Лев и Дракон

— Я могу вам чем-то помочь, Кхалиси? Дейенерис оторвалась от созерцания свечи и бессознательно кивнула. Потом пришла в себя и покачала головой. — Нет, спасибо. Ты можешь идти. Девушка поджала губы, потупилась и с кивком принялась убирать наряды королевы в шкаф. Таргариен не двигалась с места, все ещё глядя в одну точку. Она не пошевелилась, даже когда советница подошла к двери, остановилась перед ней, оглянулась и некоторое время не решалась уйти. Даже когда раздался характерный стук и шаги растворились в тишине коридора, ничего не изменилось. Дейенерис по прежнему смотрела на свечу. Ей надо было собраться с мыслями. Сейчас она созовёт совет, встретит там обоих Ланнистеров и Вариса, а затем ей придется врать, стоя прямо перед ними. Ей придется выгораживать лжеца, обманщика и убийцу. Ей надо будет бессовестно убеждать окружающих, что среди них нет того, кто пожелал бы смерти Серсее. О Семеро, какое же это безумие… Королева понимала, как сейчас стоит поступить, но не понимала, правильным ли было ее решение. Пожалуй, такое случилось впервые: до этого все было так просто и очевидно. Она убивала своих противников, плохих людей, которые вредили ей и окружающим. Да, однажды она прогнала своих советников, но они были… не столь значимыми, сколь Варис. И это больно ее кололо. Наверное, она должна была сейчас прогнать Паука, а еще лучше — лишить его жизни. Вот это было бы правильным, да, именно так и сказала бы прежняя Дейенерис! Но королева, которой та девочка стала сейчас, боялась потерять Вариса. Она представляла, как сотни маленьких пташек, опытных шпионов и доносчиков, растеряются посреди мира. Как они найдут себе новых хозяев, начнут служить против нее… Был ли шанс удержать королевство, не имея под руками шпионских сетей и опытного советника? Правильное вступило в бой с логичным и с позором проиграло. У нее было гораздо меньше шансов без Вариса. Гораздо, гораздо меньше… Поэтому она возьмет себя в руки, соберется и пойдет на сделку с совестью. Она пока — именно пока — не станет лишать Паука жизни. Она сохранит его и с его помощью сможет вернуть мир Семи Королевствам. А потом, когда власть полностью окажется в ее руках, а все угрозы будут устранены, она совершит справедливый суд, на котором учтет не только повинности, но и все благородные поступки советника. Возможно, она его даже не станет убивать. Да, вот и решение! Она не будет его убивать, а даст ему шанс искупить свою вину добрыми делами. Так, конечно, смириться с происходящим было проще. Дейенерис надела маску добродетели и мысленно со всем примирилась. Сейчас она не скрывает лжеца — она ведет свою собственную игру, переводя плохого человека на сторону добра. Он сбился с пути, заплутал в понятиях справедливости, но под ее чутким руководством сможет вернуться к свету. Нельзя же судить сгоряча? Надо давать второй шанс. Дени поднялась со своего места, поправила волосы, накидку, приняла серьезный королевский вид, дернула бровью и отправилась в зал Малого Совета. Власть была в ее руках. Справедливость была в ее руках. Она могла и должна была исправить все, и как хорошо, что при этом было не обязательно убивать своих людей. Ведь она искренне любила своих советников, да? Ей было бы жалко поступить опрометчиво… Ведь все, что делал Варис, было ради нее? Таргариен вошла к советникам с четкой уверенностью, что поступает правильно. Она гордо посмотрела на окружающих, стойко выдержала взгляд Тириона, поколебавшись, перенесла мрачное присутствие Джейме и окончательно сломалась на Варисе. Он выглядел… абсолютно спокойным. Он улыбался, потирал ладони, вел себя так, как будто она его ни в чем не обличила. Ни капли смущения, волнения или стеснения. Ни единой эмоции, выдающей лжеца. Дейенерис встретилась с ним глазами и поняла, что теряет самообладание. И это был не гнев, скорее растерянность, испуг… Разве он не должен был испытывать муки раскаяния? Подразумевалось, что должен. Особенно в ее смелых мечтах, где советник был заплутавшим бедным человеком, ищущим справедливости. — Моя королева, — мягко поприветствовал ее Паук, склоняясь в своем извечном услужливом поклоне. Она не нашла, что сказать, поэтому кивнула и села. Все последовали ее примеру. Через пару