Жить вопреки

      Утро, 7:00/Комната Элен.       Элен уже десять минут рассматривала потолок, находясь в прострации. Мысли вяло копошились в подкорке. Она размышляла о том, что же ей теперь делать с Укё. С одной стороны, уходить в глухую оборону совершенно не хотелось: как бы она на него ни злилась, но лишать себя возможности быть к нему максимально близко Элен определённо не собиралась. Да и вряд ли он позволит ей надолго запереться в комнате. В том, что Укё периодами бывает невероятно настойчивым и упрямым, ей довелось убедиться на личном опыте. С другой стороны, было просто жизненно необходимо как-то осадить его, в противном случае она банально и шагу ступить не сможет без его ведома, а это уже ни в какие ворота не лезло. — Да что ж делать-то? — вздохнула Элен, словно жалуясь невидимому слушателю, и, встав с кровати, поплелась в душ.       Уже на выходе из ванной её застал стук в дверь. Подпрыгнув от неожиданности и замерев на полушаге, она испуганно прислушалась. От мысли, что за дверью Укё, сердце сорвалось в пике, пульс рванул вскачь, а щёки моментально вспыхнули. — Сестрёнка? — раздался голос Канаме. — Укё звал завтракать, — сообщил он и, не дожидаясь ответа, пошёл к своей комнате.       Элен сползла по косяку ванной на корточки, ноги не держали, по телу волной прокатилась дрожь.       «Твою ж налево… — прикрывая глаза, мысленно простонала она. — Кого вы там, барышня, приструнить собирались? Ну-ну… Желаю удачи. Одно его имя или намёк на присутствие — и кое-кто растекается безвольной амёбой. Дрессировщица, млять!»       Минут через пять удалось совладать с расшатанными за выходные нервами, переодеться и, строго посмотрев в зеркало, дать себе жёсткую установку: — Расслабься! Собираемся и идём дышать свежим воздухом. — Она гипнотизировала отражение. — Успокоимся, обмозгуем, а дальше будет видно… Чего там и как.       Выбраться из особняка получилось лишь спустя полчаса, взмокнув как мышь. Оказалось, утром в будний день избежать встречи с кем-нибудь из многочисленного семейства было чертовски сложно. Матерясь сквозь зубы, она спешно удалилась в сторону детской площадки, успокоив себя мыслями, что это не побег, а тактическое отступление для проработки плана по дальнейшему взаимодействию.       Укё отошёл от окна и вздохнул. Пора было собираться на работу, а по дороге придумать, что теперь делать с Элен. Он, конечно, даст ей время немного свыкнуться с его активным присутствием в её жизни, но вот убегать и прятаться больше позволять не намерен. Слишком долго ждал. Слишком сильно боится потерять. Слишком сильно любит. Да и вообще, всё, что касалось его отношения к Элен, начиналось со слова — слишком. «Прости, котёнок… но больше тебе не удастся от меня сбежать. Ты моя!»       Идея проветриться оказалась удачной. Пока она неспешно прогуливалась по Токио, мимоходом успела полностью закупиться всем необходимым к началу учебного года. Элен вынырнула из раздумий перед огромным зданием торгового центра, зависнув у витрины с рекламой новой коллекции одежды. Пара вариантов показались ей достойными внимания, и она окунулась в свежую прохладу главного холла. Оставив объёмный пакет в камере хранения, Элен направилась к эскалаторам, решив до кучи с другими покупками обновить и свой гардероб, а также перекусить в одной из местных кафешек. Из-за нежелания столкнуться с Укё на кухне во рту с самого утра не было ни крошки, и организм настойчиво напоминал о том, что было бы неплохо его покормить. Плотно пообедав, она уже около часа бродила по небольшим бутикам, пытаясь подобрать себе что-нибудь из одежды, но отчего-то даже самые подходящие вещи не радовали и не вызывали жгучего желания купить их. Крутясь в примерочной возле зеркала, Элен вдруг резко осознала, что ей просто в острой форме не хватает присутствия Эйми: едких замечаний по поводу стиля, восторженных возгласов при взгляде на очередную мимимишную ерунду и неукротимого желания перемерить весь ассортимент изделий в помещении. Пришло осознание, что на очень скучала… Но видеться даже с подругой Элен опасалась. Та непременно заметит, что с ней что-то не так, и начнёт расспрашивать с присущим ей энтузиазмом, а говорить на тему своих приключений она пока желания не испытывала. Устало опустившись на мягкий пуф, она с грустью подумала, что из-за собственных заморочек осталась в одиночестве и не имеет теперь возможности ни встретиться с любимой подругой, ни спрятаться в объятиях любимого мужчины, привычно уткнувшись в тёплую грудь, позволив ему скрыть её от целого мира. Стало совсем тоскливо… Вздохнув, Элен оплатила пару первых попавшихся под руку вещей, покинула торговый центр и уже через час стояла на пороге собственной квартиры. Тут она всегда могла найти пристанище, утешение и покой. Вот только не в этот раз. Так тихо и пусто. Одиноко. Она даже не отдавала себе отчёт о том, до какой степени привыкла к шумной атмосфере особняка, к постоянному ощущению чужого присутствия рядом, к неожиданным столкновениям в коридорах и дружным посиделкам с… братьями? Она всегда была одна, это было нормой, это не доставляло неудобств. Так было правильно и привычно, но… Год. Всего год! И, кажется, этого времени оказалось достаточно, чтобы что? Принять их всех? И теперь испытывать сильное желание плюнуть на всё и сорваться… домой? Туда, где ждут.       Ладонь скользнула по гладкой поверхности стола, собрав скопившуюся на мебели пыль. В воздухе пахло запустением. Комната выглядела заброшенной, нежилой. — Нужно бы здесь прибраться… — шёпотом выдохнула она, потому что даже громко говорить тут показалось неуместным. Как в склепе.       В комнате грохотала музыка. В ванной звонким ручейком журчала вода, а Элен, собрав волосы в высокий хвост, пританцовывая, порхала по помещению с тряпкой в руках.       