***
Я стоял в коридоре у дверей медпункта, пока тебя осматривала Йосано. Наконец, доктор Йосано вышла и разрешила мне зайти к тебе. Она сообщила, что твоя травма заживет через несколько дней, но о психологических последствиях нельзя сказать ничего определенного. Пройдя через кабинет Йосано, я вошел в помещение, служившее одновременно и хранилищем документов, и палатой. Слева пространство занимал высокий шкаф с ящичками картотеки. По правую руку была белая ширма, и я зашел за нее. — Снова привет, — улыбнулся я. Ты полулежала на постели поверх одеяла, поврежденная нога была перевязана эластичным бинтом. Я опустился на табурет, стоявший возле кровати. — Значит, на несколько дней ты останешься здесь? Стало быть, на ближайшее время вопрос с жильем решился; и еще меня порадовало, что ты останешься рядом. Ты была добра ко мне, и я хотел бы лично убедиться, что с тобой все будет в порядке. — Тебе что-нибудь понадобится? — спросил я, вспомнив, что ты осталась без вещей. — Хорошо, я постараюсь найти самое необходимое и принесу вечером. Куникида-сан отправил сообщение твоим родственникам, чтобы они знали, где ты и что происходит. …Нет, вернуться домой ты сможешь не раньше, чем закончится расследование. Прости. Я постараюсь, чтобы тебе не пришлось скучать! Ты не голодная? В кофейне на первом этаже готовят вкусные сэндвичи, я мог бы угостить тебя. Ты спросила, как долго продлится расследование. — Не могу сказать заранее. Я задумался над ситуацией. Как меня успели научить в детективном агентстве, преступление состоит из трех элементов: мотив, средство и возможность. Все свои предположения о мотивах мафии я уже высказал при первой встрече. Придется зайти с другого конца и проследить историю похищения: может быть, так удастся лучше понять причины, по которым мафия взялась за это. — Можешь еще раз рассказать все, что с тобой случилось?***
Вечером я зашел в палату, держа в руках пластиковый пакет и букет цветов. Спрятав цветы за спиной, заглянул за ширму. — Не помешал? Как ты себя чувствуешь? — спросил я, и только затем протянул букет. — Вот, я решил, что это поднимет тебе настроение. …Как я узнал, что это твои любимые цветы? Если честно, я выбирал наугад, но я рад, что так вышло. Ой, кто-то убрал табурет — ты не против, если я сяду на кровать? Устроившись у тебя в ногах, я стал разбирать пакет. — Здесь то, что ты просила принести, — сообщил я, вытаскивая из пакета бытовые принадлежности. — Что в этой коробочке? А, здесь леденцы. Тебе нравится сладкое? — поинтересовался я. — Еще я подумал, что тебе понадобится что-нибудь, чтобы переодеться. Я достал из пакета серый костюм, который я носил в приюте. Блуза и бриджи были поношенными, но чистыми и отглаженными: я специально зашел в прачечную, чтобы принести их в приличном виде. — Не уверен, что подойдет по размеру, но… А? Почему я забочусь о тебе? Ты заставила меня задуматься над этим вопросом. И я быстро нашелся: — Потому что твои показания важны для расследования, а я — сотрудник Вооруженного детективного агентства. Однажды Дазай-сан пригласил к себе на ночь свидетельницу, которой угрожала опасность… Нет, я вовсе не имею в виду, что хочу ночевать с тобой вместе. Твой пронзительный взгляд остановился на мне. Казалось, будто ты видишь меня насквозь. — Я делаю свою работу, — отрезал я, отлично понимая, что я вышел за рамки того, что сделал бы агент ВДА для свидетельницы, и надеясь, что у меня не покраснело лицо: — и только поэтому я забочусь о тебе.***
На следующий день Куникида велел мне перебрать документы и отправить устаревшие записи в архив. Кажется, работа будет скучной, но такое задание мне больше по вкусу: шансы встретить здесь Акутагаву стремятся к нулю. Когда я зашел в хранилище, ты позвала меня из-за ширмы. — Как ты узнала, что это я? — спросил я, заглядывая к тебе. — А, ты видела мой силуэт. Почему-то я надеялся, что ты меня ждала… На тебе был надет серый костюм, который я принес, и я удивился тому, что даже в такой простой одежде ты выглядишь очень милой. — Не могу сейчас поболтать с тобой: я пришел по работе. Мне надо перебрать документы, переложить те, что разложены неправильно, а