Мои оковы рвутся. Часть I. Аколит.

      После истории на уроке фехтования, моё место в иерархии Академии стремительно рухнуло вниз. Весь тот маленький престиж, который я имел благодаря владению Молнией Силы, испарился, как капля воды под солнцами Татуина. Это повлекло за собой крайне серьёзные последствия.       В лазарете я провёл всего одну ночь – чудеса медицины поставили меня на ноги практически моментально, даже убрав последствия сотрясения мозга. Но уж лучше бы я остался там жить и никогда больше не выходил в Академию.       Буквально все, от аколитов до наставников, знали о том, что произошло на тренировочной площадке. Они знали о моём позоре! Казалось бы: как можно винить меня в том, что я проиграл двум заведомо более сильным противникам? Но ситы не обращали на такие мелочи внимания, справедливо полагая, что оправдания – удел слабаков. Для них я был проигравшим неудачником, ничтожеством, которое даже не смогло оказать достойного сопротивления.       Ни о каком присоединении к какой-либо группе после такого не могло быть и речи: аколиты в лучшем случае насмехались надо мной, а обращение «раб» стало для меня повсеместным. Кажется, не избивали меня только потому, что никому не хотелось тратить силы на такого, как я.       Наставники же не желали тратить на меня своё время. Не прогоняли меня только с общих лекций, во всех остальных же случаях как минимум игнорировали, а то и запрещали приходить. Никаких индивидуальных уроков мне, разумеется, не давали.       Обучаться таким образом, посещая только лекции и библиотеку, я не мог. Я прекрасно понимал, что следующее же испытание надзирателя станет для меня самоубийством, если я хоть чему-нибудь не научусь. Вот только никто меня учить не собирался.       Была у меня надежда на инквизитора Зина, который по какой-то причине меня и спас, но оказалось, что он служит дознавателем в Академии и обучением аколитов не занимается.       По сути, я оказался в шаге от положения тех неудачников, которых я убил в гробнице по приказу Спиндролла.       На вторую неделю своих мучений, исчерпав все возможные варианты научиться хоть чему-нибудь, я, как мне показалось, нашёл выход. Правда, этот «выход» легко мог обернуться моей смертью, но терять мне было уже нечего: я либо начну своё обучение, либо и так и так умру.       Ночью, чтобы никто не видел, я отправился в гробницу Аджанты Полла.              ***              Гробница была всё той же, что не было удивительно: столетия она простояла такой, какой есть сейчас, и еще тысячелетия простоит неизменной.       Войдя внутрь, я вновь ощутил почти забытое чувство давления Тёмной Стороны и чьё-то незримое присутствие.       В зале с саркофагом ничего не изменилось. Разве что палатки заменили клетки, пустые и открытые. В углу зала валялась куча каких-то тел, которых я не смог рассмотреть из-за темноты.       Отшельник Спиндролл всё так же был возле саркофага, только теперь перед ним в воздухе застрял монструозного вида пёс. Собака была темно-серого цвета, вся в шипах и с огромными острыми зубами. Он рычала, извивалась и пыталась цапнуть старика, стоящего перед ней на коленях, но не могла двинуться ни на миллиметр, удерживаемая Силой сита.       - Ты вернулся, - сказал отшельник, не оборачиваясь, - как я и предвидел. Скажи же мне, аколит, для чего ты снова пришёл ко мне?       - Милорд, - я опустился на колено у подножья лестницы, - прошу, возьмите меня в ученики.       Скажу прямо: вариант это был не лучший, но других попросту не было. В Академии не осталось учителей, к которым бы я не обратился в поисках знаний. Все они мне отказали. Спиндролл был последней моей надеждой. То, что он позволял находится рядом даже самым ничтожным из студентов Академии и даже чему-то их обучал, говорило о том, что он не побрезгует учить и меня.       - Ты провалился, аколит. Растерял те крохи престижа, что смог заработать. Тебе бросили вызов – и ты не смог на него достойно ответить. Ответь: чего ради мне тратить на тебя время? Что я получу взамен, если возьмусь обучать тебя?       - Всё, что пожелаете, - терять мне было нечего, поэтому и предложить я мог всё, что у меня было. На меньшее, как мне подсказывала интуиция, Спиндролл не согласился бы.       - А если я пожелаю голову Императора? – старик встал на ноги и наконец-то повернулся ко мне. – Ты принесешь мне её?       