***
Первое, что показалось странным в то утро, была тишина, охватившая весь дом: она давила на восприятие, заставляя насторожиться, и Кая шла по длинным коридорам, вслушиваясь в тревожный отзвук собственных шагов. Дверь в родительскую опочивальню не была открыта, хотя обычно слуги всегда оставляли их распахнутыми по утрам, зная о ее утренних визитах к матери. Ручка поддалась легко и она тихонько заглянула внутрь, боясь, что мама может все еще спать, но в помещении никого не было: постель была убрана, шторы задернуты и даже фотографий не было на полках и стенах. И зеркало… оно было прикрыто тканью. Судорожный выдох сорвался с губ, а в горле тут же образовался комок. Слезы сами собой полились по щекам и она издала сиплый звук, ухватившись о дверной косяк, чтобы устоять на ногах. В голове все запуталось, мысли не складывались — она была потеряна. Поток слез помутил ей взор, но она все равно узнала темную тень отца, склонившегося к ней, упавшей на колени у материнского ложа. Приняв его помощь, Кая села и слушала то, что он говорил, не находя в словах того, что так отчаянно искала. — Ночью твоей матери стало совсем плохо и мы вынуждены были срочно провести передачу Молотоборца. Время было на исходе и все произошло в спешке, но мы успели, так что все прошло вполне успешно… — Ты можешь говорить об этом, не привязывая ко всему титана? — ее резкое заявление заставило отца застыть: он явно не ожидал, что она заговорит, и не подготовил ничего, кроме сухой речи о титане. — Кая, — положив руку ей на плечо, начал отец. — Я понимаю, ты потеряла мать и очень расстроена, но сейчас мы должны быть сильными. Когда ты выйдешь из этой комнаты, показывать негативное отношение к случившемуся будет неуместно. Да… она и сама это усвоила давным-давно. Смерть и передача титана в этом мире не считались тождественными: если Кая скажет или сделает что-то не так, это будет расцениваться, как оскорбление нынешнего обладателя Молота Войны и самого ритуала передачи, который являлся священным для элдийцев. Скорбеть по матери она не имела права, и хотя это было дикостью, ничего противопоставить вековым устоям она не могла. — Ведь мы должны были попрощаться… — пробормотала девочка после затянувшейся паузы. — Вы обещали, что мы сможем! — Мне жаль, — проговорил отец. — Она уже была в коме, когда врач сообщил обо всем, и я не хотел, чтобы ты видела ее такой. Я сам настоял на твоем неучастии в ритуале. Посмотрев в лицо мужчины, она впервые особенно ясно осознала, насколько он был стар: усталость и горечь глубоко отпечатались на его гордом лице, а взгляд казался совсем далеким. А ведь отец и вправду хотел, как лучше… Вытерев лицо, она подняла на него взгляд и положила руку на его ослабевшую ладонь в знак поддержки. — Они тут? — короткий вопрос, но он сразу понял, о ком Кая, и утвердительно кивнул. — Что же, тогда спустимся вниз. Надеюсь, это хотя бы не будет длиться вечность… — Я спроважу их так быстро, как смогу.***
Время неумолимо шло вперед, утекая сквозь пальцы. Серые будни сменяли друг друга, а жизнь вдвоем с отцом в усадьбе была лишь пародией на семейный быт: большую часть времени Кая была предоставлена самой себе и никто особо не ограничивал ее, так как отец был вполне удовлетворен ее успехами в учебе. Виделись они только за ужином и то не всегда: зачастую, из-за этого она предпочитала компанию прислуги на кухне, на что отец снисходительно закрывал глаза. Продолжался такой порядок дел недолго: вскоре, они покинули дом, перебравшись в главное поместье. Конечно, он делал вид, будто пошел на это решение из-за слишком больших издержек на содержание усадьбы, но Кая понимала, что тот волнуется за нее и не желает, чтобы она оставалась одна. Да, она ценила его заботу, но потерять свободу и оказаться загнанной в рамки довольно строгих правил главной семьи оказалось не особо легко и приятно, да и с Элен и другими кузинами Кая тоже не была шибко близка. Был еще Вилли, но он уже явно перерос якшание с младшенькими и часто пропадал на учебе, отдавая предпочтение развлечению со своими марлейскими друзьями. Как раз примерно в то время пришла первая тревожная весточка от марлейского командования: группа воинов уже была направлена на Парадиз с целью захвата Основателя, а это значило лишь одно: до коллапса оставалось все меньше и меньше. В те месяцы взрослые все копошились, шли напряженные разговоры за закрытыми дверьми и лица у них тоже были куда мрачнее обычного, но детей к таким вопросам не подпускали, так что Кая старалась показать свою полнейшую незаинтересованность темой. В четырнадцать она поступила в гимназию, наконец выбравшись за пределы фамильных владений. Роскошный город, много ровесниц, теплые вечера у озера, музыка, художники — вся эта мнимая свобода легко могла вскружить голову, вот только Кае с опытом из прошлой жизни, все привилегии казались детскими игрушками, так что она находила себе иные