Adagio

      До офиса злой аки диавол Корф добрался почти через два часа, влетел в кабинет. Пусто. У Романовой — никого. Взмыленный, заглянул в переговорную и обмер.       За столом бурлило весьма оживлённое обсуждение. Судя по интонациям немецких партнёров, довольно весёлое. Сидя на стуле рядом с директорским креслом, Анна на безупречном немецком что-то доказывала председателю делегации, а тот, по всей вероятности, возражал. Они взахлёб что-то рассказывали друг другу, время от времени перебивая или смеясь.       Владимира, казалось, никто даже не заметил. Сташевский за его плечом вытянул шею, пытаясь разглядеть ситуацию. Два гуся молча наблюдали за идиллией, подыскивая слова.       Сташевский пару раз глянул на начальство, но Владимир на него даже не посмотрел. Все его внимание поглотила блондинка подле его собственного кресла.       Почти физически ощутив на себе пристальный взгляд, Анна подняла глаза на Корфа. Вмиг собравшись и вернув серьёзное выражение лица, она уже по-английски представила партнёрам своего шефа.       Переговоры прошли быстро. Немцы были довольны и согласны на все.       — Я за шампанским? — вполголоса уточнила Анна, когда Корф поставил свою подпись на документе. Владимир задумчиво посмотрел на подчиненную, улыбнулся уголком рта.       — Да ладно, сам схожу.       Когда делегация, наконец, покинула офис, Анна устало опустилась в кресло в приёмной.       — Устала? — тепло спросил Владимир.       — Немного… — девушка озорно улыбнулась. — Достал он меня со своим Бисмарком…       Владимир засмеялся и уселся на широченный подлокотник кресла Анны.       — Насколько я помню, это — любимая тема вашего батюшки?       — Одна из, — она подняла голову, чтобы видеть лицо мужчины. — Его любимых тем хватило, чтобы объездить всю Европу!       Владимир не ответил. Задержал уставший взгляд на выбившихся из прически светлых локонах. Медленно, болезненно медленно наклонился к ней, к ее губам. Едва ощутимо коснулся ладонью нежной скулы.       Анна замерла, боясь сделать вдох. Всё, что она могла чувствовать в эти секунды, это нежность его прикосновения и невыносимые, отчаянные удары собственного сердца, гул которых, казалось, должны были слышать даже в соседней комнате. Владимир сглотнул и закрыл глаза, выдохнув.        В коридоре послышались шаги вприпрыжку и бодрые и, что удивительно, каждый раз новые комплименты Романова сотрудницам Корфа.       — Всем привет! Заполучил-таки Олафа, чертяка! — расхохотался он с порога, протягивая Владимиру руку. — Орёл!       Владимир невозмутимо встал с кресла.       — И тебе привет. Это вот ее заслуга.       — Сударыня, — Романов церемонно поцеловал дрожащие пальцы и весело подмигнул. — И как этот изверг допустил вас до другого изверга?       Романова похлопали по плечу и за шкирку втащили в кабинет, хотя отпрыск дворянского рода изо всех сил сопротивлялся.       — Ань, пойдём, там чай… — ворвавшийся в приёмную Мишель осёкся, увидев белое лицо девушки, стоявшей у окна. — Анюта, ты что?..       Но та ничего не ответила, лишь покачала головой и разрыдалась в ту же минуту, когда молодой человек обнял её.