подобную «дуру» лишь один раз и до сих пор находился под впечатлением. Отдача у неё, должно быть, совсем лютая. Неудивительно, что ей пользуется только боец в силовой броне. Лима обратил внимание на многочисленные магазины. Тут как минимум семьдесят пятый калибр. Причем некоторые из массивных пуль светились ярким зеленым цветом. Плазменные снаряды. Да у Джозефа с собой самый настоящий арсенал на все случаи жизни. Его силовая броня той же модели, что у Уилла, однако имеет несколько отличий. Лима заметил встроенный стелс-бой, а также дополнительную разгрузку на груди для бесчисленных боеприпасов. Помимо этого, в линзы встроены дополнительные молекуляры и оптические сенсоры для более точной стрельбы. Полковник Брегг и капитан Плумли расположились поближе к кабине пилотов. «Черный Дьявол» Джона выглядел совсем новеньким, будто вчера сошел с конвейера. Слой краски всё такой же ровный и яркий. Рядом с мужчинами, оперевшись на перегородку винтокрыла, стоял внушительный плазмо-гатлинг Анклава. Это очень мощное и дорогое вооружение. Пускай со стороны оно напоминает миниган, но его дула светятся ярким зеленым цветом. Капитан Плумли закован в одну из самых последних разработок Анклава, силовую броню типа «Адский Огонь». В отличие от стандартного комплекта, она была снабжена антенной, что виднелась из-за спины и ряда вспомогательных сенсоров. В руках ветеран Анклава держал стандартный плазмоган с коллиматорным прицелом. — Послушай умную женщину хоть раз в жизни, Винчестер. Твои эксперименты со взрывчаткой до добра тебя не доведут. — Мэри, это мое призвание! Ты просишь меня отказаться от любви всей моей жизни. — Я прошу задуматься о своей безопасности, пока то, что делает тебя мужчиной, еще на месте. А то учти, я не все могу пришить обратно. — Ха. Ха. Ха. Лима уже успел хорошо познакомиться с этой сладкой парочкой. Мэри Смит и Винчестер Сальмон. Первая — полевой медик и научный сотрудник отряда. Сначала невозможно понять, а что эта хрупкая блондинка с короткими волосами забыла в элитном отряде Анклава. Ей бы где-нибудь в тылу сидеть и ухаживать за ранеными. Но внешность, как это часто бывает, обманчива. Со слов Джексона, она матерая вояка, что прошла через грязь и кровь Столичной Пустоши, вытащив на себе как минимум тридцать солдат с поля боя лишь только за один день. Если бы не её сварливый характер и любовь к чёрному юмору, Мэри сейчас бы работала в самых лучших лабораториях Чикаго. Впрочем, девушка явно не расстраивается и получает кайф от работы в поле. Кроме того, она первый медицинский сотрудник, для которого Анклав подготовил специальную силовую броню. На левом наплечнике красовался красный медицинский крест, на наручах — шприцы с медикаментами и обезболивающими. Многочисленные подсумки на поясе забиты лекарствами. Винчестер Сальмон, или Демомен, — специалист подрывного дела. Ветеран боев за Столичную Пустошь и, со слов Джексона, душа всего отряда. Приземистый, мощный, с густыми черными волосами и пышными усами. Яркие темные глаза, полные жизни. Если бы не военная служба, он бы мог стать популярным певцом. Его прекрасный голос настолько красив, что Лима счёл его успокаивающим. Его «Черного Дьявола» инженеры снабдили дополнительными пластинами брони, прикрыв и без того малочисленные уязвимые места. Из-за этого создавалось впечатление, будто он неповоротлив и не в состоянии даже пошевелить головой. Его разгрузка усугубляла эту мысль: он был буквально обвешен всевозможными гранатами и пластиковой взрывчаткой. На магнитом замке держался автоматический барабанный гранатомёт. Рядом с ними, сохраняя молчание, сидел Георг Комбрид. Честно сказать, Лима мало что знал о нем. Даже не видел его лица, скрывающегося под шлемом «Адского Огня». Бывший член отряда «Сигма», элитный огнеметчик Анклава, что по собственным причинам решил перейти под крыло Джона Брегга. Он очень серьезно относился к своим обязанностям — все время возился со своим «испепелителем» и даже сейчас проверял давления в баке с топливом. — До точки посадки осталось пять минут! — прокричал Маккой, после чего музыка в кабине пилотов затихла. «Ну вот, время почти пришло», — с этой мыслью Лима активировал свой плазмоган с коллиматорным прицелом. Новейшее оружие Анклава ожило и загорелось ярким зеленым светом. — Слушайте сюда, бойцы, — Джон Брегг