(Soundtrack: Woodju — Replay (feat. Mitya))
Открыв глаза, я первым делом посмотрела на тумбочку, на краю которой покоился темный бархатный конверт. Подложив ладони под щеку, я неотрывно глядела на него, готовясь узнать нечто страшное или увидеть очередные слова, которые несли бы отдаленный посыл, а точнее — ничего, что помогло бы мне сегодня, чтобы вовремя сбежать, пока моя жизнь окончательно не канула в Лету рядом с дьяволом. Я боялась привязаться и чувствовала, как моя потребность с каждым его касанием усиливалась, вынуждая тянуть руки, чтобы вновь вкусить то необъяснимое тепло, которое медленно растекалось под кожей, проникая в самое сердце. Становилась понемногу зависимой от его пронзительных взглядов, которые порождали сладостный трепет, хотя должны были пробирать внутренности от страха или того хуже. Я была обязана чувствовать омерзение, вспоминая каждое сказанное слово, которое не предвещало для меня ничего радужного, но почему-то лишь сильнее возжелала. Как устоять под его дьявольским влиянием и остаться собой под конец? Протянула руку и стала неторопливо водить пальцем по бархатистой поверхности конверта, гадая, что же намеревалась принести мне очередная повестка: радость, что я могла ошибаться, или же до боли привычное огорчение. Прикусила губу, когда в голове мелькнула неприятная мысль: с Люцифером обстояло так же. Каждый раз, когда я смотрела на него, мне приходилось лишь догадываться, каким он был на самом деле и что собирался сделать. Удавалось ли мне увидеть его сущность хоть изредка, или все было слаженной игрой, которая постоянно путала меня? Смогу ли я когда-нибудь познать подлинную натуру этого самовлюбленного демона? Мне было жутко интересно, но и в тот же миг страшно, ведь кто знал, насколько он мог быть безобразен внутри при наличии столь невообразимо красивой обертки. Перевернувшись на живот и просунув руки под подушку, я лежала и боялась пошевелиться, словно от моего неловкого движения конверт вспыхнет и рассыплется на глазах, как в тот раз. А может, я ошибалась, и чувство зависимости было навязано, и на деле ничего не ощущала, кроме легкого влечения? Я настолько долго смотрела на конверт, что перед глазами стало все мутнеть, предоставляя взору лишь темноту, отражающуюся от поверхности, будто с каждым моим шагом навстречу тайне, я ступала все глубже во мрак, из которого вряд ли будет легко найти выход к свету. С каждым моим спуском в Ад, с каждой моей мыслью, связанной с ним, я теряла нужную тропинку, которая вела к свободе. Смогу ли я отыскать компас, который укажет мне путь к спасению? И в чем же оно заключалось?.. Я старалась вытеснить эти мысли, чтобы не загонять себя в угол еще сильнее, но на простынях до сих пор ощущала отголоски его парфюма, которые заставляли меня дрожать и втягивать воздух глубже, задерживая дыхание. Понимала, что это нездоровое влечение, которое рано или поздно закончится, а чем именно, мне не хотелось думать, но я словно наркоманка получала дозу, когда, вцепившись пальцами в край подушки, сделала очередной вдох. Пыталась не вспоминать воздушные прикосновения его кончиков пальцев на коже, но мои попытки вызволить здравость были успешно разрушены, когда почувствовала толпу мурашек, которые пробежались по местам, где до сих пор ощущались его горячие руки и губы. Что будет, если я немного поддамся своей слабости и позволю на считанные секунды воссоздать из памяти его рядом? Как сильно я пропаду, если разрешу себе подумать о Люцифере еще немного? Это было чертовски глупо с моей стороны, безрассудно, но я искусилась и, казалось, что наяву почувствовала горячее дыхание на шее, когда сильно зажмурила веки и стала падать еще глубже в яму безнадежности, на стенах которой не было спасительных ступенек, что могли бы помочь выбраться. Проклятье, абсолютно, это оно самое, ведь как можно иначе обозначить то, что со мной происходило? Меня прокляли, когда закинули на Небеса без памяти, вынуждая спускаться в саму Преисподнюю, чтобы заключить соглашение с Дьяволом. Единственная хорошая новость — я не оформила сделку, которая могла бы еще хуже сказаться на мне. Что может быть более неразумным, чем это? Если не сделка, то только то, что я позволяла себе думать о нем. Опять. И