Маленькие люди

Видавший виды голубенький Хёндай остановился у парковки. Я подумала, что скоро настанет время доставать куртки. И эта картинка совершенно не соответствовала настроению. Деревья, редкие на городских улицах и многочисленные в вырастающих за ними горах, меняли цвет своего одеяния и скоро намеревались сбросить листву совсем. И тогда до Сеула дотянул бы свои лапы этот противный бесцветный местный холод, заставляющий кутаться в пальто и шариться по кофейням. Именно так я и поступала всю свою сознательную жизнь: пряталась от холодов в кафе и библиотеках. А теперь вдруг выдались совершенно другие планы. У меня кружилась голова от скорости меняющихся решений, и хотя подобная карусель хороша тем, что отрывает тебя от земли, ты всё же чувствуешь лёгкую дурноту. Мы с Тэхёном стояли у колонок и негромко разговаривали, пока шланг поил старушку-машину бензином. — Я думала, мы решили послать всё к чёрту, — сказала я, кося глаза на Чимина и Чонгука, оставшихся в машине. Тэхён долго молчал, прежде чем ответить. А потом вдруг слабо усмехнулся: — Лол, — он взглянул на меня исподлобья, — во-первых, я ещё не давал своё официальное согласие на это безумие… Не успела на моё лицо найти гримаса удивления и возмущения одновременно, как Тэхён наклонился ко мне и добавил шёпотом: — А во-вторых, мы заработаем целую кучу на этом деле. — Что вообще вы собираетесь украсть на каком-то балу? — вознегодовала я. — Он будет только в конце года. — Как и твой день рождения, — хмыкнул Тэхён, — или хочешь уехать раньше? Здесь он меня подловил. — Мне хотелось бы, но так меня точно будут искать. — Вот видишь, так или иначе нужно подождать, — он прочистил горло нервным кашлем. — К тому же, если у нас получится, дела могут сами собой пойти вверх. «Мы вернулись к началу». — Я знаю, ты уже говорил, — терпеливо и чуть ли не по слогам произнесла я. — Но мы пришли к выводу, что у вас может и не получиться. — Тогда мы с тобой просто уедем.  — А если нас поймает полиция? Сказать честно, это напрягало меня больше всего. Тэхён покачал головой. — Таков риск нашего ремесла, Рюджин. Но в данном случае это исключено. — Это ещё почему? — У нас безупречный план. И если у нас получится… речь идёт о хороших деньгах. Этого будет достаточно, чтобы надолго обеспечить себя. А дальше будет легче. От волнения у меня потели ладони. Ещё вчера мы строго условились, что я не лезу в дела организации; а сегодня, посмотрите на неё — влезла в самую гущу событий. «Нарываешься, ох и нарываешься же ты». Однако поворачивать назад теперь совершенно не хотелось. — Скажи мне наконец, что это за ограбление такое, — попросила я, — раз уж Чимин решил взять меня с вами, он не будет против, если я узнаю детали. Тэхён вынул шланг из машины и вернул его в бензоколонку. Мы развернулись и через пустую парковку двинулись к мини-маркету, чтобы оплатить топливо. — Мы собираемся взять украшение, — говорил он тем временем, — диадему с бесцветным бриллиантом в пять карат. В ювелирном ремесле я не особо разбиралась. И, сдвинув брови к переносице, промямлила: — И что, это много? — Это где-то сто пятьдесят тысяч долларов… или сто пятьдесят миллионов вон. Я невольно округлила глаза. — Это что за диадема такая? Она будет в доме во время бала? Разве там не будет охраны?.. У самого входа в мини-маркет Тэхён остановился и резко развернулся ко мне: — Мы ещё объясним тебе все детали. Другое дело, хочешь ли ты принимать участие, — он положил руки мне на плечи, — решайся, Рюджин. Твоя роль там минимальна. Но я всё ещё не против того, чтобы ты отсиживалась в стороне. «Решайся, Рюджин». — Думаешь, Дэнни одобрит? — с сомнением спросила я. Тэхён выдержал паузу. — Помнишь того доктора, к которому мы возили Клеща, когда он был ранен? «Такое забудешь». — Ну, да. — Доктор сказал, что ты проделала отличную работу. Ты приложила руку к спасению парня. А он очень нужен организации живым. Дэнни тебе крайне благодарен. Он вовсе не такой жуткий, если быть его другом. Вот увидишь, он славный. Почему-то эти слова меня расстроили. — Ты не хочешь убегать, да? Тебе нравится быть в организации? — Нет, — Тэхён подошёл на шаг и наклонился к самому моему лицу, — мне нравится быть с тобой. Просто, понимаешь… я уже долго здесь. И всё это время я был коллектором. Я не могу убежать как раз тогда, когда мне наконец впервые предоставляется возможность заработать настоящие деньги. К тому же, ребята нуждаются во мне. Если не пойду я, им придётся брать кого-то другого. Это наше первое совместное дело, — он коснулся пальцами своей татуировки на шее, — я должен попытаться. Я должен попробовать. А если со мной рядом будешь ещё и ты… тогда это будет самым лучшим началом. Послушай, я не против уйти. Чимин до самой своей смерти останется в организации: он верен Многорукому Дэнни больше, чем самому себе. А вот Чонгук… держу пари, он уже сейчас размышляет, когда будет удобнее умыть руки. Он никогда не стремился к сокрушительному богатству и вступил в организацию из совсем других соображений. Что до меня, я просто хочу хорошей жизни… нищета — это единственное, что меня пугает. Но ты была очень права кое в чём. Я могу делать для себя всё то же самое, что намереваюсь делать для Дэнни, когда меня повысят. Только вот для начала мне нужно немного освоиться в этом всём. Понять, как и что работает. И для помощи в этом не существует человека лучше, чем мой босс. Дай мне немного времени, Рюджин. Вот увидишь, очень скоро мы сможем махнуть в любую точку, какую ты укажешь на глобусе. Знаете, в тот момент, видя его воодушевление и серьёзность, я вдруг осознала очень ясно и чётко: мы с ним совершенно по-разному смотрим на ситуацию. Я предлагала простую картинку: цветастую, яркую и уютную для нас двоих. А Ким Тэхён… он рассуждал о полотне, о пастели, о видах кистей — обо всех художественных материалах, способных претворить мою