День близился к завершению. Укё расхаживал по спальне. К ужину он чуть притронулся: аппетит отсутствовал напрочь. Накормив братьев и на автомате убрав со стола, он поднялся к себе. Элен так и не вернулась. А оба отправленных в конце рабочего дня сообщения остались без ответа. Да что там, они не были даже прочитаны. И сейчас его одолевали сомнения: может, он недооценил то, насколько их поездка повлияла на Элен. А также остро вставал вопрос: что ему в данной ситуации делать? За окном сгущались сумерки и быстро темнело. — Нет! Так не пойдёт! — решительно произнёс Укё в воздух. — Котёнок, я тебя не принуждал соглашаться на отношения. Это твоё решение. И ты ответила: «да». Поэтому… Извини. — Он открыл мессенджер. — Я настаиваю, чтобы ты вернулась!       «Эл, милая, хватит прятаться».       «Когда ты приедешь? Я жду тебя…»       Элен убавила громкость — вечер, стоило пожалеть соседей, и, раскинув руки в стороны, упала спиной на кровать. Осмотрев плоды своих усилий, она улыбнулась: комната сияла чистотой, и вокруг витал запах свежести, отдавая нотками цитруса. Уборка не входила в число её любимых занятий, но сегодня простые монотонные действия помогли успокоиться и привести мысли в порядок. В голову даже стала закрадываться идея остаться в своём личном убежище на ночь. Впрочем, она ещё не решила окончательно стоит или нет.       На тумбочке завибрировал мобильный, напоминая о своём существовании, и Элен, протянув руку, взяла гаджет и посмотрела на экран. Несколько сообщений от друзей, пролистав которые она пришла к выводу, что ответит позже, так как ничего сверхсрочного они не писали. Просто интересовались как дела и как прошли выходные. И четыре сообщения от Укё. Прочитав их, она мстительно улыбнулась, даже не подумав отвечать. Довёл её до ручки, вот теперь пусть помучается. Ехидная усмешка тронула губы. Домой она всё-таки поедет, но часам к одиннадцати. А пока… экран потух, реагируя на команду блокировки.        Через пару минут телефон снова оповестил о входящем сообщении.       Укё скрипнул зубами. На дисплее отчётливо высветилось, что абонент в сети, сообщения сменили статус на «прочитано», и спустя мгновение номер опять равнодушно определился как offline. «Вот значит как? — Глаза опасно сузились. — Решила-таки игнорить? Ну что ж…»       Элен, покрывшись ярко-красными пятнами, читала очередное послание. Сердце периодически вздрагивало и пыталось остановиться.       «Котёнок, раз уж ты молчишь… Значит, я позволю себе объяснить твоё отсутствие так, как удобно мне».              «Ты у себя дома — это раз. Я в этом уверен. Также я понимаю, что тебя очень смутила определённая сторона наших отношений — это два».       «Ты слишком стесняешься, чтобы прямо попросить меня о повторении — это три».       «Поэтому я расцениваю твоё нежелание возвращаться, как предложение приехать мне самому. Туда, где мы будем только вдвоём».       «Я не могу противиться твоей воле. Я рад и скоро буду у тебя».       «Надеюсь, не разочарую. Да и на работу с утра ближе. Целую, моя сладкая. Жди!»       Отправив последнее сообщение, Укё отложил телефон на стол и стал расстёгивать рубашку. Вещи нужно было отправить в стирку и подготовить свежие к завтрашнему дню. Услышав сигнал мессенджера, он улыбнулся и направился в прачечную. Смотреть не было необходимости. Он и так знал, что там.       Через час Элен влетела в свою комнату: нервная, взъерошенная и, швырнув покупки на пол, щёлкнула замком. Не включая свет, она прошла в спальню и упёрлась руками в стол, внутри клокотала злость. — Манипулятор хренов! — сквозь стиснутые зубы прошипела она.       Сзади скрипнула кровать. Её обхватили сильные руки. На макушку опустился чужой подбородок. — Сильно злишься? — прозвучал в темноте виноватый голос.       Элен вздрогнула, но накатившая ярость пинками отправила рефлексию в пекло, и она резко крутанулась вокруг своей оси. «Даже теперь делает только то, что считает нужным!» — Да какого?! — Он быстро наклонился и поцеловал её, прерывая поток гневных слов и рискуя быть как минимум укушенным.       Она возмущённо замычала и дёрнулась. Укё быстро оторвал от пола, перенёс на кровать и, опрокинув на спину, опустился сверху, просто придавив своим телом к мягкой поверхности, прижимая свою голову к подушке возле её лица. — Ты сволочь, Асахина! Ты знаешь об этом?! — прорычала она ему в ухо. — Да, котёнок… — покорно согласился он. — Прости. — И как ни в чём не бывало предложил: — Пошли ко мне? Поздно уже. — Укё! Ты! — От его наглости перехватило дыхание. Она попыталась выбраться из-под тяжёлого тела, скинуть с себя, с кровати. Да вообще, зашвырнуть в параллельное измерение на пару дней. Ну или часов. — Я волновался, — прошептал он. — Ты же меня игнорируешь уже сутки. Я знаю, что заставил тебя переживать. Но, милая, прошу: не злись. Что мне сделать, чтобы ты меня простила? Я согласен на всё. — Точно? — Элен перестала вырываться. — Аб-со-лют-но! — твёрдо кивнул Укё. — Свали в туман, — усмехнулась она. — Остыну — поговорим. — Ты правда этого хочешь? — вздохнул он. — Да. Более чем. — Хорошо… — Укё приподнялся, ещё раз нежно поцеловал её и встал. Рука коснулась её щеки в попытке удержать тепло. — Доброй ночи, котёнок. — И тебе… — неуверенно пожелала Элен. Его фигура даже в темноте излучала печаль: опустившиеся плечи, чуть сгорбленная спина и склонённая голова. В душе из ниоткуда появились сомнения по поводу своего решения. Он развернулся и вышел, оставив её одну.       Элен тоже встала и пошла в душ, на мгновение задержав взгляд на двери, за которой он скрылся. «Вот как у него это получается? — нервно усмехнулась она. — Вроде и виноват, и даже не отрицает этого, а совесть мучает меня». Душ не особо помог. Лёжа в кровати, Элен мучительно старалась уснуть, но образ расстроенного Укё, покорно покидающего комнату, не желал её оставлять, немым укором вспыхивая под веками. — Да что ж такое-то! — Элен села и запустила пальцы в волосы. — Блять! Ну вот издевательство же чистой воды! Выбесил, а потом послушным мальчиком пошёл в угол. Посмотрите какой я несчастный! И ведь специально же дождался меня! У-у-у… Зар-р-раза! Придушила бы! Чёрт!       