***
Фаллаций направлялся на площадь. Он совершенно не знал, зачем и почему, но что-то тянуло его туда. Желание еще раз увидеть прекрасного художника за своим делом превышало любые другие, например, поскорее сбежать с грязных улочек. А ведь он даже не знал его имени. Это было и не важно. Ему лишь хотелось вновь воочию узреть этот наичистейший белый, будто совершенно новый и неизведанный цвет. И ведь то было правдой. То место, где сейчас находился граф было серым, с коричневыми и мерзкими желтыми оттенками. Так и нагоняло мрачность, бедность, затхлость этой деревне. А ведь она была даже не самой маленькой, имела какие никакие улицы и площадь. И среди них маленький художник. Подходя к месту назначения Фаллаций накинул капюшон своего плаща на голову, чтобы не привлекать слишком много внимания к своей персоне. И так натерпелся от этого в первую половину утра. Чего стоят только глупые людские детишки-попрошайки. Они хоть и не виноваты, но от этого не делали Фаллация более добродушным к ним. Взгляд метался из стороны в сторону, ища в этой толпе торгашей что-то похожее на картины, но везде видел лишь овощные лавки, да распродажу каких-либо безделушек. Уже было хотелось плюнуть на все это дело, однако выйдя в менее людную часть площади, граф увидел одиноко сидящего художника в окружении своих картин. Даже печально немного стало. Ведь эти картины – единственные цветные пятна в этом прогнившем месте. Это было видно уже издалека, так привлекали они. Сильнее зарывшись в свой плащ, так, чтобы лицо полностью закрывала тень, он подошел ближе. Сначала для приличия смотря на картины, а затем и на не отвлекающего от процесса художника. Настолько тот был увлечен своим делом. А Фаллаций же был увлечен его рассматриванием и подмечал все новые для него детали, что не увидел в прошлый раз. Например, у юнца были не просто красивые черты лица, нет. Те имели в себе все черты аристократии: высокий лоб, тонкие губы, овальное, зауженное у подбородка лицо, мягкость и утонченность, женственность. И эта не подобаемая обычному человеку бледность… Кажется таких называют альбиносами. Белые пряди волос были небрежно завязаны в пучок, и даже так, некоторые из них спускались по плечам, глаза опущены и те покрыты белоснежными длинными ресницами. Удивительно, как человек может родиться таким красивым. И кажется, он пялится слишком долго для того, кто всего лишь подошел посмотреть на картины… Инкрэ поднял взгляд не сразу, стоило таки ему погрузиться в дело с головой. На небольшом пергаменте он что-то рисовал заостренным угольком, постоянно пальцем подтирая места, в которых нужно было добавить глубины тона. Создать аккуратный переход тени на небольшом здании напротив него. Наконец он заметил, что на него смотрят и спешно поднялся, взяв небольшой кусок ткани и на старый табурет поставив неожиданную работу в графике. Юноша вытер руки и чуть заметно улыбнулся. — Bonjour, Monsieur, чем я могу помочь вам? — Эта фраза была уже заучена максимально, но французский акцент не мог покинуть уста приезжего художника. Он продолжил с большими паузами, стараясь вспомнить хоть что-то на чужом языке. — Вас заинтересовать одна из мои картина? Каким бы упрямым не был Инкрэ, он понимал, что иногда говорить на чужом для него языке придется. Хоть так он мог продать свои творения за жалкие пары медняков, ведь больше ему не предлагали. А ведь когда-то картины семьи Де Роули, стоили достаточно дорого, ведь на стоимость влиял и статус барона. Но стоило всем погибнуть от страшной напасти, а Инкрэ сбежать от бреда церкви, как фамилия потеряла своё влияние. И теперь юноше приходится гнить в Обрезках города, среди нищеты, забыв о столь ненавистной ранее роскоши. Как же быстро меняются мнения… Не ожидавший такого резкого перехода внимания на