Вопрос очевидно был с подвохом. Но отшельник уж точно не проверял мою преданность Императору или Империи, это было бы слишком глупо.       - Я сделаю всё, что смогу, приложу все усилия, чтобы сделать это, - как можно более искренне ответил я.       - Тогда, - Спиндролл задумчиво пригладил бороду, размышляя над своими следующими словами, - услуга за услугу. Я буду обучать тебя, а платой твоей станет услуга. Может быть я попрошу тебя о пустяке или нет, может это будет через год или через сотню лет, но, когда я призову тебя – ты ответишь. И сделаешь то, что я скажу. Без отговорок. Ты согласен?       - Да! – еще бы не согласится! Пожалуй, для меня это был лучший вариант оплаты: неизвестно еще, сколько отшельник проживёт. Кто знает, может платить по счетам и вовсе не придется.       - Подумай хорошенько, аколит. Обучение у меня не будет для тебя легким. Скорее всего, ты умрешь. Да и плата может оказаться для тебя непосильной.       Бессмысленные попытки меня напугать. Смерть и так уже хлопала меня по плечу, какой смысл мне от неё бегать. А плата… как я и сказал, когда это еще будет.       - Я согласен… учитель.       - Хорошо, - отшельник улыбнулся и глаза его сверкнули золотым огнём. – Тогда первый урок: скажи мне, ученик, в чем отличие пути джедая от пути сита?       - Джедаи стремятся контролировать свои эмоции и желания, - сразу же ответил я ни секунды не размышляя, - ситы же используют эмоции и страсти, чтобы обрести большее могущество.       - Поспешный, - покачал головой сит, - и слишком поверхностный ответ. Мы не на лекции в Академии, где наставника удовлетворит ответ из глупой книжки, написанной дураком.       С пальцев Спиндролла сорвалась молния и ударила меня прямо в грудь, отчего я отлетел на два метра назад. Разряд Силы прошёлся по всему телу, вызывая судороги и спазмы. На несколько секунд у меня перехватило дыхание и потребовалось время, чтобы его восстановить.       И еще это было чертовски больно!       - Вторая попытка, - зловеще сказал Спиндролл и впервые за весь разговор я уловил в его голосе нотки садизма.       - Джедаи служат Силе, выполняя её волю, - на этот раз я подумал подольше, стараясь найти нестандартный ответ, который, видимо, сит и желал услышать, - ситы владеют Силой и используют её, как инструмент!       - Немного лучше, но всё равно неверно!       Новая молния, от которой я уже попытался уклониться, но она метнулась вслед за мной, словно змея – и снова я отлетел в сторону, сжимая зубы до скрежета от боли.       - Это тук’ата, - представил отшельник пса, перенося его по воздуху поближе ко мне, - древние ситы вывели их при помощи тайных техник алхимии. Сородичи этого экземпляра охраняют гробницы лордов ситов тысячелетиями. Это очень опасные и свирепые твари. Сам убедись.       Сила, сдерживающая тварь, исчезла и пёс упал на каменный пол. Сперва он помотал головой, словно приходя в себя, но уже через несколько секунд скалился в мою сторону.       Я снова попытался призвать Молнию, но у меня ничего не получалось – от страха перед монстром руки словно налились свинцом и всё тело сковало. Я мог только ползти спиной вперёд, не отводя взгляд от налитых кровью глаз тук’ата, пока не упёрся в открытую клетку.       Зверь зарычал и бросился на меня, но я успел закрыть дверь клетки, отрезая путь к себе. Морда твари врезалась в прутья и тут же просунулась между ними, в попытке достать меня. Зверь рычал, лязгал чудовищными зубами, просовывал между прутьями лапы – делал всё, чтобы достать меня пока я изо всех сил вжимался в противоположную стенку клетки. Лишь жалкие сантиметры отделяли меня от пасти чудовищного пса.       А Спиндролл стоял позади и с интересом наблюдал за происходящим.       - Знаешь, почему ты проиграл? – спросил он и его голос каким-то образом перекрывал оглушительный лай тук’ата. – Тебя обуял страх. Страх должен придавать ситу силы, а не лишать их! Юная героиня Империи всего лишь пару раз тебя стукнула – и ты начал её бояться! Поэтому Ффон Альт смог так легко тебя одолеть: страх к Мэлвар перенёсся и на него. Ты должен контролировать свой страх, использовать его, чтобы питать свою ненависть! Ты только посмотри на себя, раб.       Слюни пса летели во все стороны, прутья стали прогибаться под натиском его огромной силы – еще чуть-чуть и его клыки разорвут моё тело на части! А проклятый старик делал вид, будто бы ничего не происходит!       - Вместо того, чтобы сразиться, - продолжал говорить отшельник, - ты спрятался в клетке… как и полагается рабу, боящемуся хозяйского кнута. Тебя травили животными, раб? Ты помнишь вкус этого страха?       Да, Ксо любил животных, да и у его наёмников они частенько встречались. Обычно это были большие и очень злобные твари, которых эти ублюдки любили спускать на рабов. Доставалось и мне.       - Отвечая на первый вопрос, раб, путь джедая заключается в созерцании, медитациях, хранении и спасении, предотвращении конфликтов и войн. Путь сита же – это и есть война! Постоянная борьба и преодоление себя! В конфликте мы черпаем силу и становимся лучше! Лишь в борьбе с более сильным врагом заключается весь смысл нашего пути! Многие ситы современности забыли это, и посмотри на Империю сейчас! Ленивые, ни на что негодные ничтожества! Запомни, раб: чем труднее испытание, тем сильнее ты станешь, преодолев его! Праздный образ жизни, отсутствие борьбы, почивание на лаврах, избегание боя – это путь к слабости и деградации. Апатия – это смерть!       Спиндролл подошёл еще ближе, но тук’ата не обращал на него внимание: злобная зверюга сосредоточилась полностью на мне.       - Только в борьбе можно достичь совершенства! Только борясь можно получить победу, которая разобьёт твои оковы! И сейчас, ты либо преодолеешь свой страх и убьёшь эту тварь, либо умрешь сам! Сражайся за свою жизнь, раб!       В словах Спиндролла был смысл. Страх действительно из союзника превратился в раба. Но от чего? Неужели на меня действительно так сильно повлияло поражение от Мэлвар? Мне бы всё это обдумать, проанализировать, разобраться в себе…       Вот только времени не было: зубы тук’ата уже клацали в опасной близости от моего лица! Вот оно, обучение у ситов во всей красе – сделай или умри! И разве я выжил в рабстве ради того, чтобы меня сожрала, а потом высрала какая-то инопланетная дворняга?!       Нет!       Я собрал весь страх и всю боль, которые испытывал эти две недели. Энергия Тёмной Стороны бурлила во мне, требуя выхода. И хоть мне до сих пор было очень страшно, но умирать мне не хотелось гораздо больше.       С моих рук сорвался поток Молний, захлестнувших пса. Тук’ата завыл и отскочил от клетки, но молнии последовали за ним, не отпуская тело твари ни на секунду. Дверь клетки я выбил чистым потоком Силы, чуть не зашибив при этом Спиндролла. Отшельник лишь чуть-чуть отодвинулся в сторону, чтобы выстрелившая дверь не врезалась в него.       Пёс же катался по полу от боли, скулил и выл, а я продолжал поливать его потоком чистой энергии Тёмной Стороны. От него уже шёл дым и запахло жаренной плотью, но атаку я не прекратил до тех пор, пока зверь окончательно не затих на полу, испустив последний вздох.       - Так-то лучше, - раздался за спиной довольный голос Спиндролла. – Лучше не забывай этот урок… ученик.       Казалось бы, прошло всего минут десять, как я зашёл в этот зал, а выжат я был, словно после марш-броска в полной выкладке.       - Продолжим урок, мой ученик, - как-то чересчур зловеще сказал отшельник.              ***              Так и повелось дальше, что днём я спал, а ночью, избегая излишне любопытных глаз, ускользал из Академии в гробницу Аджанты Полла и обучался премудростям Тёмной Стороны… под надзором психопата-маньяка, который до поры прикидывался безобидным сумасшедшим!       Да, Спиндролл оказался еще тем фруктом, получающим неземное блаженство от чужих страданий. За те годы, что он провёл, по сути, в одиночестве, он теперь отыгрывался на мне. И на тех несчастных, что забредали к Спиндроллу в поисках второго шанса.       Пусть сит-отшельник и мог обучить меня владению Силы, но в фехтовании он был не особо силён, так что владению мечом мне приходилось в основном обучаться в теории, посещая общие лекции. Потом я отрабатывал полученные «знания» на практике, в основном как раз на тех несчастных.       Учитель использовал их в качестве наглядного пособия, заставляя меня тренироваться на них. Мало кто переживал хотя бы три «урока» отшельника. Я терзал их Молниями Силы, отталкивал и притягивал к себе, поднимал в воздух и, разумеется, отрабатывал на них удары мечом.       