В клетке со Зверем

На следующий день дежурил напарник шерифа — тощий и глуховатый на одно ухо коп по имени Бредди. По всей видимости, его любили чуть больше, чем шефа-извращенца, но всерьёз почти не воспринимали. Скорее всего, тот не был любителем оставлять заключённых в карцере. Джаред уже в сотый раз прокручивал в голове возможные варианты санкционированной расправы над Бороком. Даже удивительно, как он пустил агента ФБР в свой театр разврата? Если он надеялся, что Падалеки будет молчать о противозаконном непотребстве из-за того, что его самого будут иметь во все дыры, он ошибся. Джаред так просто этого не оставит. Днём Зверь делал длительную разминку. Джаред честно старался не пялиться и даже взялся читать новостную газету. Видеть перекатывающиеся мускулы совершенно не хотелось, а также запоминать эти выверенные и опасные движения сильного тела убийцы. — Джаред, — тихо позвал Зверь. И тот вздрогнул, ругая себя за нервозность. Эдвин должен ему двухнедельный отпуск на Багамских островах, когда всё закончится. — Что? — нахмурился он, откладывая газету. — После обеда нас ведут в душевые. Старайся держаться ближе ко мне, ни с кем не заговаривай и ни на кого не пялься. Мой тебе совет. — Ты теперь мой папочка? — отчего-то покровительственный тон начал раздражать. Но тот лишь пожал плечами. — Дело твоё, конечно. Но потом не ной, если не сможешь сидеть или останешься без зубов. — Но ты ведь объяснил им, что меня лучше не трогать. — Объяснил. И особо непонятливые ответят за это. Но тебе это уже вряд ли чем-то поможет. — Почему ты возишься со мной? — этот вопрос давно волновал Джареда, и он был рад, что наконец озвучил его. — Не радуйся раньше времени, принцесса. Всему свой час. В ужасе покосившись на Зверя, Джаред спрятал пылающее лицо за пёстрым разворотом газеты. На омовения заключённых сопровождал Бредди, оставшийся за дежурного по всем тюремным делам. Водил по четыре человека, но, к огорчению Джареда, когда очередь дошла до их пары, Дженсена увели в кабинет шерифа для допроса. Приехал очередной прокурор из Чикаго. Стараясь не смотреть на двух крепких ребят по имени Скотт и Саймон (так они называли друг друга), Джаред разделся и кинул вещи на деревянную лавку. В душевой комнате не было перегородок. Лишь несколько ржавых леек торчали из стены. Рядом была прикреплена саморезом пластиковая подставка для мыла. Вот и всё убранство. Джаред подошёл к одному из душей и открутил краны. Настроив воду погорячее, он ступил под обжигающие струи и отвернулся от Скотта и Саймона, которые о чём-то тихо переговаривались. Не хотелось прислушиваться — хотелось выкинуть все мысли из головы. Джаред не мог понять своих чувств. Они были слишком противоречивы и опасны. С одной стороны, будущий агент понимал, что у него откровенно хреново получается завязать дружбу со Зверем. И ужасным было то, что он уже не мог придумать никакого другого способа сблизиться, кроме как отдаться ему. А этого он не хотел — чувствовать себя грязной тюремной шлюхой в руках у мрази. Но с другой стороны, Эклз даже не попытался его изнасиловать прошлой ночью и вроде как даже пытался защищать. А ещё он был… Притягательный. Падалеки разрывало от чувства противоречия, и он уже не знал, что делать дальше. А уж если начать анализировать странное, нетипичное поведение Дженсена, так можно вообще заработать нервный срыв. Хотелось поскорее выбраться из тюрьмы и очень серьёзно побеседовать со своим бойфрендом. Идея агента под прикрытием была откровенно ужасной. И у Джареда уже скопилось достаточно претензий к своему партнёру. Мылся он медленно, будто оттягивая каждый момент. С удивлением ловил себя на том, что постоянно косится на входную дверь, удерживает внимание на ней. Скотт и Саймон