Мой асгардский принц

      Габриэль прикрыл глаза и вздохнул. — Уверен? — который раз спросил Локи. — Уверен, nin Anor. Ты не будешь там один, — убежденно сказал Трандуил.       Они стояли на рассвете в поле, когда еще даже туман не опал капельками росы на траву. Габриэль закусил губу и взял эльфа за руку. Маг был снова в черно-зеленом костюме с золотом на асгардский манер, а Трандуил был в серебристом кафтане с длинным подолом и привычной ветвистой короной на голове. — Хорошо, — сказал Локи, взмахивая Старшей палочкой и снимая с них защиту. — Хеймдалль!       Стоило Локи только позвать стража, как в следующий момент над ними открылся Радужный мост. На том конце их уже встречали. Трандуил же нахмурился, но не от наличия воинов, что их ждали, а от блеска золота, что с непривычки сильно слепил. Эльф любил украшения и восхищался мастерством ювелиров, но он был привычен к зеленому морю леса, а не к золотым чертогам, которые смогли бы посрамить сокровищницу Одинокой горы. Габриэль коснулся локтя супруга, всматриваясь в его лицо. Трандуил лишь кивнул мужу и перевел взгляд на стража и воинов, что не решались к ним подступить. — Хеймдалль, рад видеть. Я так понимаю, что Всеотец нас уже ждет, — с озорством усмехнулся Локи.       Страж лишь склонил голову, смотря то на младшего принца, то на его необычного спутника. Локи и Трандуил спокойно же выдержали взгляд Хеймдалля. — Ты опять скрылся от меня и даже зная мир, в который нужно заглянуть, я не мог тебя обнаружить, — сказал Хеймдалль. — На то я и Бог Обмана не так ли? — задорно спросил Локи.       В это время воины ближе подошли к ним, зачитывав приказ Всеотца. Маг и эльф спокойно их выслушали, но когда двое воинов вынесли цепи, то Локи взмахнул рукой, оставляя руки асгардцев пустыми. — Я пришел на встречу с Всеотцом по доброй воле, а если он боится меня, то вы можете нас сопровождать на аудиенцию к царю, но без цепей, — сказал Локи, обнимая Трандуила за талию. — Я обещал тебе показать Асгард, meleth-nin.       Локи лишь еще шире улыбнулся, когда воины отпрыгнули от них как от чумы. Мага тут же перестал волновать конвой, ведь рядом было зрелище намного лучше. Синие глаза эльфа скользили по Радужному мосту, золоту башен и колонн и островкам зелени в этом чужом для него мире. Локи же действительно проводил маленькую экскурсию, пока они неспеша двигались по мосту во дворец Одина.       Их пропустили в главный зал. И если раньше чужие и враждебные взгляды заставили бы Локи лишь выше поднимать подбородок и прятать свои эмоции, то теперь они вообще не волновали мага. Габриэль лишь отстраненно подмечал недовольные, пренебрежительные и шокированные гримасы и шепот за спиной. Трандуил же с королевской осанкой, величественно шел рядом с ним, также не обращая внимание на разглядывания местных. Единственный, кто волновал и был удостоен его заботы, был его супруг.       Один как и прежде стоял около трона в доспехах и держал Гунгнир, символ королевской власти. Локи смотрел на Всеотца и ностальгия по дням, проведенным в Асгарде отпускала его. Слева от него стоял Тор в своей вечно красной мантии и его компания. Громовержец сжимал молот, но так и не поднял голову, чтобы посмотреть на того, кого величал братом. Его же близкие друзья не прятали своих глаз, в которых читалось презрение. Маг посмотрел в другую сторону от Одина, где как и всегда стояла царица. Локи нежно улыбнулся матери, прикладывая руку к сердцу и даря первый поклон именно ей. После такой же поклон маг повторил и для Всеотца. — Приветствую тебя, Один Всеотец, — с улыбкой сказал Локи, разрывая напряженную тишину, что стояла в зале Асгарда. —  Я пришел к тебе по доброй воле, чтобы лично сообщить несколько новостей. — О твоих похождениях в Мидгарде я уже наслышан, — ответил Один. — Тогда время нашего визита сократится, — усмехнулся Локи. — Я пришел сюда, чтобы поблагодарить тебя, Всеотец, за то, что дал мне семью, дал кров и воспитал меня вместе с родным сыном, — серьезно сказал Габриэль, смотря на Одина и на Фриггу. — Вы дали мне то, о чем я и не смел мечтать и чего раньше не имел. Вы подарили мне свою любовь, став мне родителями пусть не по крови, но по духу.       