Сияй

– Ну и где он? – раздраженно спросил Найл, бегло взглянув на часы, и снова устремил свой взор на дорогу — на горизонте не показалось ни единого автомобиля, что вызывало у Хорана новую волну раздражения. – Если не выедем прямо сейчас, то точно опоздаем. Малик задерживался минут на десять, что было ему несвойственно, тем более, Хоран накануне раз десять повторил, как важно приехать вовремя. Пригласительные на этот вечер он достал с большим трудом, и для них троих это был большой шаг. Луи слабо представлял этот самый шаг, но Найлу, планирующему всё шагов на десять, было виднее. Он прекрасно вел светские беседы и не вставлял глупые шуточки, где не следовало. Причина опоздать у Зейна была — он пробовался на роль в новом сериале. Второстепенную, но зато в основном составе. Насколько Луи помнил, пробы проходили в первой половине дня, но, возможно, претендентов на роль было так много, что кастинг затянулся. Сам Луи раза четыре попадал в подобную ситуацию — больше всего его раздражал тот факт, что приходилось сидеть в компании людей, похожих на него, словно все они были родными братьями. В такие моменты подсознание шептало ему, что он такой же, как все, и в нем нет ничего особенного. – Не знаю, – Луи глубоко вздохнул, поправляя рубашку. Найл силой сорвал с него спортивный лонгслив, так что Томлинсон чувствовал себя наряженным в чужую шкуру. – У него сегодня пробы были. Может, из-за них? – Может, но мог бы и позвонить. Мы же не можем торчать тут и... о! Звонит, – сказал Найл и быстрым движением пальца принял вызов. – Да. О, боже! – воскликнул он изумленно, и Луи охватило волнение. – Ужас какой... И как ты? В порядке? Тебе ведь ничего не нужно? Да, – голос Хорана снова стал деловым. – Хорошо, мы поедем без тебя. Ты много теряешь. Давай. Найл сбросил вызов и перевел на встревоженного Луи абсолютно спокойный взгляд. – Какие-то белые парни подкараулили Зейна у дома и устроили взбучку. Кажется, у него небольшое рассечение и пара ушибов или что-то вроде того, – Найл махнул рукой и уткнулся в телефон, чтобы вызвать такси. – В общем, завтра узнаем, что там и как. Осталось полчаса, надеюсь, машина приедет в ближайшие пару минут. Слова застряли у Луи в горле. Он никак не мог взять в толк, как подобное могло случиться. То есть... да, иногда им в директ писали какие-то ненормальные. Пусть они и не были популярными артистами, кое-кто их уже знал, а у Найла и Зейна к тому же был парный аккаунт, но Томлинсон не мог представить, что какой-нибудь сумасшедший на самом деле захочет причинить кому-то из них вред. Но больше, чем нападение на Малика, его изумило хладнокровие Хорана. Он стоял так, словно ничего не случилось, и ещё умудрялся размышлять о предстоящем вечере. Как будто не его бойфренда приложили по голове! – Подожди, ты не хочешь поехать к нему? – недоверчиво спросил Луи. У него самого душа уже была не на месте. – Зачем? – спросил Найл непонимающим тоном. – Он в порядке. Было бы ему по настоящему плохо, вызвал бы скорую помощь. Что ж, если Найл когда-либо сдавал кровь, медсестре приходилось использовать очень толстую иглу. – Боже, Найл, я иногда тебя просто не понимаю, – воскликнул Луи, дрожа от волнения. Ему было страшно даже подумать, что сейчас с Зейном. Может, ему нужна была первая помощь или осмотр врача. – Езжай один. Я поеду к Зейну и проверю, как он. Дай мне адрес. – Да он в порядке... – Да его, возможно, чуть не убили! – крикнул Луи и решительно протянул лучшему другу телефон. Несколько секунд Найл смотрел на него, будто искренне не мог понять, как можно срывать такой перспективный вечер из-за какого-то невразумительного нападения. В этот момент Луи на него почти злился. Томмо всегда знал, что в этом мире по-настоящему Найла волнуют лишь два человека, одним из которых был сам Хоран, а вторым — он, но ведь речь шла о Зейне. О Зейне! – Ну, езжай, – пробурчал Найл, печатая