поднялся со своего места и схватился за поручень. И без того громкий, ободряющий голос оказался усилен динамиками шлема, выбивая всякую сонливость из Лимы. — Я повторю вам то же самое, что сказал на брифинге. Генерал Отем поставил перед нами очень серьезные задачи. Мы находимся в опасной близости от сепаратистов и предателей США, известных как Новая Калифорнийская Республика. Это наша самая ответственная миссия со времен 2277 года! И я рассчитываю, что каждый из вас выложится на все сто десять процентов! Вы знаете мой девиз. Мне нужен результат! И помните: поражение неприемлемо! Не посрамим честь звездно-полосатого флага! Аминь! — Аминь! — почти синхронно прокричал отряд. — Это самые экстремальные условия, в которых будет действовать отряд «Леонидас», — продолжил Брегг. — Здесь мы сами по себе. Помощи нам ждать неоткуда. Нам будут противостоять многочисленные мутанты, дикари и предатели. Поэтому мы должны действовать как единое целое. Без пощады, без промедления и беспрекословно! — Да, сэр! — Если вы будете слушать меня, я клянусь своей офицерской честью, что мы здесь никого не оставим! Я не хочу, чтобы кровь патриотов пролилась в этих проклятых песках, и не допущу, чтобы враги нашего славного государства познали вкус победы. Только не в мою смену! Их будет ждать сокрушительное поражение! — Да, сэр! — Помните, каждый второй обитатель Мохаве нынче стал каннибалом. Нет более омерзительного преступления перед лицом американской нации, чем поедание себе подобных! У нас с такими разговор короткий — уничтожение на месте! Без компромиссов! Без пощады! — Без компромиссов! Без пощады! — Наша первоочередная цель — захватить станцию «Гелиос-1». Из архивных данных известно, что она снабжена большим комплексом автоматической защиты. Это место послужит нам штабом, откуда мы будем совершать свои вылазки. Но сперва нас встретит наш человек. Агент Ахав уже несколько месяцев находится здесь! Он — наши глаза и уши! «Наконец-то встречусь с живой легендой разведки», — под своей маской Лима довольно улыбнулся. — До точки посадки одна минута! —закричал во все горло Маккой. — Всем приготовиться!***
Тишину Мохавской Пустоши нарушил мощный рев винтокрылов. Три машины Анклава, выпустив шасси наружу, плавно опустились на твердую сухую почву Невады. Боковой десантный люк открылся, и оттуда, держа оружие наготове, стали появляться члены отряда «Леонидас». Не создавая давки и не закрывая друг другу линию огня, они рассредоточились по периметру. Лима догадывался, что Мохаве сильно изменилась. Но не мог представить настолько. Со слов агентов, раньше эта пустыня была приятным местом с мягким песком, теплым солнцем и лучезарным небом. Однако сейчас перед своими глазами он видел мрачную пустошь. Посмотрев себе под ноги, агент обнаружил рядом со своим начищенным сапогом кость — человеческую кость, что под воздействием времени и разрушительной силы природы покрылась глубокими трещинами. — Всем занять позицию, полная боевая готовность! — приказал Брегг по общей частоте отряда. — Капитан Плумли, организуйте пост наблюдения. — Есть, сэр! — Лима тут же услышал, как ветеран Анклава начал отдавать своим сухим голосом многочисленные приказы. Но ни один из них не был адресован ему. — Лейтенант Маккой, не выключайте двигатели птичек. Возможно, нам потребуется экстренная релокация! — Вас понял, сэр! — Лима, идешь со мной. Оружие в походное положение. Каких-либо объяснений и не требовалось. Агент и сам прекрасно понимал, что для его же блага не стоит идти со стволом наперевес. Пока бойцы быстро разбирали условные сектора обстрела вокруг приземлившихся винтокрылов, полковник с агентом пошли в глубь песчаной бури, плотность которой была столь высокой, что уже скоро даже яркие габаритные огни исчезли за их спинами. — Ты знаешь, с кем мы будем разговаривать? — вдруг спросил Брегг, прокладывая путь сквозь толщу песка могучей поступью силового доспеха. — Да, сэр, я читал досье. Как минимум то, что не было скрыто цензурой. — Это хорошо. Но всё-таки напомню: оставь свои сюрпризы и не думай ничего выкинуть. Этот коммандос стрелял по движущейся фигуре за сто ярдов и попадал в яблочко, еще когда обоим твоим родителям не было и десяти лет. — Как прикажете, сэр. — И еще кое-что. Я сам узнал об этом лишь перед вылетом. У агента Ахава есть напарник, вроде