Было ли мне их жалко? Ничуть. К Спиндроллу приходили только самые никчемные аколиты, которые уже, по сути, были трупами. Смерть для них была милосердием. Казалось бы, я сам практически был на их месте и поэтому у меня должно было проснуться сострадание к «братьям по несчастью», но ничего подобного не было. Я вполне обосновано считал себя выше них, ведь я, упав на дно, смог найти выход и постепенно, шаг за шагом, через боль и кровь, возвращался наверх. Они же упали и подниматься не желали, а лишь сидели в гробнице Полла в ожидании чуда, которое поможет вернуться им в Академию.       Дни сменялись неделями, я учился контролировать Силу и собственные эмоции, использовать их для увеличения собственного могущества. Общие лекции в Академии я практически перестал посещать, так как не видел в них особого смысла – Спиндролл мог рассказать мне о природе Тёмной Стороны куда больше. Другие аколиты всё так же продолжали насмехаться надо мной и, при случае, шпынять и плевать в мою сторону, но теперь я стал гораздо реже видеть других, так как моя жизнь практически полностью стала ночной, когда большая часть Академии спала.       Свой прогресс, вопреки первому желанию, я пока не демонстрировал и настоящему испытанию не подвергал. Спиндролла это злило, но я смог его убедить, что я лишь пока накапливаю силы, чтобы сокрушить своих обидчиков одним ударом. Пускай, говорил я отшельнику, другие аколиты видят во мне ничтожество: когда придёт время, они будут жестоко удивлены. Моё объяснение своей пассивности пока что сита устраивало, но я чувствовал, что если в ближайшее время не продемонстрирую свои навыки в реальном испытании, то Спиндролл меня за это… скажем так, не похвалит.       И вот, когда я этого ждал меньше всего, мне выпал шанс продемонстрировать малую толику своих новых навыков: надзиратель Харкун вызвал меня в свой кабинет.              ***              На входе в кабинет Харкуна я столкнулся с остальными аколитами из своей группы. Все они, разумеется, в последние недели, после истории на тренировочной площадке, старались меня избегать, видимо опасаясь, что моё «падение» станет и их падением, если они будут общаться со мной. Не могу сказать, что меня расстраивало такое положение дел. По крайней мере, они не пытались за мой счёт подняться и при встрече меня просто игнорировали, будто меня и нет.       Пройти мимо просто так не смог только Ффон, который не упустил возможности напомнить о своём мнимом превосходстве и чувствительно толкнул меня плечом, отпихивая в сторону со своего пути. На мою радость: я уже взял в привычку обворовывать Альта при каждом удобном случае, когда он был слишком занят своим высокомерием, чтобы заметить кражу. В телекинезе я уже был достаточно хорош, чтобы незаметно вытащить денежные чипы из подсумка Ффона.       Самодовольный ублюдок ушёл, даже не обернувшись, а я стал богаче на тысячу имперских кредитов. Не густо, но я уже обокрал Ффон на пять тысяч, да и время от времени других аколитов обворовывал, но только когда был абсолютно уверен в своей безнаказанности. Самое главное, деньги для того, чтобы рассчитаться с пилотом у меня были – он как раз должен был вернутся через пару дней, судя по полётному расписанию.       - Наконец-то ты пришёл, раб, - поприветствовал меня Харкун, когда я зашёл в его кабинет. – Опоздаешь еще раз – и горько пожалеешь об этом!       Недовольство надзирателя было привычно, и я уже практически перестал обращать на него внимание. Даже бояться Харкуна не выходило: он был словно бешеный пёс на цепи – лает много, но броситься он не может. Спиндролл правильно сказал в нашу первую встречу: Харкун не посмеет меня ударить до тех пор, пока ему не дадут разрешение. А такое разрешение он вряд ли получит, учитывая, что лорд Заш намеривается снизить количество смертельных случаев в Академии.       Если я не буду слишком наглеть и нарываться – ничего мне надзиратель не сделает. Сам, по крайней мере.       - У вас есть для меня испытание? – игнорирование оскорблений и угроз я счёл лучшей тактикой при разговоре с Харкуном, что, казалось, бесило его еще больше.       - Отправляйся в тюремный блок, раб. Там тебя ждёт инквизитор Зин. Он и сообщит в чем заключается твоё испытание. Провалишься – и лучше сам убей себя. Пошёл вон!       Вот за что Харкуна можно было любить – он не тратил время на пустые разговоры. Поставил задачу и сразу же отправил выполнять.       Уже через десять минут я стоял у тюремного блока на первом этаже Академии. Здесь содержались нарушители порядка, пойманные шпионы и солдаты Республики и просто преступники. Как правило, никто из них не выходил из Академии живым: ситы практиковали смертельные поединки с заключенными для тренировки своих навыков. Так что нужно было обладать особой смелостью, ведя незаконную деятельность на Коррибане.       