Она встала с кровати и, накинув тонкий халат, решила спуститься на кухню. Заедать стресс, конечно, вредная привычка, но уснуть всё равно не выходит. Возможно, горячий зелёный чай исправит ситуацию. Так себе надежда, но просто лежать и пялиться в потолок больше не было сил.       Тихо приоткрыв дверь, Элен вышла в коридор. И замерла. Впрочем, было отчего. Широко распахнутыми глазами она уставилась на Укё! Он сидел на полу чуть дальше по коридору, в домашних штанах и тонкой майке, в которых и вышел от неё полтора часа назад. Обхватив руками колени и положив на них голову, он беспокойно дремал. — Укё? — Она тронула его за плечо. — М-м-м… Что? — Укё поднял сонный взгляд и, поправив сползшие очки, посмотрел на стоящую перед ним Элен. — Просыпаемся, говорю, — фыркнула она. — Не объяснишь, что ты тут делаешь? — Я бы всё равно не уснул… — он кивнул в сторону своей комнаты, — там. А так… хоть немного, но был ближе к тебе. Ты же не уточнила, как далеко я должен уйти. — Ты вообще нормальный?! — приподнимая бровь и начиная снова злиться, спросила она. — Заканчивай этот цирк. И иди спать. В постель! Свою!       Посчитав разговор законченным, Элен продолжила путь на кухню, более не обращая на него внимания. — Эл? А ты… куда? — остановил её чуть охрипший голос. — Решила за чаем сходить, — пожала она плечами. — Не спится что-то… — Я сделаю, — встал на ноги Укё, но, поймав тяжёлый взгляд, осёкся. — Можно? Если честно, сам бы не отказался выпить чего-нибудь горячего. По полу жутко тянет. Похоже, где-то открыто окно. — И? — она удивлённо посмотрела на него, сомневаясь в адекватности. — Ты реально ждёшь моего разрешения? — Да, — кивнул он. — Ты же просила не приближаться к тебе, пока не будешь готова к разговору. — Точно, больной! — Эта комедия её порядком утомила, и она молча пошла дальше.       Укё двинулся следом, выдерживая дистанцию в метр, и даже не смотрел на неё, устремив взгляд в пол. Горло, кстати, действительно саднило, да и спина затекла в неудобной позе и теперь давала о себе знать.       Он догнал её уже на кухне и, подхватив за талию, усадил на столешницу, а сам отошёл к плите, чтобы заварить чай. — Зелёный? — чуть слышно уточнил Укё. — Да, — безразлично откликнулась Элен, сосредоточившись на своих мыслях.       Когда рядом с ней появилась на столе парящая чашка чая, она повернулась к Укё. Взгляд был задумчивым и серьёзным. Он сглотнул, не зная к лучшему ли такая перемена. — Что-то ещё? — осторожно поинтересовался Укё. — Завязывай, наверное… — неопределённо отмахнулась Элен. — Это уже переходит любые разумные границы. — О чём ты, котёнок? — обеспокоенно улыбнулся он. — Ты про коридор? Хорошо. Я всё понял, не сердись. Попьём чай и спать. — Укё встал перед ней, пытаясь поймать рассеянный взгляд и понять, что же её так встревожило. Ведь она не злится. Она чем-то очень огорчена. — Нет, — чуть качнула головой Элен. — Я о твоём поведении в целом. Хватит. — О поведении? — Он слегка растерялся. — Но… Я же только выполнил твою просьбу? Мне жаль, что я расстроил тебя вечером. И единственное, чего мне хочется, это только того, чтобы ты меня простила. — Ты лжёшь! — Она посмотрела ему прямо в глаза. — Ты не прощения хочешь. Ты пытаешься меня продавить. — На её лице появилась горькая усмешка. — Сначала спровоцировал меня вернуться домой, прекрасно понимая, что я… м-м-м… выбита из колеи нашей поездкой и после твоих сообщений рвану сюда. Мне кажется, ты даже не планировал никуда ехать, просто просчитал мою реакцию и ждал результата. — Она заметила, что он дёрнулся, как от пощечины и усмехнулась ещё шире. — Затем, дождавшись, когда я зайду, демонстративно подчинился и, зная о том, что ты мне небезразличен, заставил испытывать абсолютно иррациональное чувство вины. Но… даже этого тебе было мало, и ты продолжил спектакль про угнетённого и несчастного себя. — Она тяжело вздохнула. — Это жестоко, Укё. Это даже не любовь… Это попытка сделать из меня куклу, послушную твоей воле. Полностью подчинить и контролировать. Ты нагло манипулируешь моими чувствами к тебе. Это ещё и подло. — Элен отвела взгляд. — Если тебя это порадует, то… Да, я действительно не могла уснуть и крутилась в постели, потому что жалела о своих словах. Так что у тебя отлично получилось. Браво! Маэстро!       Укё стоял молча, опустив голову. Лицо пылало. Он чувствовал себя так, словно его отхлестали. А самое отвратительное, что ему было нечего возразить. Пусть и неосознанно, ну или, по крайней мере, не всегда осознанно, он поступал именно так.       Элен спрыгнула со стола и пошла на выход. Укё дёрнулся следом, перехватив запястье и остановив её. — Я пойду с тобой, — оглянулась через плечо Элен. — Ты же этого добивался? Так?       Грудь ходила ходуном. Эмоции мешали нормально дышать, и тело потряхивало, как при ознобе. Ему было невыносимо стыдно. Сделав над собой усилие, он разжал пальцы и отпустил тонкую кисть. — Не уходи… — надтреснутым голосом попросил Укё. Она так близко, что он чувствовал запах её шампуня. — Прошу… Ты права, я ужасен. Но не уходи. Обещаю, что больше… Нет! — Он тряхнул головой. — Снова ложь! Не так! — Рваные фразы выдавали его состояние. Их никак не выходило построить правильно, красиво. — Я постараюсь больше не позволять себе подобного… поведения. Эл, потерпи меня ещё немного? Я всё исправлю. Мне действительно жаль…       Элен некоторое время смотрела на светлые волосы, за которыми он спрятал взгляд, устало улыбнулась и подошла ближе: — Уговорил. — Ладонь ласково коснулась щеки, приподнимая его лицо. — Я тебе поверю. Но… ты ведь и так об этом знаешь? Правда? — Она чуть прищурилась. — Пошли спать. Мы оба устали. — Я не!.. — испуганно вскинулся Укё, вглядываясь в карие глаза. — Тс-с-с… Знаю. Просто неудачная шутка. — Её пальцы успокаивающе погладили его по щеке. — Всё хорошо, не волнуйся. Пошли. Хватит на сегодня…                     По прошествии нескольких недель с памятного разговора на кухне жизнь в особняке пришла в норму. Укё сдержал своё слово, и подобных проблем не возникало. Он понемногу учился не давить на Элен и вовремя реагировать