Будьте осторожны в своих желаниях

Изуку не считал этот визит в больницу необходимым, но полагал, что это всего лишь стандартный протокол. Как и ожидалось, ни Тодороки, ни Иида не получили серьёзных травм. Изуку позаботился об этом. Хуже всего пришлось ему самому, но красные раны на спине выглядели хуже, чем были на самом деле. Надеюсь, они скоро уйдут. Он просто уже хотел домой. Интересно, мама уже слышала о случившемся? Его рот скривился в гримасе. Было бы неплохо иметь такую причуду невидимости, как у Хагакуре. Если он это сделает, то сможет исчезнуть в мгновение ока. И к тому времени, когда кто-то наконец поймёт это, он уже будет далеко-далеко. Он чувствовал на себе чей-то взгляд. Сверлящий, какое-то время. У него по коже побежали мурашки, потому что он знал, что это за глаза. Любопытные глаза. Вопросительные глаза. Обеспокоенные глаза. Его чуть не стошнило. Прекрати. Перестань смотреть на меня. Перестань беспокоиться. Почему ты не можешь просто забыть обо мне? Он знает, что это должно сделать его счастливым. Его друзья беспокоились о нём, потому что он был важен для них. Но это совсем не делало его счастливым, только заставляло Изуку ненавидеть себя ещё больше, потому что это было так эгоистично с его стороны. Барахтаясь в собственной жалкой компании отчаяния, когда он должен быть счастлив, потому что он получил всё, что хотел. Самое меньшее, что он мог сделать — это проявить хоть какую-то грёбаную признательность. Посмотри на себя. Теперь ты герой. Отличный Блять Герой. Ты должен дать себе золотую звезду, ха. Он издал горький смешок, который застрял у него в горле, угрожая превратиться в рыдание, потому что Изуку просто не мог держать свои эмоции под контролем. Он не знал, что тут смешного, но это казалось единственно подходящей реакцией на ситуацию. Правильно, просто смейся. Уверен, тогда ты перестанешь ненавидеть себя. Когда дверь в больничную палату, в которой находились Изуку и двое его одноклассников, открылась, он повернул голову в её сторону. Там стоял Гран Торино, рядом с про-героем Мануэлем и — человеком? — тем, кого Изуку не узнал. Незнакомец «гавкнул» в знак приветствия, и Изуку следовало этого ожидать, учитывая, что человек щеголял с головой собаки. Тем не менее, ему всё же удалось застать его врасплох. Он посмотрел на Гран Торино, но отставной герой только покачал головой в ответ на его пытливый взгляд. Человека-пса звали Цурагамае Кендзи, начальник полиции. Судя по звукам, он был здесь, чтобы ругать их за незаконное использование причуд. Что, нет, он совершенно прав! Они должны были просто позволить Пятну убить их, даже не пытаясь сопротивляться. Что, конечно, Изуку назвал бы самозащитой, но нет, мы должны думать о бедном, несчастном серийном убийце. Он мог серьёзно пострадать! Изуку тут же окинул комнату параноидальным взглядом, убедившись, что не произнёс ничего из этого вслух. Но когда всё внимание, казалось, было сосредоточено на Цурагамае, он вздохнул с облегчением. Как бы ему ни хотелось высказаться, сейчас было не время затевать драку с полицией. — Минутку, — прервал лекцию Тодороки, нахмурив брови. — Если бы мы ничего не сделали, Иида и Туземец были бы уже мертвы. Хотите сказать, что мы должны быть наказаны за это? Изуку вдруг почувствовал себя намного легче, радуясь, что он не одинок в своём мнении. В последнее время он был переполнен таким количеством нежелательных и навязчивых мыслей, что начал забывать, что было и не было уместно. Ободрённый стихией, он выпрямил спину и добавил к словам Тодороки: — Герои должны спасать людей, — сказал он, обвиняюще глядя на шефа полиции. Его внутренности неприятно затрепетали, но он всё равно продолжил. — Вообще-то, забудьте, мы все должны стремиться помогать друг другу, а не только герои. Я не вижу большой разницы между использованием причуды, чтобы защитить себя, по сравнению с боевыми искусствами или ножом. Вы арестуете меня за то, что я ударил грабителя по лицу? Нельзя сказать, что он не понимал необходимости странных правил, но если угроза быть взятым под стражу в полиции была наградой за борьбу зубами и ногтями за собственное выживание, то они должны были быть изменения. Иида вскочил со своего места на кровати и взмахнул руками в сторону Изуку и Тодороки. — Прекратите, вы оба! Он прав, и твоя реакция только ухудшит ситуацию