Пароль — «Синяя Птица»

— Тише! — стараясь не выдавать себя ничем, Герасим прошептал и так понятное наставление абсолютно беззвучно, однако девушка легко прочла по губам посыл и лишь крепче вцепилась в его плечо. Повисла мёртвая тишина, а в следующую секунду Варя физически ощутила мерный грохот, давящий на барабанные перепонки с неимоверной силой… И поняла, что это от ужаса трепещет собственное сердце. Казалось, данный звук настолько громок, что Гоше будет раз плюнуть их обнаружить, а дальше… Что будет потом, Варвара боялась представить даже в охватывающем её паническом чувстве. Стоящий рядом Герасим закрывал своей спиной, но уверенности это вселяло мало: где он, там и она. Обнаружат обоих. Лихорадочно метавшиеся мысли тоже не помогали успокоиться. «Я тебя люблю» — правда или нет? И ведь даже ничего не ответила, отчего поставила всех в неловкое положение: ощущение недосказанности и напряженности витало в воздухе, создавая еще более негативную атмосферу. Тяжелая дверь с силой грохнулась о стену, закрывая вжавшихся в угол ребят от стоящего на пороге человека. Варя с силой закусила губу, и хлынувшая из образовавшейся ранки кровь создала неприятный привкус во рту. Казалось, что тяжелое дыхание запыхавшегося и донельзя разозленного Гоши ощущается в буквальном смысле физически. Липкий страх лизнул кожу, обволакивая и поглощая все возникающие чувства. Лишь бы не додумался заглянуть за дверь!.. Следующая пара секунд показалась вечностью, а сознание будто включило режим замедленной съёмки: вот шаги послышались снова, и их стук гулко отдавался в пустом помещении. Герасим крепко сжал в своей ладони пальцы девушки, и она ощутила, насколько ледяными были его руки. Шаги внезапно развернулись и повернули влево. Буквально метр отделял Варю с Герасимом от преследователя. Ещё одно движение, руку на ручку двери — и всё, пиши пропало!.. Варя зажмурилась и внутренне сжалась, поняв, что пробившийся в их угол свет свидетельствует о том, что Гоша всё-таки догадался… В очередной раз повисла тишина: не было даже слышно хриплого дыхания преследователя. Панова опасливо приоткрыла один глаз… И дверь, пролетев мимо, с силой грохнулась обратно, отрезая ребят от коридора и заставив девушку нервно подскочить. — Кажется, пронесло, — Герасим привалился к стене и впервые за последние пару минут разлепил побелевшие губы. — Тише ты, вдруг он здесь ещё стоит? — испуганно сверкнула глазами Варя, зябко обхватив себя за плечи. — Очнись, уже хлопают другие двери на этаже. — Муму странно покосился на неё и подошел к окну, ступая едва слышно. — Он продолжает поиски. Неужели не слышишь? — А если он решит, что тупо пропустил нас и вернется? — Варя обратилась к спине Герасима, так как сам парень аккуратно осматривал окрестности, раскрывающиеся панорамным видом перед ребятами. — Он же видел, что впереди тупик. — Я уверен, что в одной из комнат есть какой-то переход в соседнее крыло, и он решит, что мы, везунчики такие, свернули именно туда. — Ты можешь выломать дверь? — после непродолжительного молчания девушка прикоснулась подушечками пальцев к неровной поверхности. — А ты в адеквате или нет? — Муму, по всей видимости, сердился на собственные слова, вылетевшие в самый напряженный момент, и старался общаться как можно более небрежно, всем своим видом показывая незначительность ситуации. — В этом здании запас прочности такой, что хоть топором кромсай — сделано на века! Парень вновь пересек комнату, любовно провел рукой по крепкой двери и рассеянно побарабанил пальцами по добротному дереву. На лице отражалась напряженная работа мысли, и Панова предприняла попытку вывести молодого человека из этого состояния. — Неужели Мумушенька что-то не может? — попыталась поддеть его Варя, но шутка буквально повисла в воздухе: настолько нагнетающее действовала атмосфера вокруг. — Хватит ёрничать. Я абсолютно серьёзно сейчас. — Герасим устало отёр лицо рукой и вновь отошел к окну, стараясь двигаться параллельно стене и ни в коем случае не высовываясь на освещенный проем. Казалось, прошло совсем немного времени, однако в подмосковном небе уже взошла луна, чернея на будто нарисованном ровном фоне. Варя замолчала, чуть ли не впервые в жизни с удивлением даже для самой себя обнаружив, что стушевалась от собственной неудачной колкости. — Ты когда-то бываешь серьёзной? — вопрос прозвучал негромко, но в абсолютной тишине он был подобен грохоту выстрела. — Нет. Хотя… Я пытаюсь, но получается плохо, — не выдержала девушка и прыснула, смущенно уронив голову на грудь. — За это, наверное, и любишь? Попыталась приблизиться на шаг, но Гера вскочил, буркнув что-то вроде «отстань», и аккуратно глянул из окна, стараясь не светиться. Окончательный обзор местности ничего хорошего не принес. Окна выходили на пейзаж, противоположный месту, где располагался вход. Из-за разбитого стекла нещадно дуло, а в ночной тишине где-то далеко слышался слабый гул. Неужели трасса? Герасим аккуратно посмотрел вниз и чертыхнулся. Третий этаж, старое здание, высота до земли — метров пятнадцать. Спрыгнуть, не переломав ни одной конечности и, в худшем случае, шеи, не представлялось возможным. Назад тоже было нельзя — по закону подлости можно было попасть в тут как тут вышедшего на повторный контроль Гошу. Нда-а, перспектива… — Надо выбираться. Понимаешь? Нас уже давно хватились дома. — И что ты предлагаешь делать? Максимум, что мы можем — сидеть сложа ручки и превращаться в скелетики. — Варя плюхнулась на грязный пол, театрально положив ладони на коленки. — У тебя что, есть другие варианты? — У меня? — у Герасима лихорадочно блеснули глаза, отражая падающий из окна свет. — Есть. А ну-ка снимай кофту!

