***
- Сколько ещё? Ночная Сова, занятый у руля обеспечением максимальной маскировки корабля, невольно содрогнулся от неожиданности, когда безмерно длительное молчание внутри капсулы вдруг было нарушено сухим и хрипловатым голосом Ковача. Тот смиренно сидел в окровавленной майке за спиной Совы, неподвижно глядя то ли в иллюминатор, то ли просто в стену напротив...но даже для него эта затянувшаяся тишина и бездействие уже были слишком долгими. - Устал прятаться тут, на глубине, - монотонно вещал он, не глядя на напарника, будто полностью захваченный безрадостными мыслями. - Кончилось терпение. Надо работать. Невольно Ночная Сова испытал укол раздражения. Он был взвинчен и не находил себе места от разыгравшихся нервов с самого момента вылета, и сейчас его эмоции начинали крайне неуместно возрастать. Это тихое и неудержимое стремление Ковача немедля действовать, невзирая ни на какие меры безопасности, сильно задевало Ночную Сову, и ему стоило труда относительно терпеливо и ровно ответить, подавляя досадливый вздох: - Роршах, мы только что вытащили тебя из кутузки. Все нас ищут, и если мы не хотим снова загреметь туда уже вдвоём, надо соблюдать осторожность... - Много часов здесь, - тотчас невозмутимо бросил Ковач. - Нужно взять запасную форму и личные вещи, тогда сможем продолжать. Мысленно торопливо оценив ситуацию и пройдя через короткие сумбурные колебания, Ночная Сова неохотно сдался. Многолетний опыт подсказывал ему, что и дальше возражать Ковачу, когда он исполнен этого затаённого рвения к цели, в любом случае было бы бесполезно. - Ладно-ладно. Мы почти у цели, как раз у доков рядом с твоим районом. Я поднимаю машину, - с неприкрытым напряжением в голосе оповестил Сова, многолетними отточенными движениями сдвигая на себя несколько рычагов. Тотчас же капсула, до сих пор скрытая на тёмном дне городского канала, с мягким шумом устремилась вверх, плавно прорезая холодную мутную толщу воды. Невольно Ночная Сова с грустью подумал о том, как приятно было бы и дальше, оправдывая свои действия элементарной осторожностью, оставаться на этой мрачной глубине, будто скрывшись от всего мира, от неумолимой угрозы, которая зловещим и роковым куполом опускалась на человечество...в такие моменты Сова лишь корил себя, уверенный, что подобное желание прятаться неприемлимо, если ты носишь громкий титул защитника справедливости. Что сказал бы Холлис, глядя на своего преемника, возможно, единственного, кто способен что-то изменить, предпочитающего сложа руки оттягивать время действий в такой опасный час? Сейчас Ночная Сова казался себе тусклой и робкой тенью на фоне переполненного чистой решимостью Ковача - тот, казалось, уже в деталях продумал дальнейший план за эти часы бездействия, и в его всегда неестественно монотонном голосе Сова различил едва уловимую нотку облегчения. - Наконец-то. - Поднявшись с сиденья, Ковач порывисто, будто в приступе нетерпеливого энтузиазма, направился к лестнице, ведущей на крышу корабля. Всё ещё не глядя на Ночную Сову, он ободряюще добавил без чёткого выражения, будто прочитав безрадостные мысли напарника: - Приятно снова работать с тобой, Дэниэл. Жаль, что мисс Юспешик не смогла остаться с нами. - Да, - только и выдавил в ответ Сова; мимолётное упоминание о Лори вызвало странное колкое чувство, с неожиданной силой сдавившее его горло и внутренности. - Да, это жаль... С громким всплеском поверхность воды в канале была достигнута. Раскинувшийся вокруг сумрачный город окутывал тревожный сон, неглубокий и зловещий, как никогда переполненный ожидания огромных и смертоносных огненных бурь. Не было видно ни единой живой души. Должно быть, ни разу за много лет этот город не был таким безлюдным и запуганно притихшим в это время суток. Первая ноябрьская ночь выдалась холодной, небо казалось подёрнутым болезненной едкой дымкой, узкие тёмно-серые улицы - пустынными, а многоэтажки без единого огонька в окнах - безжизненными и давно покинутыми, будто воздушный корабль провёл под водой не один и не два года, каким-то чудом оставив ядерную войну позади. Ядерная война...вновь и вновь всё сводилось к ней, заставляя людей сходить с ума; каждая деталь окружающего, казалось, кричала о близости этого убийственного хаоса, о неизбежности, поставившей человечество на грань, каждый придорожный камень дышал предчувствием сущего ада на земле, и каждое дуновение ветра было сродни вестнику грядущего огневого безумия. Это мучительное ожидание, этот невыносимый обратный отсчёт в человеческом сознании окутывал весь Нью-Йорк настолько плотным облаком, что невозможно было не ощутить его на себе, не вдохнуть пропитанный этим ядом воздух, едва оказавшись даже в совершенно безлюдной зоне города. По сравнению с этим местом глухая тишина подводных глубин казалась по-настоящему надёжным и приветливым пристанищем... Выбравшись из люка, Ночная Сова в тяжёлом молчании обвёл хмурым взглядом расстилающиеся кругом унылые железобетонные просторы и тёмное царство призрачно колеблющихся в водной глади отражений, думая о том, как долго городу осталось наслаждаться этим неверным, остаточным покоем. Лишь ещё больше встревожив этими мыслями свои и без того туго натянутые нервы, он вздохнул, приказал себе собраться с силами и направился по гладкой крыше к наполовину разрушенным помосткам возле берега, на которые уже успел соскочить Ковач. - Итак, - нарушил каменное молчание Сова, чтобы больше не давать себе снова сосредоточиться на затаённых страхах, - если предположить, что твой запасной костюм там, где ты его оставил, с чего начнём? Говоря, он машинально щёлкал поясным пультом управления, погружая корабль обратно под воду. И, как он и ожидал, Ковач не стал колебаться с ответом и явно давно имел при себе тщательно заготовленный план. - Расспросим преступников, - уверенно начал он. - Кто бы ни стоял за устранением Хранителей, это очень крупная рыба. Должна быть рябь. Где-нибудь кто-нибудь да знает... - Ну да, наверное, - не столь твёрдо отозвался Сова, пробуя прикинуть стоящие перед ними перспективы и перебирая в голове не столь давние смутные намётки собственных планов. - И ещё: надо бы опять связаться с Эдрианом. - Хмм. Да, возможно, после покушения на его жизнь он будет более сговорчив. - Глядя немигающим взором вперёд, Ковач на мгновение остановился и кивнул на ближайшую обшарпанную многоэтажку. - Дальше прямо, по пожарной лестнице. На протяжении нескольких минут - а может, и нескольких мгновений - Ночная Сова молчал, отчаянно силясь подавить вновь вспыхнувшие навязчивые страхи и сомнения, подобно кислоте отравлявшие его изнутри с каждым шагом по холодному выцветшему асфальту. Шедший рядом Ковач тоже хранил молчание и казался бездушно механизированным, лишённым страхов и чувств подобием человека. В конце концов Ночная Сова не выдержал и забормотал, от застывшего внутри напряжения едва ли замечая, что произносит это вслух: - И ведь у нас почти не осталось времени выяснить, кто это затеял...вывел Джона из игры, подставил тебя...это сильнейший противник... - Да. Простые методы, очень эффективные, - бесстрастно оценил Ковач, вновь заставив Сову слегка передёрнуться. - Урок уязвимости. Надо быть осторожнее в будущем. В ответ на последние слова, карабкаясь вслед за спутником по пожарной лестнице на стене многоэтажки, Ночная Сова не сумел удержаться от горькой усмешки, на мгновение пробежавшей по губам. - В будущем? В каком будущем? Я же говорю, третья мировая может начаться в любой день! - Он судорожно вздохнул, осторожно вступая на обширную, залитую дождевой водой крышу здания. Его вдруг как прорвало, и заставлять голос звучать спокойно уже не удавалось. - Что нам делать, Роршах? Ставки слишком высоки, всё человечество на краю пропасти... Он осёкся - достигнув края крыши, Ковач скрылся из вида. Будто не замечая ни головокружительной высоты, отделявшей его от хаотичных асфальтовых просторов, ни пронзительных порывов ноябрьского ветра, он уже непоколебимо стоял на подоконнике снаружи квартиры на последнем этаже. - Некоторые из нас всегда жили на краю пропасти, Дэниэл. Там можно выжить, если соблюдать правила. Поразительно уверенно балансируя на тонкой полоске бетона, Ковач мощным и отточенным движением сдвигал кверху оконное стекло. - Цепляйся ногтями... - негромко продолжал он, не поднимая голову на Ночную Сову, который поспешно бросился к тому же краю крыши. - ...и никогда не смотри вниз. Наконец подняв стекло до упора, он бесшумной тенью проскользнул через окно в квартиру. Ночная Сова, секунду поколебавшись, не без опаски последовал за ним. Окинув быстрым изучающим взглядом помещение, он без труда узнал в зеленоватом видении через спектральные стёкла ту невзрачную тесную квартиру, которую несколько дней назад видел в новостях вместе с Лори. Вживую съёмное жилище Роршаха выглядело ещё более отталкивающим, нежели в репортаже - пыльный деревянный пол и разваливающаяся мебель были завалены мелким хламом и хаотично разбросанными старыми газетами; истлевшие шторы на окне, мгновенно заметавшиеся на ветру, были наполовину съедены молью и явно остро нуждались в тщательной стирке...