картинку в жизнь. И в этом было нечто ошеломительное. В свете красной вывески мини-маркета его медовая кожа немного отливала розовым. Мне всегда нравилось смотреть на него вблизи: проходиться глазами по выразительным изгибам немного впалых скул, подмечать каждую трещинку на розовых губах и едва проступающие следы бритья, заглядывать в его туманные, всегда немного отсутствующие и тем не менее всегда смешливые глаза. — Хорошо, — пролепетала я, — хорошо, Тэхён. Я тебе полностью доверяю. — Доверяешь? — уточнил он, кладя ладони мне на щёки и водя по ним большими пальцами. — Честно? Я прикрыла глаза. Это было своеобразным сигналом ему: можешь приблизиться ко мне. Он считал его без затруднений и наградил меня поцелуем в лоб. — Честно, — сказала я, довольная. Но когда он отпрянул и развернулся, чтобы наконец зайти в мини-маркет, я снова остановила его. — Дядя что-то задумывает. Это не даёт мне покоя. Он, конечно, не Многорукий Дэнни, но он многое повидал и к тому же очень хитрый. Он не дурак, Тэхён. И если он задумал что-то… то наверняка учитывает все обстоятельства. Я боюсь, что они разлучат нас. Сегодня я ляпнула эту глупость про бабочку, а он… ты бы слышал, как он говорил. Мне нельзя быть у него на виду. Тэхён шумно вздохнул и на какое-то время уставился мне в ключицу. — Что-нибудь придумаем. А ещё мы можем… — но на этих словах его голос оборвался. — Можем что? Он заглянул мне в глаза, будто стараясь заранее угадать, одобрю ли я его предложение. Однако, скорее всего, так и не найдя ответа, проговорил: — Мы можем… понаблюдать за ними. Я невольно сдвинула брови. — Ты имеешь в виду, следить? Он кивнул. — Им ничего не сделают: просто будут смотреть, чем они занимаются. И если твой дядя действительно копает под организацию, мы узнаем об этом первые. — Но тогда в этом будет замешан Многорукий Дэнни? — Да, — сказал Тэхён, — если он даст добро. Но он твой должник, так что... — Нет, это плохая идея. Если дядя и копает под вашу организацию, то только с целью ей навредить. И стоит только Дэнни прознать об этом… Тэхён закивал головой, соглашаясь, как вдруг сообразил новую идею: — Тогда я сам могу немного понаблюдать. У меня есть опыт, мы часто выслеживаем должников. Поверь, когда у человека что-то на уме, это сразу видно. Убедишься, что у них ничего нет, и тебе станет спокойнее. А параллельно разработаем план, как тебе выйти из-под их влияния. Я стала размышлять и решила, что этот вариант выглядит самым осторожным. — Да, — выдохнула я, приободряясь, — да, так и сделаем. Нам нужно мыслить на шаг вперёд. — Раз уж мы не можем сбежать от них прямо сейчас, то хотя бы убедимся, что у них на нас ничего нет. А как заработаем достаточно, то просто… просто уберёмся с глаз долой. Возможно, даже после этого дела. «Звучит многообещающе». Мне даже хватило духу, чтобы ему улыбнуться. И он, видя моё спокойствие, ответил мне тем же. Когда мы оплатили бензин и вернулись в автомобиль, Чонгук вовсю неистовствовал. — Мне хотелось вас прихлопнуть! — громогласно негодовал он. — Чего вы застряли возле этого магазина? Стеснялись зайти, что ли? — Мы просто разболтались, — отмахнулась от него я, поудобнее пристраиваясь рядом на заднем сиденье, пока Тэхён садился за руль. — Так можно и оплачивать бензин, и разговаривать одновременно! Блин, я задолбался ждать… аж трясучка началась. Тэхён, к этому моменту как раз пристегнувший ремень, развернулся к нам с едва проглядывающимся весельем на лице: — Лол, — сказал он, — мы тебя ждали, и ты подождёшь. Тут подал голос Чимин, севший в этот день спереди: — Заводи уже машину. Хочу появиться и исчезнуть с этого эвента до того, как чёртов Шуга успеет нажраться. — Он там тоже будет? — охнула я. Мне доводилось часто слышать об этом человеке, но я никогда не ожидала, что встречусь с ним лицом к лицу. Весь этот мир и его люди обычно скрывались за плечом Тэхёна. А теперь я направлялась прямиком туда и чувствовала себя донельзя странно. Чонгук, угрюмо сдвинувший брови от одного только упоминания Шуги, сказал: — Он никогда не пропускает попойки, — а следом обратился уже к Чимину, — можешь даже не надеяться. — Вы называете его Шугой, — хмыкнула я, — значит, там вас тоже стоит называть вашими… прозвищами? — Необязательно, — улыбнулся Чонгук, — но все называют. Эти прозвища приклеиваются к человеку со временем. Я ответила ему протяжным «а-а-а» и тут же сообразила новый вопрос: — А Дэнни — это настоящее имя? — Нет, — неожиданно ответил с первого сиденья Чимин. — И какое же настоящее? — простодушно спросила я. Тогда Пак вдруг развернулся к нам и даже продвинулся корпусом вперёд, пристально смотря на меня тёмными глазами. — Уверена, что хочешь знать? — тихо проговорил он. — От каждого человека, который додумывается выведать его настоящее имя, Дэнни предпочитает избавляться. — Что?.. — округлив глаза, пролепетала я. — Как-то раз он с особой жестокостью убил одного наркоторговца, вздумавшего докопаться до его биографии, — негромко продолжал Чимин, устремив взгляд куда-то мимо меня. — Это наказание Дэнни осуществлял с помощником. Многие до сих пор болтают об этом: кровавое было шоу. Они вырывали бедолаге зубы плоскогубцами и отрывали ногти — покалечили до неузнаваемости, прежде чем лишить жизни. А когда наконец лишили, Дэнни избавился и от своего помощника. Догадываешься, почему? Я покосила глаза в сторону Тэхёна. Однако тот не отрывался от дороги. Мне уже неоднократно рассказывали, что Дэнни любит наказывать с пристрастием, но ещё никогда не визуализировали наказания. «И я собираюсь попросить помощи у такого человека?» — Почему? — решилась я спросить у Чимина. — Потому что наркоторговец во время пытки неоднократно выкрикивал имя Дэнни. И помощнику не повезло услышать его. — Это ужасно, — в сердцах выпалила я. — Как вы можете так спокойно относиться к подобному? Как вдруг смоляные глаза Чимина, серьёзные