Бывшие

      Кружка кофе – первое, что увидела Найроби после того, как ее бесцеремонно разбудили, потрепав за плечо. Оглядевшись, девушка поняла, что поняла, что сидит за партой в классе, а над ней нависает Берлин.       - Бессонная ночка? – спросил он, странно улыбаясь, пока Найроби делала большой глоток кофе.       - Прошлое мешало спать, - многозначительно произнесла Агата, снова возвращаясь к напитку, - Спасибо за кофе.       - Видимо, твое «прошлое» слишком шикарно, - Андрес занял парту перед Найроби, не переставая смотреть на нее.       - Мое «прошлое» слишком самовлюбленное, - парировала Найроби. «Странный разговор» - подумал бы кто-то посторонний, но пара понимала друг друга просто идеально.       После их непонятной связи в ванной комнате охотничьего домика Найроби здраво рассудила, что нет ничего плохого в том, чтобы просто заниматься сексом с напарником. Это помогает снять стресс и расслабиться. Тем более, между ними не было ничего, кроме секса. Агата уходила от Андреса сразу, как заканчивался процесс, не обращая внимания на его предложения остаться и спать вместе. Так прошла неделя. Неделя, которая давалась Берлину крайне сложно.       - Как ты меня нашел? – спросила Найроби, продолжая пить свой кофе. Она и вправду не спала большую часть ночи и виной тому как раз был Андрес, но, как ни странно, Агата не имеет ничего против.       - Тебя не было во дворе и твоей спальне. Решил проверить тут, - ответил Берлин, - Не могу дождаться ночи, чтобы поговорить с тобой.       - То, что происходит ночью трудно назвать разговором, - подметила девушка, чем вызвала смешок Андреса.       - А ведь раньше тебя всегда тянуло на беседы после секса, - сказал Берлин, проводя пальцем по руке Найроби.       - Странно, что ты это помнишь, - незамысловатая нежность со стороны мужчины нисколько не отпугнула Найроби, - Ты ведь любитель засыпать в обнимку сразу после процесса.       - Ты меня и этого лишаешь, - рука Андреса медленно скользила вверх, к лицу девушки, - Уходишь почти сразу, не даешь обнять себя, даже лишний раз поцеловаться отказываешься. Чувствую себя проституткой, только мне не платят.       - Тебе было бы легче, если бы тебе платили?       - Мне было бы легче, если бы наши отношения строились бы не только на сексе, - Берлин провел ладонью по щеке девушки, но, не получив никакой ответной реакции, убрал руку, - Я хочу всегда быть рядом с тобой. Хочу засыпать с тобой и, просыпаясь, видеть тебя. Как когда-то много лет назад…       - Берлин, не начинай снова, - Найроби подскочила со своего места, и мужчина поднялся за ней. Все эти его разговоры о чувствах всегда доводили ее.       - Я просто не понимаю, что тебе не нравится. Я знаю, что у тебя есть чувства ко мне. Если бы не было, ты бы не приходила ко мне каждую ночь.       - Мне ничего не стоит перестать это делать, - произнесла Агата. Андрес устало провел ладонью по лицу.       - Давай не будем ссориться на пустом месте. Я вообще хотел рассказать тебе о другом.       - О чем же? – спросила Найроби, уперев руки в бока.       - Тебе лучше присесть, - девушка окинула Берлина озадаченным взглядом, но все-таки вернулась на свое место за партой. Сам Берлин присел на край ее парты и начал рассказ.