мгновений молчания Тирион не выдержал и взял инициативу на себя. — Ваше Величество, вы не предупреждали нас об этом совете, поэтому мы не успели подготовить… — Нет, нет, — очнулась Таргариен, остановив его жестом, — Сегодня я собрала вас, чтобы сделать одно объявление, — воцарилась тишина, полная любопытства. — Сейчас, в условиях… в состоянии, близком к войне… — королева запнулась, увидев, как пристально на нее смотрят Ланнистеры, и нахмурилась, — сейчас нам как никогда важно доверять друг другу, — эти слова дались еще тяжелее, наверное, потому что Варис не сводил с нее глаз. Чтобы не сбиваться с мысли, Дейенерис перевела взгляд на Миссандею, а затем и на Джораха. Их преданность убеждала ее, что она говорит верные вещи. — Нас будут пытаться смутить, рассорить и стравить друг с другом. Возможно, кто-то из вас будет получать письма, обвиняющие ваше окружение или меня. Корона не причастна к убийству Серсеи Ланнистер и будет отрицать свою вину. Я доверяю каждому из вас даже сейчас, особенно сейчас, когда нас пытаются разобщить, и хочу, чтобы так же поступали вы все. Мы должны обеспечить друг другу полное доверие в этом вопросе, чтобы на нашей сплоченности держалась сплоченность нашего государства. Проблему Запада удалось решить браком Маргери и Томмена, но волнения на этом не закончились: сейчас необходима поддержка каждого королевства. В первую очередь мы должны обеспечить доверие Севера. Лорд Тирион, я надеюсь, что вы заняты этим вопросом? Ланнистер кивнул, но в его глазах не было ни рвения, ни особой радости от слов королевы. — Да, Ваша Милость, — апатично сказал он. Наверное, недовольный ее речью. Дейенерис ощутила некое разочарование. — Отлично, — произнесла она, но и в ее тоне не слышалось восторга или жгучего желания сплотиться. — Тогда я доверяю это вам. И в целом я проявляю доверие к каждому из вас и хочу, чтобы вы это знали. Особенно сейчас. Никто не воспылал желанием ее поддержать, и она почувствовала себя на удивление покинутой. Миссандея? Джорах? Серый Червь? Все были серьезными и хмурыми, не радовал даже сир Барристан. Что уже говорить об оскорбленном Тирионе, явно мрачном Джейме и отвратительно любезном Пауке. Таргариен поднялась со своего места, испытала неожиданную для себя неловкость от того, что собрала Совет на такой короткий срок. Она распрощалась и ушла. Ей было как-то… страшно. Что же, черт возьми, происходило? *** Встреча с Джейме была лишь вопросом времени. Дени прекрасно понимала, что не может долго оставлять его без объяснений. Муж имел особый талант становится замкнутым и тихим, когда она не удовлетворяла его интереса в каких-либо вопросах, так что ей было просто жизненно важно успеть обсудить с ним совет до того, как он полностью уйдет в себя. Наверное, отправиться к себе в покои на пару часов было не лучшей идеей в таком случае, но она совсем не ощущала себя готовой к беседе. Ланнистер будет требовать какой-то откровенности, внимательности, а она… Будет проще, если она будет серьезной и солидной. Да, наверное, им обоим так будет легче. Все, что она сказала на совете — это факты, не требующие от нее никаких оправданий. Таргариен постучала в покои мужа и, не дожидаясь ответа, вошла. Джейме оказался внутри. Видимо, он вошел недавно, потому что в момент ее появления укладывал портупею на стул. При звуке шагов Ланнистер обернулся и молча на нее посмотрел. Дени ощутила себя слегка неуместно. Вопрос, который вертелся у нее на языке, прозвучал бы сейчас чуждо, и она остановилась, не зная, что тогда произнести. — Ты что-то хотела? — практически спас ее Джейме, подтолкнув к тому, чтобы она пришла в себя. Королева кивнула. — Хотела узнать, что ты думаешь о совете. Он приподнял брови и, пожав плечами, начал невозмутимо развязывать тесьму на предплечье. — Что я должен о нем думать? Очень хороший вопрос. Именно это она у него и спросила, если быть честной. Но теперь острие кинжала их неловкого разговора обернулось против нее. — Не знаю, — не очень уверенно отозвалась королева. — Может, ты хотел его обсудить? — Не я сейчас стою в твоих покоях, — холодно произнес Ланнистер. — Видимо, это хочешь обсудить ты. Дейенерис почувствовала, что все происходящее стало абсурдным. Разве это ей нужно