развлечения, часто сбегая за пределы гимназии и просто прогуливаясь по городу. На удивление, за более чем год никто ее так и не подловил за нарушением правил, а аппетит все крепчал: в своих походах она заходила все дальше, многие ремесленники и торговцы вовсе знали ее, так что на улочках столицы Кая чувствовала себя вполне комфортно, особенно, после долгих лет жизни в золотой клетке аристократической семьи. Этот день мало чем отличался от десятков других, когда она сбегала за пределы учебного заведения: светило яркое солнце, голубое небо приковывало восхищенные взгляды, а река, пересекавшая город, дарила столь необходимую прохладу, делая прогулку по тенистым аллеям, паркам и широким улицам еще приятней. Находясь в приподнятом расположении духа, девушка шла по вымощенной мостовой, держа в руках сверток книг, что должна была вернуть в библиотеку. Размышляя над тем, куда еще заглянуть после, она поднялась по мраморным ступеням и подошла к дверям, краем глаза заметив человека в военной форме, прошедшего в здание. Ничего удивительного, на первый взгляд, в данном факте не было: в конце концов, в столице всегда много военных, но ее привлекла повязка на его рукаве. Сдав книги на приемной, Кая пошла между рядов, ощущая то, как трясутся поджилки от осознания того, что может приключиться. Красная повязка воина значила одно — ей наконец довелось встретить важного для истории персонажа. Взволнованная и взвинченная до предела девушка пыталась найти его среди стеллажей, безумно боясь потерять так, что едва не переходила на бег, что и кончилось соответсвенно: на одном из поворотов она буквально выскочила на свою цель, и ее ждала вполне закономерная встреча с полированным паркетом государственной библиотеки, но сильные руки удержали Каю от позорного падения, успев притянуть к себе за талию. — Осторожней, мисс, — голос, в котором угадывалась улыбка, заставил ее еще ниже склонить лицо и застыть деревяшкой в мужских объятиях. — Все в порядке? — вопрос принудил девушку наконец очнуться: она дернулась, отойдя на несколько шагов и через силу подняла глаза на лицо офицера, с внутренним трепетом узнав того, кого и жаждала увидеть. — Д-да, простите меня, мистер… — уже готовая произнести фамилию, она осеклась с открытым ртом, что, кажется, только позабавило парня. — Зик Йегер — командир отряда воинов, — отдав честь, он с интересом посмотрел на нее. — А вы? Замешкавшись на долю секунды, она пыталась взвесить все за и против. Сначала разум кричал притвориться марлийкой, но Кая не понаслышке знала об отношении тех к элдийцам, так что решила не врать: в любом случае, у нее на лице все написано, а зря ломать комедию она не собиралась. — Кая Тайбер, — выдохнула девушка, следя за сменой эмоций на лице молодого офицера. — Какая неожиданная, но приятная встреча. Я наслышана о великих воинах и об их заслугах перед Марли. Стандартная речь далась легко — сказались годы уроков этикета, но и Йегеру тоже следовало отдать должное: в руки он себя взял за долю секунды и удивление полностью пропало из его глаз, сменившись чем-то неразберимым за стеклами очков. — Могу сказать то же самое, — вежливая тонкая улыбка заиграла на его губах, визуально делая элдийца моложе. — Не часто встретишь члена столь уважаемой семьи. Вы ведь учитесь тут, верно? — кивнув, она отвела взгляд, не зная что и сказать. Молчание же, тем временем, все затягивалось: Кая старательно думала, пытаясь представить, что сказать дальше, но внезапно Зик заговорил сам, сняв с нее данное бремя. — Насколько я понял, вы тут частая посетительница. Не подберете книгу на досуг? На свой вкус. — Конечно, — неуверенно улыбнувшись, она пошла между рядов, слыша размеренные шаги Йегера за спиной. — Вот, это из старого запаса. Редкий экземпляр, не подвергавшийся изменениям, — протянув ему книгу, Кая встала на цыпочки, пытаясь дотянуться до другой, но парень опередил ее. — Эта, да? — глянув на название, он слегка нахмурился. — «Титаны: легенды и эпосы народа Имир». Вы уверены, что мне ее выдадут? — Запишем на меня, — излишне расслабленно произнесла Тайбер, пожав плечами. — Отдадите, когда закончите. Кстати, на сколько вы тут? — Три месяца, — ответил он. — Могу ли я угостить вас чашечкой кофе в знак благодарности за книгу, мисс Тайбер? Что же, следовало отметить, обаяния у Йегера целый вагон и маленькая тележка… От тембра его голоса, взгляда, полуулыбки на лице, покрытом короткой бородой, и вальяжной расслабленности позы внутренняя девочка-подросток да и взорслая личность мгновенно растаяли, оставив на месте мозга только самые примитивные мысли, и хотя Кая знала, что это могло плохо кончится, она все же не смогла удержаться. — Поблизости есть очень милая кофейня, — собравшись, проговорила она. — Пойдемте? За приятной беседой со столь интеллигентным человеком девушка даже не заметила, как часы пробили семь вечера, и вынуждена была буквально бежать, чтобы успеть на ужин в школе. Йегер порывался ее проводить, но Кая отказалась, на что он взял с нее обещание о еще одной встрече завтра.***