на вспышки ревности к окружающим её людям. Не сказать, что он избавился от них и его ничуть не меньше нервировало, когда она на целый день уезжала в город к друзьям, но он по крайней мере перестал выказывать своё недовольство и пытаться любыми средствами привязать её к себе. Да и сама Элен заметно расслабилась и повеселела, когда отпала необходимость отстаивать свои личные границы с мечом наперевес, возвращаясь к обычному состоянию. Как только Укё оставил глобальные попытки её контролировать, она сама с удовольствием находилась рядом. А ещё, спустя какое-то время, он пришёл к выводу, что ей до безумия нравится сложившаяся ситуация: а именно то, что необходимо скрывать их отношения от окружающих. Похоже, она от души наслаждалась не только его обществом, но и игрой в шпионов. Сам Укё считал это ребячеством, но особо не протестовал, расценивая такое поведение с точки зрения: «чем бы дитя ни тешилось». Он в любом случае подождёт того момента, когда она будет готова рассказать об этом семье.       Но ссоры всё же вспыхивали.       Укё иногда забирал Элен из города по вечерам. Звонил после работы, и если она соглашалась, заезжал. С одной стороны, так ей было проще добираться домой, с другой — появлялась возможность хоть немного побыть наедине, чем они с удовольствием пользовались: посетили за достаточно короткий промежуток времени несколько уютных кафешек, побывали в кино или просто колесили по местному побережью. Иногда он приезжал довольно поздно, и на город успевали опускаться сумерки. В один из таких вечеров он увидел, как после его звонка Элен, встав со скамейки, попрощалась с ребятами и, стянув с плеч тонкую кофту, протянула её Шину. Как же его тряхнуло в тот момент! Он был готов выйти из машины и настучать по шее обоим! Правда, когда Элен заскочила на пассажирское сидение и со счастливой улыбкой поцеловала его, без стеснения демонстрируя, что соскучилась, Укё засунул своё недовольство поглубже и решил не портить вечер. Ну, замёрзла и одолжила кофту… Чёрт с ним. А вот во второй раз он был слишком уставшим, чтобы сдержаться. — Эл. — Привычный мягкий поцелуй вместо приветствия, и он отвернулся, посмотрев на дорогу. — Не хочешь заехать в магазин? Прикупить себе чего-нибудь? Например, ветровку? — Занятное предложение. — Она взглянула на него, чуть приподнимая бровь. — Вроде всего хватает. Чего это ты? — Ну мало ли… Мне показалось, у тебя какие-то проблемы с верхней одеждой? — пробурчал он. — Вот ты и раздеваешь бедного парня постоянно. — Раздеваю? Божечки, Укё, — улыбнулась Элен. — Да ладно тебе. Стало прохладно, вот Шин и одолжил, на погреться. Ничего из ряда вон выходящего. — Я в курсе ваших… неформальных отношений! — Кажется, он скрипнул зубами. — Мне, наверное, никогда не забыть свой первый визит к тебе на квартиру. — Точно, всё-таки скрипнул. — Помню, ты без проблем переоделась в общей комнате после душа?! — Эм… Ну, возможно, это и смотрится странно… — Укё резко затормозил и свернул на придорожную парковку.       Он повернулся всем корпусом. — Не может! Это действительно странно! — Говорит человек, выросший в стране, где вполне нормальным считается посещать голыми источники вместе с совершенно посторонними людьми, — хмыкнула она.       Кажется, это было сказано зря. Осознав, что выбрала не самое подходящее время для остроумия, Элен чуть вжала голову в плечи. Но Укё сдержался, хоть и продолжал сверлить её сердитым взглядом. Быстро оценив масштабы бедствия в виде режима ревность как катастрофические, она сочла за лучшее помалкивать и во всём соглашаться. И в особенности оставить пояснение, что Шин много лет, в силу отсутствия взрослых, вымывал из тех же волос песок и грязь после их совместных приключений, находясь вместе с ней в ванной, при себе. — Я всё поняла. Не нервничай. Больше не повторится, — полувопросительно сказала она. — Да, сделай уж одолжение… — Укё старался взять себя в руки и не срываться в выяснение отношений. — Вы давно выросли. И это… Фух! Просто, уходя из дома днём, несмотря на то, что на улице жарко, бери с собой что-нибудь на вечер. Хорошо? Это ведь нетрудно? — Конечно. Не подумала — исправлюсь. Мир? — Сохраняя серьёзное выражение на лице, Элен кивнула.       Укё подозрительно щурится, не совсем понимая — она издевается, что ли? — Ну Кё… — Улыбка всё таки растянула губы. — Завязывай. — Её рука опустилась к его ладони, после чего она переплела их пальцы. — Правда, осознала.       Он вздохнул и, не отнимая руку, вырулили на дорогу.       Элен отвернулась к окну, закусив щёку, чтобы не рассмеяться и не нарваться на капитальный разбор полётов. Но, блин, до чего же он выглядел забавным, когда злился и в то же время стойко пытался побороть себя.       Во второй раз это была даже не ссора… Это была локальная война.       Во-первых, за неделю до свадьбы Масаоми и Рен вернулись родители, и это внесло некоторые коррективы в распорядок дня всего семейства в целом. Во-вторых, Ринтаро, отношения с которым у Элен слегка потеплели, решил наверстать упущенное время и приходил каждый вечер перед сном к дочери в комнату, чтобы пообщаться. Элен не сказать, что пребывала в восторге от проявления отеческих чувств, но стойко переносила все тяготы и лишения, последовавшие за этой блажью. Хотя бы по причине того, что в недалёком будущем ей предстоял весьма непростой разговор с родителем, от исхода которого напрямую зависели её отношения с одним из старших сыновей Мивы-сан. Она, конечно, не думала, что Укё, в случае если всё пойдёт по не лучшему из сценариев, а точнее, если папашка будет категорически против их связи, тут же умоет руки и откажется от неё, но ведь вполне может решить, что согласие отца — вещь необходимая, и не будет к ней приближаться до тех пор, пока не получит его. В общем, всё, что касалось этих двух не всегда нормальных мужчин, вызывало у неё массу противоречивых сомнений, поэтому стоило поддержать тёплые отношения, чтобы облегчить себе жизнь и немного повысить шансы в сторону положительной реакции. А отсюда уже вытекало, что теперь Элен, как послушная дочь и приличная девочка, ночевала у себя в комнате, не без удовольствия замечая, насколько данное обстоятельство бесит Укё.       