и холодные, превратились в две задорные щелки. По его лицу расползлась зубастая улыбка; он отвернулся от нас и откинулся на своём кресле. На мгновение я осталась в полном замешательстве. А потом ненароком мне на глаза попался Чон Чонгук, крепко зажимавший губы и явно сдерживавший смех. Тут-то до меня и дошло. — Это всё неправда! Тогда Хёндай чуть не взорвался от хохота. Даже Ким Тэхён смеялся надо мной совершенно беззастенчиво. — Дураки, — дулась я, — как можно выдумывать подобное? — Лучше спросить, как можно верить в подобное, — сказал Чонгук, всё ещё отсмеиваясь и смахивая слезинки с глаз. — Ну и мина у тебя была! — Откуда я могу знать, какие тараканы в голове у вашего босса? — Дэнни своего рода бизнесмен, — ответил Чонгук, — о нём ползает куча слухов в разных кругах. Если бы он убивал каждого, кто узнаёт его имя, ему пришлось бы избавиться от половины Сеула! Это его замечание побудило вторую волну смеха. Я же вжалась в своё кресло, скрестив руки на груди. — Ну-у, — успокаивал Чонгук, по-прежнему смеясь, — не обижайся. — Его зовут Ким Джеук, — добавил Чимин с переднего сиденья. — Но я только пару раз слышал, чтобы его называли этим именем. — Это забавно, — обратился Чонгук к ребятам, снова кладя мне на голову свою ладонь, которую я успела сбросить. — Ни один из нас ещё не приводил девушку в компанию. Кто бы мог подумать, что первым будет Тэхён? — И чему это ты так удивлён? — ощетинился тот. Чонгук захихикал и обратился уже к Чимину: — Ты знакомил свою девушку с ребятами из организации? Имею в виду до того, что она натворила. Этот вопрос образовал после себя неожиданно холодную тишину. Я почувствовала напряжение, исходящее от затылка Пак Чимина. Оно накалило воздух, подобно электричеству. Готова поклясться, что слышала, как скрипнули его стиснутые челюсти. Всё-таки Чонгук совсем не обладал тактом. Даже мне было предельно ясно, что Чимин не любит вспоминать об этой девушке. В прошлый раз именно из-за того, что я упомянула о ней, они с Тэхёном поколотили друг друга. Но теперь Пак только процедил: — Нет. — Словно скрежет металла о металл. — Не приводил. — А кого-нибудь ещё? — допытывался Чонгук, которому всё было по барабану. — Нет. Я поспешила перевести тему. — А много кто у вас встречается с кем-то? — Конечно! — хохотнул Чонгук. — Есть и давно женатые семьянины с детьми, — добавил Тэхён. — Как же так? — удивилась я. — И их жёны знают, кем они работают? — Некоторые знают, — пожал плечами Чонгук, — некоторые нет. Тут наша машина свернула с окраинной улицы на пустынную дорогу, поднимающуюся на холм и окружённую газоном. «Мы почти приехали». На самой вершине холма находился тот гостевой домик, о котором упоминали ребята. Приближение чувствовала не одна я. Все остальные тоже притихли. Но вряд ли для ребят этот вечер значил то же самое, что он значил для меня. Это конец. И так он начинается. Многие парковочные места рядом домом оказались заняты. Из белого двухэтажного дома в стиле хай-тек, светящегося посреди ночи, слабо доносился такой гам, какой могут организовать только большие сборища людей. На открытом холме тем временем гуляли дерзкие ветры. Я куталась в кардиган, зачем-то внимательно рассматривая каждый угол здания — как будто это могло достаточно подковать меня для грядущего вечера. «Вот она, жизнь Ким Тэхёна». Не успела я подумать о нём, как он оказался плечом к плечу ко мне, невесомо касаясь ладонью моей спины. Чонгук и Чимин, чуть ушедшие вперёд по небольшой мощёной аллее, развернулись к нам, но не стали задерживаться, чтобы нас подождать. — Это просто знакомство, — напомнил Тэхён. — Я не боюсь, — эти слова были искренними, — я просто чувствую себя немного странно. — Почему? — Будто когда я ступлю на порог, дороги назад уже не будет. Я подняла голову на Тэхёна. Он тоже уставился на этот дом отсутствующим взглядом. — Рюджин, — сказал он, — я не верю, что в жизни существует такое понятие, как «дорога назад». Если ты сейчас развернёшься и уйдёшь, это не будет значить, что ты вернёшься назад. Ты будешь по-прежнему двигаться вперёд, просто немного по иному пути. Даже когда люди пытаются вернуться в прошлое, они попадают всего лишь в похоже обставленную версию будущего. Это очаровательная ловушка. Ничего никогда не остаётся по-прежнему. «Я это понимаю». — Разве это не грустно? — Может, немного, — хмыкнул он. — Но по-моему, если бы ничего никогда не менялось, было бы намного грустнее. — Да, — я выдохнула и обнаружила, что из моего рта вырвалось облако пара, — наверное, ты прав. — Идём, — он взял меня за ладонь, которой я запахивала кардиган, — пока я с тобой, тебе нечего бояться. Наконец мы двинулись по аллее и обошли дом, чтобы войти внутрь. Там нам попалась четвёрка мужчин. Они курили на крыльце и перешучивались, когда заметили нас. — Ви! — сверкнул зубами один из них. — Где ты пропадал, малыш? Я тебя лет двести не видел. На вид они были лет на пять старше Тэхёна. — Джон и Малыш Джей проходили здесь только что, — подхвати второй, — вы, ребята, разве не вместе? — Привет, — сказал Тэхён, подходя и пожимая руки каждому, — я как раз следом за ними. Тут они заметили меня, прятавшуюся за плечо их товарища. — О-о-о, — протянул один из них, — ты с подружкой? — Это моя девушка, — объявил Тэхён. Откровенно говоря, я не помню прозвища, которые они назвали мне в качестве своих имён. Но они были очень радушными. Один из парней сунул сигарету в зубы и, прямо на ходу затягиваясь, отвесил мне поклон. Все остальные поклонились вслед за ним, и я поступила так же. Они наперебой говорили, какая я хорошенькая, лапочка, прелесть и тому подобное. Но Тэхён не стал долго задерживаться и повёл меня внутрь. В светлой прихожей царила атмосфера какого-то праздничного веселья. Мужчины здесь были одеты в классические костюмы, даже самые ненарядные из них выглядели помпезно. Женщины походили киноактрис. Все