него, Фаллаций растерялся. Казалось бы, великий король не менее сильной нации, и не может привести в кучу мысли, как только к нему обратился этот юноша. И ведь тому совсем не было причин, его всего лишь-то спросили о том, зачем же он подошел к этим картинам, к этому художнику. Король и сам не знал. Просто что-то поманило его найти, подойти и посмотреть где-то глубоко внутри проклятой души. Потому он не знал что ответить, начиная озираться по сторонам, лишь бы ухватиться за что-нибудь. И это что-нибудь нашлось. Взгляд привлекла картина с глубоким темным лесом, очень знакомым его взору, ведь именно в нем недавно он чуть не расстался с жизнью. Лес был знаменит своей опасностью, безграничной темнотой и холодностью. Фаллаций хорошо знал этот лес в котором шла частая охота, и прекрасно помнил, что над ним не мог возвышаться замок. Картина выделялась среди других, сельских, городских и других очень правдоподобных пейзажей. Но не эта. Вблизи не было замков, кроме дома самого короля вампиров, что был скрыт от глаз простых смертных и его никак не могло быть на данной картине. Однако величественное строение присутствовало, и было изображено до невозможности красиво, органично вписывалось и очаровывало своим величием. На пару секунд мужчина уставился на нарисованное густое темное небо, заволоченное тучами, сквозь которое пробивалось всего-то пару лунных лучей, что освещали черный замок, обрамленный такой же темной хвоей. Неописуемо красивое творение. — Сколько стоит эта картина? — Невозмутимо и лаконично спросил он у продавца, кивнув в сторону картины, в очередной раз глянув на прекрасное лицо художника, всматриваясь в чарующие взгляд двухцветные глаза, в его легкую улыбку. Инкрэ чуть опешил, задумчиво глянув на одну из картин, что находилась на своеобразном прилавке. Альбинос заметил именно ту картину, что понравилась потенциальному покупателю и улыбнулся. Этой работой он был особенно доволен, ведь слышал разговоры о замке в лесу, который так никто не видел(вроде даже это была легенда, о которой шептались жители). А лес сам по себе манил Инкрэ своей загадочностью, своей мрачностью. И почему бы не дополнить это все таинственным замком, вдохновением для которого стала родная Франция со своей готичекой архитектурой, тем же Нотер-Дам-Де-Пари. Но озвучить стоимость картины было сложнее. В этом городке никто особо не ценит творчество. — Сколько вам не жалко заплатить за мой труд, Monsieur. Юноша и сам не знал какую цену озвучить, потому замялся сильнее, чем когда пытался подобрать слова на столь непривычно сложном для него языке. — Мне нужна конкретика, Месье. — Холодным тоном отчеканил граф. Он не любил, когда люди были неуверенны или скрывали от него что-либо. Маленькие и не знающие себе цену, так раздражают. Все равно ведь он всё узнает, выпытает нужную ему информацию из того, кто стоит перед ним. Вот и сейчас он, ожидая нужного ответа, буравил художника взглядом янтарных глаз, которые, казалось бы, можно заметить даже через глубокую черную тень от капюшона. — 5 pièces de cuivre… - говорить на румынском становилось уже сложнее. Особенно для не носителя. Да и взгляд янтарных глаз заставлял замереть, как в детстве. Инкрэ откашлялся, чтобы прочистить горло, - простите, я плохо говорить на румынском. 