устаревшие отнести в подвал. Не знаю, как долго это затянется. Шкаф очень большой, возможно, не успею закончить сегодня. А? Ты хочешь мне помочь? Так здорово! Вдвоем мы точно управимся быстрее. Сейчас, я буду приносить папки на кровать, и мы вместе разберем их. Я принес первую порцию документов и вытащил соответствующие ярлычки из картотеки. Мы взялись за дело с разных концов стопки, сверяя комплектацию папок с ярлыками, а те, где дата была слишком старой, отправляли на пол в отдельную коробку. Мы молчали, полностью погруженные в работу. Когда я потянулся за очередной папкой, моя ладонь нащупала не шероховатый картон, а твои нежные теплые пальцы. Мы одновременно взялись за последнюю папку, и никто не хотел уступать: ты — потому что взялась за нее первой; я — потому что мне хотелось подольше задержать прикосновение. Смутившись, я разжал руку. — Эт-то… Пойду разложить документы в архив! — нашелся я, подхватил коробку и убежал — хотя коробка заполнилась едва ли на четверть. Не случилось ничего опасного, а мое сердце билось сильнее, чем в пылу битвы. С незнакомым чувством я смотрел на свои пальцы, которые касались твоей руки. Спускаясь на лифте в подвал, я старался, но не мог выбросить из головы ощущения, которые уже казались такими призрачными и эфемерными, что я сомневался, было ли это в реальности или мне почудилось. Мне вспомнились минуты, когда мы с тобой прятались от мафии, прижавшись друг к другу в тесном закутке за колонной, и, если в тот момент я чувствовал, главным образом, страх, то сейчас воспоминания окрасились чем-то другим, расцветающим в груди и доходящим до кончиков ногтей, и мне не хватало слов, чтобы описать это. Не зная, как это назвать, я знал точно одно: я бы хотел еще раз держать тебя на руках. В подвале я наспех разложил папки в архив, подхватил пустую коробку и, стараясь не бежать, вернулся обратно в лазарет. Ты сидела на кровати без дела, разглядывая букет цветов, что стоял рядом на тумбочке в пластиковой бутылке с обрезанным горлышком. В неловком молчании я достал из шкафа следующую порцию папок, отнес их на кровать и прошел к картотеке, вытаскивая аккуратно упорядоченные ярлычки — рука дрогнула, и я немедленно уронил их. Вся стопка разлетелась в разные стороны, и налаженный порядок ярлычков превратился в беспорядочный ворох картонных листочков, рассыпанных по полу. В растерянности я стоял посередине устроенного бардака. Ты рассмеялась. — Это… Это не смешно, — вот и все слова, на которые у меня хватило ума. — Теперь придется заново сортировать все по порядку… Я оглядывался, ища, какой из листочков был первым, чтобы собрать стопку обратно. Ты окликнула меня: предложила пока сложить как попало и принести на кровать, чтобы мы могли разобрать перепутанные ярлычки вместе. Не перестаю удивляться твоей доброте — это по моей вине появилась лишняя работа, но ты согласна помочь мне снова. Раскладывая ворох картонных ярлычков на кровати, я, неожиданно для самого себя, решился произнести вслух вопрос, который все это время крутился на языке. — Ты бы хотела как-нибудь пойти со мной погулять? — и тут же проклял себя. Нашел же самый неподходящий момент — только что показал себя недотепой, а теперь на что-то надеюсь. И, нежданно, ты согласилась.***
Доктор Йосано разрешила тебе вставать, так как нога почти зажила. Я подумал, что это хороший повод напомнить тебе об обещанной прогулке. Я сам только недавно оказался в Йокогаме и еще не успел осмотреть город, поэтому пройтись по улицам нам обоим было одинаково интересно. Вместе мы вышли из здания офиса. Поначалу разговор не клеился, но потом мы нашли общую тему. Мы обсуждали свое детство. Как оказалось, ты тоже никогда не знала своих родителей: тебя воспитали дальние родственники. Я задумался, не кроется ли мотив мафии в твоем происхождении — ведь это была та самая деталь, которую в расследовании пока что не учли. Но я пока оставил мысли о работе и повел беседу в другое русло. Мы принялись обсуждать все на свете: ты рассказала о своих музыкальных вкусах, о школе, где ты училась, о своих хобби и увлечениях. Раньше я знал только то, что ты — невероятно храбрая девушка; теперь я знаю, что