***

— Ты понимаешь, что ситуация крайне серьёзная? — Да уж куда серьёзнее, время — первый час, — Королёва опасливо поджала губы, покосившись на закрытую дверь бабушкиной комнаты, и продолжила, опустив голос ещё на тон ниже. — Что-то происходит. Они бы уже давно вернулись. — Ты одна? — Луна, хоть и имел полную свободу для разговора ввиду уехавших родителей, выражал мысли кратко и ёмко, вслушиваясь в шепот Маргариты. Сидевший рядом с Павлом Баск нервно косился на часы каждые пару минут, время от времени вскакивая и начиная нарезать круги по комнате. — Одна. — Марго аккуратно шагнула за вешалку и присела на корточки так, чтобы её фигура никак не могла просматриваться из спальни родителей. — Плохи дела. Настасье звонил Лев-в-квадрате. Бушевал. — Ты ей набирала ещё раз, что ли? — пироги на блюде в своём количестве приближались к нулю, и Луна, напряженно работавший головой весь вечер, сам не заметил как в руках держал уже последний из них.  — Она мне. — поправила парня Марго. — Так вот. Настасья возьми и ляпни, что наши на свидании. Я боюсь представить, что творится у Геры дома. — Одно благо — предки ещё всю Москву на уши не поставили. Видимо, потому, что Пуаро дома как штык, ты тоже, а за меня никто не паникует. Исчезновение этих двоих можно списать на внезапно нахлынувшую романтику, хотя, на самом деле, надо быть не в своём уме: там, по-моему, полная взаимная неприязнь. — Луна усмехнулся абсурдности собственной мысли. Марго лишь иронично вздернула бровь, радуясь, что собеседник её не видит. — А ты можешь раскинуть камушки на этих двоих и посмотреть, всё ли… Маргарита резко шлёпнула трубку на рычаг, распрямилась и, взлохматив волосы, шагнула в коридор. В ту же секунду распахнулась дверь родительской спальни, и на пороге возник заспанный Королёв-старший. — Ты чего шляешься, время видела? — зевнул отец, грозно сведя брови к переносице. — Пить захотелось, на кухню ходила, — невинно захлопала глазами Марго и для убедительности зевнула. — Вот. Я уже обратно иду. Спокойной ночи. Шмыгнув к себе в комнату и уняв колотящееся сердце, Королёва первым делом схватила заветный мешочек с камушками. Дождавшись, пока в коридоре наступит тишина, Марго сосредоточилась; камушки с легким стуком рассыпались по столу. — Страх, опасность и… Любовь? — девушка непонимающе уставилась на образовавшийся причудливый узор. — Интересно, что бы это могло значить?..