черт, я хотела думать о Люцифере. Словно опомнившись от дурмана, я поднялась на локтях и огляделась, не находя Мими. Комната пустовала, но в ней еще таился аромат ее духов, которые походили на ягодный микс с нотками цветов. Резко вскочила с кровати и принялась стягивать постельное белье на пол, чтобы избавить комнату от признаков его присутствия. Если я хотела остаться в рассудке и действовать правильно, не впадая в отравляющие мысли, ничто не должно было меня уводить с намеченного пути, на котором я намеревалась выйти победителем или хотя бы сравняться в счете, но никак не остаться проигравшей. Стянув с одеяла ткань, я ее злостно скомкала и бросила на пол, но перед этим позволила сделать последний вдох. Если я сейчас так реагировала на все, что было связано с ним, отрекаясь на время от спасения, то смогу ли я, а точнее, захочу ли я позже сбежать от него? Особенно меня волновал этот вопрос, когда в памяти всплывал тот образ из сна, где он столь ласково глядел на ту меня, что начинало трясти, и я задыхалась... Сев на матрас, я отрешенно оглядела постельное белье, а затем посмотрела на конверт. Приняв позу лотоса, уверенно протянула руку и взяла его, а затем обвела пальцами надпись, которая показывала, что она предназначена для меня. Медленно стала отклеивать его край, стараясь не думать о плохом, и не заметила, как задержала дыхание, когда до момента истины оставалось совсем чуть-чуть. Выудив листок, я невольно подняла взгляд к потолку, настраиваясь, а после, набравшись смелости, которая меня покидала каждый раз при виде конверта, опустила, вчитываясь в написанное.Твоя мать убила твоего отца в день зачатия.
— Прекрасно, — саркастично проговорила я, наблюдая, как бумага постепенно рассыпалась. — И что мне делать с этим, как реагировать? — воскликнула, поднимаясь с кровати, и стала нервно расхаживать по комнате, не видя ничего перед глазами, которые покрыла тяжелая пелена. — Интересно, когда настанет тот день, когда ты решишь мне раскрывать тайны, а не подкидывать еще больше вопросов? — я совершенно точно сходила с ума, когда яростно жестикулировала руками, что-то невнятно выкрикивая в пустоту. — Нет, он меня решил довести, иначе как все это объяснить? Он играется, — меня вводило в бешенство его чересчур медленная подача информации, отчего я еле сдерживалась, чтобы не броситься в Ад и не придушить его, но стоило мне провести ладонями по лицу и шумно выдохнуть, я ядовито прорычала, прежде чем уйти в ванную, махнув рукой: — Достало! Я сгорала от злости и разочарования, мне было стыдно признаться себе, что опять позволила надежде вырасти до невозможных размеров, а по открытию очередного конверта больно ударилась о дно, когда осознала реальность: раскрытие тайны не дастся мне с легкостью и, я уверена, будет оттягиваться как можно дольше, пока я не привяжусь и не сломаюсь под его влиянием, чтобы Люцифер смог полноценно прочувствовать вкус моей души, хоть и утверждал, что не возьмет ее. Ложь. Сложно принять факт, что он имел точки давления, отчего я не смогу отказаться от его мнимой помощи, ведь осознавал, что никто и никогда не расскажет правду, потому что она известна лишь ему одному. Плеснув воды на лицо, я всматривалась, как она пряталась в сливе, и усмехнулась, потому что моя жизнь напоминала это же. Я втянулась в опасный и чудовищный водоворот, что имел оттенок его глаз, который постепенно усиливался и затягивал на дно, пока окончательно не захлебнусь и не опущу руки. Но я не собиралась сдаваться. Нет, не сегодня уж точно. Пока он не смотрит на меня так, как в видении, я смогу справляться. Главное — отталкивать его и отдалять момент, а потом, возможно, мне удастся скрыться где-то. Я и не заметила, как умылась и оказалась стоящей у шкафа, нервно перебирая одежду, которая могла бы вписаться в Раю. Кинув шестое по счету платье за спину и пытаясь усмирить поток мыслей, я примеряла различные оттенки белого на себя, взволнованно кусая нижнюю губу и чувствуя, как моя нервная система постепенно давала сбой. С каких пор я так заморачивалась по поводу одежды? Неужели мне было так важно впечатлить ангелов, чтобы они приняли меня за свою, после чего я смогу удачно избежать демонических крыльев? К слову о крыльях: они так