ты удивительно интересная личность. И, да, как я заметил с первой нашей встречи, у тебя очень красивый голос. Я бы мог провести целый день, бродя с тобой по улицам и болтая о чем угодно. — Дазай-сан уже несколько дней не появлялся в офисе, — говорил я. — Куникида-сан уверен, что он попросту прогуливает, но я думаю, что он занят работой — он часто действует не по плану. А ты ведь еще не знакома с Дазай-саном? Ты еще ни разу не встречалась с ним, и я решил рассказать историю про бочку. Почему-то ты сочла это очень смешным — но мне в тот момент было совсем не до веселья. Сейчас, глядя на историю твоими глазами, я готов согласиться: случай был до жути странным, но забавным. Мы купили по нескольку шпажек данго, чтобы перекусить, и отошли в уютный сквер. Ты спросила, не опасно ли так запросто ходить по городу, если мафия ищет нас. Настроение сменилось. — Мы уже однажды справились с ними: так что, раз мы держимся вместе, то нам ничего не грозит, — попробовал успокоить я, взяв нарочито-шутливый тон. В этот момент мой мобильный зазвонил. Я ответил на вызов. Сообщил, что я с тобой и объяснил, где мы. Как меня попросили, отошел в сторону. Выслушал всю информацию. Собрался с мыслями и ответил: «Понял». Вернулся и сообщил тебе: — Мафия захватила офис агентства.***
Мы подошли к зданию. — Я пойду в офис первым, — сказал я, — а ты меня прикроешь. Ты спросила, что я имею в виду. — Э-э… Наблюдай, и, если произойдет что-то непредвиденное — действуй по обстоятельствам. Мы поднялись по лестнице. В коридорах было тихо, и ничего подозрительного. Присев на корточки, я заглянул в приоткрытую дверь офиса. Ты стояла с другой стороны двери, также глядя в щель со смесью страха и любопытства. Внутри было двое вооруженных людей в масках. Третьим был Танидзаки: привязанный к стулу и с кляпом во рту. Я выбрал момент, когда оба мафиози отвернулись к окну, и, кивнув тебе, проник внутрь. Прячась за столами, собирался подобраться поближе к Танидзаки и незаметно развязать веревку. — У нас гости, — заметил высокий мужчина в черной балаклаве, и направил дуло автомата в мою сторону. Мужчина скомандовал: — Встань и держи руки на виду! Я послушался и, сделав невинное лицо, выпрямился с поднятыми руками, готовясь обратиться. Раньше, чем грянул выстрел, тигр бросился вперед, вышибая оружие из рук, и я собирался сбить противника с ног, но — моя способность вдруг погасла, и, оставшись в собственном облике, я лишь неуклюже толкнул мафиози. Его напарник молча наставил на меня свой автомат. С кривым подобием смущенной улыбки я замер на месте. Мой противник вытащил наручники — секунду спустя мои руки были скованы за спиной. — Ты идешь с нами, Тигр, — объявил он: — если не хочешь, чтобы твоему приятелю вышибли мозги. В подтверждение его слов второй мафиози, продолжавший молчать, подошел к Танидзаки и почти вплотную приставил ствол к его голове. В следующий миг произошло невероятное. Воздух дрогнул, словно над горящим костром, сквозняк разметал бумаги, лежавшие на столах, молчаливый мафиози пошатнулся, второй скорчился, как от удара в пах, веревки Танидзаки ослабли, а за своей спиной я услышал лязг открывающихся наручников. Оглянувшись, я увидел тебя. Ты стояла у меня за спиной и расстегивала наручники неизвестно откуда взявшимся ключом. Скорчившийся мафиози застонал. — Какая боль, я чуть не умер, — произнес он: — Я был в шаге от своей мечты! Второй человек стащил с головы маску, поправил убранные в хвост светлые волосы и вытащил из кармана прямоугольные очки. — Помолчи, суицидник недоделанный! — велел он своему напарнику. Ты оторопело переводила взгляд то на Куникиду, то на второго «мафиози», то на меня. — П-прости, я не мог сказать тебе, — смущенно объяснил я. — В этом эксперименте ты не должна была догадаться, что это постановка. — Дазай кое-что разузнал о твоей родословной, — сообщил Куникида, надевая очки. — Была высока вероятность, что ты унаследовала одаренность, но она осталась непроявленной. Такое иногда встречается. Директор предложил провести эксперимент, дав тебе такой же экзамен, какой проводится для сотрудников агентства. В случае, если ты его сдашь, ты бы обрела