Embrace her cruel light

— Больше! — коротко приказала Багра, ударяя концом палки в мерзлую землю. Я подчинилась и без труда развела купол света шире, за стены школы на другом берегу. — Еще! — потребовала она. — Не могу, — соврала я. Удар под колено. Я зашипела от боли. — Послушайся хоть раз, упрямая девчонка. Чего ты боишься? Вас. Вашего сына. Себя. — Хватит, — раздался из теней властный голос, — Этого все равно недостаточно. Я уронила руки и солнечный купол исчез. Заморгала, пытаясь вновь привыкнуть к темноте. Дарклинг вышел из-под сени раскидистого дуба. Багра сложила руки на груди, ее глаза горели, как раскаленные угли. — Она может больше. Намного больше. Ты только посмотри, какая она сильная. Я даже не помогала ей. Дай ей любой усилитель, и она осветит всю Равку от Петразоя до Ос Керво. Дарклинг покачал головой и взял меня под локоть. — У Алины будет олень. Багра хрипло рассмеялась. — Сколько лет твои люди пытаются найти хотя бы следы? Оставь эту сказку и дай девочке выполнить свою работу. — У нее будет олень, — повторил он, сжимая пальцы на моей руке. — Еще один упрямец, ну просто два сапога пара, — фыркнула Багра. Она подошла к сыну и ткнула его в грудь длинным пальцем, — Твоя жадность погубит нас всех, глупый ты мальчишка. Дарклинг отвел ее руку. — Не брани меня, старуха, — процедил он сквозь зубы, — Я давно уже не ребенок. Багра горько усмехнулась. — Слишком давно, — сказала она, направляясь к хижине. Как только дверь за ней с грохотом закрылась, Дарклинг вздохнул, запуская пальцы в волосы. Никогда не видела его таким взъерошенным. — Ох уж эта женщина, — пробормотал он. Я хихикнула в кулачок. — Что? — Ничего. Просто я никогда не видела, чтобы тебе от кого-то доставалось. Зрелище впечатляющее. Он устало улыбнулся. — Багра умеет производить впечатление. Я ковырнула носком сапога пучок жухлой травы. — Что за олень? — Ты же читала об Илье Морозове и наверняка слышала легенды о его стаде. Я молча кивнула. — Олень Морозова — самый сильный усилитель в мире. Я хочу достать его для тебя. Я свела руки на груди и нахмурилась. — Так ты считаешь меня слабачкой? Не дожидаясь ответа, я зашагала к озеру. Влажная земля противно зачавкала под сапогами. Долгие годы я таила большую часть своей силы. Сейчас самое время показать ее. Пусть убедится, что я способна на многое даже без усилителя. Не обращая внимания на обжигающий холод, я сделала шаг в воду. Намокшие штаны облепили ноги, полы кафтана тяжелым хвостом потащились за мной по отражению звездного неба. - Что ты делаешь? Я всегда питала слабость к драматизму. Дарклинг получит свою демонстрацию. Я резко развернулась, блеснув на него гневными глазами, и подняла руки. Распустила хвост и волосы тяжелым полотном накрыли мои плечи. Я слегка наклонила голову и позволила им упасть в воду. Потемневшие кончики зазмеились по поверхности озера. -Всего лишь маленькое представление, мой суверенный, — сказала я. И начала петь. В том, чтобы просто призывать свет, нет большого искусства. Заставить его быть послушным твоему замыслу — вот в чем настоящее мастерство. Я хорошо усвоила этот урок. Еще давным-давно я установила связь между силой и голосом. Вспомнила Уллу, волшебные песни сильдройр, и попробовала заклинать, сплетая звук и свет. Музыкальная школа и засмотренные до дыр мультфильмы Диснея наконец-то пригодились на практике. Тонкие лучи солнечного света загорелись в моих волосах золотыми нитями, волной скатились по длине. Сбегая с кончиков, они растворялись в воде, озаряя чашу озера мягким медовым сиянием. Пока последние ноты таяли в вечернем воздухе, озеро наполнилось солнечной водой, и ночь превратилась в день. Я широко раскинула руки ладонями вверх. Свет начал подниматься из воды роем янтарных огоньков. Я распустила пальцы, перебрала ими, приманивая свет к обратно себе и пошла к берегу. Потеплевшая вода мелкими водами расходилась от колен. Солнечная пыль устремилась следом. Она окутала меня вихрем лимонно-желтых светлячков и промокшая насквозь одежда мгновенно высохла. Я медленно подошла к Дарклингу и позволила золотой пыльце закружиться вокруг нас обоих. Парень неотрывно смотрел на меня, и в его глазах сияло восхищение. Оно грело меня сильнее солнечного