сильно вибрировали от страха и нервозности, стоило мне проснуться, отчего спина стала постепенно поднывать, принося еще и неприятную боль, как будто мне было мало душевных терзаний. Это утро я точно не внесу в список лучших. Перенесла руки на шею и стала медленно разминать ее, водя головой из стороны в сторону, прикрыв веки. Мне необходимо собраться, иначе все пойдет наперекосяк. Если признаться честно, то плохое предчувствие не хотело меня отпускать, раздражая и принося нарастающую головную боль от стресса. Медленно и глубоко дышала, чтобы усмирить мандраж, и пыталась думать о чем-то отдаленном, представляя скорую вечеринку, где я смогу выпить и впасть в забвение хотя бы на вечер, и в дальнейшем получится избежать скорого сумасшествия, которое плавно настигало меня, протягивая свои паучьи лапы. Добившись нужного настроя, я с легкостью натянула перламутровое платье, которое доходило до колен и не выставляло на обозрение никаких выпирающих частей тела, и довольно оглядела себя в зеркало. Придала лицу свежести с помощью макияжа, и сейчас, сидя за столиком и расчесывая длинные темные волосы, я избегала прямого взгляда на свои радужки в отражении, страшась увидеть иные оттенки, которые не были похожи на голубой. Стук в дверь вывел меня из транса и глубокого погружения в себя, отчего я вздрогнула и уронила расческу на пол. Нагнувшись под стол, чтобы поднять ее, я больно стукнулась головой, когда хлопнула дверь, и подняла взгляд, сдувая с лица пряди волос, которые скрывали за собой моего нежданного гостя. — Ты что там делаешь? — спросил Дино, приближаясь и немного склонив голову. — Уронила, — подняв и помахав расческой, положила ее на столик и встала, натягивая глупую улыбку. — Ты почему не на занятиях? — Я иду с вами в Рай, — мягко отозвался он, оглядывая наделанный мною беспорядок. — Решил, что моя поддержка будет нужна, — недоуменно сведя брови, он посмотрел на меня и спросил: — Что тут... — Внеплановая уборка, которая еще не успела закончиться, — быстро проговорила я, подбегая к нему. — У нас есть еще время, и мы могли бы прогуляться, к примеру. — Мисселина вчера сказала, что зайдет за мной, — недовольно вставила и попыталась остановиться, когда ангел настойчиво потянул меня за руку к выходу. — Она найдет нас, не переживай, Вики, — ласково произнес он, открывая дверь. — Пойдем, мы давно не виделись, и я соскучился. — И я, — с улыбкой произнесла, следуя за Дино, который не сводил с меня глаз и добродушно улыбался, внушая немного спокойствия.***
Было непривычно видеть пустующую поляну, когда мы сидели с ангелом на ступенях у главного входа в школу. Я, прикрыв глаза и подставив лицо солнечным лучам, вполуха слушала рассказы Дино и перебирала пальцами край платья на коленях, стараясь не выдать нервного состояния, которое периодически вспыхивало огнем в районе солнечного сплетения, но, благо, так же быстро и угасало. Отдаленное щебетание небесных птиц вводило в легкий транс, отчего я стала невольно улыбаться, отдаваясь безмятежному состоянию, изредка кивая на слова собеседника, который, я надеялась, не заметил моего отстраненного состояния. Приоткрыв один глаз, посмотрела на него и криво усмехнулась, когда поняла, что все-таки заметил, наигранно-недовольно косясь на меня. — Прости, Дино, я с самого утра сама не своя, — начала оправдываться я, заламывая пальцы и пряча взгляд. — Стоило мне проснуться, как каждая мелочь выводила меня из равновесия, но, — кинула быстрый взгляд на него, — с тобой все иначе, мне спокойней. — Что-то произошло? — встревоженно спросил он, а затем приобнял, пододвигаясь ближе, но я не придала этому значение, ведь мы были друзьями, а так они делают, не так ли? — Ты можешь поделиться со мной всем, как раньше. Ты стала скрытной и отдаляешься. Я переживаю. — Все сложно, — расстроено ответила, опустив голову на его плечо. — Я бы хотела всем поделиться, но... но это темное прошлое настолько сильно меня пугает, что я бы хотела и от самой себя скрыть это. Не принимай на свой счет. — Ты же знаешь, что я тебя не осужу, — прошептал он, на что я растерянно кивнула, рассматривая травинки, которые были у подножия ступени. — Знаю, но пока я не готова ничего рассказывать, мне надо самой разобраться и прийти