контроль над способностью — так и произошло. Ты была удивлена, и объяснила, что после того, как ты решила вмешаться, вдруг почувствовала, будто время остановилось — так что ты успела оттолкнуть Куникиду, развязать Танидзаки, ударить Дазая и найти ключи прежде, чем все вокруг снова стало двигаться. — Это сверхскорость, — объяснил Дазай, стягивая с лица балаклаву. — Мощная способность — такая же, какая была у твоих родителей. С педантичностью Куникида уточнил: — Сверхскорость, которую ты способна развивать на протяжении четырех с половиной секунд. Четыре с половиной секунды. И этого времени тебе хватило, чтобы освободить Таниздзаки, обыскать Дазая и достать ключи от моих наручников. Эта скорость на порядок выше, чем у Лунного зверя! — Милая леди, — манерно обратился к тебе Дазай: — добро пожаловать в Вооруженное детективное агентство! — О том, что она станет сотрудником агентства, речи не шло! Тест нужен был только для того, чтобы проявить скрытую способность, — отрезал Куникида, сверкнув очками на Дазая. — А от тебя я до сих пор жду отчета о твоем похищении Портовой мафией. — Ацуши-кун, — с милейшей улыбкой Дазай повернулся ко мне: — напиши мне отчет. — Э? — только и сказал я. — Он будет о том, кто стоит за похищением тебя и твоей принцессы, — сообщил Дазай, становясь серьезнее: — Награду за тигра назначил лидер Гильдии. Нашу беседу прервал шум вертолета за окном. Тогда мы еще не знали, что этот звук станет увертюрой к опустошающей войне трех организаций.***
Сотрудникам агентства приказано не выходить на миссии в одиночестве, а мне Куникида дал особое задание: «обеспечение безопасности потерпевшей за пределами территории агентства». Проще говоря, я должен был сопровождать тебя всюду, когда ты выходишь из офиса. За бурными событиями дня я, признаться, забыл об этом задании, и вспомнил только вечером, когда ты робко подошла к моему столу и спросила, когда мы пойдем. «Мы»? — задумался я, и понял, что сегодня ты будешь ночевать в той квартире, в которой я теперь живу. Задание, которое дал мне Куникида, означало, что я должен охранять тебя и по ночам. — С-сейчас, — ответил я, и уткнулся в монитор ноутбука. Написать отчет для Дазая было непростой задачей. Не потому, что я не знал, что писать — а потому, что я едва умею обращаться с компьютером. В приюте мне не доводилось работать с электроникой, поэтому я учусь на ходу, то и дело совершая ошибки. Когда я уже закончил набирать текст, не смог вспомнить, нужно ли нажимать «save» или «cancel». Я нажал наугад — и файл не сохранился. Пришлось задержаться в офисе, чтобы сделать все заново. Ты заглянула мне через плечо и спросила, знаю ли я, что из этой программы невозможно распечатать файл. Я сник. — Э-э… Выходит, я снова сделал неправильно, — пробормотал я, и, уже представив, как в третий раз придется набирать тот же текст, ударился лбом рядом с клавиатурой. Ты подошла ближе. Подняв голову, я следил, как ты положила руки на клавиши ноутбука. Пара кликов — ты открыла другую программу. Что-то пощелкала, и на пустом листе появился целиком весь текст, который я написал. Еще несколько щелчков, и на соседнем столе загудел принтер. — Как, как ты это сделала? — восхитился я. — Можешь научить меня тоже? Было слишком поздно, чтобы начинать урок прямо сейчас, но, я надеюсь, ты покажешь мне все в следующий раз. Мы вышли на вечерние улицы. Воздух вокруг был прохладным и чистым, а небо — совершенно безоблачным. Без приключений мы добрались до квартиры. Во дворе все еще лежала та бочка, из которой я не так давно доставал Дазая. Я повернул в скважине ключ, пропустил тебя внутрь и закрыл дверь. Мы остались наедине, и в этом была какая-то особенная неловкость, которую я победил, спешно занявшись уборкой и приготовлением постелей. Пока руки были заняты, волнующие мысли о том, что мы проведем ночь вместе, не так сильно лезли в голову. В итоге наши футоны лежали по разные стороны от перегородки. Устроившись под одеялом, я собирался дождаться, пока ты выйдешь из душа, чтобы пожелать спокойной ночи, но после напряженного дня усталость взяла свое, и я заснул раньше. Во снах проносились обрывки сегодняшних событий: твой экзамен, совместная работа с Танидзаки, Рыжая Энн в игровой комнате, тот доктор, который не дал мне сдаться… Все смешивалось в салат без смысла и сюжета. Меня разбудил шорох и шаги. Стоило мне осознать, что я слышу реальные звуки, а не продолжение сна — дремоту как рукой сняло. Если в квартиру проник кто-то посторонний, то дело плохо. Я осторожно выглянул из-за перегородки — и увидел, что это ты пробираешься к выходу. — Ты куда? — спросил я. Ты объяснила, что тебе не спалось на новом месте, и ты решила прогуляться. — Без меня нельзя! — напомнил я. Наспех одевшись, я пошел вместе с тобой на общий балкон. Мы прошли по лестнице до последнего этажа и выбрались на крышу. Стоя возле парапета, ты наслаждалась свежим воздухом, глядя в небо, на котором по прежнему не было ни облачка — только редкие звезды нарушали монотонность бархатной темноты. Со сна меня слегка знобило в ночной прохладе, но это не портило очарования момента. Я подошел к парапету, встав рядом с тобой. Наши руки лежали совсем близко на кирпичной поверхности — я мог бы коснуться тебя, шевельнув мизинцем. — Смотри, падающая звезда! — вдруг заметил я, и показал пальцем вверх, на чиркнувшую по небосводу вспышку. — Говорят, будто, если загадать желание на падающую звезду, оно непременно сбудется. Движущийся огонек замерцал и погас. Ты спросила, успел ли я загадать желание. Я кивнул. Но на вопрос, какое, ответил: — Не скажу — иначе не сбудется, — и счастливо улыбнулся собственным мечтам. На улице было пусто и тихо. Зная, что нас никто не видит, я шагнул от парапета и нерешительно положил руки тебе на плечи, заключая тебя в объятия. Не вздрогнув и не оттолкнув, ты положила голову мне на плечо — твои мягкие волосы скользнули по моему лицу. Мы стояли так некоторое время: на крыше, в ночной прохладе, под светом звезд. Пускай это длилось всего минуту, я был счастлив, словно сорвал джек-пот.***
Утро казалось беззаботным. Я еще не смотрел новости и не знал о том, что Гильдия уничтожила здание, принадлежавшее подставной фирме Портовой мафии. Мы шли по улице, направляясь в офис ВДА. Из толпы отделилась женщина в традиционном костюме и обычных ботинках. Держа в руках красный зонтик, она подошла к нам. — Молодой человек, вы можете помочь попавшему в беду беспомощному созданию? — обратилась она. Ты заинтересовалась, что случилось. — В соседнем дворе котенок забрался на дерево и не может слезть. Первым порывом было сказать, что я не умею лазить по деревьям, боюсь высоты, опаздываю на работу и еще полсотни причин попросить кого-нибудь другого. Но мне вспомнилось, как ты сказала, что любишь кошек, и наверняка, если не пойду я — сама полезешь спасать зверька. Поэтому я согласился помочь. Пока мы шли, женщина в кимоно как бы невзначай поинтересовалась: — Кем вы приходитесь этому прелестному дитя? — спросила она, кивнув на тебя. Я не нашелся, что ответить: формально, я был твоим охранником, но так сухо очерчивать наши отношения мне бы не хотелось. — Это… Мы друзья, да, мы просто друзья, — сообщил я. Втроем мы свернули во двор. — Дружба ничего не стоит по сравнению с зовом крови, не так ли? — она сложила в улыбку ярко накрашенные губы. Не размышляя над ее витиеватой фразой — а зря! — я оглядел пустой двор. — А где же котенок? — недоумевал я. — Я его не вижу и не слышу. Может быть, уже спустился? Я обернулся и увидел перед своим лицом лезвие катаны. Свободной рукой женщина держала тебя за запястье; на алых губах от вежливой улыбки не осталось и следа. — Эта девочка принадлежит Портовой мафии, — объявила Кое Озаки. — Если она согласится уйти со мной по доброй воле, я, так и быть, оставлю тебе жизнь. Ты пыталась вырваться, но хватка была железной. Это именно та ситуация, ради которой меня приставили охранять тебя, и я исполню свой долг. Обратившись в тигра, я ускользнул от выставленного лезвия и рванул вперед. Путь мне преградил Золотой демон. — Тигр потерял свою цену, — поворачиваясь спиной и утаскивая тебя за собой, сказала женщина, — так что я не остановлюсь, если придется отбить тебя силой. Ты крикнула, чтобы она остановилась, и — худший исход! — согласилась пойти. — Что же… выбор