Тонкая грань

      Бэлл пораженно смотрел на настоящую богиню и не верил своим глазам. В самый, казалось бы, отчаянный момент она снизошла к нему, предложив вступить в свою Семью. Уже почти сдавшись, смирившись с очередным провалом, он никогда не думал, что его желание таки исполнится.       Он стоял перед ней на коленях, едва сдерживая горячие слезы счастья, впервые за долгое время увидев лучик света в своём будущем пути.       ***       Кадэлл устало бросил взгляд на действо перед ним, что могло стать отличным вдохновением для какой-то картины.       Отчаянный путник, пыльный, грязный, уставший держал за руку очаровательную, девушку бесподобной красоты с ультрамариновыми добрыми глазами, чья кожа, похожая на великолепный нефрит, будто сверкала под нежными лучами дневного светила.       Он прикрыл тяжелые веки. Головная боль никуда не ушла даже с приходом богини. Да и он просто вымотался.       Бессонная ночка в погоне за бандитами. Поход в Вавилонскую башню, встреча с Бэллом, а теперь и само нисхождение Гестии, так назвалась красавица.       Дерфи вынужден был признать, что все боги, что спустились с небес, были не от мира сего. Каждый из них обладал своей особенностью, непохожей друг на друга. Это было непривычно, странно и... приятно?       За время его жизни в ненавистной деревне он научился несколько разбираться в людях. И оттого ему было тошно. Многие из них были словно созданы по одинаковому шаблону.       Корыстные, жадные, извращенные, погрязшие в грехах и разврате. И он никак на это не мог повлиять, да и не хотел если честно. Ему было противно от них. Потому он и не проявлял милосердия к тем бандитам, что он встретил в переулке, к насильникам, что окружили беззащитную девушку.       Они просто не заслужили его. Если он пощадит их, то с большой вероятностью они вернутся к тому, чем занимались ранее. Радикально решать эту проблему было намного проще для Кадэлла. Ему не нужна была еще одна причина для вездесущих ночных кошмаров.       Гестия же была окружена таким ореолом святости, что Кадэллу пришлось проглотить ком, неожиданно подступивший к горлу.       Прикрыв тяжелые веки и снова прислонившись к холодной стене, что скрывала его от света, Кадэлл расслабился и не заметил как уснул.       ***       Гестия с добродушной улыбкой приняла просьбу ее первого члена новосозданной Семьи помочь отнести своего товарища к их новому жилищу.       Бэлл в ее глазах выглядел крайне милым и добрым ребенком, посмотрев на которого тут же хотелось его схватить и затискать в крепких объятиях.       Ей становилось тепло на душе, когда она думала о том, что такой хороший парень станет ее первым членом Паствы.       А вот его приятель вызывал немало вопросов. Она не могла прочитать его, понять. Хотя он не задал ни одного вопроса, не сказал ни единого слова, ей хватило одного его взгляда.       И когда она всмотрелась в эти удивительные гетерохромные глаза, то просто поразилась тому, что увидела.       Столько эмоций, переживаний, боли, страха и энергии. Она словно увидела перед собой огненный шторм, что сметал абсолютно всё на своем пути, уничтожая вместе с врагами и то, что было ему дорого, что только усиливало отчаяние и боль, охвативших сознание юноши.       Она просто впала в ступор, не зная даже что сказать. А после он отвернулся и закрыл глаза. И застыл...       Она даже успела испугаться, что он испустил последний вздох, настолько уставшим он выглядел, словно его изнурили до полусмерти.       Бэлл попытался привести своего друга легким потряхиванием за плечо, но юноша только опустил голову, никак не отзываясь на его слова.       И только тогда она поняла, что он просто потерял сознание! Насколько надо быть истощенным, чтобы тут же впасть в беспамятство?       Этот парень представлял из себя одну большую огромную загадку, которую богиня намеревалась разгадать. Ведь зачем они спустились с небес, если не помогать своим детям?       А потому они вскоре перебрались ближе к окраине Орарио, где она несколько смущенно представила их новый дом, которым являлась полуразрушенная церковь.       Гестия, обильно покраснев, рассказала, что её Семья не имела ни одного члена до сегодняшнего дня.       - Но с нашим появлением я уверен, что всё изменится. - оптимистично заметил Кранел, всё еще взбудораженный от одной только мысли, что он совсем скоро станет полноценным авантюристом.       Гестия же на такие слова радостно улыбнулась. Она бы тут же бросилась обнимать Бэлла, если бы не безвольно лежащий на его спине Кадэлл, имя которого она уже чутко выведала у беловолосого.       Короткая история их встречи и то, что он сам не особо то и много знал о юноше, заставляло девушку волноваться.       Как он поведет себя, очнувшись в новом месте?       