ветра, что льнул к моей коже. Зачарованная его взглядом, я вздрогнула от неожиданности, когда он протянул руку и внезапно привлек меня к себе. Когда его губы коснулись моих, солнце внутри меня воспылало бесконтрольным жаром. Крошечные огоньки слились в столб света. Он ширился, устремляясь ввысь, пронзая ночное небо золотым шпилем. Наверное, это было видно даже с самых дальних окраин Ос Альты. Дарклинг отпрянул. Стоило ему разомкнуть объятья, свет померк. Снова вернулась ночь, но в воздухе осталось летнее тепло. Я подняла глаза. -Мне не нужен усилитель. Он покачал головой и коснулся кончиками пальцев моей щеки. Я накрыла его руку своей, с мольбой вглядываясь в серебро его глаз. — Я хочу подарить тебе вечность, Алина, — тихо сказал он, — Вечность, которую, если захочешь, мы разделим на двоих. Я опустила взгляд, заламывая пальцы. Эти слова нашли трещинку в моей обороне, ядом просочились в сердце, отравляя разум. — Ты хотела увидеть Каньон, — продолжил парень, — Изволь. Через несколько дней мы выступим на восток. Испытай свои силы и реши, нужен ли тебе олень. *** Осеннее небо, унылое и серое, как грязная лужа, падало на землю мокрой крупкой. Она дробью стучала в окна экипажа, вместе с дождем сползала по стеклам. Мир за ними кривился, нечеткий, призрачный. Я приоткрыла штору. Крибирск маячил впереди: жалкая кучка бревенчатых домиков, что сгрудились вокруг маленькой церковки-свечки. Ее белёные стены слегка светились в серости ненастного дня. — Я предупреждала, что это та ещё дыра, — зевнула Зоя рядом со мной. Я вновь выглянула в окно. Кареты гришей мчались сквозь поток солдат короля. Мелькали изможденные лица, истрепанные серые шинели, пустые глаза. Многие еле передвигали ноги в обмотанных тряпками сапогах. У меня сжалось сердце. — Как они только сражаются? Эти люди едва одеты. Зоя пожала плечами. Густой лисий мех на ее кафтане блеснул серебром. — Не нравится, не смотри. Я нахмурилась. — Как ты можешь быть такой равнодушной? — Это война, — Зоя откинулась на подушки сиденья, — А на войне всегда есть крайние, есть несчастные, искалеченные, несправедливо обделённые. Если будешь занята тем, что будешь жалеть всех вокруг, не успеешь заметить пулю, которая влетит тебе промеж глаз. Я с осуждением вгляделась в ее прекрасное лицо. Девушка сложила руки на груди. — Можешь презирать меня, но таков порядок вещей. Хочешь выжить — беспокойся сначала о себе, и только потом — о других. Я отвернулась к окну. Думать о словах Зои не хотелось. О кромке угольной черноты, что полосой тянулась за границей Крибирска, тоже. Взгляд сам притянулся к карете с символом Дарклинга. Интересно, что он делает сейчас? Работает, читает? Планирует представление, которое я должна разыграть на скифе завтра? Я передернула плечами. Зоя вскинула руку с тонкими пальцами, любуясь своими ухоженными ногтями. Скучающим голосом спросила: — Напомни, почему ты едешь не в экипаже Дарклинга? Потому что мы поцеловались и оба не знаем, что теперь с этим делать. — Потому что люблю тебя, милая подруженька, и хочу быть рядом, — нараспев сказала я, опуская голову на плечо Зои. Она недоверчиво фыкнула. — А его, значит, не любишь? Щеки жарко вспыхнули. Хорошо, что в полутьме кареты Зоя вряд ли это видит. Я ткнула шквальную пальцем под рёбра. — Я всех люблю, только издалека. Как птичек. — Ну-ну. Ты знаешь, что гриши делают ставки, кому ты раньше достанешься, Дарклингу или одному из Ланцовых. — Я что, последний стакан воды после попойки? Зоя усмехнулась, опираясь подбородком о мою макушку. — К сожалению, мужчины правда редко видят разницу. Я вздохнула, прижимаясь к Зое крепче. Кортеж на полной скорости въехал в город. От колес экипажей во все стороны летели комья грязи. Солдаты, бросаясь врассыпную, спешили убраться с дороги по добру по здорову. Зоя приникла к окну и воскликнула: — Погляди, какой красавчик! Я выглянула из-за штор и увидела высокого парня с ружьем на плече. На его рукаве была нашивка разведкорпуса. По телу пробежал озноб. Мгновение растянулось, как нуга, превратилось в маленькую вечность. Передо мной замелькали чужие воспоминания: Керамзин, пыльные комнаты, улыбчивый мальчик, что держал меня — меня? — за руку, когда я долго не могла заснуть, потому