и прежде, чем этот ветер ворвался в помещение вслед за Ночной Совой, тот успел на миг почувствовать, как тошнотворно жаркий и затхлый воздух комнаты пробился в лёгкие. Невольно поморщившись, Ночная Сова взял себя в руки и перевёл сосредоточенный взгляд на Ковача, который, припав на одно колено, со скрипом поднимал полусгнившую деревянную доску на полу. - Ещё тут, - с едва уловимым оттенком удовлетворения пробормотал он скорее себе, чем Ночной Сове. - Хорошо. Полиция не нашла. - Собственно, какие, кхм, личные вещи ты ищешь? - осторожно поинтересовался Сова, тщетно силясь заглянуть под половицу. Неторопливо извлекая на свет тканевые и бумажные свёртки один за другим, Ковач поочерёдно перечислял их, будто диктовал зазубренный текст своим неодушевлённым голосом: - Запасной костюм. Запасное лицо. Чистовик дневника. Полиции достался черновик. - Вытащив из тайника пару выцветших ботинок, не отличавшихся от его предыдущих, он выпрямился и обвёл все добытые вещи прохладным оценивающим взглядом. - Вот. Думаю, это всё. Можем... - Господи! - прорезал тишину панический женский вскрик. В один миг, как по команде, Ночная Сова и Ковач рывком обернулись на ближайший дверной проём - неряшливая полная женщина в окружении пяти совершенно не похожих друг на друга детей, парализованная ужасом, не сводила округлившихся глаз со своего бывшего постояльца. В этот раз она совершенно точно знала, кого именно видит перед собой. - Э-это...о боже, вы чего тут делаете? - дрожащими губами пролепетала она, в смятении глядя, как Ковач медленно поднялся на ноги, открывая взору пятно засохшей крови на груди. - Я...послушайте, мне проблемы не нужны, ясно? Я... - Миссис Шейп. Давно не виделись. Ночная Сова с нарастающей тревогой и замешательством смотрел, как Ковач, кажется, забыв о своём имуществе, медленно и угрожающе двинулся в сторону бывшей квартирной хозяйки. Двое младших мальчиков, побледнев как смерть, испуганно жались к ней и явно были не в силах издать звук или сдвинуться с места; трое оставшихся детей пятились назад, и все трое явственно и непрерывно дрожали. - Сказали репортёрам, что домогался вас. Неправда, - монотонно проговорил Ковач, буравя недобрым взглядом застывшее лицо миссис Шейп. - Очень плохо. В следующий момент впервые за всё это время Ночная Сова с пугающей внезапностью увидел, как безжизненное уродливое лицо Ковача вдруг исказила по-настоящему жуткая ненависть, сделавшая каждую его черту ещё во много раз грубее и суровее. От Ковача веяло неприкрытой угрозой, и даже Ночная Сова невольно отпрянул назад при виде этого радикально нового и невообразимо страшного выражения - что уж говорить о миссис Шейп, которая, казалось, уже была на грани обморока от страха... - Роршах, - обеспокоенно окликнул Сова, сглотнув слюну и несмело кладя онемевшую руку на плечо напарника. - Пошли, дружище, брось это... Ковач повёл плечом, стряхивая его руку, и сухо отозвался без единого взгляда на спутника: - Не могу. Серьёзное дело. Пятно на репутации. - Он тотчас мгновенно забыл о Сове и о чём бы то ни было, кроме своей новой цели. Сделав широкий угрожающий шаг навстречу миссис Шейп, он прохрипел ей в лицо с плохо подавляемой яростью: - Сколько тебе заплатили за эту ложь, шлюха? Та зажмурилась, словно от удара, замотала головой, будто отчаянно силясь проснуться от кошмарного сна... - Пожалуйста, не говорите так...только не при детях, - сквозь навернувшиеся слёзы выдавила она и судорожно прижала к себе двоих младших сыновей, больше не смея поднять глаза. - Пожалуйста, они...они не знают... На мгновение тихо горящий гневом взгляд Ковача встретился с полным слепящего страха взглядом одного из мальчиков. И одного мгновенного взгляда в эти полные слёз, исполненные непонимания и ужаса детские глаза хватило, чтобы с нездорового лица Ковача бесследно испарилась его убийственная ярость. На несколько бесконечно долгих секунд он замер, не отрывая взгляда от заплаканного ребёнка, и что-то непривычно дрогнуло в его пронизывающих карих глазах. И целую секунду Ночной Сове казалось, что он видел проскользнувшее по лицу Ковача неведомое прежде выражение безнадёжной и отчаянной тоски, с которой даже сам непобедимый Роршах был не в силах бороться... - Закончили здесь, - глухо отрапортовал Ковач. - Идём. Не говоря больше ни слова, он одним движением поднял с пола свои вещи, завёрнутые в потрёпанный плащ, и спустя несколько секунд исчез за окном так же беззвучно, как и вошёл внутрь. Ночная Сова, всё ещё не на шутку встревоженный, на миг обернулся, прежде чем последовать за напарником - миссис Долорес Шейп вся тряслась и плакала навзрыд, в изнеможении осев на захламлённый пол.***
На бескрайние снежные равнины Антарктиды неспешно спланировал одинокий самолёт, приземляясь в нескольких десятках метров от базы Эдриана Вейдта. Спустя несколько минут и сам бывший Озимандис в безмолвном сопровождении проводников и телохранителей ступил на землю, прищурившись на ходу от бьющего в лицо леденистого ветра со снежными хлопьями. Вход на базу был открыт, все высокие окна многоэтажного здания излучали яркий согревающий свет, и на пороге Вейдта уже ждали два человека в одинаковых узорчатых накидках. Один из них рассеянно поглаживал сидевшую рядом огромную рысь с вытянутыми вверх ушами, второй же держал аккуратно сложенное фиолетовое с золотом одеяние - многолетний костюм Озимандиса, по его недавнему распоряжению снова приведённый в безупречное состояние. - С возвращением, сэр, - с приветливой улыбкой отрапортовал один из подчинённых Вейдта, когда тот приблизился, на ходу освобождаясь от меховых одежд. - Наконец-то вы с нами и в безопасности. Мы получили сообщения из Нью-Йорка... - Про попытку покушения? Ах да. Да, опасные времена... Отстранённо почёсывая за ухом приникшую к нему рысь, Эдриан не выглядел обеспокоенным или хотя бы сильно уставшим после долгой дороги. Напротив, изящно утончённые черты его лица были пронизаны каким-то затаённым рвением, будто всё его сознание захватывала одна превосходящая все заботы мысль, которую ему не терпелось воплотить. Даже в его голосе сквозило всеобъемлющее стремление немедля приступить к исполнению своих планов, о которых его подчинённым уже было доподлинно известно. - Вы по-прежнему хотите поработать с мониторами и записать свои соображения до ужина? - участливо поинтересовался один из них. - Если вы проголодались... Они шагали, гулко постукивая каблуками, по направлению к великолепной золотой лестнице, ведущей в подпольный пункт наблюдения Вейдта. Тот снисходительно улыбнулся краем рта, уверенно шагая во главе небольшого шествия и неторопливо расстёгивая на себе рубашку. - Нет, ужин подождёт. Первым делом работа, как всегда. Нужно многое сделать, многое решить... - Он первым начал спуск, в привычной для себя красивой и статной манере двигаясь навстречу цели. - Всё как обычно. Кстати, как без меня прошла доставка? Без накладок? - До конца расстегнувшись и открывая виду своё красиво сложенное атлетическое тело, он заинтересованно покосился на шедших за его спиной сопровождающих. - О да. Мы приняли груз втроём, без помощников, как и было приказано, - тотчас же отчеканил один из них. - Мониторы готовы, сэр. Сколько экранов хотите включить? - подал голос другой, передавая в протянутую руку Вейдта многократно сложенный костюм. - Все. Ни на миг не останавливаясь, Эдриан развернул костюм во всю ширь и неспешно начал своё перевоплощение. Облачаясь в переливающееся на свету золото и пурпур, он спокойно и властно продолжал отдавать распоряжения. - Все экраны. Случайное переключение каналов каждые сто секунд. Планета бурлит событиями. В такие времена, как наше, незначительных среди них нет, - серьёзно пояснил он через плечо. - Мне нужна информация. Информация в самом концентрированном виде. Один из подчинённых не сумел сдержать неуместно громкого смешка. - Вы не боитесь, сэр, что опьянеете от такого концентрированного потока знаний? - улыбался он, суетливо поправляя ниспадающий до пола багряный плащ за спиной Озимандиса. Тот ограничился лишь суховатой усмешкой, ни на секунду больше не оборачиваясь. - Ну нет, вряд ли. Это, безусловно, самый отрезвляющий напиток из всех, что я знаю. Они вошли в обширное подпольное помещение, с четырёх сторон подпираемое массивными резными колоннами. Половину одной из стен занимала многолетняя фотография команды Хранителей в изысканной рамке; другая же стена была полностью занята огромной плазменной панелью, разделённой на множество десятков отдельных экранов. Напротив этой стены стоял заранее заготовленный стул, на который безупречно прямо и величественно опустился Озимандис. Залитый голубоватым электрическим свечением, он сосредоточенно обшаривал глазами ряды экранов; фантастическая рысь тотчас уселась около него, неторопливо поводя тяжёлой головой. - Хмм, ну-ка, посмотрим... - в задумчивости протянул Озимандис, вместе со своей свитой не отрывая глаз от мелькающих на экранах картин. - Первое впечатление: намасленный силач с пулемётом...монтажный стык с пастельными мишками и сердечками. Совмещение подсознательной тяги к насилию и инфантильных образов, стремление к регрессу и свободе от ответственности... - Он нахмурился, вдумчиво постукивая пальцами лежащей на колене руки. - Всё это значит одно - война. В это и будем вкладываться. - Но, сэр, - растерянно начал один из подчинённых, - мы же никогда не вкладывали деньги в вооружения... - Конечно, нет. Ещё около минуты в помещении царило непробиваемое молчание. Озимандис не произносил больше ни слова, изучая и впитывая одним взглядом, казалось, сразу всё происходящее на экранах; его проводники тоже не нарушали тишины, дожидаясь от него продолжения речи. Они дождались его лишь по истечении ещё одной минуты. - Думаю, теперь я готов записывать, - наконец спокойно объявил Озимандис. - Очень хорошо. Оборудование готово, сэр, - отрапортовал подчинённый, вместе с остальными отступая назад. - Удачно вам поработать, а мы удаляемся. Мы знаем, что вы предпочитаете оставаться здесь в одиночестве. Ритмично стуча каблуками, они удалились из помещения; единственным свидетелем идиллии Озимандиса теперь была рысь, которая умиротворённо растянулась возле него на холодном полу. - Да, верно. В полном одиночестве... - Перебирая одной рукой её тёплый мех, Озимандис взялся другой рукой за микрофон, прикреплённый к стоящей рядом звукозаписывающей машине. - ...только я и весь мир.***