из местных. Кто такой — неизвестно даже в штабе. Агент сообщил только то, что ручается за надежность своего протеже и что он в курсе всей сути данной операции и своего участия в ней. Конечно, генерал Отем не был против такой поблажки, но я поручаю тебе присмотреть за этим проводником, или кем бы ни был наш внезапный товарищ, внимательно. — Да, сэр. — Похоже, мы на месте. Из бури появились очертания чего-то громоздкого, стального. Пройдя несколько шагов, солдаты Анклава убедились, что перед ними проржавевший довоенный автобус, обшитый листами металла. Следом за ним показались и другие машины, образующие своего рода форпост, сколоченный на скорую руку. Кем было создано это сооружение, быть может, сказать нетрудно, учитывая, что напротив имелась яма, чёрная от гари и полная замызганных в саже человеческих останков. — Пресвятая Дева Мария… — вырвалось у Лимы при созерцании неутешительной картины. Агент заметил, как пальцы полковника вцепились в плазма-гатлинг сильнее, чем обычно, да и он сам не мог отрицать, что у него пошли мурашки по коже от осознания того, что он видит перед собой жертв каннибалов. Одно дело понимать, что за ужас творится здесь, в Мохаве, но увидеть лично — это уже нечто за гранью. Но справедливость всё-таки существует, даже в этом забытом богом месте. Мужчины заметили, что у края ямы с внутренней стороны лежит мужчина, при жизни бывший рейдером, и из его перерезанной глотки течет струя крови. У входа в импровизированный лагерь валялась еще пара бандитских трупов, у одного из которых торчал нож в глазнице. На земле находились остальные обитатели сооружения. Кому-то снесло голову, а другой оперся об стену кузова грузовика, и пулями его грудь превратили в сито, словно выпустили целую обойму в упор. Суммарно перебитых мужчин была дюжина. Но выделялся во всей этой картине одинокий человек, сидящий у бочки с полыхающим внутри огнём. Он был закутан в что-то вроде пустынного плаща, и хоть нельзя было разглядеть его лица, незнакомец раскуривал сигару и внимательно наблюдал за пришельцами. — Кто такие, патриоты? — прохрипел он, и Лима понял, что собеседник явно не молод. — Ла-ли-лу-ле-ло, — ответил Брегг тарабарщиной, не имеющей никакого смысла. Резко незнакомец поднял руку с сигарой вверх. — Алистер, отбой. За спинами солдат Анклава вдруг выросла еще одна живая фигура, выскочившая из-под слоя песка. Лима чуть на месте не подпрыгнул, когда некто, кого Ахав назвал Алистером, проскочил мимо него, и вовсе не из-за неожиданности. Он был в шоке от того, что не заметил засады. — Агент Адам? — спросил Ахав, делая затяжку и приглашая жестом присесть рядом с ним. — Так точно. Но, пожалуй, хватит протокола, — офицер медленно сел на капот автомобиля, заставив его заскрипеть. — Полковник Джон Брегг, отряд специального назначения «Леонидас». — Хм… Ахав сощурился, осматривая прибывшего с головы до пят. Только сейчас Лима заметил, что у мужчины правый глаз прикрыт повязкой, да и в целом его лицо изъедено морщинами, складками и шрамами, лишь добавляющими ему возраст. Единственный глаз осматривал Брегга словно сквозь рентген, настолько он был цепким. Тёмная борода, еще не тронутая сединой, заканчивала образ избитого жизнью человека, излучающего непередаваемое спокойствие. — Полковник Джон Дейнс, Секретная служба. По крайней мере всё, что осталось от старой гвардии… — ответил Ахав, вновь прикурив. — Это большая честь встретиться с вами, Большой Босс, — заговорил Лима, переключая внимание на себя. — Я прочитал все незасекреченные документы о вас и должен сказать, что ваш послужной список… Впечатляет. Дейнс словно препарировал оперативника взглядом, и ему стало немного не по себе. Хоть он и пытался слегка поддеть интонацией ветерана Анклава, чье имя знающие люди пересказывают шепотом, он был вынужден признать, что «старикан» не просто в форме. Он смотрит на него так, словно находится на вершине Олимпа и может в любое время доходчиво это доказать. — Лима… — остерегающе произнес Брегг. — Прошу прощения за моего подчиненного, Дейнс. Молодость кипит, сами знаете. — А не хочет ли мистер Лима соблюсти этикет и назвать своё имя? — спросил полковник, продолжая испытывающие смотреть на агента. — Если бы я сам знал. Я прохожу регулярную чистку памяти. — Чистка памяти? Хм… Вид курящего старика, еще умудряющегося