Правда, заключенных было мало и лишь лучшие из студентов могли рассчитывать получить живого противника для поединка, поэтому это сильно влияло на престиж. И чем опаснее был враг, тем почетней была над ним победа. Мне в этом деле повезло больше: благодаря аколитам-неудачникам, у меня не было недостатка в «живых учебных пособиях».       Один из стражников в тюремном блоке подсказал мне, куда нужно идти.       Инквизитор Зин был тучным и пожилым мужчиной с короткими седыми волосами и татуировками на лице, облаченный в ситскую робу. В Академии он был в первую очередь известен, как один из лучших дознавателей и как мастер Молний Силы. Попасть к нему в руки означало пройти через неописуемые пытки.       Помимо него, в помещении для допроса находился прикованный к столу аколит, еще более худой, чем я сам. По его лицу было понятно, что над ним уже успели «поработать» - оно было искажено страданием.       - А, аколит, - сказал мне Зин, когда я пересёк порог, - ты прибыл и как раз вовремя.       Кажется, инквизитор меня не узнал. Или он просто не рассматривал избиваемого студента и вступился лишь из-за того, что таковы были правила Академии. Или же у него были какие-то счёты к Рансу и он не упустил возможности отчитать его перед другими аколитами.       Что меня удивило больше всего, так это дружелюбный тон инквизитора. Он как будто старого друга встретил. И глаза у него были добрые-добрые… Наверное, это всё-таки профессиональная маска, надетая им для «работы», иначе я не могу объяснить почему сит, занимающийся пытками, может быть столь доброжелателен.       И всё равно это было приятное разнообразие, поскольку в последние недели я встречал только презрение и насмешки.       - Приветствую вас, инквизитор, - сказал я, чуть поклонившись. Всё-таки чем-то я был обязан этому ситу и проявить банальную вежливость стоило.       - Харкун дал мне конкретные указания, - продолжил говорить Зин. – Ты был воспитан рабом, но теперь должен откинуть эти качества и научиться контролировать других. И у меня есть подходящее задание для этой цели. Познакомься с этим выжившим из ума аколитом. Он будет твоей жертвой.       Зин указал на прикованного к столу студента, который никак не отреагировал на слова инквизитора.       Значит, я должен научиться контролировать других? Не сомневаюсь, что Харкун надеется, что я проявлю слабость, как в бою с Мэлвар и Ффоном. В таком случае он получит право меня наказать или вовсе убить в назидание остальным. Старый дурак даже не подозревает, что подобное испытание для меня – пустяк. Чужая жизнь потеряла для меня всякую ценность еще в годы моего рабства, а сейчас Спиндролл только закрепил это качество своим обучением.       - Жертва? – я не сдержал ухмылки, оценив легкость испытания. – Звучит весело.       - Это не пустое развлечение, аколит, - тут же осадил меня Зин. – Недавно в Академии произошло то, что мы называем «несанкционированное убийство». Конкуренция между учениками привела к смерти.       А, один студент убил другого. Типичная история для ситов, вот только официально это запрещено, да и лорд Заш взяла ситуацию с убийствами под свой личный контроль.       - Допроси его, - приказал инквизитор. – Заставь его рассказать, кто совершил это преступление, любой ценой.       - Я справлюсь с этим.       - Отлично! Приступай. Я с нетерпением жду возможности понаблюдать за твоей работой.       Что ж, теперь с этим несчастным аколитом у меня развязаны руки. Я могу делать с ним всё, что только пожелаю и никто меня не остановит. Напротив, инквизитор собирается наслаждаться каждым его криком – это явственно чувствовалось в его эмоциях. Под добрыми глазами прятался садист, что было вполне типично для ситов. Придётся устроить для него шоу.       Аколит по-прежнему никак не реагировал на происходящее. Только когда я подошёл ближе, он смог прохрипеть:       - Пожалуйста, не делай мне больно… Я ничего не знаю!       Я был знаком с методами ведения допроса еще по прошлой жизни. Но тут было существенное отличие: на Земле якобы нельзя было применять к заключенному пытки. На деле всем на этот запрет было наплевать и в тюрьме любой страны творилось такое, что страшно было даже рассказывать. А в «секретных тюрьмах» вообще можно было снимать фильмы ужасов.       