Горький

      Майкл вымок до нитки, пока дошёл до автобусной остановки. Ливень идёт с самого утра, и небо над головой цвета, как на картине Брюллова «Последний день Помпеи». Красные лучи солнца изредка пробиваются сквозь свинцовые тучи. Красиво, но Майклу всё равно.       Он сидит на остановке, пока зубы не начинают стучать. Он не спешит ехать домой. Лиз выгнала его. Вернее, он застал Лиз с другим, и тот вышвырнул его на улицу, а следом его вещи, предварительно разбив губу и чуть не выбив челюсть. Майкл позволил ему это. Только так он мог поверить в произошедшее.       И вот он сидит здесь, вспоминает её смущённое лицо и понимает, что не злится и даже не удивлён. Он привык к тому, что все его отношения с женщинами заканчиваются как-то так. Майкл ждал чего-то подобного с тех пор, как они с Лиз переспали впервые.       Такси останавливается неожиданно, из него высовывается Ричард с телефоном в руке.       — Как ты нашёл меня?       — Геолокация, — Ричард крутит перед носом Майкла телефоном, — Ты уже три часа сидишь на остановке. Мимо прошло пять автобусов в направлении нашего дома. Я подумал, что Лиз бросила тебя.       Слова Ричи обжигают, как пламя. Майкл закрывает глаза ладонями. Двадцать минут спустя он и Ричард выбираются из такси и бегут по асфальту (чёрному от проливного дождя) в их общую квартиру. Место, куда Майкл возвращается каждый раз побитой собакой, и, несмотря на это, Ричард его всегда принимает.       Уже глубокой ночью они сидят за столом. Майкл курит в открытое окно. Ричард не может оторвать глаз от его губ. На нижней губе Майкла запеклась кровь.       Чтобы хоть как-то отвлечься, Ричард забавно передразнивает водителя-индуса и его акцент, с того момента, как они перешагнули порог квартиры. Ричард — блестящий пародист, но плохой актер. Он не может скрыть, что смотрит с желанием на эти губы.       Майкл поднимает бровь, его зелёные, как подорожник, глаза смотрят на Ричарда с непониманием.       — Я хочу кофе, Рич. Сделай мне кофе.       Ричард кивает. Встает и идёт к плите. Майкл не смотрит на него, он смотрит на Ричмонд-парк, делает последнюю затяжку и тушит сигарету в пепельнице, где давно закончилось место для окурков.       — Послушай, Ричи, ты когда-нибудь был в Ричмонд-парке?       Ричард мотает головой.       — Там очень красиво, особенно осенью. Бабушка водила меня в детстве. Когда-нибудь мы обязательно сходим туда с тобой, а ты заваришь свой чудесный кофе в термосе. Правда ведь?       Ричард улыбается, ставя турку на огонь.        — Обязательно, — отвечает он и думает о том, что если это произойдёт, то он обязательно признается ему в своих чувствах. Но он знает, что Майки не выполнит своё обещание. Размеренные прогулки по парку не для него.       Когда кофе готов и Ричард разливает его по чашкам, Майкл неожиданно достает бутылку виски из закромов.       — Что это?       — Сегодня мы пьём кофе по-ирландски, Ричи, — с улыбкой отвечает Майкл.       В любом другом случае Ричард бы отказался, но рядом с Майклом его внутренний стержень мягкий и податливый, как тесто. Майкл не знает, но он способен вылепить из Ричарда всё, что душе угодно.       Через два часа бутылка опустела. Майк пьян и едва стоит на ногах, но пытается уверить Ричарда в том, что он в порядке и вовсе не надо его отпрашивать с работы. Ричард кивает, но пишет боссу, что Майкла завтра не будет. Потом он скажет ему «спасибо». Не впервой.       Он закидывает руку Майкла к себе на плечо и ведёт его в спальню. Удаётся ему это с переменным успехом. Несколько раз Ричарду кажется, что тело Майкла накроет его, как лавина, и что он так и останется лежать до утра на полу, погребённый под его пьяной тушей.       Когда Ричард наконец-то спихивает Майкла на кровать, он чувствует, словно земное притяжение ослабло, и он готов воспарить, как Нил Амстронг, делая первые шаги по луне, но вместо этого стаскивает с Майкла ботинки, носки, штаны и рубашку.       Ричард опускает взгляд и с ужасом понимает, что хочет прикоснуться к этим губам. Он одёргивает себя, словно едва не шагнул с пропасти в обрыв. Он трясёт головой, пытаясь отогнать снова внезапно возникшее желание, но оно уже возникло и пустило корни.       Ричард подаётся вперёд, наклоняется, замирает. Дыхание Майка размеренное. Он чувствует его у себя на губах и облизывает губы.       «Я не должен», — отстраняется Ричи, но тут Майкл привлекает его к себе и целует.       Ричард бы никогда не решился сделать это сам, и даже в этот момент, когда Майкл притянул его к себе, а его горячий важный язык проник в его рот, он не может поверить в происходящее.        — Лиз, не уходи, — говорит Майкл, и Ричи всё понимает. Так же, как понимает, что сейчас может случиться. Он боялся и хотел этого одновременно. Прежде Ричард никогда не задумывался, что все девушки Майкла так или иначе напоминали его — высокие, худые блондинки, зачастую с короткими волосами. При желании Ричард легко мог сойти за одну из них. Но он не может обмануть Майкла. То доверие и равновесие, так старательно выстраиваемое между ними, непременно рухнет, если он сделает это.       — Майкл, пьяная свинья, окстись!       — Ричард? — глаза Майкла распахиваются от удивления, он отстраняется и тут же заваливается ничком. Через пару минут слышится его медвежий храп.