выглядеть на сорок с чем-то лет, был весьма волнующ для молодого агента. Перед ним был не просто опытный оперативник — настоящая легенда. Большой Босс был, возможно, самым опытным диверсантом за всю историю послевоенных штатов, и в некоторые периоды своей жизни он безвылазно находился в боевых операциях, о которых, возможно, никто никогда не узнает. Говорили, что он был в числе тех, кто смог эвакуироваться с печально известного взрыва нефтедобывающей вышки «Посейдон-Ойл». Именно тогда его, мальчишку, ставшего сиротой, отобрали для тренировки агентов Секретной службы. Он был практически во всех уголках Америки и даже остался на Наварро, отказавшись бросать товарищей и свой давний родной дом на растерзание калифорнийским террористам и дезертирам Братства. Через несколько лет он на своих двоих в одиночку дошел до ближайшего функционирующего форпоста Анклава в Техасе, когда всем казалось, что последние выжившие в том сражении эвакуировались на восток. Словно назло судьбе, он пережил даже ужасную битву в Вашингтоне и один дошел до уже новой штаб-квартиры в Чикаго, минуя обвалы и патрули Столичного Братства в Колумбии. Что было с ним дальше, Лима знать не мог, но насколько он понял, Большого Босса отправили в долговременную командировку на Западное побережье, и с тех пор он изредка выходил на связь. — Агент Ахав, давайте перейдем непосредственно к делу, — предложил Брегг. — Вы получили свежие указания из Чикаго? — Да, — кивнул головой бывалый агент разведки Анклава и присоединился к Алистеру у костра. — Последнюю неделю я занимался интенсивной разведкой, — в качестве подтверждения своих слов оперативник подтянул к себе большой военный рюкзак. Из него он быстро достал большой сверсток бумаги, который незамедлительно протянул Бреггу. Лима заглянул сбоку. В руках полковник держал внушительную карту Мохаве. Из-за бури даже с такого расстояния агент не смог четко разглядеть её всю, но то, что он успел увидеть, впечатлило. Сотни обозначений, рокировок и пометок создавали достаточно полную картину о том, что происходит сейчас в бывшем Нью-Вегасе. — Благодарю за проделанную работу, Джон, — с явным удовольствием произнес Брегг. Свернув карту, он убрал её в кожаный подсумок. — Тебе известна наша первоочередная цель? Дейнс молча кивнул головой. — Отлично. И каково твое мнение? Даже сквозь всю эту бурю Лима смог увидеть, как лицо легенды Анклава нахмурилось. — Станция «Гелиос» достаточно хорошо защищена группой каннибалов. Мне удалось насчитать примерно сорок неплохо вооруженных людей. Преимущественно то снаряжение, что оставили после себя НКРвцы, когда бежали отсюда. Дисциплина и боевой дух находится на приемлемом уровне. Это явно бывшие наемники. Как минимум две группы по пять человек с собаками постоянно патрулируют окрестности в поисках добычи. Оставшиеся либо дежурят внутри станции, либо отдыхают. — А что насчет самой станции? Есть ли видимые повреждения? Дейнс еще сильнее помрачнел. — Трудно сказать. Снаружи видимых критичных повреждений не наблюдается. Большинство из солнечных панелей все еще находится в рабочем состоянии, но часть из них каннибалы разбили и разобрали на запчасти. Что внутри — не знаю. Слишком был высок риск обнаружения, чтобы без прикрытия я смог провести подобную операцию. — Верно, — Алистер ухмыльнулся, закрывая лицо длинным капюшоном. — Пускай эти людоеды далеко не самые умные личности, но меткости и рефлексам им не занимать. — Чертовы вредители федеральной собственности, — недовольно фыркнул Брегг и скрестил руки на груди. — А что по вооружению, что у этих каннибалов имеется на руках? — Как я сказал, преимущественно то, что оставили после себя НКРвцы, — повторил Ахав. — Скажем так, до «Падения» тут находился второстепенный гарнизон калифорнийцев. Качество снаряжения было соответствующим. После того, как военные покинули станцию, они оставили после себя ящики с мелкокалиберным вооружением. Пистолеты, винтовки, пулеметы — стандартное оснащение для пехотной части НКР. Однако в последнее время у каннибалов начались явные проблемы с боеприпасами. Теперь они редко стреляют и больше предпочитают орудовать ножами. Пытаются в кустарщину, — из-под песка Дейнс достал старую добрую М16, которая верой и правдой служила американскому народу, пока её не списали. Когда Лима увидел это «оружие», у него