Один верующий способен одолеть легион безбожников. Миллион верующих — непобедим. — Себастьян Тор «Проповедь», том XI, глава IV
Окраины города-улья Вариен. Позиции 1301-го Осадного полка Корпуса Смерти Крига. Два дня спустя
Всё началось с артподготовки. Подвезенные к линии фронта первым эшелоном при помощи «Троянов» 132-мм «Сотрясатели» около пяти часов безостановочно утюжили стены улья, разрывая на куски оборонительные платформы города. Даже с значительного расстояния и при наличии не очень хорошего зрения я отчетливо наблюдал, как вспыхивают упавшие осколочно-фугасные снаряды, терзая находящихся там еретиков. Однако, как выяснилось позже, этого обстрела оказалось недостаточно — пять штурмовых рот при поддержке значительного количества танков были превращены в пыль тысячами лазерных лучей, пуль и прочего. Превосходящие численностью и обладающие преимуществом в высоте, хаоситы утопили лоялистов в крови как в их, так и в своей собственной. Исходя из донесений и слухов, пронесшихся по полку, выяснилось, что тем пяти ротам удалось пробить брешь в стене. Уж не знаю, чем они это сделали, но сам факт присутствовал. Однако все оказалось тщетно. Стены города-улья огрызались огнём. Работали уцелевшие платформы обороны — мультилазеры, лазпушки и прочие тяжёлые устройства. Раз за разом подступы к городу вспыхивали гигантскими огненными валами и солдаты Имперской Гвардии гибли в этой яростной буре пламени, стали и дыма. Это была уже вторая попытка атаки, и все это время потери в основном нёс сводный 970-й Пехотный полк Корпуса Смерти. Наши братья умирали сотнями, иногда — тысячами за пару секунд, но были слишком упрямы, чтобы сдаться. День спустя, когда подошло время для третьей попытки пробить брешь в обороне Вариена, нам на помощь пришла тяжелая артиллерия, в прямом смысле этого слова. Я бы даже сказал — сверхтяжелая! Стоя в вырытом мной же окопе и еле держась на ногах от непомерной дрожи земли, я наблюдал, как из клубов пыли на горизонте показывается артиллерийская рота бомбард «Колосс». Черный едкий дым вырывался из их огромных выхлопных труб. Перемешивая и накручивая грязь на траки, они медленно ползли к своим позициям. А сразу за каждой установкой следовал целый парад из нескольких транспортников обслуживающего её расчета. Да, это надо было видеть собственными глазами. Новая атака началась через пару часов, которые понадобились для развертывания бомбард. А ещё через два часа обстрела покрытые гарью стены обвалились, образовав пятидесятиметровую пробоину. На этом работа «Колоссов» была выполнена. Но на месте мы не сидели — смотритель нашего отделения приказал готовиться к наступлению в составе роты. Вообще, как я понял, штурмовать укрепление мы должны были вместе с ещё четырьмя ротами нашего полка и двумя гренадерскими штурмовыми бригадами 970-го и 971-го. И вся эта братия поддерживалась 7-м бронетанковым корпусом Крига и несколькими отделениями инженеров, снабженных бурами прорыва «Аид», которые попробуют проникнуть за стену улья из-под земли. «И снова мы отправляемся в Ад», — подумал я, размещаясь в «Горгоне».***
Тяжелый транспортник содрогался от близких взрывов. Огонь оборонительных сооружений все ещё был силен, но ураганной мощи предоставить уже не могли. Услышал, как активно-реактивные снаряды тяжелого болтера прострекотали по крыше. Огонь с каждой секундой усиливался. Жужжание мультимельт и лазпушек слышалось рядом. Пару раз нас мотало из стороны в сторону, отчего приходилось балансировать — водитель уворачивался от попаданий. Сверху заговорили тяжелые стабберы, двое стрелков, очевидно, открыли огонь на подавление. Фьють! Раздался свист, а уже через мгновение один из них умолк, а с места стрелка полилась река крови. В салоне, забитом телами полусотни душ, стало ещё жарче и душнее. Сердце запрыгало в груди, как умалишенное. Ба-бах! Новый страшный взрыв слева покачнул корпус. «Суки бьют прямо по нам! — понял я и мысленно обратился к водителю: — Давай же, братец, не подведи!» Сейчас, когда от меня не зависело вообще ничего, я мог лишь тихо шептать