В-третьих, накануне самой свадьбы ей нужно было поговорить с ним об одном небольшом затруднении, и Элен точно знала, что он не просто будет против… Он будет в бешенстве. Что собственно и произошло.       Так как об их отношениях с Укё никто из родственников не знал, ну или точнее, знал только Масаоми и догадывался Канаме, то пойти с ним она не могла, и Рен предложила в качестве сопровождающего Шина. Тем более ребята приготовили молодожёнам подарок, а именно — Эйми уговорила их станцевать: попарно, синхронно и в соответствующих образах. Идея была хорошей, да и получалось весьма эффектно, но… Как она и ожидала, Укё упёрся. Их взаимная антипатия с парнем оставляла мало простора для диалога по этому поводу. Сначала он попытался категорически запретить ей так поступать. Причём весьма эмоционально. Затем, психанув, чуть не потащил к Ринтаро-сану сию же секунду, чтобы решить данный вопрос кардинально, но Эл удалось убедить мужчину, что не стоит портить брату свадьбу. А потом был долгий и чертовски выматывающий процесс убеждения и заверений, что это всего на пару часов, пока они не выступят. К вечеру Укё сдался, хотя любое лишнее слово на тему свадьбы после озвученного согласия вызывало у него нервный тик и зубовный скрежет.       Вернувшись в комнату, девушка сто раз прокляла всё на свете и то, что вообще поддержала идею подруги. Словно почувствовав, что о ней вспоминают, Эйми позвонила Эл, поинтересоваться, как прошло… — Ну? Как обстановка? — весело спросила подруга. — Договорилась со своим Отелло? — Да… — безрадостно ответила Эл, передёргивая плечами от воспоминаний. — Что-то как-то ты неуверенно об этом говоришь, — смеётся она. — Совсем тяжко? — Да… — сил объяснять суть проблемы просто нет, и Элен со стоном опускается в кресло. — Ну, разрешение получено, можешь расслабиться. — Эйми хотя бы ради приличия попыталась подбодрить подругу, пусть сама ситуация её откровенно забавляла. — Потом разберётесь, кто и каким образом будет подмазываться. — Разрешение-то получено… Вот только боюсь, оно не предусматривает всего спектра развлечений. — Стало жутко, этого Укё ей долго не простит. — То есть? Ты не стала вдаваться в подробности, а просто сказала, что Шин будет тебя сопровождать? — Попытка остаться серьёзной провалилась. — У-у-у… У кого-то будут большие проблемы… Эл, сочувствую… — Да иди ты… Без тебя тошно, но если бы я заикнулась о том, что именно мы будем танцевать и самое главное — в чём… Мне кажется, там и тебе бы прилетело… Как главному организатору… — вздохнула Элен. Проблема заключалась как в самом танце — бачата, так и в наряде. У платья в принципе отсутствовала ткань на спине чуть не до самых ягодиц, как ненужная деталь в одежде… Ну и нетрудно было догадаться, как отреагирует на такой поворот Укё, если у него какая-то кофта вызвала весьма бурную реакцию… — Блять… Он меня убьёт. — Не драматизируй, — отсмеявшись фыркнула Эйми. — Извинишься, поцелуешь, приласкаешь… Ну или что вы там делаете наедине, — она снова хмыкнула. — Простит, куда ему деваться. — Выживу, сама тебя прибью! — прошипела Эл. — Это из-за твоей бурной фантазии мне теперь жить осталось сутки! — Раз всё так серьёзно, давай мы тебя у нас спрячем на пару дней, пока Укё остынет, — тут в трубке раздался заливистый смех. — А ещё лучше у… у… у Шина… — Иди ты лесом… — рявкнула Элен. — Рада, что повеселила. — Ну прости, — немного успокоилась подруга. — Просто ты так сильно переживаешь… Я к такому не привыкла. Тебе всегда, по-моему, было на всё и на всех с большой колокольни: сначала делаем, потом смотрим… А тут… Драма, блин. — Взрослею, наверное, — чуть улыбнулась она, признавая, что в чём-то Эйми права. — И появляется нехорошая способность… Хоть немного прогнозировать последствия… — Ладно, мне пора. Не переживай, не помрёт твой Укё за два часа. До завтра! — Послышался приглушённый голос Кеничи, и Эйми сбросила вызов.       Укё действительно не помер, Элен, впрочем, тоже… Танец вышел потрясающим, всем, с небольшой оговоркой, понравилось. Но свадьбу она ещё долго будет вспоминать с содроганием… Ибо потом, очень длительный промежуток времени, она даже не пыталась спорить с мужчиной, во всём с ним соглашаясь… Только бы он поскорее забыл это фееричное выступление…       С приходом осени сил не осталось ни на ссоры, ни на романтику. Учёба снова отнимала всё имеющееся в распоряжении время. А ближе к октябрю с первыми грозами вернулась верная подруга — бессонница, и Эл перестала спать. Теперь каждая ночь превращалась в кошмар и не только для девушки. Укё тоже катастрофически не высыпался, потому что дремал урывками, до рассвета укачивая на руках Элен и буквально проваливаясь в небытие под утро, когда она хоть ненадолго переставала метаться по постели, стискивая зубы. Оба были измотаны. Помимо прочего, Эл смотрела на тени под глазами мужчины и испытывала острое чувство вины. Она не раз предлагала хоть на время перебраться к себе, убеждая его, что это скоро закончится. Но Укё только ласково улыбался и качал головой, спрашивая, как он сможет спокойно спать, зная, что она там, за стеной, завернувшись в одеяло, всю ночь смотрит во тьму.       А ещё он каждую ночь вслушивался в тихое бормотание… в надежде, что она, пусть и неосознанно, но скажет об одном интересующем его человеке… Томуэ.       На свадьбе брата, которую он старался лишний раз даже не вспоминать, помимо того безобразия, которое вытворила Элен, он кое-что заметил… Накануне Эйми ночевала в особняке, и утром, собираясь выезжать, Укё зашёл за девушками, чтобы поторопить их с выходом. Только на его появление в комнате обе весьма странно отреагировали… Девушки синхронно вздрогнули, а Эл даже немного качнулась назад. Правда, они быстро справились с эмоциями, а он сам сделал вид, что не заметил. И ведь если подумать, то на свадьбе у родителей Элен тоже сильно испугал его внешний вид… С тех самых пор, мысль о том, что его внешность в определённых обстоятельствах вызывает у Эл неприятные ассоциации, прочно засела в мозгу. И это раздражало… а ещё очень беспокоило.       