что-то екнуло в сердце. Это нельзя было назвать и автоматом: в руках Ахав держал палку с самыми примитивными стрелковыми механизмами, что в прямом смысле держались на скотче и кривых гвоздях. — Получается хреново, — Джон опустил горе-оружие обратно в песок Мохаве. — Тяжелого вооружения у них нет. Крупнокалиберного — тоже. Максимум они могли разобрать часть неактивных роботов и вытащить из них лазерные пушки, но это крайне сомнительно. — Понятно, — подытожил Брегг. — Нам противостоит жалкая кучка наемников, что не знает, где именно оказалась. — Я бы не был столь уверенным, полковник Брегг, — Лима увидел, как холодный взгляд Дейнса опустился на шлем Джона. — Местное население за последние несколько лет стало очень изобретательным. Даже вот этот кусок железа, — Ахав пнул самодельный автомат, — представляет достаточно большую угрозу в умелых руках. Но да, против нас эти дикари не выстоят. Но в Мохаве есть множество групп, вооруженных куда лучше, чем эти каннибалы. — Хорошо, мы это обсудим потом. Что насчет окрестностей? Дейнс выдержал напряженную паузу. — Из примечательного: на северо-востоке, километров девяносто отсюда, стоит городок Новак. Сейчас там проживают примерно триста человек. Большинство — бывшие воины Цезаря. Без своего лидера они деградировали до первобытного состояния, начали поклоняться местному памятнику динозавра и опустились до людоедства. Иногда нападают на станцию «Гелиос». Вооружены они ужасно, всё в плачевном состоянии. Но их много, и они очень хорошо знают окрестности. — Хорошо. Тогда они станут нашей следующей целью, — с уверенностью произнес Брегг. — Нам надо будет зачистить Новак, чтобы эти дикари не мешали нашей операции. Что еще важного можешь сообщить? — Есть несколько бывших поселений. Заброшены и давно разграблены. В десяти километрах от нашей позиции есть гнездо туннельщиков; я бы не рекомендовал провоцировать их — их там тьма. К этому добавим как минимум два кочевых лагеря каннибалов… И есть еще кое-что, — Дейнс наклонился вперед. — Дальше на севере находится город Серчлайт. Его оккупировало Братство Стали. Лима вздрогнул. Сколько ненависти вызывало это название. Братство Стали — самые настоящие террористы, которые постоянно противостоят легитимной власти США. Именно из-за них Пустошь до сих пор остается Пустошью. Именно эти «бравые рыцари в сверкающих доспехах» не дали законному правительству восстановить Столичную Пустошь. И ради чего? Ради бесплатной чистой воды?! «Предатели! Все они предатели и изменники!». Дейнс заметил, как напрягся Лима, но предпочел проигнорировать это. — Сколько? — после небольшого затишья произнес полковник Брегг. — Трудно сказать, — честно признался Дейнс. — Они очень хорошо укрепили периметр города. Поставили несколько десятков автоматических турелей, заминировали часть подходов и активировали всех протектронов. Соорудили огневые позиции на самых высоких участках и отремонтировали несколько грузовиков НКР. Но их там немного — от силы пятьдесят человек. Это все, что осталось от мохавского отделения Братства. — И чем они там занимаются? — Нам удалось перехватить некоторые их переговоры, — Алистер внезапно оживился. — По большей части они заняты сбором ресурсов. НКР оставило после себя целые склады с полезным снаряжением, и сейчас Братство использует их по назначению. И, насколько нам известно, они собираются покинуть Мохаве, используя самолеты. — Самолеты? — переспросил Брегг. — Да, верно, самолеты, — повторил Алистер. — Братство обнаружило в аэропорту Серчлайта несколько пригодных для ремонта самолетов. У них есть все ресурсы, чтобы в течение нескольких дней покинуть Мохаве. Однако возникла проблема. Топлива хватит только на две машины. И они смогут перевести лишь половину людей без груза. Паладин Рамси, лидер оставшихся членов Братства, высказался против этой идеи, и теперь они ищут новый способ покинуть Мохаве. — Я бы не рекомендовал вступать с ними в бой, полковник Брегг, — Дейнс снова устремил свой взор на Джона. — Нас слишком мало, и мы потратим кучу времени ради слепой мести. — Согласен, — Лима удивился, услышав столь хладнокровный ответ полковника. — Пока что эти предатели не представляют для нас никакой угрозы. Сейчас мы должны сосредоточиться на станции «Гелиос». Агент Ахав, собирайте свои вещи. Дядюшка Сэм нуждается в вас.