к выводу. Я кое-что видела, и это показалось мне странным, — произнесла, нахмурившись и часто заморгав. — Это меняет некоторые вещи, но пока сложно судить. Я постаралась увести тему в иное русло, но в конечном итоге мы стали наслаждаться звуками природы, ожидая Мисселину, которая должна была уже появиться и отправить нас, наконец, в Рай. Я до трясучки не хотела этого, мечтала отсрочить этот момент, но в тот же миг желала, чтобы мы поскорее поднялись, и я быстрее стала свободной и отправилась с Мими в мир алкоголя и веселья. Резко, словно по щелчку пальцев, в моей голове появился образ Люцифера, который смотрел на меня, но не как обычно, а иначе... более тепло? Я бы хотела в это мгновений удалить из мыслей этот чертов, проклятый взгляд, но дала вновь насладиться и упиться тем трепетом, который постепенно окрылял меня, заставлял переворачиваться все внутри и дарил радость. Открыла глаза, когда осознала, что сама же копала себе могилу, сама же собственноручно вручала ему свою душу. Черт! Я делала то, что нельзя, что сведет меня не на ту тропу, на которой я не обнаружу спасительный компас. Стиснула челюсти, обещая себе, что больше такого не повторится, и я буду продолжать бороться с тем, что он породил внутри меня и подпитывал из раза в раз. Проморгавшись, я заметила встревоженный взгляд Дино, а лицо его было в непозволительной близости, на что я попробовала мягко отодвинуться, натянув слабую улыбку. От осознания моего скорого проигрыша, все тело покрылось ледяными и колючими мурашками, а сердце намеревалось вот-вот выскочить и сбежать от меня, пока я не отдала его по ошибке на растерзание. Меня всю трясло, я хотела сбежать и спрятаться в темном помещение, чтобы отдышаться и скрыться от осуждающих глаз. Паника все сильнее и сильнее накатывала на меня, и я стала отстраняться от Дино, ища глазами, куда бы сбежать, но затем... произошло то, чего я явно не ожидала, что выбило меня окончательно из колеи. Мое сердце на миг остановилось, дыхание перехватило, а тело сковало, когда я почувствовала губы ангела на своих. Я сначала не понимала, почему сразу не смогла его оттолкнуть, сильнее впиваясь ногтями в колени и чувствуя, как он ласково сминал мои губы, когда я, в свою очередь, не шелохнулась и не отвечала на его порыв, поджимая их. Он осторожно приобнял меня за талию, притягивая еще ближе, а затем я поняла, почему не смогла ничего с собой сделать... чертова душевная слабость и надежда. Я так хотела заполучить это от дьявола, что сейчас пыталась поймать хоть признак того, что ангел мог быть тем, кого я могла бы полюбить, чтобы сохранить себя. Свое сердце, которое постепенно тянулось в Ад. Нет, оно еще могло бороться, лишь изредка пуская легкие импульсы слабосилия, но в остальное время оно было защищено толстой и непробиваемой броней. Я хотела в это верить. Резко оттолкнула его, чувствуя, как мое зрение начинало становиться отчетливым, видя, как ангел стал окрашиваться в белоснежную дымку, на что я быстро поднялась и стала делала шаги от него, замечая, как Дино постепенно начинал входить в гипноз, следуя навстречу. Взмахнула крыльями и хлопнула ими перед собой, отпугивая ангела, улавливая краем глаза, как кончики перьев стали постепенно вспыхивать. Аккуратно ступала назад, выдерживая между нами расстояние больше двух метров, и старалась прийти в себя, глубоко дыша и пряча взгляд от него, который, как мне казалось, мог повлиять на его разум. По крыльям прошлась вибрация, но мои попытки вернуть себе прежнее состояние постепенно приносили плоды, когда мне удавалось направить мысли на что-то безмятежное и успокаивающее. Огонек плавно гаснул от основания крыльев, пока не потухли остатки на концах. Не знала, как у меня все получилось, отчего стала истерично и тихо смеяться, прислонив пальцы к губам. Дино мотнул головой и непонимающе посмотрел на меня, но только я хотела объясниться, как послышался женский голос со стороны входа в школу: — Вот вы где! — воскликнула Мисселина, стремительно направляясь к нам. — Нам пора. Широкая улыбка преподавателя принесла мне неимоверное облегчение, и я побежала к ней навстречу, чтобы держать безопасную дистанцию с Дино. Мне было не понятно, почему он решился на такой шаг, разве я давала