5 медь монета… Инкрэ невольно глянул вновь на картину, прикидывая нормальная ли цена. Нет, слишком низко… но больше он запросить не может. Иначе никто так и не купит его работы, и это прискорбно. Ну хоть за эти пару монет он сможет обеспечить себя ужином… Хотя бы свежеиспеченным хлебом, а не только ягоды. Юноша устало сел на табурет, все же нужно больше отдыхать. Фаллаций скривился. Художник явно был не из этих земель, королю стало понятно это, как только он впервые увидел его. Ему нужно было набивать себе цену, а не строить из себя бедного торговца с другой страны. Наоборот, держаться увереннее. За такие картины можно просить серебро, а то и золото. Нужно уметь торговаться, а иначе какой прок от продажи? Лишь пустая трата времени, особенно в таком месте, как деревушка при большом городе. Пускай она и немаленькая. — Слишком мало, для такого шедевра. — Вампир пренебрежительно фыркнул, забираясь рукой во внутренний карман плаща и вследствие достал мешочек с медными монетами, который он ловко кинул точно в небольшие ручки художника. Серебряных, к сожалению, с собой не носил. А когда его спрашивали, почему так, то отвечал: “Медные бедным, а золотые для статных господ”. Обычно этот вопрос задавали богачи, так что они лишь одобрительно гоготали. Однако после было смешно наблюдать за ними, когда те пытались вспомнить, платил им граф золотом или медняками. Наивные и глупые. Фаллацию и бедным было не жалко отдать золотые, если те того заслуживают. Жаль, таких мало. Большинство людишек жалкие и жадные, что бедные, что богатые. Он бы и художнику отдал золотую монету, но кинуть мешочек куда интереснее. Наблюдать удивление людей, когда он так делал - одно удовольствие и потеха. — Прошу прощения, мисье, но за большая сумма никто не хотеть покупать, — ответил художник, пристыженный тем фактом, что его цена достаточно низкая для картины. Он и сам это знает, знает но ничего не может поделать, какой спрос на картины, такое и предложение. И, увы, Инкрэ был здесь бессилен. Сперва он продавал картины по тем ценам, которые когда-то знатные господа из Франции предлагали его семье за творения юного, похожего своим белым оттенком кожи и волос на ангела, художника. Но время шло, никто не покупал, и… лишенный умением вести продажи юноша постепенно снижал цены, чем и пользовались здешние дворяне. Раз за разом тыкая в то, что за такое безобразие не согласны платить столько денег. Так что, какая ситуация, такое и решение. Да и, поймав тяжелый мешочек, Инкрэ удивленно глянул на покупателя, даже не находя слов, чтобы выразить хоть что-то, но мистер в темном плаще перед ним и не думал глумиться или требовать часть денег обратно. — Merci monsieur… — поблагодарил юноша, склонив голову перед покупателем. Мешочек был тяжелый и, раскрыв его, замечая кучу медных монет, Инкрэ понимал, наконец-то он мог нормально поесть и прожить без проблем некоторое время! Конечно же за один день всё тратить альбинос не собирался... Сейчас он помог подать картину. — Не потратьте всё сразу. — В очередной раз Фаллаций горделиво усмехнулся на реакцию юноши, как ни в чем не бывало подхватил картину, бережно взяв её под мышку и держа стройный стан повернулся, быстро затерявшись в толпе неподалеку. Можно считать, что это была ещё одна его благодарность за то, что художник спас его. Как минимум - не бросил умирать в лесу. Инкрэ глянул вслед столь странному, но такому щедрому господину. Осталось дождаться конца дня и можно было порадовать себя чем-то крайне вкусным. Наконец хоть кто-то оценил по достоинству его картину! А довольный своей покупкой граф направился в свою повозку. Ему ведь ещё на какое-то важное собрание ехать. Кажется вновь будут обсуждать налоги и то, как поднялись цены. Ах, ну и вампиров тоже, как ведь без этого.***