Здесь же, на Коррибане, правил относительно заключенных не было вообще. Главное было получить результат. Само понятие «гуманное отношение к заключенным и пленным» было ситам незнакомо.       Инквизитор Зин стоял за моей спиной и вряд ли бы он оценил, если бы вдруг я начал вести задушевные беседы и пытаться поймать допрашиваемого на несоответствиях, задавая сотни вопросов. Ведь был способ разговорить его куда быстрее и проще, и с гораздо большей пользой для меня лично.       Дураки те, кто говорят будто пытки не эффективны. Эти люди просто никогда не испытывали настоящей боли.       - Кричи, слабак! – сказал я, пуская в аколиты Молнии Силы.       При обучении у Спиндролла я на собственной шкуре ощутил силу этой техники: молнии охватывали твоё тело и заставляли внутренние органы биться в агонии. Боль была такой силы, что мало кто мог устоять перед ней.       Аколит был куда слабее даже меня, поэтому ему хватило буквально секунды, чтобы начать истошно орать.       - Пожалуйста, не надо этого делать! – задыхаясь произнёс он, чуть ли не плача, когда я прекратил пытку. – Я сделаю всё, что угодно!       - Что мне не надо делать? Это?       Новый поток Молний Силы и новые крики аколита. Инквизитор за моей спиной наслаждался зрелищем, и я отчетливо ощущал его полное одобрение. Как раз то, чего я и хотел добиться. Подумать только, этот аколит оказался мне крайне полезен.       - Нет! Хватит! – второго разряда молниями оказалось достаточно, чтобы окончательно сломить аколита. – Я всё расскажу! Он убьёт меня, но я скажу!.. Убийца – ученик по имени Эсорр Кейн… Ты должен защитить меня, или он убьёт меня!       Я оказался не прав, аколит всё еще не сломлен, если имеет силы что-то от меня требовать. Видимо, Зин прав и этот студент действительно выжил из ума, иначе я не могу понять, что заставляет его думать будто мне не наплевать на его судьбу. С чего бы мне его защищать?!       - Это не моя проблема, - сказал я ему.       - Конечно, не твоя… И так каждый раз, верно? Это не чья-то проблема, пока световой меч не окажется у твоего горла…       Он намекает на то, что случившееся с ним может случиться с каждым? Сомневаюсь. Уж я-то в такую ситуацию точно не попаду: если я и стану свидетелем убийства, то мне хватит мозгов не разглашать эту информацию. Ну или, что вероятнее, я сразу же настучу кому-нибудь из старших ситов, но сделаю это умнее, так, чтобы моя личность осталась в тайне.       - Ты прекрасно справился, аколит, - сказал Зин. – Действительно хорошая работа! Но полученное тобой имя меня тревожит – Эсорр Кейн… Учитель Кейна – член Тёмного Совета. Было бы глупо бросать ему вызов из-за убийства одного аколита. В любом случае, ты прошёл испытание. Я направлю отчёт о твоей работе Харкуну. Можешь возвращаться к нему.       Зин был… почти что счастлив. Он получил невероятное наслаждение, наблюдая за тем, как один аколит безжалостно пытает другого аколита. Сейчас инквизитор был на пике блаженства, как я и рассчитывал. Я был бы дураком, если бы не попытался этим воспользоваться.       - Уже всё? – разочаровано протянул я. – Я только вошёл во вкус.       - Я знаю, знаю, - с пониманием закивал Зин, улыбаясь, - так трудно остановиться, когда только начал! К сожалению, на развлечения сейчас нет времени… Может быть позже, если ты выживешь в своих испытаниях.       Вот оно! Именно те слова, которые я желал услышать!       - Инквизитор, - сказал я, тщательно взвешивая каждое слово, ведь я ступал на очень тонкий лёд, - могу ли я время от времени помогать вам в вашей работе? Я хотел бы постичь вашу мудрость и научиться вашему искусству!       Грубая, но тем не менее приятная любому живому организму лесть. Вкупе с наслаждением от чужой боли она должна была дать нужный мне результат.       - Почему бы и нет? – добродушно произнёс Зин. – Как я и сказал, позже, если ты будешь жив, ты можешь помогать мне. Лишняя пара рук в этом деле никогда не бывает лишней! Ха-ха-ха…       Я тихо рассмеялся этому незатейливому каламбуру, из одного только желания польстить, и уходя не забыл глубоко поклониться… своему второму учителю. Сейчас инквизитор был в крайне хорошем расположении духа, поэтому он и согласился, по сути, учить меня. Отказаться от своих слов, если он вдруг вздумает это сделать, ему помешает гордость. По крайней мере, именно на это и был мой расчёт.       