Напоминающий сову воздушный корабль снова скользил через мутную толщу воды, заливая ледяные глубины светом. Ночная Сова рассеянно вёл его всё дальше и дальше, казалось, не имея в разуме конкретного пункта назначения, снова полностью погружённый в тяжкие раздумья. Уолтер Ковач за его спиной уже накинул на себя привычные пиджак с плащом и резво натягивал на руки поношенные кожаные перчатки. И как и в прошлый раз, его молчанию суждено было продлиться на редкость недолго. - Ненавижу это, - снова завёл он свой жутковатый монотонный говор, - целый день на дне реки. Утопленники и то полезнее. Ты сказал, мы сможем продолжать, - он бросил тяжёлый укоризненный взгляд на Ночную Сову. Тот вздохнул, невольно с неуместной силой сжав рычаг. Общее напряжение было так велико, всё недавно пережитое на суше оставило настолько едкий осадок, что ему с трудом удавалось сохранять спокойствие и уверенность в голосе: - Я и продолжаю - компьютерный поиск, а это требует времени. Когда снова стемнеет, мы поднимемся. Это и для меня не пикник, - хмуро прибавил он, стараясь как можно деликатнее осадить напарника. По неизменному звуку голоса Ковача показалось, что на долю секунды тот еле заметно сухо усмехнулся: - Это намёк? Насчёт плаща, может быть? Да, старый. Слегка заплесневел. Мои извинения. - Закончив застёгиваться, он туго затянул на себе пояс плаща. - Не все могут позволить себе щепетильность и чистые руки. - Я не... - замялся от неожиданности Ночная Сова, но тотчас заставил себя собраться и придать голосу твёрдость. - Слушай, я имел в виду, что мы и так уже пошли на ненужный риск, когда добывали твой костюм. - Ненужный? Ковач неспешно приподнял лежавшую на сиденье выцветшую шляпу, под которой таилась, будто в заветном тайнике, многократно сложенная белая маска в чёрных пятнах. Казалось, что с этого момента каждое его движение дышало какой-то иной, безмолвной и туго натянутой мощью, готовой вот-вот ударить в полную силу. - Торчать тут внизу, в грязи и тине, без толку смотреть имена на экране - вот это ненужное, - каменным голосом продолжил он, в очередной раз заставив Сову слегка передёрнуться. - Дай мне человека с мизинцем - и я получу информацию. Компьютер не нужен. Это лицо - вот и всё, что мне нужно... Он на удивление медленно, почти что трепетно завершил своё перевоплощение, скрыв нездоровую бледность своего лица за испещрённой кляксами тканью. - Всё, что мне нужно, - негромко пророкотал под сводами корабля его обновлённый голос, больше напоминающий механизированное хриплое порыкивание. - Но это чушь! - не сумел удержаться Ночная Сова. - Тебе для работы нужна темнота, как и мне. И нам обоим нужно было поспать. А сейчас мне нужно найти хоть какую-то систему в тех данных, которые у нас уже есть... - Он нехотя оторвался от рядов мерцающих датчиков, в задумчивости переводя взгляд на Роршаха. - Комедиант упоминал какой-то остров и заговор против Джона. Компьютерный анализ показывает, что Джона, вероятно, подставили, и, скорее всего, та самая компания, на которую работали его якобы "жертвы"... - "Вероятно", - с ноткой ожесточения подчеркнул Роршах, только что небрежно набросивший шляпу. - Но ответы нужно искать "на дне". Ночная Сова выдавил безрадостную улыбку, выразительно покосившись под очками в сторону иллюминаторов, за которыми только что проскользнуло несколько некрупных рыб: - А я что делаю? Однако в этот раз было ясно, что сейчас на скрытом маской лице Роршаха не таится и тени ответной улыбки. - Не надо шутить со мной. - На мгновение замерев за спиной Совы, он начал мерить шагами корабль, будто не зная, куда деть нарастающую внутри энергию. - Ты тратишь время на поиски системы, когда система очевидна. Убийца масок... - Попробуй хотя бы услышать, что я пытаюсь сказать! Что, если никакого "убийцы масок" нет? - безудержно выпалил Ночная Сова; его терпение было на исходе, и он даже не подумал о том, чтобы дать Роршаху договорить, заново начав излагать собственные мысли. - Смотри: Комедиант случайно узнал о каком-то острове, о каком-то заговоре против Джона. То есть изначально был заговор. Когда Блэйк до него докопался, его убили. Несмотря на сквозившую в голосе Совы нетерпеливую досаду, Роршах остался невозмутим. Не прекращая своих монотонных хождений, он только рыкнул, обращаясь, казалось, скорее к себе, чем к своему спутнику: - Кто мог знать о подозрениях Блэйка? Этот вопрос не раз ставил в тупик и Ночную Сову, однако отступать сейчас тот не собирался. - В компании "Другое измерение" работал Молох. Может быть, у него в квартире были "жучки", когда Блэйк приходил? - с силой уцепился он за спасительную мысль. - Это объясняет и то, как они узнали о твоём расследовании и почему тебя подставили...и никакой "убийца масок" тут не нужен, - с победоносной ноткой заключил он. - А Вейдт? - не думал успокаиваться Роршах; краем глаза Ночная Сова видел, как он на секунду остановился около своего сиденья, чтобы поднять и спрятать за пазухой многолетний потрёпанный дневник. И здесь Сова был вынужден дать слабину. - С Эдрианом сложнее, - пробормотал он с плохо скрытым замешательством, лихорадочно стараясь выискать в памяти зацепки. - В чистом виде покушение, с наёмным убийцей... - Именно. Узнать, кто нанял. Ходить по барам, выдавливать правду... - выдержав паузу, во время которой Сова усиленно и тщетно соображал, Роршах замер и повернулся прямо к нему, и его ощутимый взгляд сквозь маску был исполнен холодного осуждения. - Ты обленился, - бросил он в спину напарнику. - Похоже, забыл, как мы работаем. - Обленился? На короткое мгновение Ночная Сова опешил, не находя слов. Его измотанный разум не сразу справился с осознанием всего, что было вложено Роршахом в эти слова...но как только осознание пришло, остатки терпения Ночной Совы сошли на нет. Всё, что было с трудом подавлено внутри ценой множества глубоких вздохов, больше не могло быть сдержано ни на мгновение. Слепящая ярость захлестнула Сову горячим и неудержимым потоком; наплевав на всё, он в бешенстве вскочил со своего места. - Слушай, с меня хватит! Кем ты себя возомнил, чёрт бы тебя побрал?! - неистово выкрикнул он, буравя пламенным взглядом застывшего как камень Роршаха. - Живёшь за счёт людей, при этом оскорбляешь их, а никто не жалуется только потому, что все считают тебя конченым психом! Ты хоть представляешь... - с шумом набрав воздуха в лёгкие, он с небывалой силой выпалил, будто с размаха бросив эти исполненные отчаяния слова в скрытое маской лицо: - ...ты хоть представляешь, как трудно быть твоим другом?! Казалось, что этот крик породил внутри корабля неестественно долгое и гулкое эхо. Наступившее молчание было оглушительным, и время будто вдруг растянулось до невообразимых пределов...Ночная Сова смотрел на безмолвно окаменевшего Роршаха, тяжело дыша от охвативших его эмоций; его участившийся вдвое пульс с силой бил по вискам, сжатые в кулаки руки негодующе тряслись. Но время всё шло, и медленно, но верно эта дрожь начала затихать...возможно, на самом деле прошло лишь несколько мгновений, прежде чем Ночная Сова с судорожным вздохом отвернулся обратно к панели управления. Остатки яростного пыла окончательно сошли с его побледневшего лица, уступив место изнеможению и подавленности. - Я...прости, Роршах. Не надо было всего этого говорить... - Стараясь скорее прийти в себя после нервного срыва, он снова сел в пилотское кресло, понуро опустив голову, и тихо прибавил севшим голосом: - Знаешь, ты прав...слишком долго мы тут проторчали...сейчас уже, наверное, стемнело, можно всплывать. Ему показалось, что ещё долго ничто больше не нарушало натянутой и хрупкой тишины. То и дело тяжело переводя дыхание и с неожиданным трудом концентрируясь на управлении, Ночная Сова начал медленный подъём корабля к поверхности. За его спиной больше минуты подряд не раздавалось ни единого звука - можно было подумать, что Роршах внезапно исчез с корабля... - Дэниэл, - наконец окликнул Сову его хриплый и тусклый голос. В этот раз что-то в корне переменило его звучание. Сомнений не было - голос Роршаха нескрываемо дрогнул, произнося имя Совы...с изумлением и недоверием обернувшись на напарника, тот увидел его стоящим с протянутой рукой; облачённая в кожаную перчатку кисть то и дело подрагивала в воздухе, чего Сова никогда раньше не видел и не мог себе представить. - Ты...