слова молитвы всем богам, которых знал. Бум! Невдалеке, на этот раз справа, послышался ревущий звук выстрела — «Леман Русс» подавил огневую точку противника. Его гудящий мотор и бренчащие об камни траки, различимые даже сквозь сантиметровый слой брони, успокаивали мои шалящие нервы. Новый протяжный свист. Зажмурился. И… Ба-бах! Земля опять затряслась. Многие гвардейцы, включая меня, повалились на пол «Горгона». По корпусу транспортника забренчали осколки. Много. То ли хаоситам удалось подорвать технику, то ли по нам работали ракетами. А уже через пару мгновений «Горгон» стал переваливаться с боку на бок и слегка подрагивать. «Похоже, форсируем обломки стены», — успел подумать, пока смотрители не заорали во все горло, привлекая внимание своих отделений: — Высадка через пятнадцать секунд! Приготовиться! Открывайте огонь сразу после выхода из транспорта! — Так точно! — ответили синхронно пятьдесят глоток. «Ну, сейчас начнется!» — сказал я сам себе, готовя лазган к стрельбе.***
Переборка откинулась назад. И я одним из первых высыпал наружу. Перед глазами стояла стена пыли и дыма, в которой один за другим исчезали гвардейцы. — Блять, нихера не видно! — выматерился я, вбегая туда за каким-то криговцем. Тьюф! И почти сразу же линзы моего противогаза окропила кровь с остатками мозгов, а его тело рухнуло навзничь. Чуть ли не споткнулся об него. Впереди, в дыму, показался высокий силуэт, явно не принадлежащий гвардейцу. Прицелился. Выстрел! Голова противника взорвалась. Мертв. Повернулся налево. Ещё два силуэта. Два последовательных залпа, два попадания, и они упали мертвецами. Рядом возник ещё один криговец и начал палить сквозь пылевую завесу куда-то «в ту степь». Тр-р-ра! Тр-р-ра! Пули тяжелого стаббера прилетели в его тело. Рука в районе локтя отламывалась. Каска исходила искрами. Секунда — в голове зияло рваное отверстие. Все, труп! Сразу же приник к земле и шустро перекатился за труп. Так надёжнее… Двое криговцев пробежали рядом с фраг-гранатами наготове. Уже собирались выдернуть чеку и… В голову одного прилетел лазерный луч, и она испарилась. Второй же таки успел метнуть смертельный подарок в пулеметное гнездо, но получил порцию свинца в живот. Его разорвало — красно-коричневые от дерьма и крови кишки полезли наружу. Жуткая смерть. Бам! Граната взорвалась, оторванные конечности взлетели в воздух. Пулеметный расчет был ликвидирован. Краем глаза заметил два подорванных «Горгона» — похоже, мы тут не первые… Ш-шу-у! Заряжалась плазма. — Вот же… срань! — По-пластунски перебрался за выставленные баррикадой железобетонные плиты. — Ложись! — заорал я криговцам, сидящим в этом же укрытии. Тьюф! В глаза вновь бросилось голубое свечение вдруг возникшей плазменной «звезды». Сердце сжалось в страхе. Обрубок с аугментом занялся фантомной болью. Взрыв! Но далеко. «Слава Богу! — вознес хвалу моему бывшему покровителю. — Твари, похоже, окружают!» Глянул из-за баррикады: ополченцы-предатели с огнестрельным оружием обходили нас с левого фланга. — Противник на девять часов! — предупредил союзников. Открыл огонь первым. И тут же попал культисту в ногу. Все, что ниже бедра, оторвалось от тела. Он упал. Добил. Криговцы начали палить в остальных, превращая незащищенные тела хаосопоклонников в кровавый дымящийся фарш. Не успел заметить, как израсходовал энергоячейку «Люция». «Ну, хер ли — всего двадцать пять выстрелов, — недовольно приметил я. — Хот-шот бы мне… Эх, сука!» — Блять! — вскрикнул, когда высунувшийся из укрытия криговец поймал глазом пулю. — Нас там слева, мать вашу, хоть кто-нибудь прикрывает, мля?! — Сейчас! — ответили с другого конца баррикады, а потом послышались каскадные залпы лазганов. — Противник уничтожен! — Отлично, — прошептал я, сейчас не до разговоров. — Так-с, мля! Быстро выглянул из укрытия и обнаружил, что к нашим позициям лавинообразно движется толпа культистов. Они выбегали кто откуда: из переулков, люков, спускались со стен. Их было много. Очень! — Твари приближаются! Голов триста! — крикнул гвардеец, я повернулся и понял, что это был гренадёр