***
Бен знал, что уже не вернётся. Чутьё это было или паранойя – но мысль о том, что ни в доки, ни в тренировочный зал к Асоке он больше не придёт, намертво засела в голове. Может быть, поэтому на последней, «праздничной» тренировке он выкладывался, как в последний раз. Таким он его и чувствовал – последним. Он готов был размахивать деревянным мечом, пока не свалится замертво – лишь бы прогнать мысль о том, что Рей сейчас лезла в самое пекло с чёрного хода. Он бы нёсся ей на подмогу уже сейчас. Но Бен вступал в игру позже: на его долю выпало выманить из пекла Люцифера. Уже час повторяющий ката и избивающий манекенов юноша вытер пот со лба и поклонился подошедшей Асоке. – Хорошо, – подытожила Мастер Тано, одобрительно кивнув. – Теперь – спарринг. Без поддавков, в полную силу. – Серьёзно? – Бен уставился на невозмутимую мечницу, которая уверенно сняла со стойки боккэн. – Сама удивляюсь, что говорю это, но… Ты вполне готов к серьёзному поединку. Считай это экзаменом. Сдашь – получишь рождественский подарок, – Асока хитро подмигнула и легко поклонилась. А через секунду с коротким сухим выкриком кинулась вперёд. Удары сыпались на Бена со всех сторон; не по возрасту гибкая и подвижная Тано гоняла ученика по всему татами, заставляя вертеться, точно угорь на сковородке. Несколько раз кончик боккэна проходил на волосок от его щеки – но на пределе сил ему удавалось увернуться и продолжить бой. Только наполовину звериные реакции спасали Бена от поражения. И только окрепшая за недели тренировок сила воли удержала Кайло от того, чтобы выпустить когти. Сознание скользило по лезвию бритвы, балансируя между человеком и зверем – и это был единственный путь к победе. Бесконечно долгие полчаса спустя Асока опустила боккэн, тяжело дыша, и расплылась в широкой улыбке. – Ты справился, – выдохнула она. – Ни один мой ученик не мог выстоять против меня так долго. А ты начал какой-то месяц назад! Бен, умоляю тебя: куда бы ты ни отправился после Арканиса – не прекращай занятий, – она подошла и опустила ладонь на его плечо. – Ты невероятно талантлив. И если продолжишь обучение – сможешь стать превосходным мастером. Бен кивнул, глядя на Асоку растерянно и не зная, как выразить свою благодарность. Впервые в жизни он задумался о том, что мог бы быть кем-то ещё. Не только наполовину вендиго из-за проклятия Сноука, не только охотником на монстров, как отец. Кем-то новым, не предопределённым никем и ничем. – Я хотел бы, – медленно проговорил он. – Правда хотел бы... – И у меня есть небольшой стимул для тебя, – лукаво улыбнулась Тано и потянулась к подставке, снимая с неё боккэн, которого он прежде не видел. – Их делает один мой друг, и для перевозки тебе понадобится разрешение – но с этим я смогу помочь… – Разрешение? На тренировочный боккэн? – нахмурился Бен. – Посмотри внимательней, – рассмеялась Тано. Бен прищурился – и вдруг поражённо распахнул глаза. Боккэн казался выточенным из цельного дерева – и только зоркий глаз мог различить тонкую щель между ножнами и обманчиво простой гардой, плотно подогнанными друг к другу. Бен ухватился за середину оружия, потянул за рукоять – и на свет с тихим шелестом показалось сверкающее лезвие узорчатой стали, со слегка волнистой границей полировки. – Хорошую катану легко узнать по хада, – Асока провела пальцем по завораживающим переливам на клинке. – Они образуются благодаря множеству слоёв металла, который используют при ковке. Мои друзья держат маленькую мастерскую в Илуме, к югу отсюда, – просто улыбнулась она. – Делают в основном боккэны, но и катаны тоже – редко и только на заказ. Никаких современных технологий: только время и кропотливый труд рождают настоящий меч… Я долго ждала того, кому смогу отдать её. Опробуешь? Рукоять удобно лежала в ладони. Бен взмахнул клинком наискось, крутанул катану вокруг запястья и отвёл руку назад, приноравливаясь к балансу. Тано хмыкнула, сощурилась – и вдруг выбросила вперёд ладонь. – Junbi! Ippon! – резко выкрикнула она; Бен не раздумывая отреагировал на привычную команду, нанося удар – и брошенный Мастером платок плавно опустился на татами, рассечённый надвое. – Я так и знала, – глаза Асоки торжествующе светились. – Она твоя, ученик. С Рождеством. – Arigato, Tano-sensei, – Бен склонился в глубоком поклоне, переполненный чувствами. – Спасибо за всё, Учитель.***