эти люди были словно из другого времени. Они явно знали, как следить за собой. Готова поклясться, что не увидела ни одного человека, на котором были бы джинсы. А ещё все они, как мужчины, так и женщины, пыхтели без передыху. Было похоже, что я попала в тайное общество, в котором свой особый дресс-код. Они выглядели… изысканно. Стало понятно, с кого брали пример мои друзья из Скворечника. Тэхён рассказывал, что подобные сборища Дэнни устраивает постоянно. Это действительно было так. Даже наши встречи несколько раз срывались из-за подобных неожиданных вечеринок. Эти люди хотели жить на широкую ногу. «Совсем не таким я представляла себе логово бандитов». В доме крылечная сцена повторилась бесчисленное количество раз. Я только и успевала раскланиваться в разные стороны, как неваляшка, и отвечать на восторженные охи и приветствия. «Милый». «Пуля». «Птичник». «Боб». «Картёжник». «Дружок». «Большой Джей». «Собака». «Улыбашка». «Толстый Джей». «Безухий». «Повар». «Джей Шустрые Ноги». «Лысый Джей». «Скромный Джей». «Тёмный Джей». «Джей Убитый Дважды». «Дипломат Джей». И многие другие, а также их жёны и девушки. Пока мы прошли через кухню, а затем по лестнице и через несколько комнат до гостевой на втором этаже, у меня голова распухла от всех этих Джеев и их приятелей и дам. Некоторые из них называли и настоящие имена, но их я запомнила ещё хуже. На самом деле народу было не так много: где-то человек сорок. Когда мне говорили о Многоруком Дэнни, я представляла, что у него будет намного больше рук. Но здесь были не все, если верить словам Ким Тэхёна. Никто в точности не знал, сколько людей работает на Дэнни. Ребята утверждали, что на каждой вечеринке они обязательно встречали кого-нибудь, кого никогда прежде не видели и кто при этом заявлял, что он работает на Многорукого Дэнни уже целую вечность. Наконец мы добрались до гостевой комнаты и прошли к широкому журнальному столу, окружённому двумя диванчиками и двумя креслами. Тэхён заранее поведал мне, что у Дэнни есть четверо человек, которых он частенько держит возле себя. Это были его плутоватый племянник Шуга, которого я должна была сразу узнать, потому что он очень молод; худощавый доктор Чхве по прозвищу Доктор — с ним мне уже доводилось видеться; коренастый низенький контрабандист по прозвищу Карлик, который пособничал Дэнни в его оружейном бизнесе; и наконец, его ближайший друг и товарищ Белый, с которым они вместе спланировали большинство своих успешных ограблений. Теперь же на диванах и креслах вокруг журнального стола сидело около десяти человек. Помещение затопило сигаретным дымом, а люди на диванах о чём-то звонко спорили. Среди присутствующих я заметила и Чимина с Чонгуком. Они не сидели, а стояли позади, и первыми заметив нас с Тэхёном, указали на нас остальным. Тогда я наконец и увидела его. Он сидел на кожаном диване спиной к нам в окружении своих людей и обернулся, когда ему на нас указали. С его лица ещё не успело сойти шутливое выражение, с которым он оживлённо разговаривал с кем-то только что. Сказать по правде, я не ожидала, что он будет таким. Когда мне говорили о Дэнни Многоруком, я представляла страшного человека. Как минимум большого, обязательно хмурого и серьёзного — способного внушить ужас одним своим видом. Передо мной же вскочил на ноги совершенно другой человек: осанистый, широкоплечий и стройный, с немного грубыми чертами лица, но при этом весёлыми озорными глазами и с широкой улыбкой на тонких губах. Он был одет в безупречный чёрный костюм, сидевший на нём, как с иголочки. «Он похож на ведущего». — Ви! — воскликнул он звучным голосом диктора. Тут Дэнни стал торопливо пробиваться к нам из-за стола через сидящих на диване людей. Оказавшись на свободе, он подлетел к Тэхёну и схватил его голову своими огромными ладонями. Он взъерошил ему волосы и немного потряс за щёки. — Как же я рад тебя видеть, мой друг! Тут он перевёл взгляд на меня… и думать забыл про Тэхёна. Его глаза округлились настолько, что я испугалась, как бы они не выпали из орбит. Я бросила один короткий взгляд в сторону журнального стола и обнаружила, что все взгляды прикованы к нам. — Это ты!.. — тем временем глухо выпаливал Дэнни, указывая на меня пальцем. — Это ты помогла моему дуралею Клещу!.. — он круто, словно в танце, развернулся к дивану. — Доктор! Это она? Уже знакомый мне длиннолицый мужчина в очках-половинках, разглядывая меня с безразличным лицом, покивал в ответ своему боссу. Ошеломлённый Дэнни снова вернулся ко мне, и на этот раз его лицо выражало какой-то детский, даже глупый восторг. — Это моя девушка, — в очередной раз за последние десять минут представил Тэхён, — её зовут Рюджин. — Рюджин… — с придыханием произнёс Дэнни. — О-о-о, Рюджин, Рюджин, Рюджин… ты не представляешь, как меня спасла. Знаешь что, Ви? Именно твою девушку мы сейчас и обсуждали!.. Именно… нет, подождите, — он вдруг развернулся к сидящим за столом. — Ты, ты, ты и ты, — Дэнни указал пальцем на четверых, — идите-ка повеселитесь. Нам нужно поговорить с прекрасной девушкой Ви. Идите вниз, к остальным. Названные люди стали подниматься, чтобы покинуть комнату. По их бледным лицам я догадалась, что настроение у них не сахар. Когда они встали, за столом остались сидеть только четверо человек. — Давайте, давайте, — подгонял босс, — быстрее, друзья, вечер не бесконечный. Да, вот так, проходим. И помните, что я вам сказал. Сплетничайте, друзья! Чешите языком, да побольше. Всем расскажите, что мы здесь обсуждали. Расскажите всем!.. Я хочу, чтобы моя крыска понимала, что я о ней знаю. Пусть понервничает. Так что болтайте, болтайте… пусть она нервничает. — Но ты же понимаешь, — развернулся напоследок один из вставших мужчин, — что это не мы? — он указал на себя и вставших вместе с ним товарищей. Тут лицо Многорукого Дэнни исказилось гримасой потрясения и даже какой-то обиды. — Ну