Чёрный Оникс

«В̸э̸й̸ У̸с̸я̸н̸ь̸». Юноша, отложив кисточку на подставку, с наслаждением потянулся. Места недавних укусов тут же отозвались тупой болью. Вэй Усянь тихо зашипел в ответ, убирая со лба пряди цвета сажи. Мда, иначе как «беда с причёской» его патлы до поясницы было не назвать. Что ни делай, ближе к кончикам всё равно лохматятся, а по остальной длине прямые ведь! Сейчас на Вэй Ине простое серое ханьфу, небрежно накинутое на исподнее. Чёрные одежды, в которых он добрался сюда, годятся только лишь на тряпки — до того поистёрлись. Среброглазый переводит взгляд на них: — Поверить не могу, что пришлось бежать, — тихо хмыкает он. Бежать под прикрытием иллюзии и своих дрессированных мертвецов. Позорно, ничего не скажешь. Хотя… Когда ты — человек вне закона, да ещё и чертовски умный, любое, даже самое позорное бегство начинаешь называть тактическим отступлением. Под боком раздался писк. Вэй Усянь повернул голову и невольно улыбнулся — чёрный лисёнок вскарабкался на колени. Улыбка стала шире, юноша, прищурив серебристые глаза, погладил меховой комочек по спинке. И тут остановился. Мех был слишком мягкий для лисьего, да и писк больше напоминал мурчание… — Иньинь, вылезай, — Вэй Ин ухмыльнулся. На коленях послышалось шебаршение. Миг спустя на юношу глядела лукавая морда. — Хех, ты меня раскрыл, — слегка разочарованно протянула она. — А я уж думал, у меня получилось замаскироваться. — Любишь же ты превращаться. — Зверь на это лишь фыркнул, прыгнул на стол и сел на задние лапы. Вообще, Иньинь являл собой весьма странную смесь белки и кота. Представьте себе крупную кошку с беличьими ушами, длиннопалыми, цепкими лапами и длинным тонким хвостом — и поймёте, как выглядел Иньинь. Сейчас этот белкокот крутил в лапах какую-то шпильку для волос, с восторгом глядя на украшающий её прозрачный красный камушек. Откуда эта шпилька тут взялась, Вэй Усянь понятия не имел, но на всякий случай сделал попытку отобрать её. — Отдай, — юноша попробовал выхватить вещицу. Не тут-то было! Иньинь отскочил, сжимая в лапах шпильку, и хитро, по-лисьи ощерился: — Нееееетушки! Моёёё! Вэй Усянь улыбнулся не менее хитро. Он знал, что подействует. Красноречиво постучал пальцем по маленькому сосудику с сиренево-серым порошком. В тёмно-красных глазах Иньиня отразился испуг: — Нет-нет-нет! Только не духовный приманник! — заверещал он, вздыбив серую с чёрными полосами шерсть. Вэй Ин хмыкнул, сняв сосудик с полки и открыв его. — Нет-нет-нет-нет-нет! Не надо! Отдам, отдам!!! Только поставь на место!!! —белкокот зажмурился и, не выдержав, расчихался. — Что тут у вас творится?! — раздался голос от двери. — Весь лес должен слышать? Расшумелись! Среброглазый обернулся. Узрев на пороге знакомую фигуру в чёрно-красных одеждах, воскликнул: — А-Шао! Давно не виделись, дагэ*! Где пропадал? — Это не столь важно, — твёрдо ответил Вэй Шао, стараясь сохранить невозмутимость, но в глубине серых глаз плеснулось что-то похожее на… стыд. Вэй Ин усмехнулся — он понял: — Что такое? Неужели снова орден Юн? И ты, Вэй Сюаньсу, первый наследник ордена Иньян Вэй, не смог справиться с парочкой сотен