Попытки выяснить, что это за призрак, самостоятельно, ни к чему не привели. Ни в соцсетях, ни в пабликах — нигде не было ни единого упоминания о парне по имени Томуэ. Также как не оказалось никого похожего и среди бывших одноклассников девушки, участников секций, которые она посещала, кружков и даже коллег, с которыми она, пусть и нечасто, но всё же пересекалась. Удалось обнаружить только информацию, что два года назад Элен в течение пары месяцев не посещала занятия в школе. Но и там не было внятных объяснений на каком основании. Указывалось лишь то, что у неё были какие-то проблемы со здоровьем. Подняв все свои связи, Укё удалось договориться с врачом в больнице, к которой была приписана девушка, о разрешении ознакомиться с её медицинской картой. И снова мимо, там было пусто. Никаких серьёзных травм или опасных заболеваний отмечено не было. Зайдя в тупик, Укё обратился за помощью к своему знакомому детективу, который помогал ему в случае необходимости решать задачи определённого рода. Безрезультатно. Мужчина развёл руками, пояснив, что одного имени слишком мало для эффективных поисков, нужна хоть какая-то минимальная информация, а у него не было даже элементарно возрастного диапазона.       Элен открыла глаза и потянулась. Сегодня выходной, за окном яркое солнечное утро, и она наконец-то выспалась. Укё ещё крепко спал, что было странно, он обычно просыпался, стоило ей шелохнуться… Она посмотрела на мужчину, отмечая, что даже во сне его лоб разрезает глубокая складка. «Совсем замучила…» — вздохнула про себя Эл и попыталась осторожно выбраться из кровати. — Я не сплю… — Руки сжимаются вокруг талии, и он приподнимает веки, улыбнувшись девушке. — Доброе утро. Ты как? — Норм, — она пожимает плечами и с сожалением смотрит на него. — Сам-то как? — Замечательно, — спокойно отвечает Укё. — И с чего такой виноватый взгляд? Котёнок, перестань. То, что я рядом — это нормально, я же люблю тебя, а значит, всегда буду поддерживать и оберегать. Тебе не за что винить себя. Не нужно думать, что мне это в тягость. Просто научись воспринимать желание помочь, как естественное. Ты же осталась со мной, когда в помощи нуждался я, даже несмотря на то, что сама же при этом пострадала. — Это другое… — Эл уткнулась ему в грудь. — Нет, не другое. Просто ты не умеешь просить поддержки, как и спокойно её принимать. — Он приподнял её голову и нежно поцеловал. — Но я это исправлю, — всё так же улыбаясь, пообещал Укё.       Элен фыркает, но с удовольствием замирает в тёплых объятиях, наслаждаясь ощущением тихого счастья, чуть не мурлыча оттого, что его ладони ласково гладят её по спине. «Боги… если этот мужчина всего лишь сон или бред воспалённого сознания… то я не желаю просыпаться…» — эта странная мысль заставила её усмехнуться. — Что такое? — любопытствует Укё, радуясь, что она, кажется, расслабилась. — Да так… — Эл поднимает глаза. — Неожиданно пришло в голову, что ты мне снишься. Потому что так хорошо просто не бывает… И таких, как ты — тоже. — Вот как? — смеётся Укё. — Это говорит та, которая весь прошедший год считала меня скучным, занудным и крайне доставучим объектом? А ещё старалась улизнуть при первой же возможности или вывести меня из себя. Как там?.. — он слегка задумался. — А, кажется, это звучало так: «О подробностях спрашивай у моего надзирателя. Меня уже тошнит от его нотаций», — процитировал он слова, адресованные Масаоми, когда он выловил её в Токио после первого побега. — Не было такого! — весело мотает головой Эл. — Тебе послышалось! — Ну-ну… — Укё переворачивается и чуть нависает сверху, — и побегов не было? И попыток слать далеко и надолго? — он хитро щурится. — Зануда! — смеётся Элен. — Решил припомнить мне все мои выходки? — Ну вооот… Уже зануда… — обиженно тянет он, но глаза смеются. — А пять минут назад был самым чудесным мужчиной на свете. — Укё трётся носом о её щёку. — Я не припоминаю. Просто любые воспоминания, связанные с тобой, для меня слишком ценные, чтобы я мог о них забыть. — Наклонившись, он оставляет ещё один тягуче-нежный поцелуй на её губах. — Да ну тебя… — она обхватывает его руками поперёк грудины и рывком заваливает на себя, прячась от насмешливого взгляда. — Ну что ты делаешь, котёнок? — шепчет он в ухо. — Я же тяжёлый, придавлю нечаянно. — Умолкни… — невнятно бурчит снизу Эл. Его неприкрытая нежность и обожание немного смущают. Ей никак не удаётся к этому привыкнуть… или, скорее, до конца поверить. Что-то внутри сопротивляется, и тихий голос подсознания постоянно нашёптывает, что так быть не может, что стоит расслабиться и принять его, да и свои чувства, всё рухнет. Эта грёбаная жизнь снова пожелает проверить её хребет на прочность… и отобрать самое дорогое… Настроение резко испортилось, но она попыталась скрыть это от мужчины. Укё так открыто улыбался и, кажется, был абсолютно счастлив, что портить утро и ему, было кощунством. — Хочешь, я приготовлю тебе завтрак? — предлагает она. — В награду за ангельское терпение и бессонные ночи. — А по-моему, это такой способ самонаказания, — усмехнулся он. — Может, лучше вместе пойдём? — Ну, пошли… — легко согласилась Эл. — Только… — Я помню… — фыркнул Укё, поднимаясь с кровати и увлекая её за собой, — буду держаться подальше в целях конспирации. А теперь марш одеваться!       