Долгожданное слово

POV Томми Как только начался концерт, я по привычке опустил глаза, и только машинально перебирал струны моей гитары. Краем глаза я замечал движения Адама, как он бегает в гримерную за новым костюмом, как общается с фанатами, но что-то не было видно его пошлых движений, как будто этот развратник наконец успокоился и теперь давал бесплатный концерт в церкви. Челка наползла на мои глаза, закрывая вид на любимого и зал. Я встряхнул ей и зал восторженно завизжал. Когда я был маленький и со мной никто не дружил, я и подумать не мог, что через 20 лет одного взмаха волосами будет достаточно, чтобы завести тысячи человек. Я улыбнулся и, вдруг почувствовав тяжесть на плече, машинально повернулся поцеловать эту милую макушку. - Эта песня - мой подарок вам... и Томми, - сказал Адам, и мы заиграли Better Than I Know Myself. Он тихо запел, а когда пришло время куплета, незаметно вглянул на меня и, подойдя ближе и обняв за плечи, шепнул: "Доверься мне". Я начал подпевать ему, сначала тихо, а потом и во весь голос. Зал встал и захлопал. Неужели они так хотели этого? Лишь в конце песни он отошел от меня и допел последний куплет самостоятельно. А потом он встал на колени и, вынув красную бархатную коробочку из кармана своей кожанки, произнес самым счастливым голосом: - Томми Джо Рэтлифф, ты будешь моим мужем? Мысли понеслись в моей голове с бешеной скоростью. Стоп. Он же сделал предложение мне. Натуралу. Нелепое утверждение после 4-х летнего опыта отношения с парнем. Почти идеального опыта с восхитительным парнем. Но я все равно должен жениться на девушке. Это ведь неправильно, поигрался и хватит. После последних мыслей передо мной появился образ моего отца при смерти, говорящего, что хочет увидеть с небес мою свадьбу с милой девушкой, а потом наблюдать рождение внуков. Но он тогда еще не знал о нас с Адамом. Был бы он против? Я обернулся в зал, и мне в глаза засветили прожекторы. Все затихли, ожидая моего ответа. Молчать дальше было уже неприлично. - Я... я, - промямлил я тихо, но эхо, кажется, прошло по всему залу. Я взглянул Адаму в глаза - человеку, с которым я провел несколько замечательных лет, с которым я открылся миру и перестал наконец врать себе, человеку, с которым я впервые ощутил счастье. Время совсем перестало существовать. Я молчал минуту? Пять? А может всего несколько секунд?