повод? Избегая пересечения взглядов с ангелом, я надеялась, что после этого он не соберется наверх, но он решительно следовал за нами, когда мы направились в сторону водоворота. Новая волна паники не скрылась от нее, когда мы собирались нырнуть в него, на что Мисселина подхватила мою руку и сжала, принося тепло и спокойствие своим касанием, а после потянула в него, не давая мне и шанса, чтобы передумать. Крепко вцепившись в руку преподавателя, я смотрела наверх, в ту самую воронку из облаков, откуда виднелось лазурное небо, чувствуя, как внутри меня сплетались страх и благоговение перед чем-то высшим и неизведанным. Я не могла отвести взгляд, пока порыв ветра нас поднимал в Рай, и казалось, словно все вокруг замерло, выжидая, чтобы узнать, к какому миру принадлежала моя душа, где же будет ее место. И было ли оно хоть где-то после проделанного до попадания в этот чудный мир? Стремительно летя ввысь, я неустанно отгоняла все неприятные мысли, надеясь, что сегодня мне улыбнется удача. Мы практически приблизились, как я стала ощущать легкое головокружение, за которым следовал нарастающий стук сердца, отдававшийся в висках. Я делала вид, что все было хорошо, непроизвольно сильнее сжимая руку Мисселины, а затем и вовсе выдернула, когда мои ноги коснулись ровной изумрудной травы. Щеки болели от натянутой улыбки, но я непрерывно держала маску, будто все было как надо, хоть и тошнота сводила челюсти. Спрятав руки за спину, шла по правую сторону от ангела, замечая, как Дино не намеревался приблизиться ко мне, на что я облегченно выдохнула. Не хватало, чтобы кто-то заметит моего состояния, из-за которого все внутренности менялись местами, и хотелось упасть на землю плашмя... и умереть. Лишь бы не в Аду, не так ли? Велика ли вероятность, что здесь моя душа обретет покой, останется тут, а не провалится в геенну огненную прямиком в лапы дьявола? — Как ты себя чувствуешь? — обеспокоенно уточнила Мисселина, неожиданно резко останавливаясь и перекрывая вид на Райский остров, который я так и не успела разглядеть. — Замечательно, — соврала я, улыбаясь настолько широко, что хотелось расплакаться от неправдоподобности, но, видимо, она не догадалась, одарив меня довольным кивком. Мы продолжили идти в неизвестном направлении, а я стала оглядывать, чтобы немного отвлечься. Сыграет ли моя ложь со мной плохую шутку, или же я смогу заверить всех, что ангельская сторона мне ближе? Ложь во благо ведь не так плоха в моем положении, да? Рассматривая фиолетовые стволы тысячелетних деревьев, неизбежно залюбовалась необычными желтыми ростками на их ветвях, которые были в форме шара, и внутри них светились звезды. Не было привычных зеленых лепестков, лишь подобие плодов. На миг встретилась взглядом с Дино и резко отвернулась, продолжая рассматривать диковинные деревья. — В них заключены души ангелов, которые устали существовать, решив, что их предназначение — показывать будущее или прошлое, смотря что важно для небесного жителя в данный момент, — восхищенно начала рассказ Мисселина, медленно водя руками. — Бывает, когда мы не знаем, как лучше поступить или какой выбор был бы правильным для человека, то мы обращаемся к ним. — И... и они так легко отказались от жизни? — с сомнением спросила я, когда мы остановились у одного дерева, всматриваясь в побег. — Когда живешь практически вечность, то приоритеты меняются, Вики, — отозвался Дино, делая шаг ко мне, на что я постаралась не отбежать, следуя за ангелом, которая водила пальцами по коконам, в которых светились души. — Но в чем смысл становиться предсказателями, когда можно принести больше блага, имея облик? — я все не унималась, но когда почти прикоснулась к одному побегу указательным пальцем, Мисселина схватила меня за запястье, вовремя останавливая. — Лучше не трогать, если не готова, — ласково сказала она, улыбаясь краем губ, а затем отпустила и последовала дальше, но я не смогла тронуться с места, пытаясь отыскать причину, которая точно бы смогла объяснить их поступок. Остров напоминал полукруг, но с каждым нашим шагом он казался бесконечным и непреодолимым. Деревьев были сотни, и на каждом из них плескались десятки душ. Побеги имели разные оттенки, но суть оставалась той же, но мне плохо