***
Наконец наступил вечер. Андрей то и дело прислушивался к тому, что происходит в каморке, не решаясь туда войти после их неприятного диалога. Он достал из ящика стола бутылку виски и, сделав глоток, решил все-таки зайти к помощнице, но дверь каморки распахнулась, и та вышла к нему уже одетая в пальто. — Ну что, закончили с отчётом? — Почти, осталось совсем чуть-чуть. Думаю, с утра отчёт будет готов. — Почему все ещё нет? У вас, кажется, было достаточно времени, — сжав зубы, спросил Жданов. — Я же сказала — все почти готово. — Мне не нужно почти! — прорычал он, встав с кресла. — Андрюш, кого ругаем? — в кабинет ворвалась Кира и сразу же кинулась в объятья к жениху, осыпая его лицо навязчивыми поцелуями. — Да так, немного воспитываю секретарей, — он пристально глядел на Катерину, совершенно потерянную и поникшую. Она опустила голову и поджала губы, приготовившись к язвительной тираде Воропаевой. — А, это правильно. Вы, Катя, между прочим, не выполняете мои поручения. Когда я вас просила связаться с Юлианой и оплатить услуги ее фирмы? Вы слишком много на себя берете. Вы думаете, что вам позволено делать свою работу выборочно, но это не так! — Вот видите, Катенька, сколько незаконченных дел, оказывается. Но нет, вам ведь важнее прогуляться с корзинкой цветов, да? — Хорошо, завтра я все сделаю, Андрей Палыч, я могу идти? — тихо, но строго спросила Катя. — Идите. — До свидания, Андрей Палыч, Кира Юрьевна, — бросила девушка напоследок и, тяжело вздохнув, наконец вышла из этого чертового кабинета. Стоило ей выйти на улицу, как ее взгляд тут же упал на знакомую иномарку. Девушка невольно улыбнулась — это был Герман. Общество Полянского было ей очень приятно. Он умел вести беседу, не превозносился, был очень воспитан и образован. — Здравствуйте, Катя, как ваши дела? — спросил мужчина с доброй улыбкой, подойдя к ней. — Здравствуйте, Герман Анатолич, — ответила девушка, улыбнувшись в ответ. — Катя, а можно вас попросить об одном одолжении? — Да, конечно. — Называйте, пожалуйста, меня просто Германом, — он нагнулся ближе к ее лицу и совсем тихо произнес. — А то я чувствую себя другом вашего отца. — Хорошо, как скажете — усмехнувшись, сказала Пушкарёва. — Вот и славно. Позвольте мне подвезти вас до дома. Я думаю, что вам не стоит так поздно добираться одной на троллейбусе. — Ну, если вас это не затруднит, — смущённо ответила девушка. — Тогда прошу, — он галантно открыл ей дверь и помог сесть в авто. Затем сел сам и вскоре их машина тронулась с места. Эта любопытная картина по закону подлости не скрылась от глаз президента Зималетто. Только они с Кирой вышли из здания, как тут же наткнулись взглядом на эту милую сцену. Жданов с большим трудом сдерживал себя, но все-таки весь покраснел от злости. — Так у них с Германом и правда что-то есть? — удивлённо спросила Кира. — Не знаю. Поехали скорее домой, я устал, — сухо бросил мужчина и потащил невесту к своей машине.***
«Чертов Полянский! Почему он появился, когда его совсем не звали, да еще и начал за Катей ухаживать. А она тоже хороша! Неужели все мои знаки внимания для нее ничего не значат?» — думал мужчина в гневе, пытаясь ослабить галстук и наконец снять эту удавку. Он совсем уже забыл, что все те ухаживания он осуществлял лишь в рамках их с Малиновским плана по контролю Катерины, дабы та не принесла компанию Зорькину на блюдечке, в знак своей большой любви. Осознание того, что на его пути могут возникнуть другие мужчины полностью сбивали Жданова с толку, заставляя приходить к самым невероятным умозаключениям, от которых он приходил в ярость и бессилие. — Андрюш, все хорошо? — Кира положила руку ему на грудь, внимательно заглядывая в глаза. — Все хорошо, — казалось, он сказал это, скорее, для себя, нежели для нее. «Нужно наконец забыть ее. Хотя бы на сегодня» — Все очень даже хорошо, — томно проговорил Жданов, страстно целуя невесту в губы. Кира тут же увлекла жениха на кровать, а Андрей