для нас! — Боже мой, — вздохнул Цурагамае. — Вы правда не облегчаете мне задачу. Изуку думает, что последняя фраза была адресована ему, потому что начальник полиции бросил на него несколько разочарованный взгляд. — Причуды гораздо труднее контролировать и они наносят гораздо больший урон, чем кулаки. Я ожидаю, что вы поймете это лучше, чем большинство. Кроме того, мне кажется, вы оба чего-то не понимаете. Тодороки выглядел подозрительно, и Изуку разделял его мнение. У него было достаточно дерьма, брошенного на его пути, что любая форма передышки немедленно вызывала подозрение. Тем не менее, пара молча ждала продолжения шефа, прежде чем они вызвали ещё больший переполох. Человек-собака вздохнул ещё раз, прежде чем объясниться. — Это только моё мнение, как полицейского. Но наказывать вас придётся только в том случае, если ваше участие в победе над Убийцей Героев станет достоянием общественности, — выражение его лица стало серьёзным, когда он посмотрел на трёх учеников, или настолько серьёзным, насколько может выглядеть собачья морда. — В конечном счёте это ваше решение. Что для вас важнее? Восхищение публики? Или вы предпочитаете продолжать жить своей обычной жизнью, зная, что ваша роль в уничтожении Убийцы Героев Пятна должна оставаться тайной? Шеф скрестил руки за спиной и выпрямился. — Я знаю, что бы я выбрал. И несмотря на то, во что вы можете поверить, я бы предпочел не наказывать вас за ликвидацию одного из самых известных серийных убийц Японии. Теперь это его удивило. Узлы в животе немного ослабли, и Изуку посмотрел на Тодороки и Ииду. Лично ему было наплевать на общественное мнение. Я спас своего друга не для того, чтобы незнакомцы могли заискивать передо мной. Его одноклассники, казалось, согласились, потому что теперь они склонили головы и выражали свою благодарность. Изуку позволил своей собственной голове упасть вместе с ними, потому что, да, несмотря на свои предыдущие вспышки, он был благодарен за то, что Цурагамае делал для них. Он не собирался вымещать на нём свою горечь, демонстрируя плохие манеры. Ну, по крайней мере, он постарается этого не делать. Возможно, мне придётся извиниться перед некоторыми людьми позже, когда я буду в лучшем настроении. Я наговорил много такого, чего на самом деле не должен был. Даже если он имел в виду каждое слово.

***

Вскоре им разрешили покинуть больницу. Но перед тем, как их выписали, мать Изуку заглянула к ним в гости, что неудивительно. Что также было неудивительно, так это то, что Изуку пришлось заверить её, по крайней мере, десять раз, что он в порядке, прежде чем она наконец перестала плакать. И как только часы посещений закончились, она проигнорировала медсестёр, говорящих ей, что пациенты нуждаются в отдыхе, отказываясь сдвинуться с места, пока зелёноволосый мальчик не пообещал, что позвонит, как только сможет, и сразу же отправится домой. Урарака не заходила лично, слишком занятая своей стажировкой, но она позвонила ему, чтобы убедиться, что с ними всё хорошо. Изуку несколько секунд смотрел на имя, появившееся на экране его телефона, прежде чем, наконец, взял трубку. Урарака засыпала его вопросами, в основном об их состоянии и тяжести ран. Изуку отвечал изо всех сил, молча желая, чтобы этот разговор уже закончился. — У тебя усталый голос, — внезапно заметила Урарака, и в её голосе было заметно беспокойство. — Многое произошло, — просто ответил Изуку, пожимая плечами. — Но теперь всё в норме. Я просто хорошенько высплюсь, когда вернусь домой. Он воздержался от того, чтобы сказать ей, что у него больше шансов выиграть в лотерею, чем нормально выспаться. Иида был необычно тихим во время большей части их пребывания тут. Каждый раз, когда Изуку смотрел в его сторону, он, казалось, был глубоко погружен в свои мысли. Изуку подумал, что, возможно, он должен был ждать, пока его друг поделится своими чувствами в своём собственном темпе, но в конце концов он устал просто смотреть. Он встал, поудобнее устроился на больничной койке рядом с Иидой и заговорил: — О чём ты думаешь? Иида моргнул, застигнутый врасплох внезапным вопросом. — А? — Ты смотришь на пол так, словно там кроется ответ на все тайны жизни, — заметил Изуку, кивая на белый линолеум. — Что у тебя на уме? Иида задумчиво посмотрела на него. Наступило неловкое молчание, и к тому времени, как