Когда девушка скрылась за дверью, он снова нахмурился. Тоска и страх, промелькнувшие во взгляде, не остались незамеченными… «Кем бы ты ни был… И где бы ни прятался… Если причинил ей вред… Найду и уничтожу, — мрачно пообещал он. — Придётся, похоже, всё-таки попробовать расспросить Рен или Хикару…»       Элен освободилась на удивление рано и незамедлительно рванула домой. К ужину, конечно, уже не успеет, но вполне сможет посмотреть с Укё какой-нибудь фильм. А то всю последнюю неделю они только в кровати встречались, не успевая даже толком поговорить. Из-за желания сдать пару предметов досрочно, она снова до невозможности себя загрузила, практически прописавшись в универе. Она бы и ночевала там, у девчонок, если бы не категорический запрет Укё. Решив сделать приятный сюрприз, Эл не стала предупреждать его о скором возвращении… — Ты рано, — улыбнулся Азуса, столкнувшись с сестрой перед домом и отчего-то отводя взгляд. — Добрый вечер. — Привет, Азу-ни, — Элен обняла брата. — А ты куда на ночь глядя? — она спросила скорее из вежливости, чем из-за реального любопытства. — Эм… Решил немного подышать свежим воздухом перед сном… — замялся он. — Да? — она с интересом отметила, что Азу слегка покраснел. — Ну… Приятной прогулки. — Придя к выводу, что её это не касается, и не желая смущать его ещё больше, Элен кивнула и скрылась в особняке.              Лифт остановился, и створки разошлись в стороны, выпуская рассеянно-улыбающуюся девушку. Она всё прокручивала в голове реакцию Азусы, неторопливо приближаясь к двери в комнату Укё. Задумавшись, Эл без стука тихо вошла. Как правило, опасаясь, что у него может быть кто-нибудь из братьев, она следовала вежливому правилу сначала стучаться. Укё в спальне разговаривал по телефону и, если судить по тону, был раздражён, что-то доказывая собеседнику. Элен хмыкнула, гадая кто же, кроме неё, мог вывести сдержанного адвоката на эмоции. Вот только прозвучавшее в разговоре имя заставило улыбку сползти с лица… — Рен-чан… Всё же я вынужден настаивать на встрече… — кажется, его перебили, а сама Эл напряжённо замерла, вслушиваясь в происходящее. — Нет! Я считаю, что проблемы, касающиеся Элен-чан, напрямую затрагивают и меня!       Девушка прислонилась к стене, между бровей залегла складка, а внутри стал расползаться холод: «Что происходит?..». Подавив первый порыв зайти в комнату и устроить допрос, она осталась стоять в темноте коридора. — Да. Это не займёт много времени. Спасибо, — выдохнул за стеной Укё. — Завтра в семь в Kisoji. Устроит? — Небольшая пауза. — И ещё… Если ты не против… Я пригласил составить нам компанию Хикару… Да… До завтра. И очень тебя прошу… Не говори Эл, думаю, она будет против.       Грудь сдавило… Такое странное ощущение… словно почву выбили из-под ног… Элен глубоко вдохнула и выдохнула, успокаивая бешеное сердцебиение. «Kisoji… Кажется, я знаю, где это…» — прикинула она и, совладав с эмоциями, рвущими душу на части, толкнула дверь в спальню. — Эл? — повернулся Укё. — Ты что так рано? — Он пристально посмотрел на девушку. — Да что-то нездоровится… — она спокойно встретила его взгляд. — Голова раскалывается, не смогла больше заниматься.       Посмотрев в окно, он увидел расползающийся по горизонту свинец. Погода портилась, хотя синоптики вроде бы обещали, что непогода обойдёт острова стороной. Шагнув навстречу, Укё мягко прижал девушку к себе, а затем чуть отстранился и, подняв руки, стал аккуратно пальцами массировать виски. — Ужинать будешь? — участливо предложил он, замечая, как она побледнела.       Самообладание затрещало по швам, когда его руки так привычно коснулись её. Не доверяя собственному голосу, Элен слабо качнула головой. — Тогда пошли спать? — Её бережно утягивают в сторону кровати, стягивая через голову свитер. Эл не препятствует, она вообще сейчас шевелиться не в состоянии… нет сил… Все резервы уходят на то, чтобы не поменяться в лице, не сорваться… Она не хочет спрашивать его ни о чём… К чему слушать ложь, если завтра она узнает всё из первых уст… Главное — не сдохнуть к утру от боли… — Котёнок, совсем плохо? — озабоченно шепчет в темноте Укё. — Ты как неживая… и холодная совсем… — Всё нормально. К утру пройдёт… — так же тихо отвечает Элен, чувствуя себя если не мёртвой, то как минимум в шаге от этого. Внутренности вымораживает от звука голоса, ставшего таким родным и необходимым. «Боги… Пусть это будет банальный сюрприз на день рождения… Пожалуйста…» — просит она мысленно, даже не понимая у кого, но… сама не верит в такое объяснение… совершенно…       Вечер/Токио/ресторан Kisoji.       «Весь день коту под хвост…» — заторможено думает Элен, вяло ковыряясь хаси в тарелочке с «сябу-сябу». В общем зале было многолюдно, душно и шумно, но её это вполне устраивало. В такой толпе никто не обратит внимания на хрупкую девушку в широком свитшоте и накинутом на голову капюшоне. Да и вообще, она смахивала скорее на мальчишку-подростка.       Мелодично звякнул колокольчик на входной двери, и она чуть повернула голову. Вот они… В помещение вошли двое молодых мужчин, галантно пропустив перед собой девушку с копной вьющихся каштановых волос. Компания прошла в конец общего зала, к индивидуальным кабинкам, расположенным недалеко от служебных помещений. Высокий светлый мужчина, проводив спутников к зарезервированному столику, вернулся в зал, сделал заказ и удалился, скрывшись за тонкой фусумой.       Эл встала и отошла в сторону небольшого тамбура перед кухней, останавливаясь у приоткрытого окна. Отсюда до интересующей её кабинки было буквально два шага, и она прекрасно слышала голоса людей за перегородкой. Людей, которых она считала близкими… считала семьёй… Да так ведь и было, даже чисто формально: любимый, брат и подруга, которая с недавнего времени сама стала неотъемлемой частью семьи Асахина. — С вами всё в порядке? — её вежливо окликнул сотрудник ресторана. — Да… Стало немного душно… — виновато улыбнулась Элен. — Вот… решила отдышаться возле окна. Если это не запрещено? — Ну что вы. Конечно можно, — доброжелательно уверяет её он. — Если вдруг самочувствие ухудшится — обращайтесь, мы обязательно что-нибудь придумаем. В такой толпе любому может стать дурно. — Он чуть улыбается, заметив, что под капюшоном скрывается молодая симпатичная девушка. — Спасибо, — благодарит его Эл и отворачивается к окну, делая вид, что ей не хватает воздуха.       