хороший друг. Я знаю, - до неузнаваемости тихо и сдавленно, будто с трудом заставляя себя произносить каждое слово, прохрипел Роршах. - Извини...иногда бывает сложно... На мгновение Ночная Сова в замешательстве застыл, не в силах заставить себя заговорить. Стоит признать, меньше всего на свете он ожидал этого от своего спутника...не зная, что и думать, с замирающим сердцем он взялся обеими руками за протянутую руку Роршаха и неловко потряс её. - Ох, эй... - попытавшись заговорить, Сова поперхнулся и закашлялся. - Эй, слушай, забудь...всё в порядке, дружище. Всё в порядке... Не издавая ни звука, Роршах ограничился медленным примирительным кивком. Ночную Сову это сконфузило ещё больше, и несколько секунд он просто сжимал его руку, чувствуя, как с каждым мгновением к лицу приливает кровь. - Что ж, в любом случае...нет смысла здесь больше ждать, - наконец выдохнул он, отходя обратно к пилотскому креслу и невольно растягивая губы в ободряющую улыбку. - Разве эта помойка подходящее место для возрождения команды "Ночная Сова - Роршах"? Поднимемся наверх, навестим братков-разбойников... Едва дослушав последние слова, Роршах негромко одобрительно хмыкнул и наверняка вторично кивнул за спиной Совы. Тот твёрдо выпрямился в сиденье, с вдохновенной решимостью глядя в иллюминатор - в ледяном мраке беззвучно скользили мириады пузырьков, провожавших корабль к поверхности. - ...Пора и впрямь опуститься на самое дно. С шумным плеском корабль в шлейфе мутной воды вырвался на воздух. Роршах, казалось, с облегчением перевёл дух; Сове же казалось, что этот поток тёмного холода схлынул с него самого, сбросив с плеч невидимый груз, пробудив в сознании очередной ряд полузабытых боевых инстинктов. - Знаешь, чистая и бесхитростная жестокость, после всего этого конспирологического бреда... - Он невольно коротко рассмеялся, покосившись на замершего в полной готовности Роршаха. - Чёрт, прямо как домой вернуться.***
"Я вернулся, шумно бредя по мелководью, и солнце таяло у меня за спиной, как жёлтый сахар в стакане белого хереса. До Дэвидстауна не больше двадцати миль. Я дома. Широкими угольно-чёрными полосами ночь затенила небо. Я сидел в дюнах цвета черепов, покрытых, как волосами, жёсткими чёрными пучками травы. Дэвидстаун захвачен, моя семья убита, мне оставалась только месть. Размышляя об этом, я вздрогнул от звука лошадиных копыт, мягко цокающих по галечному берегу. Голоса - мужской и женский...укрывшись в дюнах, я следил за всадниками сквозь занавесь прибрежного тростника. Спешившись, они привязали лошадей к потемневшим деревянным сваям, которые торчали из песка, будто сломанные рёбра. Я узнал мужчину: ростовщик из Дэвидстауна. Смеясь, он повёл свою даму по камешкам к полосе прибоя. Но Дэвидстаун захвачен, почему же разбойники выпустили этого негодяя на полудочное свидание? Он продался им? С непристойным хихиканьем они подошли к воде; пауза сменилась воплем. Мой плот обнаружен. Он утешал бившуюся в истерике женщину, а моё сердце сковал холод. Кто утешал перед смертью мою жену, пока этот предатель и его хозяева-пираты скалили зубы? Они расскажут негодяям о моём плоте. Решение было поспешным, но несложным. Вложив в крик обуревавшую меня ненависть, я бросился вниз по ночному склону, но с губ моих срывались лишь звуки чёрного языка чаек. Моя рука, стиснувшая камень, казалась огромной, бесформенной. Испуганные, они обернулись. Презренная голова ростовщика раскололась от одного удара, лопнула, как будто чувство вины разорвало её изнутри. Камень стал скользким, выскочил из моих заалевших пальцев и сгинул. Женщину я задушил. Это заняло куда больше времени, чем я предполагал"...
- И подумать не мог, что это будет так долго. Что придётся ждать, - с нескрываемой тревогой бурчал себе киоскёр, привычным движением глаз пробегая взглядом по газете; заднюю сторону украшала цветастая и бодрая реклама "Метода Вейдта" по быстрому наращиванию мышц, но содержание первой полосы явно было куда менее позитивным. Если бы чернокожий паренёк, вполуха слушающий голос держателя ларька, поднял на него глаза, то заметил бы, каким непривычно растрепавшимся и измученным тот выглядел - должно быть, позади была не одна бессонная ночь. - Смотри: все боятся, что бомбу сбросят сегодня...собираются на углах, напрашиваются на неприятности..."Чувствуя приближение смерти, всё живое обращается к насилию. Она отбивалась и царапалась, она была шиповником на ветру. Ветер стих. Её сопротивление ослабло...лошади смотрели на нас, но мало что понимали"...
- Понимаешь, это слишком грандиозно, чтобы осознать, но люди чуют, что дела плохи...и что что-то надвигается, - невнятно и сумбурно продолжал киоскёр; его пальцы сегодня сжимали газету сильнее обычного, а исполненные паранойи глаза казались налитыми кровью. - А спроси меня, так я скажу, что это судный день. В смысле, танки в Восточной Германии, тут уж не ошибёшься..."Только неминуемая близость смерти вернула её взгляду смирение и понимание. Я раздавил большими пальцами её трахею. Буканьерские шлюхи не заслуживают жалости. Наконец я поднялся. Колени дрожали, я едва стоял. В морской пене у моих ног покачивались две уничтоженные вселенные".
- Может быть, сегодня, может быть, завтра, но уж точно скоро... - Добрый день, сэр, - вдруг нарушил идиллию киоскёра незнакомый голос, на удивление вежливый и бодрый, будто его носитель понятия не имел о происходящем вокруг. - Если можно, мне бы хотелось приобрести... - Э, конечно...собственно, я здесь и сижу для этого, - скороговоркой выпалил киоскёр, механическим движением сунув газету в руки подошедшему."Почти забыв о главном, захваченный лишь экстазом убийства, я бессмысленно долго смотрел на лошадей. Придя в себя, я принялся думать. Могу ли я повернуть непредвиденный случай на пользу своей мести? Идея зрела, убедительная и заманчивая"...
- Ну вот. Мы купили одно из ваших изданий. Не хотите ли приобрести наше? - миролюбиво поинтересовался клиент; от неожиданности киоскёр вскинул брови, слишком измотанный, чтобы хотя бы переспросить. - Я объясню. - Из-за спины покупателя вырос второй, так же неуместно умиротворённо улыбающийся. В руках у него была приличная стопка брошюр, на обложке каждой - жуткий вид на ядерный взрыв и заголовок: "Сторожевая башня". - Видите ли, как и многие другие, мы верим, что Господь скоро покончит с этим миром. А вам как эта мысль? - Чушь собачья! - мгновенно очнулся киоскёр и фыркнул, демонстративно отворачиваясь. - Конец света? Да ну вас!"Идея захватила меня. Она была ужасна и в то же время пугающе разумна. Эта пара беспрепятственно покинула Дэвидстаун, несмотря на выставленных пиратами часовых. Значит, их должны впустить обратно... Привязанная к седлу, она выглядела вполне естественно"...
- Проклятые фанатики, - снова понеслось неумолчное бормотание; отчётливое раздражение хоть немного придавало голосу киоскёра жизнь. - Вот же неймётся некоторым сказать: "я вам говорил"...но я им такой радости не доставлю..."Два всадника прискакали сюда, двое возвращались отсюда. Скоро я обрушусь на злодеев, как кара Господня"...
***
Дверь бара хлопнула, и десятки лиц побледнели. Будто по мановению руки, всё бессмысленное и многоголосое веселье с непостижимой быстротой сменилось острым, слепым напряжением и ужасом. Казалось невероятным, что ещё секунду назад воздух сотрясали раскаты громового смеха. В один миг привычный пьяный гомон бесследно оборвался, стоило людям за столиками обернуться на две возникшие в проёме фигуры. - О нет, - вырвалось у окаменевшего за стойкой Весёлого Гарри. - О да, - ответил ему был монотонный рокочущий хрип, заставивший множество сердец пропустить удар. - Скучал без вас в тюрьме, ребята. Рад встрече. Ночная Сова за спиной Роршаха неспешным и уверенным движением развернул висевшую на двери табличку - так, чтобы снаружи была видна только надпись "закрыто". С его лица не сходила безудержная улыбка. Стояло оглушительное молчание; казалось, никто не осмеливался даже пошевелиться, намертво приковав все взгляды к вошедшим. - Был уже в двух барах. Слышали сирены "скорой помощи"? Надеюсь, здесь мне больше повезёт. - Роршах уверенно шагнул вперёд, и стоявшие у стойки люди как один попятились в стороны. - Нужна информация. В Эдриана Вейдта стреляли. В газетах было имя киллера, Рой Виктор Чесс. Ещё некоторое время стояло зловещее молчание, нарушаемое только невнятными криками и шумами с улицы. Каждый из посетителей паба застыл в той позе, в которой сидел или стоял, ожидая продолжения не сулящего ничего хорошего монолога. Все взгляды, устремлённые на Роршаха с Ночной Совой, были неподвижны, будто тоже парализованы их внезапным появлением - казалось, даже само время в ужасе замерло, застигнутое врасплох. Ночная Сова явно старался выглядеть не менее внушительно, чем его напарник, стоя с твёрдо скрещенными руками и неприкрыто ухмыляясь всем вокруг. Подобный жуткой призрачной тени Роршах наконец прокашлялся, собираясь вновь заговорить. - Кто-то знал Роя Чесса. Кто-то его нанял, - вновь облетел тесные стены заведения бесцветный рычащий голос. - Не волнуйтесь...