Изуку смирился с тем, что не получит ответа, до его ушей донесся знакомый глубокий тембр голоса его друга. — Как ты думаешь, из меня получится хороший герой? Изуку пришлось недоумённо моргнуть. В груди поселилась пустота, и он подумал:откуда это вдруг? — Конечно, — ответил он, нахмурившись. — А почему ты спрашиваешь? — Я просто… — Иида вздохнул, его глаза снова вернулись к своему соперничеству с полом. — Если бы не ты, я был бы уже мёртв. Когда я увидел Убийцу Героев… Я не думал рационально. Я просто хотел, чтобы его наказали за то, что он сделал. Мне было всё равно, как, я просто… — мальчик съёжился, прежде чем заговорить тихим голосом, почти шепотом. — Я знаю, что хотел причинить ему боль. Иида осторожно встретился с ним взглядом, но голова его оставалась опущенной вниз, словно он боялся встретиться лицом к лицу со своим одноклассником. Он выглядел таким побеждённым, что сердце Изуку сжалось от боли. Затем он спросил: — Это делает меня плохим человеком? Изуку схватил друга за руки, его покрытые шрамами пальцы сжались слишком крепко, словно он боялся того, что произойдёт, если он отпустит их. У него заныло в животе. Он не позволит Ииде так страдать. Он не станет. — Ты не плохой человек, Иида-кун, — сказал он ему, и в его голосе было столько силы и убеждённости, сколько он мог собрать. Ему нужно, чтобы Иида знал. Ему нужно было, чтобы он знал, что нет, ты не плохой человек. — Пятно причинил боль тому, кого ты любил. Конечно, ты хотел, чтобы ему было больно — не расстраивайся из-за того, что ты человек. Хорошо? — Но… — Иида высвободил руки, и его взгляд упал на колени. Его голова опустилась ещё ниже, чем раньше, когда он сгорбился, его руки дрожали. — Это не оправдывает того, что я сделал. Мне не следовало встречаться с ним наедине… Мне следовало сразу же связаться с Мануэлем. Мы с Туземцем могли погибнуть из-за моего эгоизма. — Иида, — тёмноволосый мальчик повернулся и посмотрел на него. Выражение его лица было мрачным, переполненным глубоко сидящим сожалением и жгучим стыдом. Это неправильно. — Как я уже сказал, ты неплохой человек. Да, ты ошибся. Все совершают ошибки. Ты, я… даже Всемогущий не всегда прав. Твоего брата положили в больницу, и первой мыслью, когда ты увидел виновного, было причинить ему боль. И это нормально, понятно? Иида кивнул, но вид у него по-прежнему был неубедительный. Изуку продолжал. — Как ты и сказал, ты не мыслил рационально. Но это не значит, что ты плохой человек —любой бы чувствовал то же самое в твоей ситуации. И если тебе скажут, что нет, то они либо лгуны, либо психопаты, — Изуку глубоко вздохнул, собираясь с мыслями, прежде чем закончить. — Всё, что ты можешь сейчас сделать — это учиться у этого опыта. Бессмысленно пытаться думать о том, что ты должен или мог бы сделать. Это ничего не изменит и уж точно не заставит тебя чувствовать себя лучше. Тебе просто нужно убедиться, что ты не совершишь одну и ту же ошибку дважды. Изуку встретился взглядом со своим другом, изумрудно-зелёный встретился с королевским синим. — Хорошо? Это заняло несколько секунд, но в конце концов Иида кивнул. Это было медленно, неуверенно, но он не выглядел так, будто полностью игнорировал эти слова. Вместо этого он выглядел задумчивым. Это хорошо. Ему всё ещё нужно было время, чтобы усвоить это, но Изуку надеялся, что его слова произведут эффект, на который он рассчитывал. Он не привык утешать людей, кроме своей матери. Но ради своих друзей он постарается. Это то, что сделал бы герой. То, что сделал бы любой порядочный человек. — Кроме того, — добавил Изуку после задумчивого молчания. — Если ты плохой человек, то я, должно быть, ужасный. Глаза Ииды расширились от шока, и вскоре он начал отчаянно размахивать руками. — Что ты… Мидория-кун, ты же вполне респектабельный человек! Что ты вообще говоришь? Изуку пожал плечами, но его внутренности покалывало от непонятных эмоций. — Если ты так думаешь, то тебе не о чём беспокоиться. И с этими словами Изуку резко встал, прежде чем с расчётливым хладнокровием направиться обратно к своей кровати. Его кожу покалывало, и она неприятно чесалась, но он не обращал на это внимания. Все дальнейшие вопросы остались без ответа, когда он откинулся на мятно-зелёные простыни своей кровати. Если ему повезёт, он сможет немного поспать перед возвращением домой.