что боялась темноты. Их череда сменилась другим воспоминанием: мокрое пятно на ковре, старуха на коленях, изумленные лица гришей-экзаменаторов. И надрывный голос ребенка, что повторял снова и снова: «Алина». — Мал, — прошептала я одними губами, впившись ногтями в сиденье. Голубые, словно летнее небо, глаза распахнулись, встретившись с моими. Парень на долю секунды замер, а потом бросился за каретой, расталкивая остальных, но экипаж двигался слишком быстро, и вскоре следопыта поглотила толпа. Меня затрясло. Зоя разочарованно вздохнула. — Невозможно привлечь чье-то внимание, когда ты рядом, — она обернулась ко мне, — Что с тобой? Вы знакомы? Слова с трудом вышли из пересохшего горла: — Кажется, да. Мы из одного приюта. Мал единственный, кто знал настоящую заклинательницу Солнца. Единственный, кто мог бы рассказать всем, что я не Алина Старкова. Но тогда почему он меня узнал? *** Ночью я металась на простынях в бархатной келье шатра, не в силах заснуть. Стоило лишь опустить веки, передо мной вставало прекрасное лицо Дарклинга. Его голос звучал в моей голове, ласкающий, нежный. Он повторял снова и снова: «Я хочу подарить тебе вечность. Вечность, которую мы разделим на двоих». Стена шатра у моего изголовья закачалась. Кто-то тихо позвал снаружи: - Госпожа Алина? Я вздрогнула и прошептала: - Мал? - Вы... Ты меня узнала? — радость в его голосе была слышна даже сквозь толстый бархат. - Да, — ответила я тихо и скользнула на холодный пол, укрытый шкурами, — Встретимся через пять минут у конюшен. Знаешь, как пройти? - Да. Я спешно оделась. Затягивая пояс, изменила угол отражения света и окутала себя невидимостью. Изменила давление воздуха, создавая кокон звукового искажения. За девять лет я многому научилась, наблюдая украдкой за другими заклинателями. Стража у входа и не взглянула в мою сторону. Как только я оказалась на безопасном расстоянии, я сняла заклинания. Поддерживать их одновременно было сложно и энергозатратно. Высокая фигура Мала маячила у стойл. Парень нервно расхаживал из стороны в сторону, сено под его сапогами хрустело, как снег. — Привет, — молвила я, выныривая из темноты. Мал замер, всматриваясь в мое лицо. Далекий фонарь выделил его черты оранжевыми мазками. Я признала, что он действительно красив. — Здравствуй, — выдохнул парень, и я услышала восхищение в его голосе. Я отвернулась от света. — Наверное, я очень изменилась, — пробормотала я, теребя пуговку на рукаве, — Как ты меня узнал? Широкая улыбка озарила его лицо. Мал протянул ко мне руку, но отдернул пальцы, словно осознал, что забылся. — Твои волосы. Нигде не встретишь похожего оттенка. Я помню, как перед сном смотрел, как свет от ночника золотится в твоих косах. «Ты не можешь этого помнить, — едва не заорала я, — Мы встретились второй раз в жизни, а первый был всего несколько часов назад!» — Я никогда тебя не забывал, Алина, — продолжил Мал едва слышно, — Каждый день я ждал и надеялся видеть тебя когда-нибудь вновь. Сердце заныло. Ты ждал не меня, бедный мальчик. И где та девушка, которой было суждено стать твоей женой, я не знаю. — До Керамзина доходили странные слухи. Говорили, что тебя бросили волькрам. Что ты помолвлена с принцем. Что Дарклинг держит тебя взаперти в самой высокой башне Малого дворца и не выпускает оттуда, — рука парня сжалась в кулак, на белой коже проступили вены, — Что над тобой проводят опыты. Скажи, что из этого правда? Я проглотила комок, что стал поперек горла. — Ничего. Я училась, как и прочие гриши. Никто не причинял мне вреда. Где-то вдалеке зазвучали голоса. Я потянулась, сжала мозолистую ладонь Мала и обеими руками притянула ее к своей груди. Зашептала, сбиваясь с дыхания: — Завтра утром приходи к шатру и спроси меня. Я добьюсь твоей аудиенции у Дарклинга. Ты можешь мне помочь. Пообещай, что придешь. Голоса приближались. — Приду, — выдохнул парень. — Спасибо, Мал, — я порывисто обняла его, — Для меня это очень важно. Я поспешила обратно к шатру. Сердце билось где-то в горле, руки мелко подрагивали. В ушах рефреном звучал хрустальный голос: «Я хочу подарить тебе вечность». Без Мала поиски Дарклинга тщетны, но я могу это изменить. Следопыт найдет оленя, если я попрошу его об этом. Но попрошу ли?