сделан, — кивнула Кое, убирая катану в ножны. — Зов крови все же проснулся в тебе. Золотой демон повторил жест своей хозяйки, складывая оружие, но по-прежнему стоя передо мной. Кое отпустила твою руку. В следующий момент я увидел твой силуэт в нескольких местах одновременно. Изображение то появлялось, то гасло, но все время оставалось три-четыре фигуры в разных концах двора. Не сразу я догадался, что ты используешь свою способность — короткими сверхскоростными перебежками двигаясь так, чтобы тебя невозможно было поймать. Женщина в кимоно нахмурила брови: — В таком случае, твой друг умрет! — и Золотой демон вступил в схватку с Лунным зверем. Неизвестно, чем бы закончилась эта история, но тут за спиной рыжеволосой женщины возник вездесущий Дазай, лишив ее способности. — Поэзия Доппо! — услышал я с противоположной стороны. Оглянувшись, увидел, как лист в руке Куникиды стал парализующим пистолетом. Капсула с транквилизатором впилась иглой в шею женщины, заставив ее обмякнуть в руках Дазая. — Стажер, — окликнул Куникида, поправив очки, и его голос сорвался на крик: — Ты опоздал на работу уже на восемь минут и тридцать две секунды!***
Пока Дазай допрашивал женщину из Портовой мафии, меня выставили за дверь, так что я слонялся по коридору без дела. Между тем, конфликт с Гильдией обострялся: на сегодня было назначено специальное собрание по этому поводу. Я так понял, что мне на нем присутствовать не нужно — вряд ли мое мнение будет сколько-нибудь значимо в серьезном обсуждении. Пока я пересчитывал лампы на потолке, ты вышла в коридор и окликнула меня, сказав, что хочешь поговорить о сегодняшнем происшествии. Ты спросила, что имела в виду та женщина, говоря про зов крови. — Я думал, ты прочитала отчет Дазай-сана, когда помогала мне, — смутился я, осознав, что ты до сих пор не понимаешь, почему за тобой гонится мафия. — Твои родители были сотрудниками Портовой мафии. Их казнили во времена прежнего босса, а тебе сохранили жизнь, потому что ты была слишком маленькой, чтобы разделить ответственность. Портовая мафия надеялась воспитать тебя как покорную марионетку, но девочку забрали родственники и увезли из Йокогамы. Долгое время им удавалось скрыть твое местоположение от людей мафии. Теперь же мафия планировала захватить тебя в надежде, что ты унаследовала способность от своих родителей — а, значит, тебя можно выгодно использовать. Поэтому Коё Озаки сказала про зов крови: ты принадлежишь к Портовой мафии по своему происхождению. Ты спросила, считаю ли я, что тебе стоило примкнуть к мафии. — Я думаю, что мы сами творим свою судьбу, — ответил я. — Обстоятельства запирают нас в клетке, как меня запирали в приюте, не давая общаться с другими. Но однажды мы подходим к развилке, где надо выбрать свой дальнейший путь. И тогда нужно принять решение — или жизнь примет решение за тебя, — высказался я. Получилось сумбурно, но это было именно то, что было у меня в душе в тот момент. — Ты приняла свое решение во время теста: когда бросилась помочь мне вместо того, чтобы убежать. Мы вместе прошлись по коридору, думая каждый о своем. Я размышлял, почему ты согласилась на предложение Кое Озаки пойти с ней в обмен на мою жизнь. Было ли это порывом защитить меня — или тактическим обманом, чтобы вырваться? Я приходил к выводу, что ни благородство, ни подлость не были твоим мотивом: ты не принадлежишь ни свету, ни тьме. У тебя было обе причины сразу — словно на грани между одним и другим, в сумеречной зоне. Ты такая же, как воины Вооруженного детективного агентства, что находятся между законом и беззаконием. Краем глаза я заметил, как Дазай вышел из медпункта и рысью пробежал в кабинет, где проходило совещание — словно он выведал во время допроса важную информацию и был захвачен новой идеей. Минуту спустя дверь открылась, в проеме высунулся Куникида. — Эй, шкет, и ты тоже, — кивнул он нам. — Зайдите сюда. Директор стоял возле маркерной доски, и мы сразу попали под его суровый взгляд. — В связи со сложной ситуацией у агентства не хватает людей, — начал он. — Дазай-кун вынес ценное предложение: желает ли юная леди присоединиться к нам в качестве временного сотрудника?