с хот-шот лазганом. — Смотритель, приказы? — Готовьте фраг-гранаты, у кого ещё остались! — приказал командир соседнего отделения, впрочем, нас это тоже касалось. — Остальные, открыть огонь на поражение! Не знаю, сколько из нас остались в живых. Но, судя по тому, что было несколько укрытий, забитых сгрудившимися в них гвардейцами, ещё достаточно много. Достал гранату из разгрузки, её темный, запорошенный песком корпус отблескивал сталью. Одна-единственная осколочная, что была в распоряжении каждого солдата Корпуса. А как её использовать — подорвать себя или врагов — всё, что самостоятельно мог выбрать гвардеец. Потянул за чеку. Сейчас они попляшут. Встал в полный рост — стабберные пули пролетали совсем рядом — так же, как и все остальные, размахнулся… Бросок! Вслед за моей к врагам направилось ещё с десяток осколочных. Бум! Бум! Бах! Ба-бах! Бах! Бум! Фраг-гранаты разорвались прямо под ногами уродов. Осколки рвали их плоть и рассекали кости, а фугасное пламя пожирало останки, очищая проклятые души от греха существования. Они кричали и бились в агонии, когда их, смертельно раненных, добивала безжалостная волна красных лучей, рожденная слаженным огнем братьев по оружию. Однако этого было мало, упорству и ярости культистов, похоже, не было предела. Обезумевшей гурьбой истерзанных тел они неслись на наши ряды. Всего около сотни. Почти рядом, в двух десятках метров впереди. — Примкнуть штыки! — прозвучал неожиданный для меня приказ, но делать было нечего. Рядом со мной сыны Крига один за другим присоединяли 45-мм штык-ножи и начинали подниматься из укрытий. Я последовал их примеру. Было страшно. Очень. — За Императора! — прорычали командиры отделений и ринулись вперёд. — За Бога-Императора! — Смерть предателям! — Во Славу Его! — За Криг! — В атаку! — вторили им их подопечные. И я тоже. — Ура-а! — Кинулся в бой, неся на губах старый-добрый воинский клич всех людей, что прошел сквозь эпохи и миллионы световых лет.***
Безудержная и неостановимая буря ярости поднялась из глубин моей души. Учащенное биение сердца, казалось, синхронизировалось со всеми, кто кинулся вместе со мной в атаку на еретиков. Возможно, потому, что все эти криговцы, эти безликие и безымянные, но верные своему Богу солдаты, вспомнили тот день, когда по вине предателей им пришлось ввергнуть родную планету в пучину разрушительного ядерного пламени, они с такой ненавистью в голосах бежали к врагам. Я же вспомнил старые фотографии сожженных дотла деревень и разбомбленных до основания городов, горы трупов мирных людей: женщин, стариков и детей. Бабий Яр, Освенцим-Биркинау, Хатынь. Те, кто это сделал, тоже были предателями, недостойными прощения, предателями Человечества, которые отвернулись от всякой нравственности и морали. И эта мысль придала моему духу стойкости, а разуму — чистоты. Сомнения и страх больше не беспокоили, праведный гнев захлестнул сознание, застилая взор кровавым ореолом порвавшихся от давления капилляров. — Раргх! — Первый же вставший у меня на пути хаосит был проткнут штыком в районе живота и вздёрнут. — С-саргх! Рефлексы тренированного солдата сработали как надо — очередной подбежавший культист оказался заколот в сердце. Услышал приближающиеся шаги и автоматом пригнулся, оружие пролетело над головой, чуть оцарапав шлем. — Рсах! — Ударил ногой в живот, подонок отшатнулся. — На, жри! Великолепно заточенное лезвие пронзило распахнутый настежь в немой злобе рот и вышло с другой стороны. Спихнул ублюдка с оружия и тут же получил прикладом стаббера по противогазу. Лазган выскользнул из рук. — Ах, сука! — Смотровая линза разбилась, засыпая глаз осколками. — Сдохни! Подбирать выпавшее оружие не было смысла, так что я просто со всей дури саданул по роже завернутому в тряпье ублюдку. Его челюсть вывернулась в сторону, следуя законам гравитации и увлекая за собой остальное тело, послышался треск кости. Костяшки пальцев заболели, однако мне было плевать! Быстро подобрал с земли что-то типа мачете. Вдруг заметил, что пронзенный штыком одного из криговцев огромный мутант не