конечно же! — воскликнул он. — Да ты что? Я никогда в тебе не сомневался. — Мы не хотели ничего такого, Дэнни, — тут же пропыхтел мужчина, — просто все эти допросы, сам понимаешь, мы просто… мы только делаем свою работу! — он продолжал повторять «мы», то и дело указывая на себя и троих притихших мужчин. Все они были значительно старше нас, а «мыкавший» парень, казалось, был старше и самого Дэнни. — Нет-нет-нет, — перебил Дэнни, — я понимаю, понимаю… но и ты меня пойми. Это профилактика. Что я могу сделать? Ты мне друг, но истина дороже… — Так я тебе и не врал!.. — в отчаянии было ответил мужчина. — Разве я… — Да нет же! — снова прервал Дэнни. — Я хочу, чтобы ты понял, что это необходимая мера. В этом доме есть тот, кто подставил нашего несчастного друга. И меня он тоже подставлял, а я спускал ему это с рук. Что же будет, если я буду с ним мил и ласков? Он решит, что ему всё сошло с рук. — Нет, Дэнни, ты не прав, — забормотал мужчина, — мы-то тут причём? Мы всего лишь… — Нет-нет-нет, я понимаю! — босс организации повысил голос, и «мыкавшему» бедолаге снова пришлось умолкнуть. — Это не по-товарищески. Я приглашаю вас в свой дом, а потом призываю на этот… допрос. Думаешь, я не понимаю? Но я хочу, чтобы и ты понял. Среди нас есть предатель. И я хочу, чтобы он нервничал. Потому что я найду его. Но чтобы найти, мне нужен шум. Нужно, чтобы он был напуган. Вот ты! Скажи, ты напуган? Мужчина состроил мученическую гримасу. Он не знал, какой ответ в данном случае будет правильным. — Я?.. Я напуган, что ты сочтёшь, что это я, потому что я напуган. То, что я напуган, никак не связано с тем, что это я… я только напуган, что ты сделаешь неправильные выводы из того, что я напуган… Дэнни расхохотался. — Правильно! — воскликнул он. — Это очень хорошо! Тишина вокруг них была гробовой. Все с интересом наблюдали за развернувшейся сценой. Знаете, уже с первой встречи во мне поселилось убеждение, что Многорукому Дэнни это нравилось. Он любил устраивать представления. — Д-да?.. — пролепетал мужчина. — Это хорошо?.. Да что ж тут хорошего?! — Из того, что ты напуган, я могу сделать вывод, что мой предатель напуган. Понимаешь? Это просто прекрасно, что ты напуган. Понимаешь, бывают такие времена, когда тебе, как главе какого-нибудь небольшого государства, очень полезно, чтобы твой народ был напуган. Мой предатель должен быть напуган. А так как я не знаю, кто он, к сожалению, напуганы должны быть все. Впрочем, я не хочу тебя утомить своими теориями… — Я понимаю, Дэнни, — сказал мужчина, но по лицу его больше казалось, что он в растерянности, — я всего лишь хотел убедиться, что ты не подозреваешь нас, — снова он указал на себя и своих друзей, — потому что это было бы ошибкой. Дэнни окинул четвёрку товарищей безразличным взглядом. Вид у него как-то внезапно сделался скучающий. — Нет, — ответил он, отворачиваясь от них, — ни в коем случае, друзья. Вас я не подозреваю. Мы тысячу лет работаем вместе. Вы мне почти что братья. Ступайте. Наконец четверо мужчин покинули помещение, всё ещё несколько встревоженные. Тогда Дэнни пригласил меня и Тэхёна присесть за стол, а заодно подозвал и Чонгука с Чимином. — Мне кажется, это они, — лениво протянул парень, развалившийся на диване. «Шуга», — сразу догадалась я. Он был самым молодым среди оставшейся четвёрки. Дэнни, усаживаясь в освободившееся кресло, добродушно посмеялся. — Юнги, я очень любил твою мать. Она была удивительной женщиной, моя милая сестра… Для меня совершенно удивительно, что она умудрилась воспроизвести на свет такого непроходимого тупицу, — произнёс он мягким голосом, в гораздо более спокойном тоне, нежели буквально минуту назад. — У Восьмёрки хрупкий характер… это тихая, мягкая, завистливая и удивительно желчная душа. Всего-то нужно, чтобы он поболтал. Хочу, чтобы слухи расползлись по всем структурам. Пусть кричат, что я рву и мечу, лишним не будет. Когда ходит слух, что начальство рвёт и мечет, работа спорется на ура. Итак, — он уставился на меня, сверкая улыбкой, — Рюджин, правильно? Я к тому времени уже уселась на диван рядом с Тэхёном. До меня дошло, что мы держимся за руки, только когда Дэнни заострил взгляд на наших сцепленных ладонях и улыбнулся шире. — Отличная работа, — вдруг встрял Доктор, — ты медсестра? — Я?.. — я перевела на него взгляд. — Нет. — Как же тогда ты так правильно перевязала нашего парня? — недоумевал Дэнни. — Я просто действовала по инструкции, — пролепетала я, — я работаю официанткой. Мы проходим аттестацию по безопасности труда… — Никогда не знал, что официантки могут оказывать первую помощь, — растерянно поморгал Дэнни. — Потому что они не могут, — добавил Доктор. — Обычно персонал ритейлов и кафе проходит аттестацию по безопасности труда исключительно для галочки. Удивительно, что кто-то настолько всерьёз относится ко всем, даже на первый взгляд бесполезным аспектам своей работы. Всё это было произнесено сухим менторским голосом. Некоторые люди даже похвалу произносят, как оскорбления. Я неловко улыбнулась. — Рюджин умеет дать жару, — встрял воодушевлённый Чонгук, — она неплохо ориентируется в экстренных ситуациях. А не поделитесь-ка, что это только что была за чертовщина? — он указал на дверь. — Что за дела с Восьмёркой? О каких слухах речь? — Всё по порядку, — отмахнулся Дэнни, — сначала я представлюсь очаровательной девушке Ви. Рюджин, я начальник твоего друга и твой большой должник. Вокруг меня мои друзья, все они тоже твои должники. Можешь обращаться к любому из них, если тебе что-нибудь понадобится! Мы все здесь, как семья. Это мой лучший друг Хван Минхан, — он указал на мужчину лет тридцати в белом костюме с зачёсанными назад и блестящими от лака волосами; «Белый», — догадалась я, а Дэнни продолжил, — Пиль Ютэк, — следующий указанный мужчина был широколицым смуглый дядькой с сильно выступающей нижней челюстью; в