Что-то шло не так. Хакс понял это ещё до того, как заметил слежку. Возможно, то самое хвалёное чутьё каким-то образом развилось и у него. Или он просто изначально был уверен, что всё не может пройти идеально? Как бы то ни было, отступать от изначального плана было поздно. Поэтому Армитаж нарочито равнодушно скользнул глазами по переулку – и продолжил путь к «Тик-Так», притворяясь, что не заметил крадущуюся следом тень. Риск был оправдан, и каждый в их маленькой команде был готов к непредвиденным обстоятельствам. Хакс – в том числе. Однако он до последнего надеялся, что не подвергнет опасности Роуз. И теперь, с соглядатаем Прайда за спиной, он до жгучей боли в груди сожалел о том, что сам привёл беду к ней на порог. – Арми?.. – Роуз – растерянная, но явно обрадованная его приходом – попятилась, пропуская Хакса в мастерскую. – С наступающим! Как ты тут?.. – Нет времени, – Хакс повернулся к двери и запер её на ключ. Вихрем пронёсся мимо опешившей Тико, закрыл и зашторил окна. Подумал пару секунд – и рванул вглубь мастерской. – Что ты творишь?! – Роуз с совершенно круглыми глазами проследила за тем, как Армитаж подтащил тяжёлый верстак к двери. – Даю нам лишние пару минут, – Хакс нервно провёл рукой по волосам и наконец повернулся к Роуз. – Я должен извиниться перед тобой. Ты в опасности. Не по моей воле, но из-за меня. Миловидное личико девушки потемнело, губы сжались в полоску. – Что… что ты сделал? – тихо начала она, сжимая кулаки. – Ты… с кем-то связался? С криминалом каким-то? Ты привёл их сюда?! Отвечай! – выкрикнула Тико, наступая на Хакса. Армитаж попятился: разъярённая Роуз по-настоящему пугала его. Она казалась опасной, несмотря на невысокий рост и безобидную внешность. Впрочем, ей и правда ничего не стоило уничтожить Хакса. Перед Роуз он был совершенно беззащитен. – Мне не пришлось ни с кем связываться, – сглотнув, ответил он и опустил взгляд. – Хватило родиться. И прежде всего мне нельзя было связываться с тобой. Но я не мог, Роуз, я просто не мог... – он умоляюще взглянул на неё. – Прошу тебя, прости меня. А если не сможешь – хотя бы позволь защитить. – От тех, кто за тобой идёт? – фыркнула Роуз, глядя на него со жгучим разочарованием. – Ты что, в каком-то мафиозном клане? А я-то тут при чём?! – Ты им нужна, – Хакс скосил глаза к двери. Время не ждало. – Я не знал, что за мной следили. Не хотел, чтоб они о тебе узнали. Я просто хотел… узнать тебя, – еле слышно закончил он, пряча за спиной дрожащие руки. – Да кто «они»? – выкрикнула Тико, теряя терпение. – Кому и зачем я нужна?! – Я лучше покажу, – сдаваясь, прошептал Армитаж. – Ты… ты присядь, пожалуйста. Хакс на секунду зажмурился, готовясь к близящейся катастрофе. И непослушными пальцами принялся расстёгивать пальто. Роуз не глядя нащупала стул, упала на него и с полным непонимания лицом наблюдала за его неловким стриптизом. – Арми... Может, ты… не в себе? Ты не думал к врачу сходить?.. – Закрой глаза на минуту, пожалуйста, – Хакс, уже наполовину обнажённый, боялся на неё смотреть. – Это… неприятное зрелище. – Я уже ничего не понимаю, но… Ладно, глаза закрыла. Но если коснёшься меня – открою! И... и врежу! – пригрозила она. – Не коснусь, – горько улыбнулся Армитаж. «Возможно, больше никогда.» Ликантропы их клана обладали редкой способностью перекидываться в любое время по собственному желанию. Но – так или иначе – приятного в этом было мало. Кости сдвигались с болью и тошнотворным скрежетом; кожа растягивалась, лопалась, прорастала мириадами волосков, срасталась по-новому; челюсти меняли форму… Кто из людей поверил бы, что к этому можно привыкнуть? Что с этим можно жить? Минута агонии – и то, что казалось человеком, становилось чудовищем.***
Никогда в своей жизни Роуз Тико не чувствовала себя такой потерянной. Тихий, размеренный рабочий день, мечты о праздничном вечере – всё полетело к чертям, когда главный герой вышеуказанных мечт ввалился в её мастерскую, забаррикадировал дверь, начал нести какую-то околесицу, а потом и вовсе принялся раздеваться. И теперь Роуз сидела, послушно зажмурившись, и чувствовала себя полной идиоткой, запертой в тесном помещении с безумцем. А потом она услышала хрип. Следом – болезненный стон, потом – какие-то мерзкие скрежещущие звуки, отвратительное хлюпание и треск – будто кто-то вправлял один вывих за другим. И тогда ей стало по-настоящему страшно. Роуз зажмурилась ещё сильнее, стараясь не представлять, не думать, что происходило перед ней. Но отчего-то не могла перестать бояться. И за себя, и за Арми, которому сейчас – она точно знала – что-то причиняло невыносимую боль. Через минуту всё стихло. Осталось только тяжёлое дыхание... и странный запах. Откуда-то он был ей знаком. И отчего-то напоминал давно съехавшего соседа – владельца двоих породистых кобелей-хаски, единственных не пахнущих псиной собак, что она знала. – Можно… смотреть, – раздался странно искажённый голос – хриплый, будто от долгого крика. Роуз вздрогнула и открыла глаза. И завопила, вскакивая, роняя стул и пятясь назад, пока не упёрлась спиной в стеллаж. Перед ней стоял ярко-рыжий волк о двух ногах.