Сказать, что она была всецело очарована, означало бы промолчать, вот только девушка всячески напоминала себе, что большая часть заинтересованности молодого офицера направлена на факт того, что она Тайбер. Хоть он и не выказывал этого, но Кая выставила бы себя дурой, не осознавай это. Впрочем, несмотря на подобные мысли, она все же не думала, что причина только в ее семье, а если добавить к тому любовь к персонажу и долгожданную встречу с кем-то важным для сюжета, то становилось очевидно, что упускать такую возможность она не собирается. В конце концов, ничего конкретного про жизнь Зика до отправки на Парадиз не было известно, и она полагала, что никаких проблем из их встреч не выйдет. Так и задалось: они виделись через день, зачастую, в библиотеке или в кафе, ходили по набережному бульвару, посещали музеи и, в целом, развлекались. Конечно, на них часто косо смотрели из-за повязки Йегера, но никто не осмеливался что-то сделать. За короткое время они успели неплохо притереться друг к другу, так что к концу отпуска Зика уже были хорошими друзьями. В день его отбытия Кая пришла провожать его на вокзал. Было немного неловко и волнительно из-за многочисленной толпы, от которой она поотвыкла с прошлой жизни. Тайбер сжимала в руках аккуратный сверток с подарком Йегеру, стоя у обусловленного вагона, и тут же просияла, помахав ему, стоило только увидеть знакомую шевелюру недалеко. — Мы еще сможем встретиться? — выпалила она смущенно, стоило только передать небольшой подарок. — Обещать ничего не могу, но… — склонившись ближе с загадочным выражением лица, прошептал Йегер. -…ты ведь будешь писать мне? — Мне хотелось бы… — пробормотала Кая, смотря ему прямо в глаза. — Я с радостью буду на них отвечать, — взяв ее руку в свою, он переплел их пальцы вместе. — Ты позволишь?.. Кая не нашла в себе сил сказать это вслух: сердце в груди било барабанную дробь, и вся она словно застыла, сумев лишь мимолетно кивнуть. Легкое прикосновение губ, шекочущая колкость его бороды, тепло рук, легших ей на талию — все смешивалось, создавая ощущения, которые она испытывала впервые, и Кая поддалась волшебсту момента, разочарованно выдохнув, когда Зик мягко отстранился, продолжая обнимать ее. — Надеюсь, что смогу вернуться к тебе как можно скорее. — Я тоже… Поезд уехал и перрон понемногу пустел, а она еще долго стояла на месте, пытаясь уяснить все случившееся для себя. Душа пела и она возвращалась в гимназию чуть ли не вприпрыжку, пыща позитивом, но не прошла Тайбер и половины пути, как рядом затормозила машина и ее окликнул до боли знакомый голос. — Кая, что ты тут делаешь? — застыв, она обернулась, увидев за рулем Вилли. — Садись, довезу тебя, — подчинившись, она села и тихонько пробурчала приветствие, стараясь быть тише воды, ниже травы, оказавшись почти что пойманной с поличным. — Где гуляла? — Ходила в библиотеку. — И давно ты… хм, «ходишь в библиотеку»? — с легкой издевкой поинтересовался Вилли. — Эй!.. — возмутилась она. — Я действительно туда хожу. И да, часто, — насупившись, Кая отвернулась, упрямо смотря в окно. — Не обижайся, — примирительно улыбнулся кузен. — У всех есть маленькие шалости. И я, и Элен тоже сбегали из школы, ходили туда-сюда... — рассмеявшись на ее реакцию, он потрепал Каю по плечу. — А впрочем, проехали. Не волнуйся, докладывать никому не буду, — затормозив, Вилли припарковал машину у здания гимназии. — Пф, я и не волновалась, — фыркнув, она приняла протянутую руку и вышла из машины. — Спасибо, что подвез. — Всегда готов, — улыбнувшись, парень приобнял ее на прощание. — Пока, дорогая кузина. — Пока.***
С отъезда Зика прошло больше месяца и ее жизнь вновь вернулась на круги своя. В полной мере Кая жила от письма к письму, но пока что получила только одно и очень долго придумывала ответное. Ее шестнадцатый день рождения был близок и он совпадал с каникулами, так что она вернулась на празднование в поместье. Праздник, изначально не суливший ничего особенного, завершился на неприятной ноте, о которой она и подумать не могла: отец и дядя объявили о ее помолвке с Вилли, и только Богиня знает, какого труда стоило сохранить относительно нормальное выражение на лице. После ужина их ждал сложный разговор, но дядя и отец пропустили все их претензии мимо ушей, добавив, что как только она закончит гимназию, состоится бракосочетание. Так они и разбрелись по комнатам в не лучшем расположении духа. Кая так и не смогла уснуть в ту ночь: поток мыслей унёс её слишком далеко, и она терялась, не зная, что и думать. Ей богу, создавалось впечатление, что она не в Атаке Титанов, а в какой-то исторической драме… И, конечно же, по закону подлости следующее письмо от Зика пришло на утро следующего дня и она не имела малейшего представления, что на него ответить.