нём я узнала Карлика. — Доктора Чхве Сольвона ты уже знаешь. А это, — Дэнни указал на Шугу, — мой племянник, Мин Юнги. — Очень приятно, — пролепетала я. — Теперь, когда мы оставили позади все эти утомительные формальности, — торжественно произнёс Дэнни, — я хочу узнать именно у тебя, Рюджин, — он одним только жестом указательного пальца заткнул хотевшего было встрять Тэхёна, — что такое интересное тебе довелось увидеть? «Что?» Я отвесила нижнюю челюсть, не зная, что и сказать. Затем я посмотрела на Чонгука, на Чимина, на Тэхёна… все они отвечали мне такими же долгими взглядами. — Все остальные, молчите, — хохотнул Дэнни, чувствуя, что каждый из них готов вот-вот за меня вступиться. — Чонгук сказал, что ты неплохо ориентируешься. Мои друзья брали тебя с собой на работу? — Я… — пролепетала я, ища ответа в глазах своих приятелей. Все втроём они явно пытались что-то до меня донести. Но что? «Скажи правду» или «соври»? Невозможно было понять, какой из этих вариантов будет хуже. — Один раз, — честно призналась я, — это была какая-то мелочь, я случайно оказалась рядом и помогла. — Вы кучка идиотов, — Дэнни обратился к моим друзьям, добродушно улыбаясь, — о каком повышении вы можете мечтать, когда относитесь к работе так несерьёзно? Скольких ещё вы впутывали в наши дела? — Я доверяю Рюджин… — начал Тэхён. — Вообще-то, это была моя идея, — вступился Чонгук, — и Рюджин тогда правда неплохо помогла. Дэнни неожиданно засмотрелся на Пак Чимина. Тот ответил начальнику тем же. Казалось, они безмолвно разговаривали о чём-то с несколько секунд. — Сейчас о другом, — изящно отмахнулся босс мафии и указал на выход из комнаты, — у меня разбивается сердце от той смуты, которая творится в нашем маленьком государстве. — Это просто кошмар, — подал Карлик свой грубый, прошедшийся как наждачной бумагой по слуху голос, — мало кто ведёт себя так мерзко, как этот поганый Восьмёрка. Зачем ты принимаешь таких людей? Смотреть противно. — Восьмёрка, может, и не самый привлекательный, но он неплохо работает в своём маленьком отделе, — подал негромкий голос Белый. — С чего вообще весь сыр-бор? — нетерпеливо вклинился Чонгук. — Сегодня Клещ пришёл в себя и активно заговорил о предателе. У дяди снесло башку с его подозрениями, — ответил ему Шуга, — он устраивает здесь свои расследования вместо того, чтобы отпустить людей веселиться. Слушай, Кук, не пойдёшь-ка со мной? Поболтаем с ребятами. — Можно, — ответил Чонгук, пожимая плечами. Но я-то знала, что у него в голове в этот самый момент крутились одни проклятья. — Я бы не спешил с выводами, — вставил Белый, — подозрения вполне оправданы. — Да где там они оправданы? — хохотнул Шуга. — Кем оправданы? Клещом? Да в аду я его видел. Ну, наплёл с перепугу чепухи. С кем не бывает? Я чувствовала неловкость от одного своего присутствия. Но сидящие в комнате люди проявляли ко мне не больше интереса, чем к узору на обоях. Я была здесь словно элементом мебели: красивым, миниатюрным и забывающимся сразу же, стоит только от него отвернуться. Чимин, Тэхён и Доктор больше помалкивали и слушали, а вот Шугу, Чонгука, Белого и Карлика так и подрывало вставить свои пять копеек. — Это из-за него, что ли, весь шум? — опешил Чонгук. — Из-за Клеща? Серьёзно? — Весь сыр-бор не из-за Клеща, а из-за того, что с ним случилось, — возразил Белый, — а случилась с ним любопытнейшая вещь. — Факт остаётся фактом, — прогремел, соглашаясь, Карлик, — бордельный гадёныш знал о слежке, и наши друзья из полиции тоже оказались тут как тут. Кто-то нас саботировал. — Как я уже сказал!.. — возник над всеми торжественный голос Дэнни, и только когда все умолкли, он продолжил. — Как я уже сказал, в нашем государстве смута. Кто-то меня подставляет, друзья. Я разговаривал со своим коллегой, тем самым бордельным «гадёнышем», и он сильно на меня обижен. Клещ убрал троих его людей, а я ещё и следил за ним — это не по-товарищески. Мой коллега клянётся, что все мои недавние неудачи не на его совести. Когда же я спросил, как он понял, что я за ним слежу… он стал юлить и лукавить. Это почти то же самое, что признаться: узнал он об этом не случайно. — Не может быть, — подал голос Тэхён, — он подтвердил, что кто-то из наших людей рассказал ему о твоей слежке? — Можно сказать и так, — хохотнул Дэнни. — Я восхищаюсь человеком, который всё это учинил! Он ведь не просто сдал меня другому… он направил на нас бдительное око, чтобы повязали и наших, и ваших, и по соседству вставших. «Он словно рассказывает стих на конкурсе чтения». — Это не простой перебежчик, друзья, — продолжал Дэнни. — Это подрывник. Злодей. Он действовал не из соображений выгоды — он намеревался учинить хаос. В его планах было поссорить меня с моим коллегой из другой организации, а заодно ещё и подсадить бравых блюстителей закона нам обоим на хвосты. А теперь скажите мне, — он указал на дверь пальцем, — способен ли Восьмёрка учинить подобное? На какое-то время воцарилась тишина. А потом все тепло заулыбались. — А вы! — вдруг Дэнни указал на моих друзей. — Вы способны со мной так поступить? Поначалу ребята ещё смотрели на него с глупыми ухмылками, будто не поняли, что он только что имел в виду. Но постепенно это веселье сползло с их лиц, и открылся вид на их искреннюю растерянность. Веселье всех остальных тоже сошло на нет. — Что? — наконец переспросил Чонгук, хмуря брови. — Мы? Ты с ума сошёл? Веселье Дэнни как рукой смахнуло. Без улыбки он приобретал совершенно иной облик. Холод в его глазах, казалось, понизил температуру в комнате до нуля градусов. Он скользил прилипчивым взглядом от одного парня к другому, и с каждой секундой его лицо всё более обнажало его истинные эмоции. Он был серьёзен в своём вопросе и желал от остальных такого же отношения. Все остальные его компаньоны скромно притихли, в неловкости ожидая продолжения. — Да, — подтвердил Дэнни, — вы. Что