Такая речь Локи ввела всех в ступор. Один непонимающе смотрел на младшего принца, ведь совсем не таких речей он ожидал от него по возвращении в Асгард. Фригга лишь растроганно улыбнулась, с материнской любовью смотря на Локи. — Я вернулся в Асгард, чтобы проститься, ведь ухожу вместе с мужем в иной мир. Я, Локи, полноправный король Йотунхейма и младший принц Асгарда, навсегда и по доброй воле отрекаюсь от престола Вечного города в пользу Тора Одинсона, — громко сказал маг, чем вызвал настоящий хаос.       Выкрики народа остановил лишь Один, призывая асгардцев к спокойствию. Всеотец единственным глазом смотрел на Локи, что также не спускал с него взгляда. Дальше Один перевел взгляд на того, кто стоял рядом с его сыном. Спокойные синие глаза встретили его, но не вздрогнули и не прогнулись. Пусть лицо Всеотца и покрыли морщины от тысячелетий жизни, но с виду молодое существо перед ним было намного старше его. — Это твое последнее слово? — ровно спросил Один. — Да, Всеотец, — уверенно кивнул Локи, не сомневаясь в своем решении ни секунды. — Да будет так! — решил Один, подкрепляя свои слова стуком Гунгнира.       Тор же с непониманием смотрел на улыбающегося брата, что стоял рядом с непонятным существом. Разве Локи не хотел всегда править Асгардом? Разве не для этого были все его козни? — Этим решением ты, Локи, искупил свои преступления против Асгарда, а уход твой пусть будет твоей ссылкой, — добавил Один.       Но такое решение Всеотца нисколько не расстроило мага, который и не хотел остаться в Асгарде. Эрин Ласгален ждал его. Решение было оглашено и суд был окончен. Народ тихо перешептываясь уходил, подчиняясь приказу короля. С места не сдвинулись только Один, Фригг, Хеймдалль и Тор. Всеотец смотрел на Локи, а потом кивнул ему, выходя из тронного зала. Маг лишь согласно кивнул, обернувшись к Трандуилу и любяще улыбаясь. Все они переместились в зал для переговоров. Фригг же первая никого не стесняясь подошла к Локи, обнимая своего потерянного сына. Габриэль же с не меньшей теплотой ответил на объятия царицы, даря матери поцелуй. В это же время Хеймдалль говорил с Одином, что задумчиво смотрел на супруга своего сына. Трандуил же развлекал себя осмотром дворцового убранства, хотя это не мешало ему знать того, что происходит у него за спиной. — Никогда не думал, что увижу перворожденных, — сказал Один, обратившись к Трандуилу. — Светлые эльфы ушли из соседнего с нами мира еще во время правления моего деда. Мы так и не были представлены. — Я Владыка лесных эльфов Эрин Ласгален, Трандуил Ороферион, — представился эльф, по- королевски склоняя голову. — Приветствую вас в своем дворце, король Трандуил, — склонил голову в ответ Один. — Отец! — не выдержал Тор. — Замолчи, сын и не лезь в то, что тебе еще не дано понять! — быстро осадил Громовержца Один. — Но он позорит Асгард только своим присутствием! — не желал замолчать Тор. — Сейчас позоришь Асгард только ты, Тор, — заметил Локи, взмахнув рукой, чтобы заткнуть братца.       Тор свирепо посмотрел на Локи, а Фригг лишь покачала головой на самоуправство младшего сына, но была полностью с ним согласна и не стала отменять заклинание немоты. — Прошу прощения за своего сына. Он еще не разумеет многих вещей, — сказал Один Трандуилу. — Кровь кипит, а стены родного дома уже малы. Остальные миры обещают приключения и славу бесстрашному воину, — усмехнулся Трандуил, читая Тора и вспоминая, что и Леголас по молодости совершал глупости. — Расскажите о себе. Я вижу, что вы связаны с моим сыном судьбой, — попросила Фригг, все также не отпуская локоть Локи. — С удовольствием исполню вашу просьбу, — сказал Трандуил, чуть склоняя голову перед царицей.