не стану оскорблять легендарные принципы преступного братства предложением назвать имя просто так, без пыток. Новый раздирающий звук тишины ударил по барабанным перепонкам. Взмокший от ужаса Гарри, опёршись кулаками от стойку, судорожно метал нервные взгляды то на дуэт Хранителей, то на онемевшую в ожидании расправы толпу. Казалось, что можно было почувствовать кожей, как раскаляется от напряжения душный, пропитанный спиртом воздух... - Ублюдки! - внезапно рявкнул негодующий бас неподалёку от стойки. - Я вам выпивку ставил, а вы меня продали! Что за город! Рывком повернувшись на голос, Ночная Сова и Роршах столкнулись взглядами с грузным мужчиной в дорогом пальто с меховым воротником. Он явно был нетрезв, его отёкшее лицо было едва ли не пунцового оттенка, крошечные водянистые глаза горели нечеловеческой злобой. Это зрелище могло бы внушить страх многим, но не Роршаху, который тотчас в спокойной решительности медленно двинулся навстречу незнакомцу. - Держись от меня подальше! - тут же бешено заорал тот, вскидывая бокал с шампанским, точно дуло пистолета. - Подойдёшь слишком близко - получишь прямо в морду твою пятнистую! Несколько людей уже в страхе жались к стенам; все, мимо кого бесшумно проходил Роршах, как один шарахались в стороны, и тот не останавливался ни на миг, будто и не слышал потока угроз от незнакомца. Остановившись вплотную перед пышущим злобой мужчиной, он уверенно и крепко перехватил его сжимающую бокал кисть. - Да ты... - задохнулся было тот, но тотчас же голос сорвался на безумный протяжный крик; хватка Роршаха мгновенно усилилась настолько, что бокал в руке мужчины разлетелся на осколки, с силой рассёкшие его кисть. Со всех сторон понеслись испуганные возгласы, но Роршах будто напрочь забыл о присутствии в помещении других людей. - Рой Чесс, - сурово рыкнул он, как только страшный вопль его жертвы стих. - Я внимательно слушаю. - Нет! Нет, пожалуйста, отпустите, - в панике простонал незнакомец, чью руку быстро заливало кровью. Волнение кругом всё нарастало, держатель паба Гарри и вовсе куда-то пропал из-за стойки, и Ночная Сова, деловито откашлявшись, попытался призвать запуганную толпу к порядку. - Так, пожалуйста, без паники, - громко распорядился он, и половина взглядов тотчас метнулась на него. - Мы постараемся разобраться побыстрее... Однако новый пронзительный вскрик, донёсшийся оттуда, где Роршах допрашивал незнакомца, вновь отвлёк всеобщее внимание от Совы. - Ради бога, я же просто передал парню конверты, - долетел до того отчаянно трясущийся голос. - Я ничего не знал про...а-а-а!.. - Какие конверты? - с нажимом прохрипел Роршах, снова усиливая хватку. По лицу допрашиваемого от боли покатились слёзы, и сердце Ночной Совы могла бы тронуть жалость, если бы он не начал с напряжением вслушиваться в последовавшие слова. - Запечатанные конверты, один с деньгами, другой с инструкциями...я должен был найти надёжного исполнителя и отдать ему...про Вейдта и речи не было! - Он прервался было, чтобы перевести дух, но, должно быть, почувствовал, как изменился впившийся в него взгляд Роршаха, потому что тут же поспешно забормотал нетвёрдым голосом: - Задание от босса, главного по грузоперевозкам в "Пирамид Деливерис"... - Так, - невольно вырвалось у Совы. Мозг тотчас усиленно заработал, обрабатывая всё, что шло на ум при упоминании "Пирамид Деливерис". Компания, спонсирующая "Другое измерение", где когда-то работали Уивер, Молох и Джейни Слейтер - все, в чьих онкологических заболеваниях обвиняли доктора Манхэттена...и "Пирамид Деливерис" также связана с покушением на Вейдта? Ночная Сова весь обратился в слух, вне себя от волнительного зрелища приоткрывшейся завесы. Роршах, явно заинтересованный не меньше него, с удвоенной силой продолжал допрос. - Капсулы с ядом - в конвертах? - М-может быть...чёрт, я не знаю, - отчаянно заскулил незнакомец. - Я хотел подзаработать, куча ребят этим занимается, я решил, почему бы и нет? Теперь всех поубивали, не жизнь, а кошмар... - Поубивали? - зловещим эхом откликнулся Роршах. С усилием сглотнув, мужчина судорожно закивал и покорно пустился в объяснения: - Всех остальных п-перевозчиков, кто был в деле...как будто несчастные случаи, передоз там...хрена лысого! - срываясь на визг, выпалил он. - Босс, который дал мне конверты, он в метро под поезд упал...я следующий...мне нужна защита! Ноги у него подогнулись, он тяжело рухнул на стоявший у стойки высокий табурет. Роршах казался погружённым в раздумия, молча сверля глазами свою жертву. Выпускать его руку он и не думал, и в конце концов тот снова залепетал, не выдержав молчания и непрерывной боли: - Слушайте, я ж понимаю, вы, ребята, на измене, ваших кто-то мочит, это всё понятно...но клянусь, пока я Чесса в новостях не увидел, я не знал, что ему Вейдта заказали...никогда бы я вашим дорогу не перешёл, если бы знал только... Что-то отвлекло внимание Ночной Совы. Боковым зрением он увидел за ближайшим столиком удивительно невозмутимую фигуру - казалось, что этот человек и вовсе не замечал ничего необычного в происходящем. Судя по распахнутой куртке из чёрной кожи, серьгам в обоих ушах и крошечному пучку волос на затылке, человек относился к рядам якудзы. То подозрительное хладнокровие, с которым он держался среди обычной публики, в этой отнюдь не располагающей обстановке, всерьёз обеспокоило Ночную Сову - настолько, что он непроизвольно оторвался от наблюдения за допросом, чтобы приблизиться к новой цели. - Тебя что-то смущает, сынок? - громко поинтересовался Сова, остановившись за спиной у человека из якудзы. Тот вздрогнул и обернулся - его тощее, напоминающее череп лицо не выражало ничего, кроме раздражения и неприязни. - Так и знал! Так и знал, что вы на меня наедете! Отвяжись, - без тени всеобщего страха рявкнул он в лицо Ночной Сове. - Если у меня такая причёска, это ещё не значит, что я в этой вчерашней бузе замешан. Куча народу так выглядит, вот что! Говорить о вчерашнем тюремном бунте он однозначно не мог. До сих пор не слышавший ничего о неком инциденте с участием якудзы, Ночная Сова уже вдохнул, собираясь начать свой собственный допрос, но спрашивать ему даже не пришлось. Глядя на него едва ли не с отвращением, предполагаемый допрашиваемый процедил сквозь зубы: - Как услышал в новостях, что Мэйсона вашего кичкоманы порешили, сразу подумал: "чёрт, будто им мало поводов нас травить"... Ночная Сова застыл, парализованный до последней мышцы. Повисла ужасающая, тяжёлая тишина, нарушаемая только непрерывными жалобными всхлипами мужчины в дорогом пальто: - Вы должны меня защитить...кто-то за мной охотится, сейчас все в опасности! - Защитить тебя? Только потому, что ты не знал, кого подставляешь под пулю? - раздался в ответ беспощадный хрип Роршаха, всё ещё стальной хваткой сжимавшего его окровавленную руку. - Так ведь тот, кто тебя сейчас подставляет, тоже не знает. Ничего личного, да? Пусть эта мысль утешит тебя в ожидании удара... Он осёкся, когда душный воздух бара взорвал нечеловеческий дикий крик за его спиной. Ни секунды не медля, он обернулся на звук и на мгновение замер от неожиданности: Ночная Сова стоял над человеком из якудзы, трясущимися руками намертво вцепившись ему в горло и неистово выкрикивая не своим голосом: - Кто это сделал? Скажи мне, мразь, кто это сделал?! Кто убил Холлиса?! - Кха...нет...не знаю, - с усилием выдавил тот, тщетно пытаясь отвести от себя руки нападавшего. - Банда...дети видели банду... Дело выглядело плохо. Остановившись за спиной Ночной Совы, Роршах коснулся его плеча, пытаясь убедить ослабить хватку, но Сова будто и не заметил этого, всецело захваченный своей жуткой безотчётной яростью. - Так передай им! Передай, что они покойники! Ты не представляешь, сколько у моего корабля огневой мощи! - безудержно кричал он в исступлении. - Я сожгу весь этот крысиный район! Я...я тебе шею сверну, ты...ты... Не намеренный отступать Роршах, продолжая хранить молчание, сильнее стиснул его плечо, и его напарник как будто опомнился. С грохотом отбросив от себя жертву, Сова замер на месте, опершись о стол и бессильно уронив голову. - Чёрт возьми...чёрт, чёрт, чёрт!.. - выдохнул он, срываясь на полный безысходного отчаяния вопль. - Не перед гражданскими, - тихо прервал его Роршах. - Мы получили информацию, какую искали... С силой сбросив с себя его руку, Ночная Сова рывком выпрямился, тяжело и прерывисто дыша. - Да. Да, и даже больше, - дрожащим голосом отозвался он и порывисто зашагал к выходу, будто ничего не видя кругом. - Чёрт, пошли отсюда... Напоследок окинув пристальным взглядом полное оцепеневших фигур помещение, Роршах вслед за напарником шагнул из спиртного зноя навстречу холоду ноябрьской ночи. Тяжёлые недобрые облака клубились в небе, скрывая от глаз все звёзды до единой, пронизывающий ветер неустанно гнал по асфальту бумажный мусор вперемешку с истлевшими листьями. Едва ступив за порог бара и закрыв за собой дверь, Роршах услышал долгий, судорожный вздох Ночной Совы, которого сильно трясло отнюдь не от холода. - Холлис! Господи, ну за что? - не в силах сдерживаться, выкрикнул он по-прежнему неровным голосом, перешедшим в сумбурное бормотание: - М-мы, наверное, пропустили в новостях...не такая важность, чтобы повторять несколько раз...просто какой-то...