налаживать контакт с мужем? Разве не она та самая недоступная и гордая королева, которая способна со всем справиться сама без чужого мнения? Разве у нее могут быть сомнения, которые одолевают ее сейчас? Видимо, в мире что-то изменилось. Она потеряла опору под ногами, и теперь все шло совсем не так, как должно было. Таргариен не умела чувствовать себя неловко, но сейчас была уверена, что именно так себя и ощущает. Вопросы Джейме были такими простыми и одновременно такими сложными… Она запуталась. — Да, я хочу все обсудить, — с особым рвением произнесла Дени, убедив себя, что имеет право на личный и простой разговор. — Ты присядешь? Он хмуро на нее посмотрел, но, отложив золотую руку в сторону и потирая изувеченное предплечье, переложил вещи со стула на стол и сел. Для Таргариен это стало первым шагом к миру. Она наконец сдвинулась со своего места у двери и села напротив. — Мои слова на совете могли прозвучать для тебя странно, — без доли участия или сожаления констатировала факт девушка, — но я говорила то, что должна была. Я уверена, что Тирион не виновен, и я не хочу, чтобы выдумки твоего отца влияли на ваши с братом отношения. Вы оба близкие для меня люди, вас ничто не должно ссорить между собой. На отношениях и доверии советников строится государство, поэтому я не хочу, чтобы ты обвинял Тириона. Она говорила твердо, но впервые не чувствовала себя соответственно. В том, что она сказала сейчас, обмана не было, и все же ей было как-то тяжко произносить подобные речи, зная, что за ними скрывается ложь. К счастью, Джейме не замечал ее сомнений, слишком увлеченный собственными чувствами. — Я не обвиняю Тириона, — совершенно спокойно, но неожиданно для нее отозвался муж. Удивление, отразившееся в чертах ее лица, определенно было не той реакцией, которую он от нее ожидал. — Разве ты не думал, что он виновен? — уточнила королева так, как будто хотела, чтобы Джейме и дальше заблуждался. — Думал, — кивнул Ланнистер. — Но потом мы поговорили, и я понял, что он тут ни при чем. — Почему? Джейме приподнял брови. — А почему так считаешь ты? Она неожиданно для себя смутилась. — Потому что я хочу доверять советникам. — А я хочу доверять брату. — Хорошо. — Хорошо, — как-то зло согласился он. Оба замолчали, и Дейенерис поджала губы, чувствуя необходимость как-то оправдаться. Как будто бы сказанного ей аргумента было недостаточно — Наверное, Тайвин просто пытался вас рассорить… — Или ты просто хочешь замять всю ситуацию с Серсеей. — Что? — она действительно удивилась, потому что совершенно не ожидала, что он будет обвинять ее в чем-то подобном. Хотя, при взгляде на Джейме, который явно был не в самом хорошем расположении духа, Таргариен удивилась, что не подумала о подобных нападках сначала. — Что? — с насмешливой горечью переспросил он. — Дейенерис, тебя не волнует, кто виноват в ее смерти. Ты можешь сколько угодно говорить, что дело в сплоченности королевства, но на самом деле тебе просто не хочется разбираться в ее убийстве. Ты сделала все, чтобы замять эту ситуацию, ты даже свела Тиреллов с моим отцом, хотя, казалось, они были на грани войны. Но ты запретила их обвинять, ведь это приведет к войне на Западе. Теперь ты еще запретила обвинять своих советников, потому что ты доверяешь каждому. Что дальше? Притворишься, что убийства моей сестры не было? Или ты притворишься, что это был несчастный случай? Дейенерис выдохнула, растерявшись от количества посыпавшихся вопросов и обвинений. — Я не пытаюсь скрыть ее смерть, и с чего ты решил, что… — Ты не пытаешься скрыть? Дейенерис, ты цепляешься за каждую возможность… — Я не цепляюсь за возможности, я делаю все для королевства! — А, конечно, как я мог забыть о королевстве, ведь… — … это моя главная обязанность и я не могу… — … ты переживаешь только об этом, и тебя не волнует… — … отказаться от всего ради твоих прихотей! Что бы ты не думал, но… — Прихотей? Смерть моей сестры для тебя… — Я не это имела в виду, и ты это знаешь, но все равно… — Дейенерис, иди к черту со своим королевством! — между ними на мгновение повисла тишина, в которой можно было буквально ощутить утихающие раскаты грома. Девушка не могла подобрать слов, которые были бы более сильными, чем только что прозвучавшие. Джейме