собирается умирать, сдавливая в своих ручищах его голову. Подбежав сзади, я со всего маху рубанул гиганта по ахиллову сухожилию левой ноги. Тот взревел и дернулся в мою сторону, но ожидаемо повалился на землю. Занес оружие над его головой и… Удар! Только вот не туда, куда я ожидал: мразь прикрылась толстой рукой. Видимо, вообще не чувствуя боли, он схватил меня за аугментированную руку и сжал. Живая и искусственная конечности вступили в схватку, ни одна не могла превзойти другую. Тьюф! Раздался выстрел из лазгана, и мутант расплылся хладным трупом по земле. Криговец помог мне. — Ещё отродья Хаоса! — прокричали с другой стороны поля битвы. — У них электро-хлысты! Осторожно! А-а-а!.. — Крик оборвался на полувыдохе. В толпе диких от радости хаоситов показались рослые, как тот мутант, но ужасно измененные люди. С пришитыми вместо рук энергетическими хлыстами, на манер арко-флагеллянтов, скрюченные, с кое-где ободранной и бугрящейся зелеными нарывами кожей, они смотрелись настоящим гротескными кошмарами, проявившимися в реальности. Взмах! Трое гвардейцев располовинены на две части. Ещё взмах! На этот раз сразу пятерых криговцев постигла та же участь. Бойня начала набирать обороты. — Сгруппироваться! — скомандовал смотритель моего отделения, насаживающий на штык верещащего хаосита. — Перегруппировка, все ко мне! И мы подчинились, начав медленно отходить к ранее занятым позициям у баррикад. Отродья продолжали свое кровавое шествие, неся разрушение и смерть всем, кому не повезло попасть под удар. Да, и слугам Темных Богов тоже доставалось. Из десяти гвардейцев нашего отделения выжили шестеро, включая меня и смотрителя. — Выстрелы лазганов неэффективны против этих тварей, — заявил один из криговцев-рядовых. — Мы втроём пытались застрелить одну из них — без толку. — В таком случае приготовьте «трубные заряды» и крак-гранаты, — распорядился командир отделения. — Другого выбора не остается! Все разом кинулись выполнять распоряжение. А твари Хаоса наступали. Покрошив в труху не одну дюжину солдат Императора, они медленно наступали на нас. Культисты же тем временем пытались ударить нам в правый фланг, где концентрация защитников была не такая уж и большая, однако мы все эти жалкие попытки пресекали на корню. — Огонь! — махнул рукой смотритель, и мы начали стрелять. Крак-граната ушла первой, за ней — фраг-заряд, поднятый с тела гвардейца. А потом… Хоть лазерные лучи не наносили практически никакого ущерба монстрам, однако «для душевного спокойствия» я продолжил ожесточённо палить по приближающимся хаоситам. Захлебываясь от жажды крови и ненависти, предатели ломились к баррикадам, как безумные гиены. Боеприпасы кончались, но не только у меня, а вот противников меньше не становилось. Вдруг бетонные камешки на земле затряслись, а в следующую секунду на горе обломков появился монструозный корпус благословенного «Карателя». Его гигантская башня со скрежетом приводов повернулась в направлении слуг Губительных Сил, и шестиствольная роторная пушка начала раскручиваться, а затем… Др-р-р-р! Др-р-р-р! Мутантов, еретиков и предателей за мгновение размололо в мелкий кровавый фарш. Всех до единого.***
Лужи крови и куски мяса — вот что осталось от некогда бесчисленной орды Хаоса. Гвардейцы и техника буквально ходили по ним, как по морю, оставляя на своих подошвах и гусеницах алые следы. «А ведь это только ворота, — вдруг осознал я, и от этого заболела голова. — Какой пиздец нас будет ждать там, дальше, можно только гадать!» — Остаткам роты закрепиться у места прорыва и ждать подкрепление! — донесся до нас всех по воксу приказ капитана. — Не позволять слугам Хаоса достичь ныне занимаемых позиций! Приданный к вашей роте «Каратель» поможет в сдерживании. — Вы слышали приказ, — заголосили смотрители, раздавая указания. — Собрать амуницию павших, привести укрепления в боевую готовность! Во Имя Императора мы удержим пролом! — Да! — разорвался воздух утвердительными возгласами. Я тоже согласился с задачей. Как ни как, если не сможем закрепить успех — всему наступлению придёт конец!