в это верилось. Я была уверена, что мне многого не рассказали, проговорив лишь кроху истины. Когда мне сообщили, что мы поднимемся в Рай, я ожидала увидеть здания, привычную природу, но здесь все отличалось, и это непременно завораживало. У меня хорошо получалось не показывать ухудшающегося состояния, только вот я успела несколько раз споткнуться и чуть не упасть в обморок, объясняя это невнимательностью. — Почему вы привели меня именно сюда? — решилась спросить я, подбежав к преподавателю. — Ведь Рай же не заключается только в этом, или я не права? — Да, есть город, в котором проживают ангелы, но туда очень трудно пробраться, особенно Непризнанным, — улыбка спала с ее губ, и она посмотрела на меня с глубочайшим сожалением, отчего мне стало неловко, словно я спросила что-то постыдное. — Но если ты выберешь эту сторону, то туда сразу откроется дорога. Тебе там очень понравится, детка. Он великолепен, что не существует слов, чтобы описать его. Это надо видеть. — А если, — глухо начала я, — если я выберу сторону демонов, то мне путь закрыт даже сюда? — Тебе тут не нравится? — слишком расстроено проговорила Мисселина, взяв мои руки в свои. — Если ты себя чувствуешь тут хорошо, то зачем тебе туда, к этим извергам? Их жизнь ужасна и полна пороков, а для тебя я желаю только лучшего, — я хотела как-то оправдаться, но она меня опередила: — Тебя Геральд упрашивал выбрать сторону демонов? — Нет, он ни о чем меня не просил, — живо отозвалась я, часто мотая голова. — Я спросила из-за любопытства.(Soundtrack: Think Up Anger — Titan)
Резко мне показалось, что земля стала уходить из-под ног, затягивая меня в зыбучие пески, которые я тут не обнаружила. Весь мир стал дрожать перед глазами, а мои спутники двоиться, на что я стала часто и сильно закрывать глаза, чтобы вернуть ясность сознанию, но каждая попытка была провальной. Руки ангела стали на ощупь как ледник, и я стремительно выдернула их, прижимая ладони к щекам, чтобы остудить разом нагревшуюся кожу. Или я сходила с ума, или же Рай меня стал отторгать, намереваясь сжечь заживо, потому что я чувствовала, как становилось неимоверно горячо. Часто дыша, я отходила от ангела, теряясь в настоящем, падая в самую тьму, хотя казалось бы, откуда ей взяться здесь. Миллионы мушек перед глазами затмили зрение, из-за чего я стала впадать в неконтролируемую панику, едва держась на ногах. Сопровождающие стали подбегать ко мне и тянуть свои руки, а я пятилась от них настолько быстро, насколько позволяло помраченное состояние. Столкнувшись с чем-то, я обернулась, случайно прикасаясь к плоду, который стал издавать яркое свечение. Тысячи картинок пронеслись перед глазами, но я не смогла ни одной уловить, становясь на секунды ослепленной светом. Растерянно и отчаянно размахивала руками, чтобы ухватиться за что-то, напрочь забывая, где находилась, только усугубляя свое положение. Мне казалось, что сейчас сотни ангелов спустятся и казнят на этом же поле за то, что я посмела осквернить им своим присутствием. И за наглую ложь, которую я пыталась скормить им, чтобы они безоговорочно доверяли мне и верили. Вспышки света стали сменяться на алые. Белый и красный — эти цвета сейчас стали моим сущим адом, отчего я пыталась закрыть глаза руками, моля о милости, или хотя бы чтобы скорее откинули в водоворот и спустили. Мне хотелось расцарапать глаза, чтобы наверняка ослепнуть и перестать видеть, но они становились все ярче и отчетливее. Мои крылья непроизвольно раскрылись на всю длину, отстраняя от себя ангелов, которые пытались, скорее всего, спасти меня и увести, но я не могла себя контролировать. Или я сходила с ума, или я видела, как миллионы лиц ангелов смеялись надо мной, пока я утопала в крови. Не знала, кричала ли я, но горло стало раздирать, отчего я впилась в него пальцами, чтобы унять боль. Слезы, которые беспрерывным потоком пытались остудить меня, прося о скором спасении, лились, а мне казалось, что это яд стекал, прожигая кожу, оставляя лишь кости, что накалялись до неизмеримых температур. Картинки прошлого ускоренно перелистывались, а я отчаянно пыталась ухватиться хоть за одну из них. Да, я желала узнать свое прошлое, но я не просила души показывать мне все... Это было невыносимо