адептов? —… — Я не слышу оправданий, — дразняще оскалился юноша. — Их было несколько тысяч, — старший отвёл взгляд, — подоспели из других мелких орденов. — Ах, — Вэй Усянь чуть вздёрнул тонкие брови. — вот оно как? Ну, что ж, забудем. — Угу. Что с горой Луаньцзан? — тут Иньинь навострил уши. — В качестве наблюдательного пункта не подходит. Шумноватое место, да и звукопроводимость у скал не очень хорошая. Зато тёмная ци почти такая же, как в Хэйцзы, — тут юноша сморщил нос, — но всё равно другого качества и сорта. Более… однородная, что ли? — Мм. Естественно. В Хэйцзы нечисть на любой вкус найдётся, — кивнул Вэй Шао. — А я про что говорю? Да и тяжёлая слишком, и ведёт себя, как капризный ребёнок. То ей не так, это не так… Прямо и не знаю, как перерабатывать, — младший вздохнул, — в других местах проще — там хоть одна эмоция преобладает, а тут не пойми что, — он развёл руками. — Понятно. Что с Золотым Ядром? Вырезали? — Вырезали, — откликнулся Иньинь. — Он его главе ордена Юньмэн Цзян передал. — Правда? — старший едва заметно помрачнел. — И какова причина? Вэй Усянь помолчал, потом выдавил: — Считай, плата ордену. За то, что приютили. — Плата? — Вэй Сюаньсу тихо рыкнул. — Тебе напомнить, что его мать не очень тебя жаловала? — Благодарю, но Цзян Чэн — не Юй Цзыюань! — огрызнулся Вэй Ин, в его глазах опасно полыхнуло алое пламя. — Это мы увидим. Серебряное Ядро вырастил хоть? — Вырастил, — отмахнулся Вэй Усянь, — и почти развил до прежнего уровня. Братец, я гений? — Неа, — улыбнулся старший. — Серебряное Ядро довольно легко развить, да и к тёмной ци оно более привычно. — Ага, — младший вдруг погрустнел. — Эх, и почему наш орден тогда не признали? Что плохого в смешивании тёмного и светлого путей? — Я знаю, почему вас не признали, — затараторил Иньинь. — Вы просто очень умные. Вы любите изобретать, а остальные пользуются по большей части старыми, проверенными заклинаниями. Конкуренция интеллектов, понимаете? — Но это же не повод целый орден просто ЗАБЫВАТЬ? — с отчаянием воскликнул Вэй Шао. — Ещё какой повод. Вот только, — ядовито заключил Вэй Усянь, — они нас недооценили. Сильно недооценили. Кстати, где А-Люй? — Я отправил нашего младшего в Иньян. На случай чего. — Брат, ты, как всегда, слишком осторожничаешь, — юноша еле заметно улыбнулся. — Может, чаю? Так разговор лучше пойдёт. — Не откажусь. — И мне не забудь налить! *** — Сюрп! — Иньинь, прекрати. — Сююююууууурп! — Иньинь, дай поговорить. — Сюююююююууууууурп! — Ну Иньинь, ну пожалуйста, — Вэй Ин жалобно взглянул на белкокота. — Нет, — тот продолжил самозабвенно хлебать вкусный травяной чай. Юноша вздохнул и перевёл взгляд на брата: — Так о чём мы говорили? — О талисманах, — напомнил старший. — Ах да, — Вэй Усянь оживился, продолжая прерванную мини-лекцию. — Как ты понял, я долго работал над талисманом иллюзии, но таким, чтобы не требовал больших затрат энергии. И знаешь, что я обнаружил? На ничем не обработанной бумаге для талисманов хуже получается. Но если бумажку поместить в раствор или натереть каким-нибудь галлюциногеном… Ты когда-нибудь слышал про аяхуаску*? — Конечно, — Вэй