какой-то бесполезный старик... У него перехватило дыхание, и он смолк, отчаянно пытаясь совладать с собой. Роршах стоял за его плечом, не зная, что говорить, и лишь с долей замешательства глядя, как его напарник дрожащей рукой снимал с пояса пульт управления кораблём. - А, чёрт, - вырвалось у Совы спустя несколько неудачных попыток нашарить какую-то кнопку. Не глядя на Роршаха, он судорожным движением протянул пульт ему. - Возьми эту штуку и вызови Арчи...я ни хрена не вижу... Не ответив ни единым звуком, Роршах с готовностью взялся за пульт, но набирая код для вызова капсулы, не переставал бросать косые взгляды на Ночную Сову. Тот стоял, обессиленно припав к стене бара, в лице у него не было ни кровинки. Медленно, будто в каком-то трансе, сдвинув на лоб очки, он тотчас закрыл лицо ладонью и долго не мог выговорить ни слова, непрерывно сотрясаясь и тихо всхлипывая. - Случайная банда убивает Мэйсона, - наконец нарушил молчание бесстрастный хрип Роршаха. - Укладывается в версию убийцы масок... - Слушай, мне плевать! Вот сейчас мне плевать, чья версия лучше! Заткнись и вызови корабль! - совершенно чужим, пронзительным и отчаянным голосом вскричал Ночная Сова. Сконфуженный этим всплеском эмоций, не имея понятия о том, как полагается утешать людей, Роршах в озадаченности опустил взгляд обратно к пульту управления. Вдали уже показался знакомый округлый силуэт капсулы, когда он снова заговорил, не глядя на Сову: - Просто подумал, что, когда найдём убийцу, сможешь отомстить за смерть Мэйсона. Хотел утешить. - Утешить?! Да кого в здравом уме может утешить...ох... - Будто немного придя в себя, Ночная Сова снова натянул на глаза очки и наконец поднял голову от земли. Его руки уже перестали дрожать, хотя голос всё ещё прерывался почти на каждом слове. - Да, хорошо...спасибо, Роршах...правда, спасибо... - На здоровье. Оба молчали, пока соволёт бесшумно спускался к самому асфальту рядом с ними, поднимая вокруг несильный, но ощутимый ветер. Знакомое мягкое свечение иллюминаторов залило мрачную улочку и двоих поджидавших корабль Хранителей, пробудив знакомое согревающее чувство в глубине души Ночной Совы. Облегчение у него на сердце не было значительным, но тем не менее, собрав в кулак всю свою выдержку, он сумел заставить себя попробовать сосредоточиться на ближайших целях. - Теперь знаем, кто платил киллеру в деле Вейдта. Это убедит его помочь нам, - будто считывая его мысли, монотонно отчеканил Роршах. - Конечно... - Ночная Сова через силу кивнул, ещё не до конца окрепшим шагом направляясь ко входу в капсулу. - Не могу поверить, что Холлис...я помню, Эдриан как-то говорил мне, что египтяне считали смерть началом странствия... Он снова оборвал себя, борясь с удушающим комом в горле. Роршах коротко и сухо усмехнулся, уверенно шагая наравне со спутником. - Особенно если можешь позволить себе ехать первым классом, с фараонами. Но судя по всему, у большинства из нас билеты в общий вагон. В этот раз Ночная Сова не нашёл в себе силы ответить. Спустя меньше минуты корабль взмыл над одинаковыми пыльно-серыми крышами, чтобы в безмолвии взять курс на великолепный сияющий небоскрёб, где обитал бывший Озимандис.***
- Исчез, - разнёсся по блистательной зеркальной комнате полный растерянности голос Ночной Совы. - Пропал без следа... Кабинет Вейдта, как и весь небоскрёб, встретил его поразительной пустотой и безжизненностью; лампы не горели, и помещение не освещалось ничем, кроме бесчисленных городских огней за занимающими всю стену окнами. Здесь стояла абсолютная тишина, и шаги Ночной Совы по переливающемуся полу казались необычайно гулкими. - Забавно. Обычно работает здесь до утра, - бесцветным голосом заметил Роршах, ловко забираясь в оконный проём следом за напарником. Ночная Сова уже мерил торопливыми шагами кабинет, бросая по сторонам изучающие взгляды и озабоченно бормоча вполголоса: - И всё здание выглядит каким-то заброшенным...может, он...погоди минутку, - встрепенувшись, Сова схватил с рабочего стола небольшую аккуратную тетрадь, отмеченную яркой буквой "V". - А тут что? Ежедневник? Он резво пролистал густо исписанные страницы, на первой из которых и в самом деле стояло "первое января 1985 года". Сориентировавшись, Ночная Сова добрался до ноябрьского раздела. Здесь была всего одна заполненная строка - несколько слов, написанных очень мелким убористым почерком. - "Первое ноября, 4:30 - отъезд в Карнак"...Карнак? - озадаченно переспросил сам себя Сова. - Так. И что теперь? - перекрыл его голос неизменно ледяной хрип Роршаха. - Вейдт недоступен. Рассчитывать на его помощь не приходится. Нужно пересмотреть планы. Он бесшумно отступил в затенённый угол кабинета, в то время как Ночная Сова, сам не зная, что ищет, принялся сумбурно перебирать бесчисленные бумаги, золотые фигурки и прочее содержимое до блеска отполированного рабочего стола. Перекрывая воспроизводимый им шум, Роршах задумчиво проговорил в пустоту: - Знаем, что компания по доставке заказала убийство Вейдта. Ты считаешь, что Манхэттена подставили хозяева "Другого измерения"...с какой целью? - после короткой паузы рыкнул он, медленно переводя пристальный взгляд на Сову. Тот лишь протяжно и разочарованно вздохнул, машинально выдвигая из стола ящик за ящиком: - Я надеялся, что с этим нам поможет Эдриан...эх, какие у него тут поразительные штуки... - Поразительное тщеславие, - мрачно отрезал Роршах, в очередной раз смерив неприязненным взглядом ближайшую стену. - Собственные фотографии, претенциозные египетские украшения, графики каких-то невероятных продаж... - Он вдруг на мгновение осёкся, замерев прямо напротив упомянутого графика. - Хмм...не продаж. Что это? Ночная Сова непроизвольно оторвался от множества одинаковых брошюр. Подняв глаза, он устремил взгляд на график, исчерченный круто идущими вверх ломаными линиями, и на миг еле заметно улыбнулся подрагивающими губами: - Ну, судя по кривой, это либо его IQ, либо его доход... Роршах не отреагировал, молча буравя взглядом каждую линию на графике. - "Мировое население...индекс эскалации ядерной угрозы...ухудшение состояния окружающей среды"... - вдумчиво прочёл он, медленно протягивая к графику руку и следуя по одной из кривых пальцем. Ночная Сова внимательно следил за ним, усиленно соображая, и как в большинстве случаев, его напарник пришёл к выводу одновременно с ним. - График развития системных кризисов. Линии сходятся в середине девяностых. - Стоило Роршаху договорить, лёгкая тень бесстрастного смешка проскользнула в холодном механизированном голосе. - Оптимистично. Но если мы не выйдем на "Пирамид Деливерис", кризис наступит на десять лет раньше. Несколько секунд оба в непонятном порыве не отрывали взгляда от графика. Затем взгляд Ночной Совы упал на настенные полки, заставленные блистательными египетскими фигурками и символами, будто отчаянно силясь отыскать какую-то зацепку; Роршах снова в задумчивости побрёл вдоль высоких стен, не переставая вполголоса рассуждать на ходу: - Компания засвечена, но работали явно не любители. Операция "убийца масок", на кону, возможно, третья мировая. Более чем компетентны, весьма осторожны. Трудная добыча. Понять бы, с чего начать... Его слова совпадали со стремительно сменяющими друг друга мыслями Ночной Совы. Вопрос о том, кто стоит за "Пирамид Деливерис", занимал теперь всё сознание, и невольно Сова подумал, что ответить на него без помощи Вейдта, признанного умнейшим жителем планеты, у них мало шансов. Но отступать сейчас было нельзя. Бездушный рычащий голос Роршаха, в этой напряжённой обстановке на редкость щедрого на слова, продолжал витать в холодном воздухе: - Ещё нужен мотив. Зачем корпорации убивать супергероев? Возможно, руководитель - какой-то старый враг? Тогда какой смысл провоцировать Армагеддон? - Он хрипло и протяжно вздохнул, не сводя глаз с безмолвных рядов золотых статуй. - Слишком мало наводок. Бесцельно блуждающий взгляд Ночной Совы упёрся в компьютер на рабочем столе Вейдта, и в густом мраке неизвестности ему наконец померещились проблески. Не раздумывая, он сел за стол и потянулся к кнопке включения. Он не испытывал ни малейшей опаски, точно зная, что специальные перчатки не позволят ему оставить на оборудовании отпечатки пальцев. - Единственный возможный мотив - безумие, - монотонно и мрачно продолжал Роршах, не прекращая пересекать кабинет вдоль и поперёк. - Кто-то хочет уничтожить мир и устраняет тех, кто может сорвать его планы. Например, безнадёжно больной. Ха... - на мгновение он замер, будто озарённый догадкой, но тотчас мотнул головой, разубеждая самого себя: - Молох подходит лучше, чем казалось раньше. Жаль, уже покойный. На лицо Ночной Совы упал зеленоватый свет экрана. Он с затаённым напряжением ждал, когда загрузится система, ощущая, как колотится сердце. Какое-то подсознательное чувство уверяло его, что он наконец отыскал что-то ценное...он уже только вполуха слушал напарника, бродившего по кабинету и впервые за много лет разразившегося непрерывным монологом. - ...если только Молох спланировал всё заранее...нет, слишком сложно. Насмотрелся на египтянщину вокруг, выдумываю. - Роршах замер, чтобы изучающе разглядеть одну из богато украшенных статуй, и тихо хмыкнул, обращаясь уже наверняка лишь к самому себе. - Узнаю фигуру с собачьей головой. Анубис, страж мёртвых. Вся культура завязана на смерти, все только и думают, как защитить гробницы от вторжения... Загрузка была завершена, и Ночная Сова слегка вздрогнул. На небольшом тускло-зелёном экране высветились крупные буквы. "Готово. Запросить доступ к файлам: Пирамид Деливерис". - ...