адрес в его телефоне. – Но ты пожалеешь о том, что пропустил этот вечер. Правда, Луи! Зейн большой мальчик, зачем ему нянька? А на вечере будут и Дэниэл Рэдклифф, и Крис Пайн, и... – Обойдусь, – ответил Луи, выхватывая телефон из рук ирландца. Он даже не сказал Найлу «повеселись» на прощание, просто побежал, будто пятки жгло. Мысли так и не укладывались у него в голове, оставаясь разрозненным набором мутных, плохо сочетающихся между собой кусочков. На Зейна напали, его избили... Наверняка ему очень больно, наверняка ему мерзко, потому что это сделали основываясь на предвзятой ненависти. Может, у Малика даже есть переломы, ведь неизвестно, как долго его избивали и чем. Наверняка ему плохо, потому что они могли приправить избиение гнусными словами. Это было даже хуже. У дома Зейна сдерживать тошнотворный ком было всё труднее. Луи жгло, выкручивало, ломало. Его сюда даже не звали, но не зайти, не проверить, как Малик себя чувствует, Томлинсон просто не мог. Ему нужно было хотя бы увидеть. Просто удостовериться, что Малик жив, и с ним всё будет в порядке хотя бы в долгосрочной перспективе. Отсчитав про себя до трех, Луи постучал в дверь и лишь после этого обратил внимание на звонок. Он не успел почувствовать себя глупо, потому что дверь отворилась буквально через секунду. Зейн вышел на порог и посмотрел на него с легким удивлением. Выглядел он ужасно. Подбородок был разбит, висок — рассечен, на переносице наливался синяк. Если бы только это — Малик держал себя за ребро. Луи чуть не задохнулся. Его руки тряслись, грудь дрожала. Он не мог видеть Зейна в таком состоянии. – Господи, боже мой, – произнес Томлинсон, с жалостью рассматривая лицо Малика. – Это нужно обработать. – Да, я хотел, – ответил Зейн, поморщившись. – Но... не знаю. Чувствовал себя как-то вяло и просто не смог. Решил сперва просто посидеть на диване и удостовериться, что ничего серьезного не случилось. – Я всё сделаю, только скажи, где аптечка, – произнес Луи, проходя в дом. Зейн указал на дверь в ванную комнату и вернулся в гостиную, где находился удобный диван. Луи понадобилось всего несколько минут, он вымыл руки с мылом, умыл лицо, чтобы взбодриться, взял из зеркального шкафчика аптечку. Если бы у Томлинсона было настроение рассматривать дом, гостиная ему бы понравилась. Луи всегда любил большие диваны на семь-десять человек и ковры с длинным ворсом — при желании на них можно было и сидеть, и лежать. По всей видимости, Малик любил уютные мелочи, потому что комнату освещал хороший набор торшеров, стены украшали однотонные панно. Открытые раны Луи обработал антисептиком, присыпал порошком, чтобы скорее образовалась корочка, местами заклеил пластырем. Синяки обработал мазью, чтобы отек скорее сошел. Сейчас он больше ничего не мог сделать, но, по крайней мере, теперь его не тревожила мысль о том, что в раны Зейна может попасть грязь. – Зашить бы, – произнес Луи, указывая на рассечение. Теперь, когда он закончил, ему было немного неловко. – Ничего, пройдет, – сказал Зейн, наблюдая за тем, как Луи защелкивает пластиковый замок на аптечке. – Найл попросил тебя приехать? – Нет, я был рядом, когда ты ему позвонил, – ответил Луи, отодвигаясь от Зейна. Ему немного мешали диванные подушки, и Луи решил их передвинуть. Зейн не сказал, что он может остаться, но и не велел ему уйти. Сейчас в воздухе ясно чувствовалось странное напряжение. Может, Малик действительно хотел побыть один, и Хоран в очередной раз оказался прав. Наверное, вызвать скорую не так сложно. Но всё-таки повреждения выглядели достаточно серьезными, чтобы оставлять Зейна с ними наедине. Томлинсон не знал, как поступают в таких ситуациях. Наверное, позволяют отдохнуть и отоспаться, набраться сил... Луи поднял глаза и собрался было попрощаться, но Зейн его опередил. – Ты не мог бы помочь мне отрепетировать сцену? – А? – непонимающе спросил Луи. Он ожидал