это за тон, Джон? Ты держишь меня за дурака? — Нет, — ответил было Чонгук, — я просто… — Нет-нет-нет! — перебил Дэнни. — Я понимаю. Я тебя несправедливо оскорбил. Ты же не какой-то Восьмёрка, верно? Его дело маленькое, а у тебя амбиции. Но разве ты не слышал, что я сказал? Восьмёрка не может быть моим подрывником. И даже не потому, что у него нет потенциала. Я не недооцениваю своих людей. Просто он проверен временем. А вот ты… ты с нами не так давно, а ещё считаешь себя умником, верно? А ещё ты любишь всякие беспорядки, верно? — Послушай, — процедил Чонгук сквозь зубы, — я не знал, что из-за сутенёра сорвались твои дела. Я вообще не знал, что Клещ следил за этим сутенёром. Я даже не знал, что ты сотрудничаешь с этим сутенёром… — Нет, нет, нет! — снова Дэнни пылко влез поперёк. — Послушай. Конечно, я ничего тебе не говорил. Откуда ты мог знать, верно? Но… — он выдержал нарочитую паузу, — я не разрешаю своему племяннику ходить без охраны. Он часто выбирает в свои охранники тебя. Он знал, что происходит. А ещё большую часть времени он бывает пьян… в твоём присутствии. — Ну ладно тебе, дядя… — встрял было Шуга. — Тихо! — оборвал тот. Тишина наводнила комнату. Чонгук растерялся, это чувствовалось. И хотя он не лебезил, как это делал Восьмёрка, он ничего не мог ответить так, чтобы разговаривать со своим боссом на равных. — Если ты сейчас не оправдаешься, я могу и решить, что это ты, — серьёзно проговорил Дэнни, — и придётся что-то предпринимать. Как думаешь, я шучу? — Нет, — рявкнул тот. — Так что ты скажешь, Джон? Каковы твои аргументы? На лице Чонгука проступили желваки. — Это был не я, — тихо проговорил он. — Надо же! Какие замечательные аргументы! — хохотнул Дэнни. — «Это был не я», — потрясающе! Теперь ты говоришь то же самое, что до тебя говорил Восьмёрка! Карлик громогласно расхохотался. Шуга к нему присоединился. — Малыш Джей, — воскликнул Дэнни, улыбаясь, — ты что думаешь? Я точно помню, что делился с тобой соображениями о сутенёре. Ты не упоминал об этом ненароком при ком-нибудь? «С ним он говорит в другом тоне». Это чувствовалось. — Я никому не говорил, а Ви и Джону сказал только тогда, когда мы непосредственно ехали забирать Клеща, — спокойно проговорил Чимин. — Клещ мог кому-нибудь сказать? Дэнни смерил его долгим задумчивым взглядом, который завершился радушной улыбкой. — Исключено, — отбросил он, — я сказал ему, что дело должно быть тихим. На то он и Клещ, он может работать без шума. Более того, сейчас, когда попал под раздачу, он не стал бы об этом молчать. А о задании знали ты, Белый, Карлик и Шуга. Хотя и это много, слишком много для нынешних времён… трое могут сохранить тайну, только если двое из них мертвы. Так, кажется, говорил Бенджамин Франклин? По виду всех присутствующих стало ясно, что эти слова никому не понравились. — Говорю же, это Толстый Джей, он в тот день меня охранял, — ворвался Шуга, — он всё слышал. Позовите его уже наконец. — Толстый Джей не наш подрывник, он просто… — задумчиво проговорил Дэнни. — Болтает без умолку, — закончил Белый. — Интересно, многим он успел рассказать? — прогремел Карлик. — Да всем, — нетерпеливо проговорил Чимин, — сейчас об этом сутенёре наверняка шепчутся все. — Это моя вина, — сказал Шуга. Дэнни одарил его каким-то бесцветным взглядом, будто болтовня о Толстом Джее ему наскучила. — Нет, я тоже был беспечен, — фыркнул он, — последние несколько лет были удивительно стабильны… а стабильность — роскошь, к которой легко привыкаешь. Теперь мне придётся расхлёбывать последствия собственной беспечности. — Мне не нравится то, что ты говоришь, — прогудел Карлик, — и я точно не хочу, чтобы меня и моих ребят это коснулось. Дэнни пожал плечами: — Лес рубят — щепки летят. Ладно, вы свободны, друзья. Идите и повеселитесь. Простите за этот допрос, честное слово, он мне самому противен. Позовите-ка сюда Толстого Джея, — тут он вспомнил обо мне, — и ещё раз, Рюджин, спасибо тебе огромное. Ты нас очень выручила. Для меня важен тот дурень, который благодаря тебе остался в живых. Если тебе что-нибудь понадобится, смело обращайся. Я помню свои долги так же хорошо, как помню чужие. Что до остальных: я хочу, чтобы вы были бдительны. Своих коллекторов я люблю больше всех. Если заметите что-то странное, скажите мне. — Кстати, об этом, — снова заговорил Чимин, — мы хотим взять Рюджин с собой в «Алмаз». Дэнни выгнул бровь. — Это то дело, которое ты сочинил, Джон? — бодро спросил он у Чонгука. — Да, — сухо ответил тот. Чонгук здорово разозлился. Но Дэнни словно этого не замечал. — И ты не против? — спросил он. — Нет. Дэнни махнул рукой. — Тогда делайте, что хотите. Вы же хотели взять какую-то цацку, да? — Диадема, — сказал Тэхён. Дэнни кивнул. — Отличная была затея. Но если попадётесь, не смейте вспоминать моё имя на даче показаний. — Есть ещё кое-что, — вдруг услышала собственный голос я. — Я хочу попросить подработку. Какую угодно. Боковым зрением я увидела ошалелые мины Чимина и Чонгука. — На пару раз, — вдогонку выпалил Тэхён, сильнее сжимая мою ладонь в своей руке, — под мою ответственность. Босс мафии уставился с театральным недоумением сначала на меня, потом на Тэхёна. В каждом даже самом мелком его действии, в каждом выражении было больше артистизма, чем в целой актёрской труппе. Дэнни посмотрел и на своих приятелей, а у самого всё такие же выпученные глазищи. А потом обратился к моим друзьям: — Берите на вашу заварушку, кого хотите, но не впутывайте посторонних в наши дела. Ваше счастье, что дела у вас несерьёзные, а у меня и без того куча проблем. Иначе я был бы вне себя от ярости. На сегодня вы свободны. Поднявшийся во мне ураган волнения медленно стих, оставляя после себя только разруху. «Похоже, нельзя». Я совсем не рассматривала вероятность того, что Дэнни может вышвырнуть меня за дверь, как бездомного котёнка, трущегося о его