Шао кивнул. — Напиток, получающийся из лианы каапи, изготавливается в Индии и в Заокеанских джунглях. Весьма популярен у шаманов, так как воздействует на мозг, приводя в эйфорическое состояние и вызывая видения… И ты хочешь сказать, что… — Ага. Окунуть, подержать, вынуть, нарисовать нужные иероглифы, заранее зарядить, а в нужный момент активировать и выкладывать иллюзии на своё усмотрение. — И из-за галлюциногена мозг другого человека легко всё воспримет, — Сюаньсу одобрительно усмехнулся, пригладив чуть вьющиеся волосы. — Хорошо придумал. Но кто тебе этот напиток доставил? — Забыл старого Пурану Бансэ*? — Тот хитрый торговец из Индрапрастхи*? — Он самый! — Тогда я не удивлён, — хохотнул (насколько это возможно) Иньинь. — Этот сморщенный стручок в тюрбане кого хочешь проведёт! Налейте мне ещё! — Ну и? — Вэй Ин налил белкокоту чай. — Мой эксперимент успешен? А то я не успел проверить. — Успешен. Слышал, вся Поднебесная празднует твою «смерть». — Пусть празднуют, — глумливо оскалился Вэй Усянь, — мы ещё дадим о себе знать. Потом. Это «потом» насторожило старшего брата. Обычно диди* не откладывал ничего на потом. Получается, это «потом» будет хорошо продумано… И напугает кучу людей. — Только не вздумай устроить катастрофу, — Вэй Сюаньсу залпом выпил всю пиалу. — Не буду, не волнуйся, — младший сделал несколько успокаивающих пассов руками. — Я вот что хочу спросить: ты слышал, что Мэн Яо теперь Цзинь Гуанъяо? — Слышал. Подонок, — пробурчал Вэй Сюаньсу. — Брат, не будь так категоричен, — намеренно растягивая слова, Вэй Усянь поставил пиалу на столик. — Никакой он не подонок. Просто один из бастардов Цзинь Гуаньшаня, довольно вежливый парень. Если перевоспитать, вообще будет душка. — Как скажешь. Что говорят шпионы в Облачных Глубинах и в Пристани Лотоса? — Справляются. Лань Сюй, конечно, скован правилами, но это не мешает. Цзян Цинсэ — доверенное лицо при Цзян Чэне, так что здесь проблем вообще нет. — А другие? — Не Минчэн допущен в библиотеку, возможно, что-то найдёт. Сюэ Ян выполняет поручения Цзинь Гуанъяо, параллельно изучая подземелья Башни Кои. — А как быть с информацией? — Как всегда — отстукиваниями, либо на слётах в Иньяне. Отправимся туда через неделю, нужно, чтобы всё улеглось. — Хорошо. — Угу, — Иньинь уже вовсю занимался той же самой шпилькой для волос. — Спать пойдём? Или дождёмся? — Я посижу. — Я тоже с вами! *** — А-Шао! Переписал копии? — Да. — Отлично! Отправляю их шпионам. Оригинал — старейшине в Иньян! Пять чёрных воронов взмыли в звёздное небо. *** Гу Су. Облачные Глубины. Лань Сюй уже готовился покинуть библиотеку, но его внимание привлекло тихое царапание коготков по полу. Парень обернулся. На него пристально глядел огромный ворон. На шее птицы, привязанное ниточкой, висело письмо. Лань Сюй не заставил себя ждать. Отвязал письмо, прочитал, потом прочитал ещё раз. Улыбнулся, спрятал бумажку в складках ханьфу. Он и до этого не верил, что их лидер Вэй Усянь мёртв, а теперь и вовсе оставил свои терзания. Нужно теперь только уйти в свой домик и дождаться Часа Быка*, или Часа Передатчиков, как окрестили его все члены «Оникса». Ох, отбой же уже был, только бы не попасться… *** Юньмэн. Пристань Лотоса. Цзян Цинсэ еле дождался, пока глава ордена — Цзян Ваньинь, уйдёт в свои покои. Воровато оглянулся, торопливо зашагал во внутренний двор. Вытряхнул из рукава сложеный вчетверо лист бумаги, застыл, вглядываясь в непонятные символы. Затем мужчина усмехнулся и протянул себе под нос: — Значит, всё удалось и через неделю нужно быть в Иньяне. Хорошо, хорошо, — заключил он, пряча письмо и разглаживая пурпурные одежды ордена, после направился куда-то вглубь резиденции. *** Цинхэ. Нечистая Юдоль. Не Минчэн неслышно скользил среди скрюченных деревьев. Он знал, что серо-зелёные одежды ордена Не хорошо сливаются с окружающей средой, но всё равно не хотел быть замеченным. Из письма, принесённого вороном, выходило, что Вэй Усянь жив и в данный момент отлёживается в убежище, с горой Луаньцзан не вышло, а ещё скоро слёт. Что ж, пора точить саблю. Так, ну и где это слуховое дерево? *** Ланьлин. Башня Кои. Шелест крыльев улетающего ворона отдался от стен подземного коридора. Сюэ Ян подошёл к факелу, вчитываясь в написанное. Ухмыльнулся, проведя языком по своим клычкам: — А я знал, что господин Вэй не так прост, как хочет показать. Паренёк поднёс бумажку к огню. Та почти мгновенно обратилась в пепел. Теперь письмо надёжно хранилось в памяти Сюэ Яна. Что же, пора к восточной стене. *** Иньян. Призрачная Чащоба.  — Вот непутёвый внук, а!!! — тучной комплекции старушка стукнула ладонями по столу. — Говорила я ему, не подставляйся, а он что?!!! Думает, подрос и мозгов прибавилось?! А ведь уже почти мужчина!!! Вообще, старушка была не такой уж и старушкой. Да, бризом молодости от неё не веяло, но и кости не разваливались — давало о себе знать крепкое Серебряное Ядро. Чёрно-красные одежды ордена Вэй, замысловатая причёска из седых волос, бойкий и жёсткий характер — и перед вами старейшина Вэй Нин, а по совместительству ещё и бабушка трёх наследников. Вернее, они её внучатые племянники, но, чтобы не ломать язык, окрестила их бабка просто внуками. Да и наследников сначала было двое (младший — Вэй Люй, приёмный). — Что я ему говорила!!! Чем он меня слушал?! Я тебя спрашиваю, чем? Вэй Люй, стараясь не отсвечивать, тихонько сидел в углу комнаты. Наконец старуха выдохлась и грузно плюхнулась на циновку: — Приготовить всё для гостей. Оповести орден. Чтобы всё в лучшем виде, ясно? — гаркнула Вэй Нин на младшего. — Ага, — кивнул Вэй Цзинхуа, поправив каштановые волосы и вылетев наружу. Старейшина тяжко вздохнула. Ну вот что ей делать с этой бедовой головушкой Вэй Ином? *** «П̸о̸з̸ы̸в̸н̸о̸й̸», — отбил на корнях Сяо Синчэнь. Ослепший, он быстро научился чувствовать время гораздо лучше своих зрячих товарищей, а потому начинал Час Передатчиков первым. Вот отовсюду начали приходить позывные. «Г̸о̸в̸о̸р̸и̸т̸ь̸ п̸о̸ о̸ч̸е̸р̸е̸д̸и̸» — откликнулся Вэй Усянь, — точно он, фраза знакомая. Лёгкая улыбка скользнула по губам даоса. «Ц̸з̸я̸н̸ Ц̸и̸н̸с̸э̸. П̸р̸а̸з̸д̸н̸о̸в̸а̸т̸ь̸ п̸о̸б̸е̸д̸у̸ н̸а̸д̸ В̸э̸й̸ У̸с̸я̸н̸е̸м̸ б̸у̸д̸у̸т̸ в̸ П̸р̸и̸с̸т̸а̸н̸и̸ Л̸о̸т̸о̸с̸а̸ ч̸е̸р̸е̸з̸ д̸в̸е̸ н̸е̸д̸е̸л̸и̸». «Л̸а̸н̸ь̸ Ц̸и̸н̸л̸и̸н̸. Л̸а̸н̸ь̸ В̸а̸н̸ц̸з̸и̸ и̸з̸о̸л̸и̸р̸о̸в̸а̸л̸и̸, Л̸а̸н̸ь̸ С̸и̸ч̸э̸н̸ь̸ н̸а̸м̸е̸р̸е̸н̸ о̸т̸п̸р̸а̸в̸и̸т̸ь̸с̸я̸ в̸ Л̸а̸н̸ь̸л̸и̸н̸». «Н̸е̸ М̸и̸н̸ч̸э̸н̸. В̸ Н̸е̸ч̸и̸с̸т̸о̸й̸ Ю̸д̸о̸л̸и̸ н̸и̸ч̸е̸г̸о̸ н̸о̸в̸о̸г̸о̸». И такие стуки и царапки продолжались долго. Наконец Вэй Усянь объявил отбой. Все мигом смолкли. Сяо Синчэнь поднялся с колен, на ощупь отряхнул одежды и неторопливо продолжил путь. ***  — Вот твой меч, — Вэй Шао передаёт брату чёрные ножны, изящно отделанные серебром — не роскошно, но и не слишком просто. Вэй Ин благодарно кивает, уже полузабытым движением проверяет на остроту три тонких наконечника — на навершии и на гарде. Заклинатель медленно тянет за рукоять. Сталь высшего качества показывается на свет. Грани, остриё, дол для облегчения веса — всё в полном порядке. Где-то рядом завистливо вздыхает Иньинь. — Дзями, мой Дзями, — мурлыкает Вэй Усянь. — Давненько ты ножен своих не покидал, давненько. Ну да ничего. Хэй, не смотри так осуждающе, — улыбается он, глядя на хмурого брата. — Думаешь, ты бы над своим Санцзяном не ворковал, если бы вас на пять лет разлучили? Вэй Ин на пробу выполняет пару приёмов. Не так ловко, как раньше, но быстро наверстает. Загоняет меч обратно в ножны, тот напоследок сверкает рубином на посеребрённой гарде. — Выдвигаемся. *** В Зале Собраний, как ни странно, относительно тихо. Шпионы сидят за столиками, кто дремлет, кто медитирует, кто калякает на бумажках. Из Пристани Лотоса опаздывает, девушка по имени А-Мин пихает Сюэ Яна бамбуковым шестом, а тот шипит и откидывает его. Орден Вэй поголовно спит — неудивительно, ночь выдалась бессонная. Сначала — отстукивание, потом приём товарищей по оружию, а ещё нежданная записка от наследников — тоже волнения. Вот и притомились, лежат, не шевелятся. Тёплый воздух гуляет по помещению, курятся наспех зажжённые благовония. Но что-то не так. Не пахнет потом, пылью дорог, ночной травой, тавернами… Это нервирует людей в Зале, ведь почти что каждый — закоренелый странник. Какие муки для необузданной, свободно гуляющей по свету души, когда приходится засесть в одном месте на целых четыре года! Но скоро всё вернётся, они уверены в этом. Вернётся «рассеянная» технология слежения, вернутся дороги, вернутся приятно ноющие ноги, вернутся обветренные лица, суровые взгляды, мозолистые пальцы вновь сомкнутся на рукоятях… Дверь за спинами с грохотом отъезжает в сторону. Все оборачиваются. На пороге стоит Вэй Усянь в простом сером ханьфу, с Дзями на поясе, с Иньинем на плече, за юношей тенью идёт старший брат. Мяо* молчания — и Зал Собраний взрывается приветственными криками. Вэй Ин тепло улыбается — их ждали. Братья идут к своим столикам, по пути замечая знакомые лица: смиренно сидящий Лань Сюй, потный и пытающийся отдышаться Цзян Цинсэ, Не Минчэн, улыбка Сяо Синчэня, горящие сумасшедшей радостью глаза Сюэ Чэнмэя, взор напарника… Да, их действительно ждали. Иньинь спрыгивает с плеча на столик, садится, обвив хвостом лапы и не переставая зыркать по сторонам. Среброглазый аккуратно усаживается на циновку, слегка нервно прочищает горло и начинает: — Итак, на повестке дня!