Шум таверны в центре города всегда привлекал многих любителей выпить и расслабиться после тяжёлого рабочего дня. Слышны песни Менестрелей и Бардов на лютне, громкие разговоры уже пьяных стражников за одним из столов. Милые дамы разносили еду и выпивку по столикам и… свечи разбавляли этот мрак своим мягким светом. Церковь презирала подобные места, называла пристанищем греха, и ведь это действительно было так. Дорогое вино, вкусная еда, девицы легкого поведения и азартные игры… Здесь был огромный круговорот денег. В таких местах было довольно дорого, но сегодня художник хотел позволить себе немного отдохнуть, вкусить вина и вкусного мяса. Юноша уже и не помнил когда в последний раз ел что-то такое. Но, стоило только глянуть на столь прелестный кусок курицы в тарелке, как во рту скапливалась слюна… подрумянена на огне до золотистой корочки, напитана ароматными травами, названия которых Инкрэ не знал… Нерационально тратить деньги, на которые можно прожить около недели на столь аппетитный ужин, ведь это лишь вкусить и вспомнить былую жизнь в роскоши, а следом всю неделю питаться снова хлебом и водою, но жалеть было не о чем. Живем лишь один раз. Да и тот мистер… явно довольно щедр. По приходу домой Инкрэ раскрыл мешочек и очень удивился насчитав 100 медных монет, и это только за картину! А ведь он боялся назвать высокую сумму, но в конце концов получил в 10 раз больше, чем назвал. Жаль что после такого ужина осталось уже не так много монет, а значит вскоре вновь придется выбираться в лес за ягодами. И как прошмыгнуть мимо охраны в этот раз? Стоило бы это обдумать когда настанет время, а пока… а пока можно насладиться вкусной курочкой.***
В просторном зале заседания собрались самые важные и богатые чиновники: графы, бароны, помещики. Среди них и сидел горделивый Фаллаций, вертя в своей руке бокал с явно дорогим красным вином, совсем не обращая внимания на любезничавших людей. Один его вид показывал то, что ему чуждо всё это. Так и было, ведь чтобы его уважали, графу не нужно было даже говорить о погоде или спрашивать, как дела у господ вокруг. Одно его слово могло ввести в дрожь и тогда все вокруг замолкали, начиная слушать. — Ну так, по какому поводу мы сегодня собрались, господа? — Немного отстраненно начал Фаллаций, не удосуживаясь даже взглянуть на собравшийся сброд. Его немного мурлыкающий тон вновь привлек внимание всех, как вампир и ожидал. — Неужто вновь проблемы с налогоплательщиками и правоустанавливающими документами на земельный участок? — Дело куда хуже, граф Фаллаций. — Прошу, давайте дождёмся генерал-полицмейстера мисс Этерну, ваше сиятельство. — Как изволите. — Нахмурился король вампиров, только услышав имя своего главного врага. Этерна всегда сбивала ему планы, а в прошлый раз из-за неё он чуть ли не лишился жизни. Благо в лесу оказался тот белесый юноша. Так прошло несколько минут и в зал вошла Этерна с ещё несколькими полицейскими. — Соизвоили явится, мисс генерал-полицмейстер? — С ней у него были особые тёрки. Так и хотелось язвить каждый раз, как с ней нужно было говорить. К сожалению, Фаллаций никогда не мог удержаться, но оно всегда того стоило. — Соизволила, ваше сиятельство. — Этерна тоже не отставала в колкостях, каждый раз небрежно кидая в сторону графа словечками. Фаллаций также ей не симпатизировал. — Приветствую всех собравшихся господ, я генерал-полицмейстер Этерна собрала вас по очень важному поводу. — По какому же, мисс-генерал? — с усмешкой ответило несколько особо высоких господ. Никто не приветствовал полицейских, особенно верных своему делу, особенно женщин. — Вампиры, мисье. От одного только слова в воздухе повисли охи и вздохи ужаса. Большинство безоговорочно верили в вампиров и ужасно сильно боялись их. Ненароком ночью задержаться допоздна и остаться одному. А кто-то даже сталкивался с ними лично. Конечно же на инквизиции, но и этого хватало, чтобы понять всю мерзкую сущность этих тварей. — И что же такого опасного в вымышленной страшилки для маленьких детей? — Усмехнулся Фаллаций, делая глоток из своего фужера. Он элегантно покачивал ногой, сложив ту на согнутой в колене. — Это не вымысел, граф-Фаллаций! — начали один из графов. — Я сам лично видел их. — Вы не правы, ваше сиятельство. — Загалдели остальные. — Вампиры