Пускай меня и обучал Спиндролл, но кто сказал, что у меня может быть только один учитель? Другие аколиты обучаются у многих.       Старый отшельник помогает мне постичь Тёмную Сторону, овладеть своими эмоциями и научиться применять простейшие техники Силы. Инквизитор же поможет мне улучшить мою технику Молнии Силы, которая до сих остаётся и останется в будущем моим главным оружием, самым смертоносным и любимым. Главное не увлекаться чужой болью, а слушать Зина и следить за его работой.       Как ни крути, а это испытание от Харкуна пришлось мне по душе! Теперь бы еще найти учителя фехтования, который согласился бы взяться за меня… Но увы, в этом мои шансы практически нулевые.       Придётся мне и дальше учиться владеть мечом по старым лекциям и методичкам.       - А что будет с ним? – спросил я у инквизитора, кивнув на прикованного к столу аколита, тихонько хнычущего себе под нос.       - Дни его сочтены, если он останется на Коррибане, - печально улыбнулся Зин. – Вы, молодые ситы, совершенно не знаете меры в насилии и стремитесь убивать в любой ситуации, пустая трата одарённых… Так уж и быть, я поспособствую его переводу в Академию на Дромунд Каасе, там у него будет возможность стать настоящим ситом.       - Спасибо… спасибо… - донеслось от слышавшего всё аколита.       Что ж, пускай это и не было моей заботой, но судьба этого дурака, видимо, будет не такой печальной. Правда, что-то мне подсказывало, что и в столице Империи он долго не протянет, но это уж точно не было моим делом. Шанс у него появился и теперь всё зависит только от него. Провалится снова – его проблемы.       Когда я вернулся в кабинет Харкуна, все остальные из моей группы уже стояли перед ним на вытяжку. Не хватало только одного доходяги… Как же там было его имя?       - Так, так, так, - сказал Харкун, когда я присоединился к остальным. – Я с нетерпением ждал возможности убить еще одного из вас, но похоже, что я избавился от этой проблемы. Неудивительно, Найлок пропал без вести.       Точно, его звали Найлок. Возможно, он еще жив и скрывается где-нибудь от наказания надзирателя за проваленное испытание. В любом случае, так он только ухудшил своё положение: наказание он еще мог пережить, но вот участь дезертира предрешена. Если его поймают, то используют как наглядное пособие на тренировках.       - Так же неудивительно, Ффон прошёл своё испытание. Это только вопрос времени, когда он растопчет всех вас, черви.       Альт от слов Харкуна приосанился, с превосходством глядя на нас всех. Злобный, высокомерный ублюдок. Я бы с удовольствием приковал его к столу Зина и посмотрел бы, сколько высокомерия в нём останется, когда я с ним закончу.       - Я разорву тебя на месте, раб, - презрительно бросил Ффон, очевидно, мне.       - Терпение, Ффон, - Харкун мягко осадил своего любимца, - несчастный случай в гробнице будет более убедителен.       Ха, надзиратель, не скрываясь, даёт советы, как устранить одного из аколитов. Жаль я не догадался это записывать для передачи в соответствующие руки: особых проблем бы это Харкуну не доставило, но головной боли бы прибавило.       - Теперь, когда я с вами закончил, ступайте. Я хочу поговорить с Ффоном и нашим опоздавшим наедине.       Уайдр, Балек и Герр развернулись и покинули кабинет, с видимым невооруженным взглядом облегчением. Присутствие надзирателя и Ффона их пугало и лишало воли. Я мог бы поставить хоть сто тысяч кредитов на то, что они не закончат обучение в Академии. Так же я мог бы поспорить, что эту группу формировали исключительно ради Ффона: набрали самых слабых и ничтожных, чтобы на нашем фоне чистокровный сит выгоднее выглядел. Вот только они просчитались со мной и быть ступенькой для какого-то урода я не желаю!       - Раб, Зин сообщил, что ты мастерски справился с заданием…       Я против воли улыбнулся. Спасибо инквизитору за его высокую оценку. Всё-таки приятно, когда тебя оценивают по достоинству.       -… и, хоть мне и трудно в это поверить, лорд Заш удовлетворена его оценкой.       Значит, сама глава Академии следит за моими успехами? Глупости, она наверняка в курсе успехов и неудач всех аколитов. В конце концов, это её работа.       - Уверен, Зин каким-то образом помогал тебе, - не упустил возможности взбесить меня Харкун. – Но в следующем испытании он тебе не поможет!       