что-то вроде: «Думаю, мне нужно отдохнуть. Где выход, ты знаешь», но никак не это. – Я получил роль, как раз перед тем как... ты понимаешь, – Малик поморщился. Когда он говорил, кожа натягивалась, и это причиняло ему легкий дискомфорт. – Съемки через пару дней. Не хочу облажаться — это первый серьезный проект. – Поздравляю! – воскликнул Луи и ошеломленно улыбнулся. – Правда, это невероятно. Ниддри умрет от гордости. Но... как ты будешь сниматься с... ну... с этим? – Томлинсон обвел лицо пальцем. – Загримируют, – ответил Зейн, махнув рукой. – Так даже лучше, мой персонаж довольно импульсивный. Ну, так что? Я могу на тебя рассчитывать? Луи посмотрел на него долгим взглядом. Нужно было бежать, сматываться со всех ног, но разве... – Конечно, я помогу тебе, – сказал он, чувствуя себя мышью, что бежит навстречу опасному кусочку сыра в мышеловке. – Спасибо, – Зейн мимолетно улыбнулся — через синяки проглянул солнечный луч. – Подожди минутку, я принесу текст. Он остался в рюкзаке. Возможно, Вселенная оставила Луи последний шанс сбежать, как он сбежал от Хью во время вечеринки, как он бежал от ответственности большую часть своей жизни и как бежал от себя, но ноги не подчинились его воле. Конечности словно перестали повиноваться командам его мозга. Остатки совести умоляли мчаться к выходу, вызывать такси и ехать к Найлу, однако этого оказалось недостаточно. Лживое нутро уверяло Томмо, что помочь отрепетировать текст — его обязанность, как товарища актера. Но сквозь ложь самому себе продиралось осознание — он просто хочет провести время с Зейном. Как будто одна лишняя секунда с ним могла сделать Луи бессовестно счастливым. – Вот, – Зейн протянул ему бумажную папку со спины, заставляя Луи вздрогнуть от неожиданности, и обошел диван, чтобы оказаться перед ним. – По сюжету у нас с тобой довольно бурное прошлое и достаточно буйные отношения. Твой текст выделен зеленым, мой — желтым. В этой сцене ты начинаешь первым. – Хорошо, – Луи бегло окинул текст взглядом и, поднимаясь на ноги, покашлял, чтобы прочистить горло. Может, Найл был прав насчет курсов риторики — ему явно нужен был контроль над голосом, потому что сейчас, даже когда он старался, интонации были не те, что Луи хотел передать своей игрой. Томлинсон облизал губы, постарался звучать лениво и насмешливо, будто ситуация была у него под контролем. – Мне предложить тебе чай или кофе? – спросил он, сопровождая это ехидным взглядом. – Ты знаешь, что я пришел сюда, рискуя жизнью, не для того, чтобы пить кофе, – ответил Малик, пропуская через свой голос напряжение в сотни вольт. – А от меня ты что хочешь? – спросил Луи с оттенком холода в голосе. – Ты знаешь, – Зейн облизал губы и приблизился. Кажется, в этой сцене он пытался его напугать. Луи позволил себе оценивающе взглянуть на партнера и переместиться. Его персонаж должен был держать дистанцию. Он всё ещё контролировал ситуацию — вернее, так ему казалось. – Если ты о деньгах, то их нет, – с деланной небрежностью заметил Луи. – Я тебе не верю, – насмешливо протянул Зейн. – Мне всё равно, веришь ты мне или нет. Уматывай отсюда к черту. Я ведь могу сообщить о твоем местонахождении копам, – проговорил Луи, пытаясь передать волнение лишь лицом, но не голосом. Его персонаж должен был понимать, что последней фразой выдал свой страх. – Ты не стукач, – сказал Зейн, медленно, точно хищник, подкрадываясь ближе. Мягкий ковер делал его шаги бесшумными. – Отдай мне деньги по-хорошему или я сам их возьму. – Ты не знаешь, где они. – У меня есть отличный способ узнать, – произнес Малик, касаясь его рук медленным, но очень уверенным движением, будто прекрасно зная, что его не оттолкнут. Луи бросило в жар, потом в холод. В голове резко стукнуло, что в сцене есть нечто похожее, но совсем не это. По крайней мере, Зейн точно не должен был его касаться. – Не... не надо, – Луи зачерпнул ртом воздух и