щиколотку. И теперь я не знала, что чувствовать: разочарование или облегчение. Мы с ребятами поднялись и поплелись было на выход. Однако Дэнни остановил нас. — Малыш Джей, — сказал он, — подойди-ка на минутку. Чимин развернулся и подошёл к своему боссу. Они вдвоём отошли в сторону и принялись обсуждать что-то вполголоса. «Эти двое и правда близки». Почему-то мне стало не по себе от этого. Дэнни время от времени косился в нашу сторону и говорил что-то своему подчинённому, а тот кивал головой и тихо отвечал, едва шевеля при этом губами. В конце концов Дэнни похлопал Чимина по плечу и кивнул ему в нашу сторону, позволяя уйти. — У меня на тебя большие планы, — сказал он ему вслед, — не забывай об этом. Когда мы уже покидали комнату, от Шуги нам вслед послышалось грустное: «Кук, ты куда?» — но Чонгук притворился, что не услышал этого. Внизу Чимин направился в кухню, чтобы найти Толстого Джея, а мы с Чонгуком и Тэхёном покинули дом. Нас несколько раз останавливали уже смутно знакомые мне лица с предложением остаться подольше, но Тэхён отмахнулся от всех внезапно появившейся работой. — Ублюдок! — Чонгук толкнул несчастный Хёндай. — Как же я ненавижу его порой!.. — Потише, — сказал Тэхён, — тут вокруг туча подозреваемых в предательстве, так что не надо таких громких заявлений. Чонгук положил ладони на крышу автомобиля и прислонился к ним лбом. — Да плевать я хотел, — сказал он, — он прекрасно знает, что это не я, ему просто приспичило кого-нибудь унизить. Чёртов ублюдок. — Лол, — усмехнулся Тэхён, — давненько я не видел его таким взбешённым. — Это он был взбешён? — удивилась я. — Он, казалось, игрался в тесёмочки со всеми вокруг. — Да, он всегда такой мерзкий, когда злится, — подтвердил Чонгук, — если ты ему в таком его состоянии сделаешь замечание, он может основательно слететь с катушек. Ну, а ты? — он кивнул в мою сторону. — Ты что удумала? Какая ещё подработка? Мы с Тэхёном переглянулись. — Мне просто нужны деньги… Чонгук озадаченно хмурился. — Разве ты не работала официанткой? — Мне срочно нужны деньги. По личным причинам, — технически не соврала я. Младший задумчиво хмыкнул и тут же пожал плечами, демонстрируя этим жестом нечто вроде «ну, раз ты так говоришь». На самом деле я понимала, что мне просто повезло: он был слишком не в духе, чтобы докапываться. А к нам тем временем медленно и с грацией тени приближался Пак Чимин. Он казался пасмурным и мрачным, как всегда. Но первое, что он сказал, когда подошёл, было вот что: — Ну что, поздравляю, Рюджин? Ты официально получила работу. Все уставились на меня. А я, кутавшаяся в кардиган и пританцовывавшая, чтобы спастись от холода, мигом замерла и округлила глаза. — Что?.. — пролепетала я. — Серьёзно? Мы с Тэхёном встретились взглядами. Наш с ним план, бывший до этой секунды мёртвым, вдруг затарахтел. Механизмы пришли в движение. Мы сделали этот шаг. — При одном условии, — сказал Чимин, — только я буду решать, какую работу ты будешь выполнять. К тому же, в случае неудач ты будешь не менее ответственна, чем все остальные. Хорошо подумайте. Поехали, — он двинулся к автомобилю, — нам ещё на почту заезжать. — Подожди, — сказал Тэхён, — зачем ты предложил Рюджин пойти с нами на бал? Ты же говорил, что лучше взять кого-то постороннего. Почему ты передумал? — Точно, — хмыкнул Чонгук, — ты старательно игнорируешь этот вопрос. Чимин остановился и уставился на меня. Его лицо было подобно пелене тумана — я ничего там не видела. — Я решил, что лучше взять кого-то из знакомых, — тихо произнёс он, смотря мне в глаза, а потом обвёл взглядом и своих друзей, — можете считать, что это интуиция. — Лучше мы будем считать, что ты врёшь, — ответил Тэхён, — о чём вы с Дэнни шептались? Они схлестнулись взглядами. — Только о том, о чём я вам уже сказал, — холодно пропечатал Чимин, — Рюджин может к нам присоединиться, но всё это только под мою ответственность. Мне ещё и соврать пришлось, что она уже совершеннолетняя. И ещё, она не одна из нас. Если однажды она исчезнет из нашего вида, у Дэнни не будет вопросов. Не благодари. — Тогда при чём здесь то, что у него на тебя большие планы? — сощурился Тэхён. — Ты что-то недоговариваешь. — Он попросил меня проследить, чтобы ты не повторил мои ошибки с Шису, — сквозь зубы прошипел Пак. — Потому что вместе с тобой на этом деле могу потонуть и я, а у него на меня большие планы. Я ответил на все твои вопросы, дружище? Из их глаз разве что не сыпались искры. В воздухе запахло электричеством. Мы с Чонгуком переглянулись: два неловких свидетеля этого разговора. — Ладно вам… — пробормотала я. — Прекращайте… Тэхён крутанулся и двинулся к машине, не желая заканчивать этот разговор на мирной ноте. Мы тоже разбрелись по своим местам. Только усевшись на заднее сиденье рядом с Чонгуком, я ощутила, до чего длинным был этот день. «Всё идёт по плану», — повторяла я, как мантру, пока мы неслись по ночным улицам. Однако ощущения были совсем противоположные. Дэнни Многорукий оказался отличным шоуменом: он любил веселье, смех и представления. Но ровно так же, как умел громогласно восклицать, он умел и негромко перешёптываться. Все окружавшие его люди невольно превращались в актёров спектакля, который он поставил и в котором сам задал всем роли. И раз уж теперь я попала в поле его зрения, это значило только одно… я тоже выходила на сцену. Я забралась на сиденье с ногами и свернулась комочком. Тэхён включил какую-то заунывную песенку. Но с ней было лучше, чем ехать совсем в тишине. Какое-то время я смотрела в окно и не обнаруживала ни души. Это были окраинные районы-спальники, они ночами засыпали вместе с их жителями. Они выглядели умиротворёнными… спокойными и безмятежными. Но где-то в самом сердце этой глухой тишины зарождалась буря. Я искала её источники извне, когда вдруг поняла, что эта буря зарождалась во мне. Она гласила: «Перемены грядут».