реальны! Они живут среди нас, в наших полях, лесах и питаются нашей кровью. Шум, ласкающий уши. Стоило только сказать что-то противоречивое, как люди начинают ссориться. Даже те, кто имеют схожие мнения оборачиваются друг против друга, начиная выкрикивать свою правду и неправду. Жаль, что галдежь был прерван громким прочищением горла Этерны. — Господа, прошу не ссорьтесь. Ваше сиятельство, упыри действительно существуют. Мы, охотники на вампиров уже не раз ловили их благодаря серебряным орудиям и искореняли. Как вам всем известно, серебро лучшее оружие от которого вампиры падают практически замертво, не успев побывать в огне инквизиции, не успевая использовать крылья или же свои магические силы. Однако несколько дней назад, а еже ли быть точной, в начале этой недели, моя группа прочищала лес. Они лучшие бойцы, которые поймали с десяток вампиров. — Фалалцию совсем не нравилось к чему идёт рассказ полицмейстерши. — И тогда мы встретились с ужасом ночи. — Значит вы встретили вампира, мисс Этерна? — О да, это был вампир. Но самый сильный из всех, что мы когда-либо видели. Он был самым проворным, быстрым и сильным. Смог атаковать моих подчиненных. Однако мы ранили его в сердце серебряным кинжалом. — “Больно было вообще то” подумал король вампиров. — И казалось, что победа уже у нас, как тот упырь вскочил и с легкостью выдернул кинжал из груди, а после скрылся. Мы преследовали его по всему лесу, но так и не догнали. Раньше мы сталкивались с очень слабыми вампирами и их последователями, но с каждой неделей их становится больше и те намного сильнее. Господа, навряд ли тот вампир выжил, но если он всё ещё ходит по нашей земле, никто не в безопасности. Если мы не усилим охраны, то пострадают все. Речь Этерны была громкой, воодушевляющей и высоко поставленной, от чего все с замиранием души слушали её рассказ. Все, кроме Фаллация. Он был зол и раздражен, но виду не подавал, усмехнувшись под конец слов Этерны. — Какая чепуха. Откуда мы можем знать, что вы не придумали вампиров, дабы содрать побольше денег с нас, мисс генерал-полицмейстер? — Ему нужно было во что бы то ни стало остановить усиление охраны. Только семя раздора было поселено, как все вновь начали галдеть. — Граф Фаллаций дело говорит. — Всё верно! Никто ведь не видел вампиров воочию их сил. — А если и видели, то умирали. — Прошу поверить, господа! — Громче заговорила полицмейстерша. —Моя самая основная миссия - защитить вас и наших граждан, земли и скот. Если не остановить кровопийц население и дальше станет уменьшаться, а упыри плодиться. Нам нужно изловить всех до единого и убить. На этих словах король вампиров поднялся, вышагивая элегантной и твердой походкой к Этерне, чтобы в итоге дерзко нависнуть над ней. — Ну так поймайте его и докажите мне, что вампиры существуют, мисс Этерна. — Он победоносно хмыкнул, глазами обмениваясь взаимными искрами ненависти с девушкой. — Про то, что вампиры существуют может говорить каждый. А вы приведите живого вампира и убейте на моих глазах. — О, я вам это гарантирую, граф Фаллаций. — Её взгляд был не менее грозным и полным ненависти. Она смягчилась, когда граф вернулся к креслу, продолжив. — Но чтобы это сделать, мне нужно увеличить охрану. Потому прошу вас посодействовать в помощи с поимкой упырей, уважаемые господа. В итоге многие одобрительно покивали, кто-то хоть и с тенью сомнения согласился, а Фаллаций уже проклинал Этерну за то, как она всё вывернула в свою пользу. Король знал о том, что полицмейстерша подозревает его, а Этерна в свою очередь знала, что граф Фаллаций знает о её подозрениях. Это была двойная игра на время, где победит тот, кто быстрее отреагирует на ход противника. В этот раз всё сложилось в пользу Этерны. А это значит что в последующие дни охрана будет усилена.