Чужое внимание раздражает. Из-за него она упустила начало разговора. Правда, вскоре это перестало иметь значение… Повестка встречи и так стала предельно понятной… Её прошлое… Кому-то очень захотелось основательно перетряхнуть события двухлетней давности, которые до сих пор вызывали очень болезненные воспоминания… — Элен бы этого не одобрила… — вздохнула Рен. — Узнает, что мы обсуждаем её прошлое за её же спиной… Не простит. Укё… Может, лучше спросить у неё лично, раз уж тебя так беспокоит эта тема? — А зачем вообще лезть к Эл с расспросами? — недовольно возражает Хикару. — Она же просила нас даже не вспоминать о нём больше. И мы все, кстати, на это согласились! — Я не собираюсь основательно ковыряться в ситуации, — спокойно поясняет Укё. — А у Эл не хочу спрашивать, потому что вижу, какой дискомфорт доставляют ей эти воспоминания. Но мне необходимо знать: кто такой Томуэ и что он натворил? — он слегка морщится. — Я так понимаю, мы с ним похожи внешне? И как бы вам или Элен ни хотелось вычеркнуть его из жизни, выходит скверно. Во всяком случае у Эл. Она помнит о нём и от меня из-за этого периодически шарахается. И с этим нужно что-то делать. Я не желаю, чтобы девушка, которую я люблю, видела во мне какого-то ублюдка, причинившего ей боль. — А я официально против! — заявил Хикару. — Рен-чан, ты как знаешь, но я за то, чтобы Укё говорил с Элен лично. Если посчитает нужным — расскажет.       На некоторое время за стенкой воцарилась тишина. Элен с силой сжала кулаки, впиваясь ногтями в ладони, чувствуя, как холодеют пальцы, а пространство искажается, словно затягивая во временную воронку. Тряхнув головой, ей удаётся избавиться от наваждения. А возможно, этому поспособствовала разгорающаяся в груди злость. — А ты считаешь — расскажет? — цедит Укё. — Из неё же клещами слова не вытянешь, если она не захочет. Скорей уж пошлёт меня лесом, замкнётся в себе и будет переваривать всё в одиночку. Как привыкла. — Ты не понимаешь… — начал брат. — Так объясните! Я об этом и прошу! — перебил его Укё. — Хикару-сан… — тихо вклинилась Рен, — тебя тогда не было в Японии… И ты не видел, что с ней творилось… Если есть хоть один шанс, что история повторится… Я считаю, что Укё-сан должен знать. Хотя бы для того, чтобы вовремя среагировать. — Ай! Делайте что хотите… — сдался Хикару, — и давайте уже заканчивать. А то я чувствую себя персонажем собственного романа, замышляющим заговор. — Отлично. Стоит, пожалуй, начать с главного? Кто такой Томуэ? — чуть не по слогам повторяет вопрос Укё. — Это, — Рен снова вздохнула, — бывший молодой человек Элен. — Об этом я и сам, как ни странно, догадался, — хмыкнул Укё, когда пауза затянулась. — И? Что случилось? Почему бывший? — Потому что… — пояснение Хикару оборвал тихий голос из-за фусумы. — Бывший… — Перегородка медленно отъехала в сторону. — Ну… наверное, потому, что очень мёртвый… — Эл шагнула внутрь и встала возле стола. — Добрый вечер. Я думаю, Томуэ бы обязательно извинился за доставленные неудобства… Если бы мог… — Элен… — шепчет Рен, а братья в изумлении смотрят на бледную девушку, о взгляд которой сейчас можно было порезаться. — Эл… мы… — Хикару начал подниматься. — Что? — она с усмешкой выгибает бровь. — Собрались почтить его память добрым, ласковым словом? — затем смотрит на подругу. — Или обсудить не слечу ли я с катушек в случае чего? — и наконец переводит тяжёлый взгляд на Укё. — А ты… Ради разнообразия… мог бы хотя бы попытаться сначала поговорить со мной… Кто знает… Возможно, я бы и рискнула поделиться этой информацией с мужчиной, которого люблю.       Все трое молчали, ситуация выходила скверной, и как теперь оправдаться не знал никто. У Укё сдавило грудь от предчувствия беды… За всё время, которое они провели вместе, Элен ни разу прямо не говорила, что любит его. И то, что она сказала об этом сейчас, в такой обстановке, испугало его, пожалуй, даже больше, чем то, что она слышала их разговор… — Милая… — Он попробовал поймать её руку, но хватило одного беглого взгляда, чтобы остановиться на полпути. — Я, впрочем, тоже прошу прощения… За вторжение. — Она прикрыла глаза, а затем мило улыбнулась и кивнула всем присутствующим, прощаясь. — Но, пожалуй, мне лучше удалиться и не портить семейный ужин. Да и что-то подташнивает меня, если честно…              Элен стремительно покинула ресторан, оставляя за спиной растерянных и подавленных друзей… родных… любимых… Нужное подчеркнуть.       Рен попыталась встать, но обессиленно опустилась обратно на стул, не понимая, как теперь просить прощения у Элен. Пожалуй, только она и Шин в полной мере осознавали, насколько ситуация тогда была катастрофической. Она — как врач, а он — как непосредственный участник событий.       Хикару, с силой сжав в руке салфетку, в бешенстве посмотрел на брата. — Доигрались! — он обжёг его яростным взглядом. — Всё узнал?! Доволен?! — Нет, — Укё встал. — Не советую… — Рен поймала его за рукав и, чуть всхлипнув, качнула головой. — Она не станет сейчас никого слушать… — Я, пожалуй, рискну… — Он выбежал следом.       Не узнать маленькую хрупкую фигуру, быстро удаляющуюся по тротуару, было невозможно. Он узнал бы её из тысячи. Укё бросился догонять, но приблизившись, перешёл на шаг. То, что она слышала его шаги, не вызывало сомнений… Элен нырнула под арку маленького дворика, уходя с оживлённого проспекта, и остановилась. Укё застыл в двух шагах позади, всматриваясь в прямую спину. — Езжай домой, Укё, — голос звучал ровно. — Завтра всё обсудим. Сейчас я не готова. Да и в компании не нуждаюсь. — Котёнок… — По спине пробежал холодок, что-то не так, даже если не брать в расчёт саму ситуацию… что-то изменилось. Ноги не слушаются, словно приросли к брусчатке, — не вини ребят… Это я… их попросил прийти… — Я знаю, — она медленно обернулась.       Ни гнева, ни злости… Ничего нет… Взгляд прямой и совершенно спокойный… Но становится не по себе, и он нервно сглатывает. Всего пять минут назад она могла бы поджечь им пару кварталов… а сейчас… В её глазах не было ни обиды, ни боли, ни ярости…       Они были пустыми… без единой эмоции… Безразличные…       Укё стало по-настоящему страшно…