Я только что справился с предыдущим, а меня уже ждёт следующее? Как-то это… слишком. Хотя допрос аколита и не был сложным делом, но всё же я рассчитывал на какой-нибудь отдых.       Видимо, надзирателю не терпится избавиться от меня.       - Тебе и Ффону предстоят испытания интеллекта – испытания, которые проверят способность применять ваше понимание Силы для решения проблем.       - Интеллект и Ффон в одном предложении? – я не смог удержаться от подколки. – Я думал это противоположные по смыслу слова.       - Знай своё место, раб! – мгновенно вскипел Альт. – Надзиратель, вы же не ожидаете, что этот мусор сравнится со мной! Я обучался у лучших учителей…       - А я не жертва лоботомии…       - Молчать, раб! – Харкун прервал наш обмен любезностями. – Успокойся, Ффон. Я, конечно, не ожидаю, что этот раб сравнится с тобой. Поэтому у вас будут отдельные испытания.       У Харкуна была поразительная способность выводить меня из себя. Каждый разговор с ним – это испытание на контроль ярости сам по себе. Пары его слов было достаточно, чтобы во мне поднялась волна гнева, напитывающая всё моё тело энергией Тёмной Стороны.       Я считаю, что надзирателя надо отправить на фронт: общаясь с ним, остальные ситы получат бесконечный приток мощи. Империя победит Республику дня за два.       - Как вы щедрый, надзиратель, - ухмыльнулся я.       - Ты роешь себе могилу, раб, - совершенно серьёзно сказал Харкун. – Ффон, ты пойдешь на второй этаж Академии, в библиотеку, и переведёшь эти древние тексты для лорда Заш.       Харкун передвинул по столу датапад и сит взял его в руки.       - Слушаюсь, надзиратель, - почтительно ответил Альт и направился к выходу.       Ха, кажется, испытание будет таким же легким, как и предыдущее.       - Раб, в глубинах древней, наполненной монстрами гробницы Марки Рагноса есть голокрон, наполненный секретами Тёмной Стороны и заключен в большой каменный монумент.       Что?..       - За тысячи лет, никто так и не выяснил, как извлечь голокрон из его каменной тюрьмы. Ты принесешь мне этот голокрон или умрешь.       Что?!..       Гробница Аджанты Полла была пустой – призрак древнего сита, как я узнал недавно от Спиндролла, покинул её столетия назад, когда на Коррибан прилетел легендарный Дарт Реван. Но даже брошенная гробница внушала ужас и страх, давила мощью Тёмной Стороны. Даже там я ощущал постоянный взгляд кого-то могущественнее меня и любого сита из тех, кого я знаю.       Гробница Марки Рагноса не была покинута, насколько я знал из канона Звёздных Войн. Древний лорд ситов всё еще обитал в ней и даже как-то попытался вернуться к жизни, правда случится это через тысячи лет.       Если по месту захоронения Полла можно было ходить более-менее безбоязненно, то вот Марка Рагнос вполне мог встретить незванного гостя лично. Собственно, поэтому его гробницу и не исследовали археологи ситов.       Харкун же предлагает не просто пойти в «гости» к древнему ситу, так еще и украсть его голокрон! Именно это называется «самоубийство». Вот почему Харкун в разговоре с Ффоном упомянул «несчастный случай в гробнице».       И, разумеется, наши испытания не были соразмерными: пока Альт в компании древних книг будет бороться с пылью и скукой, я буду вынужден сунуться в прямом смысле в пасть зверю! Харкун решил продвинуть своего фаворита чуть дальше, за счёт поражения другого.       Грёбанный ублюдок.       На секунду страх от осознания завладел мной, и я потерял контроль над эмоциями. Харкун мгновенно это почувствовал и злобно оскалился, наслаждаясь моей слабостью.       - Чем больше ты заставляешь меня ненавидеть тебя, Харкун, - сказал я, обуздывая свой страх и возвращая контроль, - тем сильнее я становлюсь. Настанет день, когда я буду достаточно силён, чтобы раздавить тебя.       Бравада, но сейчас она была нужна мне. Это позволило мне вернуть уверенность в собственных силах. Всё, как учил Спиндролл: даже очевидный и глупый пафос мог способствовать победе. Именно поэтому ситы не стеснялись использовать насмешки и браваду в сражениях.       - Ты никогда не будешь достаточно силён, раб, - совершенно серьёзно ответил надзиратель. – Ты вернешься с голокроном или молись, чтобы дух самого Марки Рагноса явился перед тобой и положил конец твоему жалкому существованию. Иди!       Значит мой путь лежит в Нижние пустоши, где и располагается нужная мне гробница.       Да, это чистое самоубийство, но я не доставлю ни Харкуну, ни тем более Ффону удовольствия лицезреть мой труп!