поднялся со своего места, вынуждая ее сделать то же самое, выдохнул и неприятно усмехнулся. — Я не подписывался на это, — мрачно заметил он. — Меня к чертям не волнует твоя забота о людях и о государстве. Мне плевать, если весь Север завтра сплотится против нас и пойдет войной на юг, понимаешь, плевать! Я хотел защитить свою семью, хотел сохранить жизнь Серсее, своему сыну и отцу, и меня не волновало, что для этого нужно сделать. Твою мать, да даже если бы я знал, что моя сестра все равно умрет, я бы пошел на этот брак снова, лишь бы дать ей эти пару месяцев, ты понимаешь? Ты вообще понимаешь значение слова «семья»? У тебя было хоть что-то кроме твоих драконов, которых ты даже не видела последние недели? Или даже в своих названных детях ты видишь только оружие для «сплочения государства»? — Они не оружие, они… — О, вот теперь в тебе проснулся материнский инстинкт, да? — усмехнулся он. — Стоит что-то сказать про трех бездушных ящеров, и ты уже готова убить обидчика! А если кто-то убивает мою сестру, то это так… случайность. — Это не случайность, и я буду делать все, что могу, чтобы… — Ты будешь делать все, что можешь, серьезно? Она развела руками, то ли показывая свою беспомощность в этой ситуации, то ли изображая, что подобные заверения разумеются сами собой. — Я уже делаю все возможное, чтобы разобраться в происходящем, — с долей обиды произнесла Таргариен, и Ланнистер просто рассмеялся, отвернувшись. Этот жест вызвал у нее целую волну раздражения и бессилия.  — Все возможное… — зло улыбнулся Джейме. — То есть, ты исключаешь все невыгодные для тебя варианты. Тиреллов, своих помощников… Знаешь, Семь Королевств достаточно велики, чтобы никогда не найти настоящего убийцу. Хотя, подожди, его же уже нашли. Дейенерис изумленно посмотрела на мужа. Он знал? Он знал, что Варис был убийцей? Поэтому он злился? Потому что думал, что она с ним заодно? Потому что она ему ничего не рассказала? — Ты не знаешь, почему он это сделал, — сказала Таргариен, качая головой. Джейме приподнял бровь. — Что, разве не из личных мотивов? — Он бы никогда не сделал это из личных мотивов! Он сделал это ради королевства! В лице Ланнистера отразилось недоумение, затем он нахмурился. Потом, через секунду, осознание пришло к ним обоим. Дейенерис поняла, что муж говорил о подосланном убийце. А Джейме понял, что она знает о настоящем. — Кто это сделал? — в тишине, где только что раздавались крики, это прозвучало слишком тихо и угрожающе. — Ты знала, кто это сделал и не сказала мне? — Я не знала, — на автомате начала оправдываться девушка, но его не интересовали ее слова. — Значит, теперь ты знаешь? Кто это? — она молчала, и Джейме начал предполагать сам. — Кто-то из твоих советников? Ты поэтому говорила, что нам надо доверять друг другу? Это сделали твои люди? Ты сама распорядилась о ее убийстве? Его голос был таким спокойным и холодным, а обвинения такими легкими, как будто он правда верил, что она бы приказала убить его сестру. Это было даже оскорбительно, ведь она бы никогда этого не сделала… — Я не хотела ее смерти, ты знаешь, что я бы не стала… — Я не знаю, Дейенерис, в этом и дело. — Я тоже не знаю, — соврала она, как можно честнее заглядывая мужу в глаза. Но в них не было ни доверия, ни понимания. Ланнистер покачал головой, подхватил портупею и пошел к выходу, даже ничего не произнеся. — Джейме, — попыталась остановить его она, но вовсе не обрадовалась, когда он зло обернулся. — Я уже привык, что ты ставишь государство выше семьи, Дейенерис, — произнес он, как будто подводя черту под их разговором, — но я не собираюсь привыкать к тому, что ты убиваешь людей ради своей власти. Ты столько говорила о справедливости, ты так упорно попрекала меня ошибками моей семьи, что я просто не могу поверить, что ты лгала мне все это время, планируя смерть Серсеи. — Джейме, я не планировала… Он явно хотел сказать ей что-то грубое, но вместо этого вышел из комнаты и захлопнул дверь. Даже его шаги звучали разгневанно, удаляясь по коридору. Но Дейенерис, несмотря на все обвинения, все равно не могла испытывать злость или раздражение. Честно говоря, наверное, она впервые в жизни запаниковала. Не только планы Вариса обрушились за последние дни.