***

      Пять дней назад.       Каждый раз, возвращаясь в свою комнату, Берлин думал только о том, как вернуть Акселя Найроби. А после их неожиданной связи с Агатой, желание вернуть сына матери только возросло. Жалко, что мозг не подкидывал никаких здравых идей, кроме как рассказать обо всем Серхио. Что ж, это не такая уж и плохая мысль.       Правда, чем больше Берлин размышлял о том, как преподнести братцу информацию о племяннике, тем больше сомневался в праведности этой идеи. Серхио и без того больше походил на комок нервов, что же с ним случится, когда ко всему прочему добавится еще и информация об Акселе? Однако других вариантов не было.       Берлин постучался в спальню Серхио скорее для обычной формальности и, не дожидаясь ответа, открыл дверь. Комната Профессора отличалась от остальных как расположением, так и обстановкой. Стены были увешены какими-то картами, непонятными графиками и записями, написанными кривым почерком. Все вместе это составляло некий творческий хаос, который, на удивление самого Андреса, не раздражал его. Сама по себе комната Серхио попусту выглядела более живой и по ней, в отличие от комнаты любого другого члена команды, можно было четко составить портрет живущего в ней человека.       Серхио сидел на кровати, склонившись над записями на столе. На нем была та же неизменная рубашка с брюками. Андреса временами поражала скудность гардероба младшего брата, сопровождаемая некой неряшливостью самого Серхио. Растрепанные волосы, небрежно завязанный галстук, слегка неухоженная борода – все это составляло стереотипно-библиотечный образ Профессора.       - Что-то случилось, Берлин? – спросил Серхио, окидывая брата беглым взглядом.       - Почему что-то должно случиться? – дельно возмущенным тоном заявил Андрес, - Неужели я просто не могу зайти к своему брату, а, Серхио?       - Я занят, Берлин…       - Да что заладил с этим «Берлин»? – вспылил мужчина, - Мое имя – Андрес. Мне больно смотреть на то, как мой брат отрекается от меня.       - Я не отрекаюсь от тебя, Бе… Андрес, - Серхио привычным жестом поправил очки, концентрируя внимание на брате, - Просто я с головой ушел в работу. Прорабатываю план.       - Твой план проработан еще лет пять назад, - Берлин разместился на стуле напротив брата, не обращая внимания на лежащую на спинке стула футболку, которая, кажется, лежит тут с момента заезда, - Проработан вплоть до подсчета волосков на голове полковника, ведущего дело. План идеален, без проколов, все пройдет шикарно.       - Нельзя быть настолько уверенным, - категорично заявил Серхио, - В любой момент все может пойти не так и…       - Ладно-ладно, я понял, - остановил словесный поток Андрес, - Я вообще к тебе по другому вопросу. Только прошу, выслушай меня до конца.       Маркина заметно напрягся: какие еще сюрпризы заготовил ему брат? Иногда Серхио даже казалось, что было бы лучше, если бы Андрес не принимал участия в ограблении. Таким образом, и сам Серхио бы не волновался за брата, и Андрес приносил бы меньше проблем. Конечно, Маркина любил брата и доверял ему, но не мог игнорировать тот факт, что Берлин представлял собой ходячую катастрофу, которую невозможно было удержать никакими правилами. Если ему вздумается сломать план или развалить команду, то ни Найроби, ни Серхио, ни кто-либо еще не смогут его остановить.       - Серхио, братишка, - начал Андрес максимально расслабленно, - Как бы ты отреагировал на то, что у тебя есть племянник?       В одно мгновение лицо Серхио потеряло все краски, только взгляд будто скандировал фразу «Твою мать, Андрес!». То, что происходило внутри самого Профессора, вовсе невозможно было описать словами. Если мироздание не рушилось в глазах Маркина, то план ограбления точно стал рассыпаться. Конечно, Берлин не особо понимал, как что-то подобное могло кардинально влиять на план, но и спорить с братом он не собирался. В их тандеме с самого детства за мозги отвечал Серхио, в то время как Андрес создавал, в его понимании, красоту и опекал самого Серхио (ну, и создавал сами проблемы, но в этом Фонойоса никогда бы не признался).       - Нет, Андрес! – категорично заявил Профессор, - Что бы ты ни предложил – мой ответ «нет»!       - Подожди, дослушай, - попросил мужчина и Серхио обреченно кивнул, - Агата родила от меня много лет назад. У меня есть сын по имени Аксель. Пару лет назад его забрали у Агаты после какой-то ситуации с наркотиками и отдали в приемную семью.       - И чего ты хочешь от меня? – слегка раздраженно спросил Маркина.       - Я должен вернуть Акселя Агате, - серьезно сказал Берлин, а Профессор тяжело вздохнул, - Просто пойми, я и так ничего не дал сыну и не смогу оставить ему что-то после смерти. Как отец я не состоялся. Но если в моей жизни и есть какое-то высшее предназначение, то это вернуть Акселя. И ты должен помочь мне в этом. Ты же у нас гений, братишка!       - Андрес, я не уверен, что это необходимо… - начал Серхио, но Фонойоса жестом остановил его. Он вытащил из кармана несколько фотографий и разложил их на столе перед братом.       - Это мой сын, - воодушевленно сказал Берлин, - Посмотри, он же моя точная копия. В нем течет моя кровь. Я не знаю, сколько мне осталось. Может, я проживу еще пару лет, а может лишь несколько месяцев. Моя смерть неизбежна и ни ты, ни я не в состоянии это исправить. Но подумай о том, что он, Аксель, будет жить. Он – твой племянник и после моей смерти у тебя останется он. Мой сын – часть меня, мое бессмертие. Если ты любишь меня, братишка, то, прошу, помоги мне вернуть его.       Андрес смотрел на брата с мольбой во взгляде. Он не приукрасил ни единого слова из своей речи. Осталось только ждать ответа Серхио. Тот долго что-то обдумывал и просчитывал в своей голове, после чего, в очередной раз поправив очки, ответил брату:       - Я подумаю, что можно сделать, - сказал он, - Ничего не могу обещать, но сделаю все, что будет в моих силах.

***

      В классной комнате нависла тишина. Берлин, закончив рассказ, смотрел в окно, пока Найроби немигающим взглядом смотрела на него.       - Подожди, - Агата поднялась со своего места и встала напротив мужчины, - То есть, ты и Профессор вернете Акселя? Это не шутки?       - Не могу обещать, что все пройдет гладко, но я скорее умру, чем оставлю тебя без сына, - Андрес был абсолютно серьезным, - Агата, я…       Договорить ему не дали. Найроби обвила шею мужчины, обнимая, и прижалась к нему всем телом, утыкаясь носом в шею. На ее глазах появились слезы. Берлин, не долго думая, крепко обнял девушку в ответ.       - Спасибо, - еле слышно произнесла Агата, - Спасибо, дорогой.       Большего Андресу и не требовалось. Просто стоять в ее объятиях, чувствовать ее запах и ощущать ее дыхание на своей шее. Андрес хотел, чтобы это длилось целую вечность.