WTFockdown 2.0

       Воскресенье, 10:44        — Энн, я действительно думаю, что оставлю его у себя до скончания веков. Эти кроксы на самом деле очень вкусные. Мне нравится эта основа основ воскресного бранча!        — Я очень надеюсь, что он не слишком тебя беспокоит. Я знаю, что иногда его может быть немного чересчур.        Сандер фыркает: «мама!» — и Робби обнимает его, нежно целуя в плечо.        — Не слушай их, детка, ты идеальный!        — Вовсе нет, Энн, он замечательный. Робби улыбается гораздо больше, чем на первой изоляции.        — Мама!        Натали поворачивается, сигнализируя им, чтобы они издавали поменьше шума.        — Ш-ш-ш… Дайте вашим мамам поговорить, ребят.        Робби закатывает глаза и помогает Сандеру закончить готовить кроксы, пока их мамы болтают друг с другом через экран смартфона.        — Ладно, даю вам спокойно поговорить. Увидимся позже. Скоро увидимся, Энн.        — Скоро увидимся, Натали. Хорошего тебе воскресенья.        Робби смотрит, как мама уходит в свою комнату, оставив тарелку на кухне.        — Мам, а ты не хочешь еще кроксов?        — Нет, спасибо, дорогой, я не очень голодна. Я немного почитаю у себя в комнате.        Робби сидит за столом и смотрит на экран, где Роми и Эфи, младшие сестры-близнецы Сандера, появляются на экране со всей энергией 12-летних детей, запертых дома.        — Эфи нашла ключ от твоей двери, Санди! Мы выбросили все диски Боуи!        Робби разражается смехом, пока Роми начинает хихикать. На самом деле все смеются, кроме Сандера, который со вздохом приближается к Робби.        — Ну же, детка, она шутит. Я уверен, что твоя комната в порядке, а диски Боуи лежат там, где им и положено.        — Робби, ты наш любимый брат… Итак, не хочешь ли ты всю жизнь продержать Сандера у себя дома, чтобы мы могли занять его спальню? Она больше нашей.        Робби начинает смеяться, а затем улыбается, глядя на Питера, отца Сандера, который пытается занять небольшое место в пространстве камеры, пока кусает свои кроксы.        — Привет, ребята! О, вы тоже делали кроксы?        Сандер ставит тарелку на середину стола, садится рядом с Робби и широко улыбается.        — Ага. Традиция обязывает. Воскресенье — это поздний завтрак с кроксами.        — Итак, Робби, ты согласен?        Робби хихикает, а Питер спрашивает у Эфи, о чем она говорит.        — Мы хотим, чтобы Робби приютил Санди, чтобы мы могли забрать его спальню.        — Перестань называть меня так, маленький монстр, или я никогда не съеду, и ты никогда не получишь большую спальню.        Две его сестры высовывают языки, и Сандер делает то же самое, что заставляет Робби рассмеяться. Он забывает, как по-ребячески может вести себя Сандер со своими братьями и сестрами.        — Подожди, Тобиас подключается.        Робби улыбается старшему брату Сандера, который появляется на экране, создавая впечатление, будто он только что проснулся.        — Тоби, ты встаешь с постели или как? — спрашивает Роми.        — Ты все еще в постели, сынок?        — Ага! Все дело в разнице во времени.        Робби смеется одновременно со всей семьей Сандера.        — С Францией у нас нет разницы во времени, идиот. О Боже, сынок, неужели ты не можешь просто сказать «да»?        На экране появляется последнее окно чата, и Лара приветствует всю семью с ребенком на руках.        — У Виллема лезет первый зуб! Смотрите!        Все Дризены прилипают к своим экранам, чтобы рассмотреть, даже Сандер, и это абсолютно забавно. Семья Сандера заставляет Робби много смеяться, но Сандер говорит, что это просто потому, что он не привык к большим семьям.        — Значит, Сандер, Робби тебя еще не выгнал? Я поражена! — говорит Лара. — Честно говоря, я думаю, что ты очень храбрый, Робби.        — Он получил звание самого храброго в тот день, когда он согласился встретиться с тобой! — парирует Сандер.        Робби закатывает глаза и качает головой.        — Сандер определенно самый храбрый из нас двоих.        Вся семья Сандера начинает смеяться, и Сандер нежно целует его в висок.        — Ты милый, Робби, но мы все знаем Сандера, — смеется Тобиас.        Робби вздыхает, потому что знает, что говорит правду, но у него нет времени на объяснения, потому что Сандер толкает его локтем.        — Я чувствую его прям отсюда, Робби. Давай, возьми свой телефон.        Робби качает головой и берет крокс. Его телефон не переставал вибрировать с самого утра. Он получил несколько сообщений от Можо и Аарона, и Йенс все время пытается ему дозвониться. Должно быть, именно по этой причине сейчас вибрирует его мобильный.        — Давай, возьми трубку. По крайней мере, скажи ему, что ты жив.        Робби смотрит на семью Сандера, которая говорит о чем-то другом, поедая кроксы. Даже Тобиас наконец-то поднялся и готовит свой собственный. Робби вздыхает, достает телефон и без всякого удивления обнаруживает, что ему звонит Йенс. Он устраивается в другом конце кухни, отказываясь от видеозвонка, чтобы оставить только аудио.        — Что?        — Блять, Робби, как ты? Мы очень волнуемся.        — А как, по-твоему, я? Что, черт возьми, это было, Йенс?        — Мы не собирались так проебаться, мы просто хотели хорошо провести время.        — Ты просишь меня сказать, что мне не нравится в Сандере и что меня пугает в наших отношениях, просто чтобы хорошо провести время? Нет, Йенс. Ты просто хотел задать мне вопросы о сексе, которые обычно не осмеливался задать, и ты смешал их с серьезными вопросами, чтобы заставить меня ответить на них. А теперь Сандер порвал со мной, и это твоя вина.        Робби вешает трубку, даже не подумав, и издает сердитый стон. Фальшивый кашель Сандера заставляет его вздрогнуть.        — Э-э, Робин… Думаю, я должен сказать, что все тебя слышали.        Робби оборачивается и смотрит на экран, где все Дризены молчат: это почти пугающе, потому что этого никогда не происходит. И, в конце концов, Эфи приближается к экрану, надувшись.        — Значит, ты больше не наш брат?        Ее подбородок дрожит, и она, кажется, так взволнована этой новостью, что Робби сразу становится грустно. Он так расстраивается, видя, как вся семья Сандера очень сильно взволнована, что ему требуется слишком много времени, чтобы ответить, поэтому Сандер делает это за него.        — Конечно, он ваш брат, маленький монстр. Робби пошутил. Мы все еще очень любим друг друга.        Сандер раскрывает объятия, поэтому Робби подходит и садится к нему на колени.        — Прости. Я… Эм… Мои друзья дразнили нас прошлой ночью, и мы поссорились из-за них, поэтому, поскольку я все еще зол на них, я солгал им, чтобы заставить их чувствовать себя виноватыми.        Теперь, когда он сказал это вслух, Робби чувствует себя еще более дерьмово.        — Ох, блять, Робби. Ты потрясающий! — говорит Лара. — Они, должно быть, чувствуют себя так ужасно! Они, надо полагать, обвиняют друг друга до смерти!        — Я не думал, что ты такой коварный, — говорит Тобиас. — Мне это нравится! Теперь я понимаю, как ты противостоишь моему брату. Значит, под этим ангельским личиком скрывается, блять, еще какой характер.        — Молодец, так их! — говорит Роми. — Это научит их, какого это: выводить тебя из себя.        — Но вы двое в порядке? — спрашивает Эфи, подталкивая сестру занять ее место перед экраном.        Робби кивает, а Сандер обнимает его.        — У нас все отлично. И вот еще что: Робби согласился позволить мне обнимать его даже на глазах у наших родителей. Может быть, через десять лет мне разрешат и поцелуй.        — О да! Поцелуй, Робби! Поцелуй… Поцелуй…        Робби со смехом закатывает глаза и наклоняется, чтобы поцеловать Сандера, заставляя всех братьев и сестер кричать и шипеть.        — Ладно, давайте успокоимся! — говорит Питер. — Я рад, что у вас все хорошо. В любом случае учиться жить вместе всегда нелегко. Но я уверен, что это только сделает вас ближе.        — Не забудь сказать своим друзьям правду, Робби, — мягко говорит Энн. — Не заставляй их ждать слишком долго.        Робби с улыбкой кивает.        — Да, конечно. Я перезвоню им позже.        — Итак… Санди может остаться у тебя, пожалуйста, Робби?        Энн и Питер закатывают глаза, а Сандер широко улыбается.        — Вообще-то, мы хотим снять квартиру с Робби после карантина. Его мама согласна. Так что, Умпа Лумпы, если вы убедите родителей, то получите большую спальню.        Две девочки начинают кричать, в то время как другие члены остаются безмолвными, и, наконец, старшая сестра Сандера говорит первой.        — Вы серьезно? Это… рановато, не так ли?        — Мы вместе уже год. Лара, у тебя на руках ребенок, а у тебя даже нет парня.        Робби толкает Сандера локтем, ненавидя тот факт, что он напоминает сестре, что она мать-одиночка.        — Ладно, ладно, я ничего не говорила. Думаю, это круто, я рада за вас. Виллем голосует «за». Я могла бы оставлять его у вас дома, чтобы потусоваться с друзьями. Я тоже голосую «за».        — Я тоже «за»! Если Робби поддерживает тебя, ты не должен его отпускать. И я очень хочу, чтобы ты приехал в Париж, когда запрет будет снят. Ты должен увидеть художественные галереи, Сандер, ты сойдешь с ума.        — Мы голосуем «за»! — кричат близнецы хором.        Питер отталкивает их от экрана, ворча, что они кричат ему в уши.        — Мы не говорили, что голосуем, дети!        — Мы голосуем по поводу всех важных решений! — говорит Лара. — И это одно из них.        — Мы поговорим об этом спокойно, парни! — говорит Энн. — Но почему бы и нет? Это звучит как хорошая идея.        Питер с улыбкой кивает, и Робби нежно обнимает Сандера. Звонок в дверь дома заставляет их вздрогнуть. Это глупо, но с тех пор, как начался карантин, они его почти не слышали. Робби вздыхает, думая, что ему следовало бы перезвонить отцу, и встает, прощаясь с семьей Сандера, прежде чем отойти от экрана.        Он хватает маску и открывает дверь, но на этот раз на лестничной площадке не его отец.        — Мне очень жаль, Робби. Я знаю, что ты злишься, но…        Робби закрывает за собой дверь, слегка отталкивая Йенса.        — Что ты здесь делаешь, Йенс?        — Я пришел проверить, как ты. Что я могу сделать, Робби? Вы не можете просто разойтись таким образом. Мы просто хотели подразнить тебя. Мы даже не думали, что ты действительно ответишь. Мы не должны были этого делать.        — Нет, не должны были, идиоты! Я чувствую, что тебе весело играть с моими отношениями, Йенс. Но я не понимаю почему.        — Но нет же! Я… я не знаю. Мы хотели подразнить тебя за то, что у вас не совпала дата годовщины, и нашли много вопросов в Интернете. Мы просто выбрали и…        — Ну, это был пиздец какой хуевый выбор!        — Мне очень жаль, бро. Скажи мне, как все исправить. Скажи мне, что сделать. Ты же знаешь, я всегда поддерживал ваши отношения. Ты же знаешь, что я люблю Сандера. Я должен был остановиться, когда ты попросил. Мне очень жаль.        Робби вздыхает и закатывает глаза перед печальным лицом своего лучшего друга. Это правда, что, хотя он и не идеален, Йенс всегда поддерживал его.        — Я солгал тебе, мы действительно поссорились из-за тебя, и я ненавижу тебя за это, но мы не расстались. У нас все хорошо. Мы там разговаривали с его семьей. На самом деле мы только что сказали им, что хотим жить вместе после изоляции.        Йенс слегка округляет глаза, прежде чем снова посмотреть на Робби.        — Нет? Это правда? Типа в квартире, где вы только вдвоем?        Робби кивает и улыбается.        — Да, именно так.        Йенс испускает глубокий вздох облегчения и притягивает Робби к себе, полностью застигая того врасплох.        — Я знаю. Потом можешь пойти продезинфицировать себя, но мне очень жаль. Я действительно думал, что разрушил ваши отношения, я был слишком напуган. Прости, Робби. Ты скажешь Сандеру, что…        Дверь открывается, Робби отходит от Йенса, оборачивается и видит широкую улыбку Сандера.        — Скажет мне что? Что ты пытаешься вернуть Робби себе?        Йенс вздыхает и смотрит вниз, а Робби делает шаг назад, чтобы оказаться в объятиях Сандера.        — Нет. Конечно, нет. Извини, чувак. Мы не хотели так проебаться.        — Я знаю, все в порядке. Не парься. Просто закажите нам еду в ресторане на следующую пятницу, и вы будете прощены.        Йенс с улыбкой кивает и ударяет локтем о руку Сандера.        — Спасибо, чувак.        — Ты помог мне выбрать правильный скейтборд для Робби, так что я в долгу перед тобой.        Йенс с улыбкой кивает и уходит, прощаясь с парнями. И, только когда Робби закрывает дверь, снимая маску, он понимает, что не знает, что ответил Сандер.        — Что ты сказал, детка? Когда они спросили тебя, чего я больше всего боюсь в наших отношениях?        Сандер улыбается, пожимая плечами.        — Ничего. Он никогда не спрашивал меня об этом. На самом деле, я думаю, что он выбрал несколько вопросов из анкеты, которую нашел в интернете, и, должно быть, ошибся строкой, когда задавал тебе этот вопрос. Вчера вечером он был под кайфом и пьян. Вот почему я так легко прощаю его, потому что не думаю, что он хотел испортить отношения между нами. Кроме того, я знаю, что ты не можешь злиться на него.        Робби вздыхает.        — Серьезно? Все это дерьмо только потому, что он ошибся строчкой?        Сандер кивает, крепко обнимая Робби.        — Да, я действительно так думаю. Два вопроса, которые они тебе не задали, были: «Чего ему больше всего не хватает во время карантина?», и я ответил: «Скейтбординг с его приятелями», и «Какая его любимая еда?», поэтому я ответил без колебаний.        Робби широко улыбается, отвечая одновременно с Сандером.        — Кроксы.