Да и согласится ли стать частью её бедной Паствы?       Одни вопросы сменялись другими, отчего она нервно ерзала с одного места в другое, наматывая круг за кругом. Ей не нравилась эта неучтенная переменная, да и терпимостью она никогда не отличалась.       А его взгляд... Кадэлл в глазах Гестии оказался очень сложным ребенком, неким узелком, распутать который, как говорила ей божественная интуиция, а к ней богиня привыкла прислушиваться в подобных ситуациях, окажется очень непросто и долго. Но она была готова на всё ради потенциального члена ее Семьи!       Закрепив решимость в своем сердце, девушка вернулась к Бэллу, что аккуратно уложил Дерфи на старый диван и сложил его вещи рядом с изголовьем.       Сейчас ей хотелось поскорее сделать Кранела своим первым членом Паствы, а вместе с тем послушать его историю и узнать получше.       Ведь кто как не она, богиня, сможет помочь и поддержать детей этого мира!?       ***       Перед ним стояла массивная фигура Арзала, грозно нависая над ним, будто могущественный титан.       Вокруг них лежали десятки, сотни, тысячи изуродованных человеческих тел, среди которых он различал то тут, то там своих знакомых, тех к кому он привязался и тех, кого видел пару раз.       Эйна Тулл, Рю Лион, Миа Гранда, Аня Фромель, Бэлл Кранел, даже Гестия...       Они лежали в море крови, которому не было конца и края, с обезображенными лицами, на которых застыли гримасы ужаса и паническогг страха.       - Что совсем расслабился, сопляк? - холодный, как сталь, глубокий баритон донесся до него, будто хозяин голоса шептал прямо в уши.       - Посмотри повнимательней, что станет итогом твоей бесхребетности, слабости, трусости.       - Не правда! Хватит! Прекрати! - взмолился юноша, не желая слышать очередных угрызений в его беспомощности.       Он так устал от всего этого. Хочется просто сдаться. Но он боится. До жути. Он хочет жить и не может просто остановиться и умереть. Но эта его робость приводит лишь к очередным мучениям и страданиям.       Его тело и психика не выдерживают подобной нагрузки. Организм начал убивать сам себя. Если он не решится на то или иное действие, то окончательно погибнет.       Как же надоело! Постоянно приходится выбирать между двух зол, одно хуже другого. Ему хочется всё бросить и плыть по течению. Но тогда это будет означать погибель, уже которую он никак не сможет отодвинуть, сместить на срок позже.       - Борись или смирись. Сдавайся или сражайся до конца. Такова твоя судьба. Хочешь жить? Вырви победу из лап Костлявой. А иначе реши всё для самого себя и сдохни, исчезни и позволь мне занять свое место.       - Нет! Нет! Я не хочу исчезнуть. Я не желаю подобного конца! - схватился он руками за голову, ощущая себя так, будто прямо к него в голове звенел настоящий колокол.       Боль всё усиливалась, а Арзал схватил его за шкирку, подняв на свой уровень, лицом к лицу. Отчего его ноги подкосились и остались висеть над землей.       Схватившись за руки мужчины, чтобы попытаться чуть ослабить хватку и спуститься вниз, юноша взволнованно метал глазами из стороны в сторону в поисках хоть какого-то решения, подсказки, помощи.       - Хватит убегать, засранец! Решись уже! Хватит метаться из одной крайности в другую. Победи меня или же умри под моей пятой. - взревел, как безумный зверь, Арзал со всей силой тряхнув юношу, подобно тряпичной кукле.       Тот задался в тяжелом кашле, выплёвывая кровь на свои и мужчины руки. Их взоры пересеклись.       Дрожащие, покрытые пеленой сущего ужаса гетерохромные глаза Кадэлла и горящие сумасшедшим пламенем из самой Преисподней Арзала.       Но вдруг лицо мужчины расплылось в кровожадном оскале и он отпустил задыхающегося юношу.       Тяжело упав наземь, Дерфи снова ощутил ноющую боль во всем теле. Все его травмы, которые еще не зажили, что он получил в боях, будто сговорились и решили дать о себе знать.       У него перехватило дыхание, а после он издал мучительный крик агонии. В его теле будто ломали кость за костью, сухожилие за сухожилием. Каждая клеточка в организме прямо изнывали от чудовищной боли, охватившей его.       - А знаешь что? Я пожалуй тебе помогу сделать нужный выбор. - сверкающие как два драгоценных камня глаза Арзала превратились в немигающие бездонные дыры, пожирая свет и тьму.       Черный туман окутал его фигуру и он занес над головой двуручный меч, намереваясь разрубить юношу пополам.       Гигантский клинок опустился за долю секунды на обездвиженного Кадэлла. Его глухой всхлип безнадежности заглушил мерзкий потусторонний хриплый гогот.       Черные росчерки молний засверкали над морем крови, что разошлось высокими волнами с темно-бордовыми барашками на вершине, смывая бесчисленные горы тел.