и убийственно. Головная боль разрывала меня, и я не знала, за что на себе ухватиться, чтобы унять агонию. Открыв глаза, я кое-как смогла разглядеть остров сквозь плотную белесую дымку, которой окрасилось все пространство. Взмахнула крыльями и полетела в сторону водоворота, чтобы попробовать самой выбраться из этого кошмара. И больше никогда не стремиться в Рай. Мое место в Аду или еще где ниже, и мне незачем искать благословение на помощь и ангельские крылья. Я проклята. Возможно, самим сыном Сатаны. Нырнув в водоворот, я обняла себя крыльями, видя на них яростный огонь, который должен был бы меня сжечь, но он наоборот приносил облегчение, отчего я сильнее скрылась в коконе, падая в неизвестность. Мне было страшно, я больше не могла скрыть своей слабости и горя. Я не знала, чего ожидать еще от этого мира, полного загадок, которые не стремились мне открываться. Не знала, кем была, не понимала, кем должна была стать. Но одно я уяснила точно: я монстр, которого мир еще не видывал ранее. Поэтому же мной интересовались так яро демоны?(Soundtrack: RAIGN — Don't Let Me Go)
Больно ударившись о землю, я болезненно простонала, переворачиваясь на живот. Оперевшись ладонями, я постаралась встать и оглядеться, но все перед глазами было смазано и погружено в плотный дым, а я не сдерживала всхлипов, пытаясь из раза в раз подняться на трясущихся руках. Поджимала губы и отчаянно отдавала слезы неизвестному месту, в котором не было божественного света. Сейчас я не боялась показать миру свое сокрушение и печаль, усиливая плач, который походил больше на истерику, чем на просьбу о помощи. Кое-как пересилив дрожь и слабость, я встала и прислонила ладони к лицу, пальцами впиваясь, будто так можно снять свою сущность, стянуть с себя и очиститься. Я крутилась на месте, видя перед собой лишь бесконечно высокие стены из терновника, и подняла голову, чтобы понять где находилась, глядя на далекое голубое небо, но сюда едва ли проникал утренний свет, пряча меня в заслуженной тьме и тумане. Испугавшись, я стремительно стала бежать в неизвестном направлении, цепляясь изредка руками за колючие ветви, которые истязали мою кожу в кровь. Проход то сужался, то расширялся, а я, неосознанно поддавшись панике, бежала, пытаясь не споткнуться о многочисленные корни и не упасть. Единственный источник света в этом странном и злосчастном месте — мои крылья, которые полыхали бордовым огнем. Все казалось наваждением, сном или кошмаром, когда я плутала по длинному и нескончаемому лабиринту, теряя крупицы надежды на освобождение. Но, может, мне и надо тут потеряться, чтобы спасти себя и всех?.. Выбежала на пустую поляну, окруженную высоким забором, на которой усиленно гулял ветер, намереваясь сбить меня с ног. Старалась держать крылья в одном положении, чтобы устоять на месте, пока мои волосы нещадно хлестали по лицу, выбивая из меня горечь последствий за ложь, которой я пичкала не только окружающих, но и саму себя. Словно тут я могла очиститься и раствориться. — Вики, — послышался знакомый бархатный голос за спиной, и я медленно обернулась, не сразу замечая его в темноте. — Не бойся. Ветер не хотел останавливаться, усиливаясь до сильнейшего потока, отчего я держалась на ногах из последних сил, всматриваясь в силуэт, который пытался подойти ко мне, противоборствуя природе здешнего места. Прикрыла руками дрожащие губы, стараясь в этот момент стереть слезы, но не отводила взгляда от дьявола, который постепенно приближался. На его лице не было привычной усмешки и самодовольства, только сосредоточенность и уверенность в каждом шаге. Не отвела глаза, когда Люцифер оказался напротив, но сейчас он не поднимал напыщенно подбородок, а немного озадаченно вглядывался в мои глаза. Я бы хотела спросить, как он нашел меня или зачем пришел, но не могла вымолвить ни слова, разглядывая его алые радужки, в которых хотелось потеряться навеки, забыться и сгореть. В моей голове промелькнула мысль, что он вновь издевался, чтобы упиться моей беспомощностью, которая усиливалась при нем, но все стремительно кануло, когда... Когда Люцифер, бережно приложив ладони к моим щекам, притянул к себе, отчего я невольно приподнялась на мысочки, а после накрыл своими губами мои. Впился в них