уже оделись, а Падалеки всё ещё плескался, наслаждаясь процессом. — Пошевеливайся давай! — крикнул Бредди и увёл заключённых, оставив Джареда в одиночестве. Чёрта с два он оставил бы его без охраны, если бы не знал, что Джаред федеральный агент. Вот так палево! Надо будет поговорить с Бороком, чтобы не давали «новенькому заключённому» поблажек. Медленно вытираясь маленьким полотенцем, Джаред услышал, как скрипнула дверь за спиной. Сердце сжалось. Вдруг чужие ладони ласково огладили его спину от плеч до поясницы. А через мгновение к нему прижались сзади и зашептали на ухо: — Не меня ждёшь, малыш? Джаред обернулся, попадая в объятия Зверя и встречая абсолютно спокойный взгляд. Надо же, какой красивый оттенок зелёного. На фотках и в темноте этого совершенно было не заметно. — Может, и тебя. Дженсен усмехнулся и отошёл в сторону. Те места, где только что касались шершавые ладони, жгло огнём. Зверь начал раздеваться, он вообще перестал замечать Падалеки. Затем голышом продефилировал мимо, направляясь в душ. Что. Это. Блядь. Сейчас. Было? Джаред завис на мускулистой спине, подтянутой, просто идеальной заднице, чуть кривоватых, почти безволосых ногах. — Не смог пройти мимо, — Зверь начал намыливать гладкие плечи, не глядя на Джареда, — ты ходишь в качалку? — Да. Бывает иногда, — Джаред поспешно отвернулся, пряча лихорадочный румянец. Почему Зверь прикоснулся? Почему он оправдывается? Зачем завязывает дружеский диалог? Хочет ли он теперь его, разглядев голым? Хочет ли сам Джаред? Дышать. Просто успокоиться и дышать. — Ау! Приём?! Ты меня слышишь? Земля вызывает Джареда! В дверном проёме стоял шериф Бредди и крутил на пальце кольцо от наручника. — Падалеки, на выход, живо! Мне ещё за Эклзом возвращаться! Джаред очень быстро оделся и послушно протянул обе кисти вперёд. Щёлкнули наручники, и шериф кивнул, приглашая следовать за ним. Пока Джаред шёл обратно в камеру по бетонному коридору, он чувствовал на себе внимательные и оценивающие взгляды. Кто-то из парней зашептал другому: — Ммм… какие длинные мокрые патлы. Так бы и потянул за них, насаживая на себя. — У него течёт за шиворот. — Течная сука. И мерзкий, ехидный гогот. Джаред сглотнул. А затем разозлился. Вот твари поганые. Никогда им не светит ничего — Дженсен не позволит тронуть своего сокамерника. Падалеки и сам был не уверен, почему так решил. Просто чувствовал, что на нём лежит невидимое клеймо собственности. Негласное, но светящее ярче неоновой вывески. Дженсен вернулся в камеру очень быстро. Его короткие волосы приняли вид мокрых иголок, и он был похож на забавного недовольного ёжа. Но стоило Падалеки перехватить стальной взгляд, всё очарование безвозвратно ушло. — Прекращай пялиться. Это раздражает. — Прости. Джаред отвернулся, но Дженсен продолжал задумчиво смотреть на него. — Сегодня выпей воду. — Что? — Джаред удивлённо обернулся, не веря услышанному. — Если ты не будешь пить воду, у тебя начнутся проблемы с обезвоживанием. Шериф всё продумал хорошо, и одного стакана с утра тебе точно не хватит. Ты должен пить, чтобы не загнуться здесь раньше времени. — А как же ты? Ты ведь тоже не пьёшь? — Я выпью сегодня вечером. От повисшего молчания, загустел весь воздух вокруг. Стало нечем дышать и сердце прыгнуло куда-то в горло, вызывая приступ тошноты. А ещё предательскую дрожь в ногах. Джаред опустился на кровать, а затем закрыл глаза, пытаясь успокоиться. Вот вроде бы он и не был девственником уже давно, но ощущения были на редкость непривычными. Он уже лет семь не занимался сексом ни с кем, кроме Эдвина. И только в активной роли. А ещё Эдвин быстро кончал и засыпал. Считалось ли это полноценным сексом? Римминг они так и не попробовали, потому что Эд был против таких «грязных» экспериментов. Хотя