как бы кто не потревожил трупы. Не могу позволить себе брезгливость. Тревожить мёртвых - наша работа. Нужно раскопать факты об убийствах Блэйка и Джейкоби... - С головой погружённый в свои раздумья, Роршах снова сдвинулся с места и продолжал неспешно идти вдоль стены, на этот раз не оглядываясь на статуи. - Если это оскорбит Анубиса, тем хуже для него. Уже имел дело со сторожевыми псами. Система запрашивала пароль. В немом смятении Ночная Сова кидал по сторонам отчаянно ищущие взгляды, стараясь заставить себя мыслить в нужном направлении, но в этот раз никаких зацепок не предвиделось. Никаких, кроме... - Налицо логическая задача. Просто нужно приложить интеллект, - доносился будто издалека хриплый голос ушедшего в себя Роршаха. - Ответы нужны быстро. Мир на пороге апокалипсиса. Смерть и война уже рядом, остальные всадники вряд ли задержатся. Затаив дыхание, Ночная Сова начал вводить в строку для пароля всего одно слово. Одно имя, тотчас же шедшее на ум, едва он думал о своём бывшем коллеге Озимандисе - Рамзес...пальцы Совы подрагивали, соприкасаясь с кнопками. Интуитивно он чувствовал, как многое поставлено на кон, и сердце замирало от волнительного ощущения близости к ответам. - Забавно. Древние фараоны ждали конца света, - продолжал негромко размышлять Роршах где-то в отдалении. - Верили, что мертвецы восстанут, заберут сердца из золотых сосудов. Сейчас, небось, они замерли в предвкушении. Ещё мгновение - и на экране перед Ночной Совой возникла новая надпись. "Пароль не завершён. Хотите дополнить модификатором?" Нечто едкое и трепещущее болезненно сдвинулось внутри Ночной Совы. Уже вовсе не дыша, будто боясь повредить механизм неосторожным вдохом, он дважды коснулся кнопки, прибавив к знаменитому имени римскую цифру "два". Затем, чувствуя, как в ушах жарко колотится пульс, он нажал онемевшим пальцем на кнопку ввода. - Теперь понял, почему никогда не разделял увлечение мощами и древними царями, - не умолкало тихое бесчувственное рычание на фоне. - В конечном итоге или они, или мы... - О чёрт! - не своим голосом вскрикнул Сова. Его глаза за матовыми стёклами очков раскрылись во всю ширь, едва на экране появилась очередная надпись. "Пароль принят. Привет, Эдриан. Вот затребованные Вами файлы"... Далее следовал значок загрузки. Роршах вновь остановился на месте, со стальным вниманием глядя в сторону оцепеневшего от шока напарника: - Дэниэл? Что-то нашёл? Отнюдь не сразу Ночная Сова сумел заставить себя отреагировать. Он как под гипнозом смотрел в экран, на котором отображались всё новые и новые слова: "Пирамид Деливерис. Финансовый анализ. Конец года 3-31-85. Общий доход [$M]- 115.49. Баланс прилагается"... - О господи, да. Да, я кое-что нашёл... - Ночная Сова судорожно сглотнул, остатки краски мгновенно сошли с его застывшего лица. - Роршах, я думаю, у нас большие неприятности...человек, который стоит за всем этим... Сова оборвал себя, боясь огласить поразившую его догадку. Однако под пристальным напряжённым взглядом Роршаха он собрался и выдохнул на болезненно дрожащей ноте: - ...кажется, это Эдриан. Грянуло молчание. Роршах замер неподалёку от стола, не издавая ни звука, будто всё ещё ожидая ответа. Ночная Сова казался ошеломлённым собственными словами и с явным трудом заставил себя продолжить говорить: - Все эти египетские дела...я решил проверить "Пирамид Деливерис" на его компьютере, ввёл пароль "Рамзес II", египетское имя Озимандиса... - Ночная Сова судорожно обхватил плечи руками, будто от леденящего порыва ветра; по мере осознания происходящего его голос начал переходить в полный потрясения крик. - Он срежиссировал это, Роршах...и "Пирамид Деливерис", и "Другое измерение" - вообще всё это шоу!.. Роршах выдержал паузу, не выражая ничего и не пошевелившись, однако было очевидно, что и он усиленно взвешивает в уме шокирующую догадку. - Но на Вейдта покушались, - наконец негромко прохрипел он. Ночная Сова порывисто вскочил из-за стола, в смятении разводя руками. - Знаю, это бред...не хочу даже верить, но, пожалуй, нам лучше найти Эдриана побыстрее, - он вновь схватил со стола ежедневник, повторно раскрывая его на первой ноябрьской странице и лихорадочно соображая стремительнее, чем прежде. - Карнак...Рамзес построил там гигантский дворец, памятник в свою честь..."Карнак" - это, наверное, резиденция Вейдта в Антарктике! Бумаги с его стола лучше забрать... Медленно и безмолвно кивнув, Роршах приблизился к столу и без лишних слов взялся за ближайшую бумажную кипу, в то время как Ночная Сова свободной от ежедневника рукой снова снял с пояса пульт. - Впереди долгий путь. Возьмём почитать что-нибудь позанятней, чем инструкции к спасательным жилетам... Повернувшись к стеклянной стене, он сосредоточенным и взволнованным взглядом следил, как к окну в неторопливом величии поднимался корабль, заливая светом блистающий кабинет Вейдта и две затенённые, исполненные стремления фигуры внутри.***
Дневник Роршаха. 1 ноября 1985 года. Последняя запись? Вышли из офиса Вейдта незадолго до полуночи. Драйберг убеждён, что за всем этим стоит Вейдт, всерьёз настроен посетить Антарктику. Соволёт, видимо, на это способен. А мы? Вейдт. Трудно представить более опасного противника. Если допустить, что мы действительно долетим, накрыть врага в логове - единственный шанс. Всё равно непросто. Незнакомая территория...он может убить нас. Там, среди снегов, никто никогда не узнает... Первая ночь ноября. Я замёрз. Офисы внизу - словно надгробные камни, отмечающие каждодневные могилы миллионов. На циферблатах офисных часов, от которых, как от знаменитостей, не оторвать взгляда, стрелки совершают последние круги. Забвение приближается галопом, вонзает шпоры, отпускает поводья. Я думаю, скоро мы исчезнем. Вейдт быстрее Драйберга. Может быть, даже быстрее меня. Возвращение с задания маловероятно. Это последняя запись. Затем переправлю дневник единственным людям, которым могу доверять. Пролетая над нужным местом, скажу Драйбергу, что нужно проверить почту. Он мне верит. Если вы читаете это, жив я или мёртв, вы знаете правду. Какова бы ни была суть этого заговора, за ним стоит Эдриан Вейдт. Сделал всё возможное, чтобы написать разборчиво. Надеюсь, картина достаточно тревожная. Спасибо за недавнюю поддержку. Надеюсь, мир продержится достаточно долго, чтобы вы успели это получить. Но танки уже в Восточном Берлине, а письмена на стене. Со своей стороны ни о чём не жалею. Прожил жизнь без компромиссов и теперь ухожу в тень без сожалений. Роршах. 1 ноября 1985 года.***
- Это нечестно, - измученным и ломким голосом причитал киоскёр, невидяще уставившийся на ряды газет и журналов на своих полках. - Нам-то война зачем? Никакой справедливости в этом мире! Его юный постоянный клиент, как всегда, едва слышал его. Он казался совершенно не осведомлённым о бурлящей вокруг смятенной толпе, ни на минуту не поднимая головы от ярко изрисованных страниц."Неузнаваемый в костюме, снятом с мертвеца, я чувствовал себя тайным орудием гнева Господнего"...
- Среди всего этого бреда обычному человеку и защиты искать негде... - киоскёр с неуместной силой втиснул какой-то журнал в оконце ларька, отчего солидная стопка газет едва не рухнула. - Как черепахе без панциря. Конец ему, вот и всё!"Бросив голое тело ростовщика в холодной полосе прибоя, я погнал лошадей прочь от берега. Впереди спал Дэвидстаун, и вряд ли он видел во сне то, что к нему приближалось"...
- Я ведь что говорю, раньше хотя бы эти супер-ребята пытались народ защитить, - тяжело вздыхая, киоскёр нетвёрдой рукой вытер пот со лба. - Может, стоило их послушать...может, это был знак или типа того...должен же кто-то за нами приглядывать, верно? Он обернулся и попытался выдавить улыбку, когда вдали показалась суетливая фигура покупателя; лицо того будто затмевали тяжёлые мрачные тучи, но киоскёра, тотчас напустившего на себя фальшиво-жизнерадостный вид, это не остановило."Лёгким галопом лошади скакали по залитым луною улицам, и я заметил неподвижный силуэт пиратского часового, который угрюмо торчал на вершине холма. Я затаил дыхание, в ужасе от того, что он может нас окликнуть"...
- Приветик! - с немного истеричной радостной ноткой выпалил киоскёр, хватаясь за возможность завязать настоящий диалог. - Ну ничего себе, с войной-то как, а? Бред! Я-то лично всегда был против этого ядерного оружия... - Мне б газету, приятель. Ты не обижайся, - суховато осадил его безрадостный клиент, - но я вроде как тороплюсь."Сдерживая лошадей, чтобы не вызвать подозрений, я проехал мимо. Если часовой и заметил, что любовники возвращаются с прогулки слишком рано, он ничего не сказал; решил, должно быть, что мы поссорились. Голова женщины бездумно покачивалась. Никакой живой компаньон не соглашался бы со мной столь же охотно. Лошади тихо ржали, чувствуя запах смерти, а я погонял их навстречу неминуемому. Господи Боже, даруй мне сладость отмщения и быструю смерть"...
- Да ладно тебе, - слегка разочарованно попытался поддержать разговор киоскёр. - Выше нос, это ещё не конец света...э-э...ну, ты понимаешь, фигурально говоря, - севшим голосом закончил он, сконфуженно глядя вслед покупателю."...и оказаться в руках высшего судии".