нежным поцелуем, который разом стер меня с земли. Сердце забилось, дыхание перехватило, но я неосознанно стала отвечать ему, чувственно сминая его губы, позволяя проникнуть его языку в рот. Так глупо и наивно, я решила, что позволила, но он сам все брал в свои руки, захватывая каждый миллиметр моих губ своими и сплетаясь языками. Неуверенно и медленно, словно боясь спугнуть, я перенесла руки на его грудь, постепенно поднимаясь выше, и, добравшись до шеи, впилась ногтями, позволяя стону сорваться с губ и дать ему поглотить его. Это было горячо, страстно и нереально. Его губы на вкус чего-то неизведанного, вкусного и сочного, на что я начинала задыхаться и успокаиваться, чувствуя, что вот мое спасение. Люцифер — мое спасение. Его руки, которые уже крепко обнимали и гуляли по моему телу, стискивая пальцами кожу, дарили чувство нужности, пока я сжимала его волосы у корней, притягивая ближе, желая утолить свой голод, который, как я осознала, был невообразимым. — Люцифер, это... — начала я, чуть отстранившись и посмотрев в его глаза, — Это ты... или спровоцировал дар? — Это я, — уверенно и твердо сказал он и вновь впился в губы, уже более страстно и ненасытно. И я ему поверила, отдавая всю себя и надеясь, что никогда об этом не пожалею, позволяя проникать его касаниям и дыханию глубже, чем под кожу. Перебирала пальцами его шелковистые волосы, и, когда я поняла, что не могла больше стоять на цыпочках, Люцифер, словно почувствовав это, перенес руки на бедра и разом, будто я была перышком, поднял, позволив обвить его ногами, а я не могла оторваться от его губ. Наш поцелуй был убийственно прекрасным, такие не показывают в фильмах, о таких рассказывают и пишут книги, передают в стихах, пытаясь описать всю их страстность. Интимнее его нет ничего на свете, даже секс, о котором грезила в моменты близости, я уверена, не мог быть настолько красочным, и так сильно сблизить нас. Казалось, что еще чуть-чуть, и мы станем единым целым, настолько погрузились в танец языков, которые кружили с жадностью, словно это было единственным, что важно для нас двоих. Будто это важнее, чем дышать. Будто это спасет наши темные души, осветляя их. Будто мы получим спасение. Будто мы могли полюбить друг друга, но... К черту «но» сегодня. Мы не замечали сильнейшего и ледяного порыва ветра, целуя друг друга с каждой секундой безрассудно и торопливо, словно вот-вот нас отдернут и поставят это под запрет. Мои крылья были раскрыты во всю длину, пытаясь остановить ветер и согреть своим пламенем, но нам не нужно было согреваться, мы горели от пылкости и увлеченности процессом. Вцепившись одной рукой в его волосы, чтобы не посмел отодвинуться, водила пальцами по его плечам и спине, чтобы запечатлеть это момент в своей памяти и не поддаться снова слабости, как сейчас, но пока это не имело значения... Его касания, пальцы и губы стали моим высвобождением и заветным глотком кислорода. Кто бы мог подумать, что он сдастся и искусится на такой шаг? Кто мог подумать, что я не смогу совладать с собой и позволю ему отравить меня, заставить желать еще сильнее, хотя куда еще сильнее? Этот шаг станет для меня воскрешением или скорейшей погибелью, но как я могла отстраниться и оттолкнуть, чувствуя его жаркие и глубокие поцелуи, на что я просила о большем, проникая в его рот с требовательностью и порывистостью. Мы не дышали, к чему нам это, когда наши касания и губы были важнейшим в данную секунду? Это длилось вечность, как мне казалось, но я неистово желала, чтобы никогда не заканчивалось, а Люцифер словно чувствовал, показывая каждым движением, что этого не произойдет. Я уверена, даже если нас расстреляют в данный миг, или начнется конец света — мы не остановимся. Никогда. Только какая измерительная единица у вечности? И как скоро я пожалею? Когда он покажет свою сущность, которая может навсегда меня отдалить от него, а в памяти останется наш поцелуй, который был слаще всего во всех мирах? Сейчас это не так важно, я подумаю об этом потом, и, возможно, решусь нырнуть в ванную с кислотой, чтобы раствориться в ней... но пока он так страстно и исступленно сминал мои губы, я не хотела думать. Пускай он уничтожал меня, я не была против. Это будет самая приятная смерть.