Джаред хотел хоть раз в жизни испытать такое. У него было двое активных парней до Эдвина, но он уже плохо помнил об этом. Кажется, с первым они встречались всего пару недель. А второй смотался в другую страну погостить к тёте уже через четыре дня после знакомства. Да так и не вернулся. Вот и весь «богатый» опыт Падалеки. Где-то глубоко внутри, в подсознании, сидела неудовлетворённая девчонка, которая текла при виде доминирующего мужчины и мечтала, чтобы её хорошенько оттрахали. И она чувствовала эти флюиды от Дженсена так остро, что хотелось до одурения. А другая сторона Джареда, более осознанная и рациональная, страшно боялась этого человека и испытывала отвращение. Почти ненависть. Сукин сын. В какие игры ты играешь со мной?! До ужина они не проронили ни единого слова. Джаред понимал, что должен больше разговаривать со Зверем. Но почему-то надоедать ему было страшно, а обращаться первому как-то даже неловко. Он просто ждал, как и вчера, чёртовой ночи. Дженсен уже несколько часов писал что-то в блокнот или рисовал, а Джаред бросал на него взгляды исподтишка. Тот закусил зубами ручку, отчего его губы показались ещё пухлее. И снова поймал взгляд Джареда. В животе кольнуло возбуждением, но на этот раз Эклз ничего не сказал. И слава богу. После ужина и ещё двух часов ожидания шериф-извращенец, заступивший на ночную смену, стукнул донышками двух стаканов об пол. Джаред сорвался с места и накинулся на свою порцию. Спину обжигал чужой взгляд. Нисколько не стесняясь, Джаред выпил всё до дна, а потом посмотрел на Зверя. Тот уже встал и двигался навстречу. — Вытри губы, — усмехнулся он. Но Джаред завис. Он с замершим сердцем смотрел, как Дженсен сел рядом на корточки. Обхватил железный стакан длинными пальцами и поднёс к губам. Они мягко легли на облупленные края. Эклз приподнял голову, обнажив шею и кадык, который скакал в такт глоткам. Ничего более сексуального Джаред в своей жизни не видел. Это было явное приглашение, провокация. И так хотелось, чтобы они начали уже сейчас! Хоть что-нибудь. Чтобы Зверь приблизился, поцеловал… Блядь, и о чём он только думает? Так нельзя, это неправильно… Джаред должен… Должен… Падалеки забыл, что именно он должен, когда большой палец Дженсена коснулся его нижней губы. Он ласково вытер её от влаги, а затем отстранился. — А ты забавный, — ещё раз хмыкнул Дженсен, встал, отошёл в сторону. Джаред только сейчас поймал себя на мысли, что дышит глубоко и шумно. Выдавая себя, своё возбуждение. А ещё он пялится на задницу сокамерника. Совсем чуть-чуть. Поднялся, стыдливо отвернулся от Дженсена. Блядь, да что происходит-то с ним? Неужели подействовало? Неужели они сейчас начнут трахаться как кролики? Эта мысль оживила член, и Джаред натянул тюремные кальсоны. Подушечки пальцев покалывало. Очень хотелось подойти и коснуться напряжённых плеч. Но так и не найдя для этого повода, Джаред просто скрестил руки на груди, чтобы не было желания начать их распускать. Одного взгляда на все соседние камеры хватило, чтобы возбудиться ещё сильнее. В двух правых уже начали целоваться. А в той, что крайняя слева, один из заключённых гладил член другого через одежду. Стив из камеры напротив сосал пальцы своему пьющему отравленную воду сокамернику. Он поймал взгляд Падалеки и его губы растянулись в пошловатой улыбке. Весь его вид говорил: «Давай же! Действуй! Ты сам не понимаешь, какая удача тебе выпала, что оказался в одной камере с таким горячим парнем». Джаред не был слепым или железным. И давил в себе желание, совесть, панику… Член уже стоял как каменный, до боли. И кровь плескалась по венам, разнося неестественный адреналин. Всё, о чём сейчас он мог думать — это секс, секс, секс. Секс с Дженсеном. Прямо сейчас.