посмотрел в текст, выискивая свои реплики. Они точно отклонились от сценария, при том совершенно внезапно. – Убери руки. – Почему? Разве ты этого не хочешь? – спросил Зейн, наглым образом перевирая текст, и притянул его к себе. Луи не совсем понимал, его или персонажа. Реальность расслоилась, как будто её нашинковали очень острым ножом, и Луи не мог представить, как собрать воедино такие тонкие кусочки. Его рот не мог сопротивляться сладкому, чарующему плену. В этом поцелуе хотелось раствориться — сладостный порыв окутывался поволокой жадного желания. Устоять было невозможно. Сердце отзывалось трепетом. Властные руки крепко стиснули Луи, он оказался прижат к горячему телу так тесно, что листы бумаг рассыпались. Тело Томлинсона было готово. Его колотил жадный приступ, противостоять которому он был не в силах. Счастье проникало под кожу, в груди зудел восторг. Как приятно быть с ним! Как приятно его целовать! Под ногами что-то зашелестело — Луи наступил на лист бумаги. На сценарий. – Нет, – резко произнес Луи, отталкивая Зейна, и его ладонь автоматически вытерла влажный рот. Своему прерывистому дыханию он явно был не хозяин. – Этого... этого даже в сценарии нет. – И что? – спросил Зейн, переступая через упавшие бумаги, чтобы оказаться ближе. – Всё очевидно: Я люблю тебя, а ты любишь меня. Почему нет? – Потому что, – Луи выдохнул, стараясь не думать о том, что Зейн только что произнес вслух — это не имело значения сейчас, когда его совесть погибала в агонии. – Я не могу поступить так со своим лучшим другом, понятно? Ему было всё равно — да, всё равно — что Зейн его не поймет. Он говорил это себе, потому что если и был шанс, что в его глупой голове хоть что-то отложится, нужно было пользоваться им сейчас, пока ситуация не стала критической. – С кем? С Найлом? – спросил Зейн. Даже его имя прозвучало обличительно. Предательство. Луи ступил на путь предательства, и теперь ему предстояло жить со своей омерзительной сущностью до конца дней. С ещё одной разбитой тарелкой. – Да. Потому что Вы встречаетесь, и это низко, и... – Встречаемся? – спросил Зейн, повышая тон. В его голосе отчетливо прозвучало раздражение. – Ну, и где он, Найл, когда мне едва не разбили голову? Когда меня чуть по асфальту не раскатали металлической битой? Его нет. Он на очередном творческом вечере, который сулит ему перспективы, но не со мной. – Это Ваши отношения, и меня это не касается, – сказал Луи, отворачиваясь. – Почему ты здесь? – спросил Зейн, схватив Луи за плечи, чтобы развернуть к себе. – Переживал? Испугался, что белые детишки меня чуть не убили? Луи нашел в себе силы посмотреть в глаза Зейна. Он знал, что это будет ошибка — в них так легко было утонуть. Но Луи уже попал в пучину, пути назад просто не было. – Да, испугался, – произнес Луи, сбрасывая с себя руки Зейна, и решительно отступил, ограждая себя от его прикосновений. – Я очень испугался за тебя. Но я пришел, чтобы просто... удостовериться, что ты в порядке. Помочь, если нужно... – Лжец. Ты пришел совсем не за этим, – Зейн подошел к Луи. Его дыхание обжигало Луи шею, ухо. Его тело готово было воспламениться, ему хотелось растечься маслом. Его запястья вновь оказались в плену сильных рук Зейна. – Прошу тебя, Луи. Не усложняй, – в голосе Малика отчетливо слышалась мольба. – Для Найла это ничего не значит. Я всего лишь часть его большого плана, лишь ступенька в лестнице его популярности. Он не любит меня. Это очевидно и всегда было очевидно. У него был последний шанс поступить правильно. – Отпусти, – Луи выдернул свои руки, схватил сумку с пола и направился к выходу. – И не подходи ко мне больше. Ты ничем от него не отличаешься, – добавил он, бросив на Зейна последний взгляд. – Разница лишь в том, что для Найла я хоть что-то значу, а для тебя я всего лишь авантюра за спиной твоего парня. Обычно Луи не хлопал дверью. Обычно, но не в этот раз.