***
Городская жизнь пыталась идти своим чередом. Приземистое здание редакции журнала "Новый дозорный" было подобно отдушине, в которую не удавалось проникнуть всеобщему затаённому смятению и хаосу, ядовитой мглой витавшим по улицам. Главный редактор Гектор Годфри, невысокий худощавый человек в поношенном костюме, казался воплощением невозмутимого спокойствия, привычно сгорбившись за письменным столом. Ассистент Годфри, полный неказистый парень с отчётливо торчащими передними зубами, явно не выспался и протяжно зевал, открывая дверь в ответ на неожиданный стук. - Ваша почта, - отрапортовал деловитый голос из-за двери, и жилистая рука протянула ассистенту пачку бумаг в кожаной обёртке. Силясь подавить зевок, тот что-то невнятно буркнул в знак благодарности, но звучный голос оторвавшегося от работы Гектора моментально перекрыл его бормотание: - Сеймур, тащи сюда и вскрывай! Может, ленивый болван Файнберг наконец прислал карикатуру для передовицы вовремя! Сеймур, вздыхая, отбросил в сторону перетянутую шнуром обёртку и начал рассеянно рыться в полученных материалах. Один из конвертов, выцветший и едва не рвущийся прямо в руках, заметно отличался от других, и внутри ассистент редактора с недоумением нащупал жёсткий переплёт тетради... - Ну надо ж такое, - продолжал вполголоса ворчать Годфри, вновь склонившись над своими кипами бумаг, - большевистский холокост на носу, всё сразу навалилось...и неужели я всем должен сам заниматься? - Э-э, тут в первом конверте какой-то дневник... - отложив стопку вновьприбывших материалов, Сеймур с интересом и удивлением раскрыл потрёпанную тетрадь на случайной странице и охнул. - "Утром: мёртвый пёс в переулке, на раздавленном брюхе след покрышки"... Непроизвольно Годфри вскинул голову, сверля доступную ему часть дневника недоверчивым и изумлённым взглядом крошечных глаз: - Господи, это ещё от кого? От сына Сэма, что ли? Кидай к письмам прочих психов, - он небрежно отмахнулся, снова отворачиваясь к своему столу. - На новый год сожжём эту кучу мусора. И начнём копить заново! Сеймур в растерянности отложил дневник и взялся за следующий конверт, скрывавший в себе лишь несколько густо исписанных листов. Пробежавшись взглядом по первому из них, парень снова округлил глаза: - А тут про то, что фотографирование воды превращает людей в гомо... - К психам! Вали всё к психам и займись уже делом наконец! - раздражённо выпалил Годфри, в порыве чувств скомкав жилистыми пальцами какую-то попавшуюся под руку бумажку. - Война надвигается, у "Нового дозорного" есть миссия, чёрт бы её побрал! Я не хочу, чтобы честность и искренность были погребены под завалами всякой хрени! Озадаченный этим всплеском эмоций, Сеймур слегка шарахнулся от своего начальника и поспешил убрать пачку конвертов в дальний угол ближайшего стола. Впрочем, прежде, чем увенчать стопку несколькими последними листами, он невольно задержал взгляд на загадочном дневнике в скромной тёмной обложке. - За сортировкой мусора можем пропустить что-нибудь важное, - продолжал негромко возмущаться Годфри, в пылу не замечая, как сильно сбился на сторону его ярко-алый галстук; то и дело он метко бросал в сторону мусорной корзины многократно скомканную бумагу. - Чёрт, да красные могли дать залп пять минут назад! Может, их птички уже летят...***
Обдуваемый жестоким пронзительным ветром, воздушный корабль Ночной Совы стремительно скользил над снежными пустынями Антарктики, проливая тёплый желтоватый свет на бескрайнюю слепящую белизну. Прямо позади был океан и часы изнурительного перелёта, и соволёт будто выбивался из сил, то и дело заваливаясь в воздухе набок. Ночная Сова, в напряжении прищурившись, смотрел в иллюминаторы и лихорадочно сжимал обеими руками рулевую колонку; от долгого усиленного труда он был бледен, а его глаза постепенно наливались кровью, но серьёзность ситуации, чувство отчаянного стремления вперёд и бурлящий в крови адреналин не позволяли в полной мере почувствовать усталость. - ...справились, - наконец с облегчением выдохнул он, тщательно вглядываясь в кружащиеся за стёклами снежные вихри. Однако Роршах, как всегда, застывший позади пилотского кресла, явно не был готов разделить этот минутный энтузиазм. - Дэниэл... - с ноткой мрачного беспокойства окликнул он, однако Сова был слишком погружён в управление кораблём, чтобы вслушиваться в его слабо различимые интонации: - Всё в порядке, получилось! Мы перевалили океан... - Дэниэл, двигатель только что заглох. - Ч-что?.. Ночная Сова невольно содрогнулся, машинально круто обернувшись назад. В следующий миг он с ужасом осознал, что и в самом деле не слышит привычного мерного шума мотора. Его вдруг насквозь прошиб леденящий холод, будто режущий антарктический ветер проник внутрь корабля... - Говорю, двигатель только что... - снова захрипел за спиной Роршах, но в этом уже не было нужды. - Ясно, понял, понял! О боже! - в смятении Ночная Сова судорожно потянул на себя рулевую колонку, другой рукой инстинктивно щёлкая то одними, то другими переключателями. - Дай-ка я попро...о-о-о-о-о..! Попытка плавно повести корабль вниз не увенчалась удачей - он начал разгоняться, камнем устремляясь навстречу снежной глади. Сердце Ночной Совы точно так же ухнуло вниз; сквозь внезапный шум в ушах он слышал, как Роршах глухо рыкнул из-за резко перехваченного дыхания. - Держись за что-нибудь! - крикнул ему Сова, не в силах скрыть паники в голосе. - Я теряю управление! Мы заваливаемся, похоже, сейчас... Вздымая неимоверные снежные тучи, моментально скрывшие из глаз всё вокруг, соволёт тяжело рухнул в бескрайний сугроб. Силой удара Роршаха с шумом отбросило в заднюю часть корабля; Ночную Сову болезненно тряхнуло в пилотском кресле, и он едва не врезался головой в лобовое стекло; он смутно видел, как мелькал за стёклами нескончаемый снег - оставив в сугробе глубокий след, соволёт скатился по склону со снежного холма и наконец застыл. Ночная Сова, которого бросило в дрожь, тяжело дышал, болезненно морщась от полученных ушибов и ссадин. - Как ты? - встревоженно окликнул он напарника. Роршах не без труда поднимался с пола, опираясь на стену. - Подвернул лодыжку. Ничего серьёзного. Сильно повредил её в ту ночь, когда меня взяли, - глухо отозвался он, выпрямляясь и устремив взгляд в заметённые снегом иллюминаторы. - Что с кораблём? Ночная Сова в задумчивости осмотрел панель управления, убеждаясь, что все работающие датчики по-прежнему исправно горят. Запустив очистку иллюминаторов, он с долей облегчения перевёл дух. - Трудно сказать. Скорее всего, ничего такого, что я не мог бы исправить...будь у меня несколько часов, - прибавил он безрадостно, одновременно со всей возможной скоростью обдумывая новый план. - Думаю, быстрее будет проехать остаток пути на аэроциклах. Если верить приборам, мы в двадцати милях от крепости Вейдта... Он поднялся с кресла и направился к небольшой неприметной дверце в одной из стен, на ходу торопливо кивнув Роршаху: - Доставай аэроциклы, а я пока переоденусь в зимний костюм... - он на мгновение осёкся, задержав на напарнике слегка сконфуженный взгляд. - Э...ты уверен, что не нужно подобрать для тебя что-нибудь потеплее? Говоря, он вытаскивал из-за дверцы аккуратно сложенный меховой белый плащ, испещрённый чёрными стрелками, подобно оперению полярной совы. Роршах лишь пренебрежительно хмыкнул, поправляя на себе помятую от удара шляпу: - И так сойдёт. - Ну как хочешь, - коротко вздохнул Сова, отходя на шаг в сторону, когда его спутник с металлическим грохотом выволок из бокового отсека пару высоких узких аэроциклов. - Секунду, открою сейчас задний люк, и выгрузишь... - Пользовались ими, когда брали Замбосса, - неожиданно заметил Роршах, ставя один из приборов на колёса. - Помню, катались по канализации. Непроизвольно Ночная Сова на мгновение замер в незастёгнутом плаще. Затем, спустя мельчайшую долю секунды, его вдруг начал разбирать лёгкий смех - отнюдь не нервный, лишённый истерических ноток, будто всего лишь в двадцати милях их и не ждала неумолимая смертельная угроза... - Господи, да! - с жаром воскликнул он, не в силах сдержать улыбки. - Они знали, что Арчи туда не пролезет, и считали себя в безопасности...и тут мы вылетаем такие из тоннеля, в газовом облаке, и перед нами целая стая крыс...ну и рожи у них были! - Да, хорошая ночь. Часто вспоминаю, - негромко признался Роршах, обшаривавший взглядом один из аэроциклов. - Помнится, управление простое. Две педали и руль. - Точно. Ночная Сова застегнул на себе увенчанный длинными хохолками капюшон, оставив открытыми лишь небольшие прорези для скрытых за очками глаз. Затем оба путника, держа перед собой аэроциклы, шагнули по трапу навстречу ослепительным снежным просторам, по которым с диким воем блуждал леденящий ветер. - Тьфу...только посмотри, сколько льда, - приглушённым голосом пробормотал Сова, кивая на покрытый изморозью корпус корабля. - Надо чинить скорее, как только вернёмся... Шедший перед ним Роршах опустил на снег аэроцикл и испустил короткий хриплый вздох, прежде чем ответить напарнику тяжёлым взглядом. - Если вернёмся. - Да... - Сова слегка вздрогнул от этих слов и поспешно отвёл глаза, рефлекторным движением снимая с пояса пульт. - Ладно, люки-то я на всякий пожарный задраю...ну вот и всё. Чего ждём? - ободряюще окликнул он спутника, надавив на педаль и в лёгком снежном вихре устремляясь на аэроцикле вперёд. Роршах не замедлил последовать его примеру, и спустя секунду оба уже мчались на нарастающей скорости, прорезая бесконечные снежные пустыни. И эти же две фигуры - одна тёмная, другая почти незаметная на фоне антарктической белизны - двигались в этот момент на бесчисленных экранах в подполье "Карнака", под прицелом пристального взгляда холодных глаз Эдриана Вейдта. Крупная рысь у его ног, будто почувствовав приближающуюся бурю, вдруг тихо и враждебно зарычала, выныривая из полудрёмы. - Шш. Всё в порядке, девочка... - Озимандис медленно погладил её густой шелковистый мех, не отрывая сосредоточенного взгляда от экранов. Но даже если бы он старался говорить со своим творением с теплотой, в его прохладном и величественном голосе неумолимо проскальзывали резкие отзвуки леденящей стали.