Несмотря на замки́ и границы

— Хватит. Траун открыл глаза. Ему было слышно, как беспокойно ворочается Эзра на своей койке. Парня практически каждую ночь донимали тревожные сны, и успокоительное не помогало.  — Оставь меня, — голос Эзры звучал тихо и нетвёрдо, в нём чувствовалось бессилие перед кем-то неизвестным, призрачным третьим лицом, причиняющим беспокойство. Траун негромко позвал Бриджера по имени. Это всегда срабатывало в таких случаях. И в этот раз, как и во все другие, Эзра глубоко вздохнул и затих. И у чисса снова оставалось ещё несколько часов до следующих стенаний. Ему не особо мешали жалобные изречения Эзры — Траун довольно легко приспособился к кратковременному пробуждению. А вот сам Эзра часто по утрам вставал разбитый и с головной болью. Чисс почти провалился в сон, когда дыхание Эзры опять изменилось. Эзра окончательно проснулся, зашевелил одеялом и встал с постели.  — Я так больше не могу, — он быстрыми неслышными шагами прошёлся по полу и присел на край кровати Трауна. — Не возражаешь?  — Нет, — у Трауна дёрнулся глаз. Вообще-то, он возражал, но, кто знает, когда ещё ему посчастливится оказаться в подобной ситуации. Одну такую ночь под одним одеялом с джедаем можно и допустить. Он подвинулся.  — Спасибо. Эзра занял совсем мало места. Он лёг на бок, спиной к Трауну, и заметно расслабился. Траун же наоборот весь напрягся, в очередной раз впечатлённый открытостью и непринуждённым поведением Эзры. Он был в смятении, потому что парень начинал переходить черту дозволенного, и Траун не препятствовал этому, продолжая придерживаться позиции наблюдателя. Он мог пресечь любые попытки Бриджера сблизиться с ним, мог предотвратить возможное возникновение влюблённости у мальчишки и позаботиться о том, чтобы обе стороны придерживались более равнодушного отношения друг к другу. Но Траун не стал делать ничего из этого. Потому что он не был альтруистом и не считал себя обязанным кому-либо. Подъём должен был быть всего через два с половиной часа, когда Трауну удалось задремать. Эзра тихо дышал сбоку, и чисс, вслушиваясь в его дыхание, пропустил момент, когда дрёма перешла в настоящий сон. Утром поразительно было то, что чуткость впервые подвела Трауна. Эзра спал, закинув на него ногу и крепко обвив руками. Его макушка упиралась имперцу в челюсть, и тот чувствовал запах своего шампуня. Траун вдруг подумал, что Эзра как будто и не ему дал «право на прикосновения», а себе. Также он подумал и о том, что парень первый стал нарушать дистанцию и нарушать дальше, естественно, уже не прекратит. Впрочем, Трауна эта мысль не беспокоила. Тем не менее, он всё равно ощутил непривычное волнение, какой-то внутренний трепет, от которого он на мгновение забыл, как дышать. Эзра был возмутительно близко, но Траун не рассматривал это как повод дать себе волю притронуться к Бриджеру лишний раз. Поэтому, уняв свои чувства и успокоившись, он автоматически освободился из объятий и из кровати выбрался со свежей головой и новыми силами. Эзра же ещё сильнее закутался в одеяло и продолжил спать. Чисс не сомневался, что одной такой ночью Эзра не ограничится. Поэтому он ничуть не удивился, когда спустя шестнадцать часов беспрерывной работы он вернулся к себе в каюту и застал в своей постели Эзру, уже приготовившегося ко сну.  — Решил мне место нагреть? — Уронил Траун ненасмешливо, без цели как-то поддеть. Он устал. Эзра не ответил на его вопрос, а Траун, в принципе не особо-то и ждал ответа. Он снова проверил своё расписание на следующий день, просмотрел некоторые новые документы, которые получил, и срок их сдачи. И только после этого позволил себе отправиться на отдых.  — Ты наглец, ты знаешь? — Траун сказал это без осуждения, но с непонятной интонацией в голосе, которую можно было принять за недовольство.  — Прогоняешь, — сделал вывод Эзра, и Траун не знал, как стоило истолковывать его серьёзный пристальный взгляд.  — Нет. Теперь чисс должен был спать с краю. Они с Бриджером отвернулись друг от друга, каждый думая о своём. Эзра размышлял о Трауне, испытывая при этом какое-то особое удовольствие, а Траун с чистой совестью анализировал прочитанный материал, пребывая в абсолютном спокойствии. При всём своём желании у Эзры не получилось бы его смутить, так что, приведя в порядок мысли в голове, Траун заснул. Из сна его выдернули совершенно неожиданно, — парень мёртвой хваткой вцепился в его одежду на груди, и Траун в первую секунду был готов дать отпор, не сразу сообразив, что его оппонент спит. Эзра явно пытался кого-то побороть во сне, дыша тяжело и часто. Траун с силой разжал его ладони, за что получил хороший удар коленом в живот. Он зашипел, удерживая руки Эзры в одном положении и телом придавливая его ноги, ограничивая движение в целом. Эзра проснулся и ахнул, опешив и не до конца понимая, кто его зажал у стены. Он испуганно дёрнулся, но, по красным глазам узнав Трауна, доверительно расслабился, и чисс его отпустил.  — Извини, — Эзра сел. У него очень болела голова.  — Эзра, что тебе снится? — В темноте Траун хорошо видел, как Бриджер массирует себе виски. Тот помолчал, думая, как лучше сформулировать ответ.  — Это очень странные сны, — Эзра лёг лицом к Трауну. — Я как будто смотрю на себя со стороны, чьими-то глазами. Чаще вижу абстрактные образы, но всё равно понятно, что это я, — он говорил вполголоса, и Траун ощутил, как пробежал холодок по спине, потому что с голосом парня внезапно возникла ассоциация, о которой он никогда прежде не задумывался. Эзра, находившийся под не меньшим впечатлением от глаз напротив, тяготился мыслью похожего содержания. Он не собирался озвучивать её, равно как и Траун, но сказал неоднозначно: — тебя я тоже вижу. Но мне очень сложно определить контекст.  — Понятно. Трауну нетрудно было догадаться, кто влезает в сновидения Эзры по ночам. Вполне естественно было ожидать, что Кэнан Джаррус, учитель Бриджера, будет пытаться как-то наладить с парнем связь. Путём джедайских приёмов, значит, решил действовать. Словно в подтверждение подозрений Трауна, Эзра продолжил:  — Иногда он спрашивает, где я нахожусь, — он взял паузу. Затем последовал очевидный вопрос: — Траун, где я нахожусь?  — Можешь сказать ему, что ты находишься в безопасности, — нашёлся тот, выдав первое, что пришло на ум и показалось наиболее подходящим для ситуации. Эзра благоразумно замолчал и больше вопросов не задавал. По мере своего выздоровления, в Эзре постепенно просыпалась жажда деятельности. Парень был любопытен, и Траун решил эту проблему, лично отобрав нейтральную литературу, без политического уклона и прочих сомнительных идей. В основном это были справочники. На первое время информации для изучения Эзре было достаточно. Это было рискованно — оставлять джедая в своей каюте без присмотра. Но и в няньке Траун не видел смысла, потому что если Бриджер взбунтуется, его будет не остановить. Трауна больше волновало, чтобы Эзра ничего не сломал из той части его коллекции, которая там была. В остальном чисс оставался спокоен. Опасения Трауна оправдались, но несколько иначе. Эзра Силой вскрыл замок ящика его стола и достал свой световой меч. Сам бы он никогда не догадался, что что-то было спрятано в этом ящике, но интуиция неясным шёпотом указала на тайник. Меч удобно лёг в руку, и в мозгу от соприкосновения с холодным металлом словно что-то щёлкнуло, мелькнула какая-то мысль и тут же забылась. Эзра активировал меч и машинально повёл рукой необъяснимо привычным движением. Он слышал этот звук впервые, но точно мог сказать, что это не так.  — Это моё? — Спросил Эзра вошедшего Трауна, который был не в восторге от происходящего.  — Да, — Траун не думал отпираться. Такое тоже могло случиться, чтобы Эзра нашёл свой меч раньше времени. Тут уж ничего не поделаешь.  — Я — джедай?  — Да, Эзра, ты джедай, — чисс не знал, где парень взял это понятие, потому что в справочниках, которые он давал, никаких джедаев не было. Эзра ничего не говорил. Он о чём-то думал, и его крайне сосредоточенный вид на мгновение лишил Трауна всякой решительности, заставив с мимолётным, незнакомым прежде ужасом предположить, что прямо сейчас к джедаю возвращаются воспоминания. Но сознание Эзры работало совсем в другом направлении.  — Скажи, а все джедаи — твои враги? Траун вздохнул.  — Я не считаю тебя своим врагом. Гранд-адмиралу был интересен ход размышлений Бриджера. Нельзя было знать наверняка, к какому выводу Эзра мог придти, обнаружив свой меч. Но Трауну в какой-то степени польстило, что в первую очередь Эзра подумал об их отношениях. Не исключено, что парень в принципе думал о них постоянно. Траун нашёл занимательным возникшее вдруг убеждение об их вражде в прошлом, потому что сам он никогда не упоминал об этом, напрямую уж точно не говорил. В любом случае, Эзра решил, что если они и враждовали, то причина была в том, что он джедай. Эзра деактивировал меч.  — Извини за… беспорядок, — так он удачно обозначил взлом и копание в чужих вещах. — Я был в очень странном состоянии.  — Понимаю. До самой ночи они не разговаривали. Эзра принимал себя, Траун занимался практически тем же. Некоторые вещи необходимо было произносить вслух, тем самым действительно признать и согласиться с ними. Чисс признал, что не пойдёт против Бриджера, но это вовсе не означало, что друзья Эзры теперь и его друзья тоже. Они оставались повстанцами, преступниками, которых следовало устранить как угрозу Империи. Траун не собирался делать ещё одно исключение для кого-то, кроме конкретного джедая.  — Знаешь, Траун, — Эзра уже сидел в кровати, умытый и в пижаме. Он ждал, когда Траун присоединится к нему. — Ты тоже для меня не враг.  — Спасибо, — Траун знал, что вряд ли Эзра будет считать так же после определённого момента, но все равно чувствовал признательность. Он лёг.  — Я тебя тоже люблю.  — Ты пожалеешь об этом, — это было последнее предупреждение, и Траун понимал, что назад пути не будет. Его этот факт не пугал.  — Не пожалею. Слово даю.  — Я запомню это. Чисс закрыл глаза, давая понять, что разговор окончен. Эзра не шелохнулся.  — Траун?  — Да?  — А мы будем целоваться? Траун испустил долгий вздох. Силой воли он сохранил прежнее выражение лица, ничуть не удивлённый заданному вопросу, но всё равно смешавшийся. Он, прищурившись, посмотрел на Бриджера.  — Я тебя поцелую, если ты захочешь. Эзра, волнуясь, тихо-тихо прошептал:  — Я хочу. Траун тоже хотел. Он сел. Эзра ужасно нервничал, но не трусил и от своих слов не отступал. Он так сконцентрировался на желании, что осознание самого поцелуя пришло не сразу. В порыве эмоций он схватил Трауна за локоть, в то время как Траун крепко держал его за плечи, тем самым не позволяя себе потерять голову. Чисс был взбудоражен, но оставался сдержан в своих действиях. Он чувствовал, как мелко трясло Эзру, и сам испытывал мучительный трепет, запрещающий останавливаться. Эзра отстранился первым. Он уткнулся горячим лбом Трауну в плечо, и в его голове шумела кровь.  — На сегодня хватит, — Траун не узнал свой голос, опережая открывшего рот Эзру. Эзра согласен не был, но перечить не стал. Надо ли говорить, что оба пролежали в постели всю ночь, не сомкнув глаз?