начал настойчиво снимать с девушки одежду. Он жадно водил руками по ее белоснежной, атласной коже, но перед глазами стояла она — Катя. В халате, с мокрыми после душа волосами. Образ ее приоткрытых ключиц, тонких щиколоток вдруг ясно всплыл в его голове, а за ним и ощущения от прикосновений к ее коже. Она была как бархат — тёплая и манящая, а очертания тела плавные, округлые и невероятно податливые. Разочарование настигло его мгновенно. Тело Киры было совершенно не таким. Это как надевать красивый дорогой костюм, который безупречен, но сшит не по тебе, и сколько не мучайся, комфортно в нем не будет. Андрей открыл глаза, отстранившись от женщины и сел на кровать, нервно оглядывая комнату. — Андрюш, что такое? — Кира приподнялась и с тревогой взглянула на задумчивого жениха. — Прости, я… Мне нужно выйти, — он наспех поправил рубашку и отправился на кухню, чтобы выпить немного виски. — Кир, я поеду к себе — бросил Андрей, заглянув в спальню. Не дожидаясь ответа невесты, он захлопнул дверь и поспешил к выходу.***
Утром Катя пришла в Зималетто с прекрасным настроением — вчерашняя беседа с Полянским в его машине прошла в довольно теплой и дружеской обстановке. Герман был очень мягок и деликатен. Катерина просто отвыкла от такого общения за время работы в Зималетто, где все время кто-нибудь да пытался ее уколоть и задеть. — Катя, вы почему так поздно приходите? — громогласно воскликнул Жданов, стоило ей только войти в кабинет. — Ещё ведь даже нет девяти, — спокойно ответила девушка, стараясь не раздувать конфликт. — Какая разница? Вы — моя правая рука, вы обязаны приходить на работу раньше всех, — продолжал он с поднятым указательным пальцем. — Послушайте… — Нет, это вы послушайте! Вы думаете, что если я к вам хорошо отношусь, то можно залезть ко мне на шею, свесить ножки и прохлаждаться? Пушкарёва вскинула на шефа возмущённый взгляд и резко пошла в наступление. — Андрей Палыч, — ее непривычно громкий и стальной голос вмиг заставил мужчину замолчать. — Не я сама нанималась к вам в помощники. И уж тем более я не умоляла вас подписывать доверенность Никамоды на мое имя. Я делала и продолжаю делать все, чтобы компания все ещё оставалась в ваших руках. Так что если вас что-то не устраивает — увольняйте. Я с радостью найду работу с директором, у которого эмоциональное состояние в порядке! — выпалила она в гневе и прошла к себе в каморку, хлопнув дверью. Несколько минут Жданов стоял в ступоре, словно его окатили ледяной водой. «Жданов, ты придурок? Что ты наделал? Ты хоть понимаешь, кого ты обвинил в тунеядстве? Ты обвинил в этом единственную во всей компании, которая действительно работает днями и ночами! — подумал мужчина, сжав в руках стакан с виски. Намереваясь извиниться, он подошёл к ее двери, но вдруг услышал ее приветливый, привычно мягкий голос: — Да, все в порядке, Герман. Не нужно, что вы… С горем пополам переждав пока закончится разговор, Андрей открыл дверь и виновато посмотрел на девушку. — Простите, Кать. Просто нервы ни к черту, ещё и вы… — Опять я виновата? — Нет, я не это хотел сказать! — Андрей протестующе поднял руки. — Просто… — Ну что? — с вызовом спросила она. — Просто я не могу видеть вас с другим мужчиной, — выдавил он из себя, робко взглянув на Пушкарёву, гневный взгляд которой сменился на удивлённый и растерянный. — Ч-что? — Да, черт возьми, тебе не послышалось! Я ревную тебя к Полянскому! — громко выкрикнул Андрей под влиянием порыва. — Но почему… — так же растерянно спросила Катя. — Потому что вы мне небезразличны. Да и никогда не были безразличны, — он подошёл к ней ближе, оказавшись почти вплотную. Положив руку на ее талию, он аккуратно притянул Катю к себе, затем резко выдохнул, словно сдавшись, и коснулся ее губ, боясь углубить поцелуй, чтобы не напугать ее своим напором. — Вы… — смущённо прошептала Катя мужчине в губы. Вдруг в президентском кабинете послышались шаги и раздался громкий голос: — Андрей! Ты здесь?