***
— Мистер Поттер, вы что-то хотели? — спросил профессор Снейп, видя, что все уже собрали свои вещи и большинство учеников вышли, а тот сидит, уткнувшись взглядом в парту, и даже не думает собираться. — Что? — поднял глаза на учителя парень, и Снейп едва не выругался вслух: зрачки у Поттера были расширены — он явно не понимал, где находится и что с ним происходит. Дождавшись, когда последний ученик выйдет из класса, профессор быстро бросил запирающее и кинулся к Гарри. — Какую дрянь ты выпил? — прошипел рассерженной змеёй. Ученики Хогвартса много чего употребляли, начиная с веселящих зелий, чтобы поднять себе настроение, или зелий для улучшения памяти, чтобы качественнее готовиться к экзаменам, и заканчивая магловскими наркотиками. Все они сказывались не лучшим образом на здоровье глупых детишек, да кто обращал внимание на такую мелочь — колдомедицина может исправить почти всё. Поэтому профессор подумал, что Гарри употребил что-то из арсенала малолетних идиотов. — Я ничего не пил, — растерянно, но через силу улыбался парень. — Профессор, мне плохо. Что со мной? Снейп сразу поверил, что Гарри действительно ничего осознанно не принимал, но могли и подлить что-нибудь в шутку «друзья» или враги, намереваясь навредить. — Что болит? — уже серьёзно и взволнованно спросил профессор. — Когда тебе стало плохо? — Ничего не болит, разве что… неважно. А голова начала кружиться где-то посреди урока. И сейчас… — Парень не осознавал, что делает, он, пользуясь тем, что профессор подошел к нему ближе, взял его за руку и начал поглаживать. — Профессор, ваш голос… он завораживает меня. Вы такой… возбуждающий… — Поттер, что ты… — Услышав последнее слово, Снейп сначала удивился, хотел упрекнуть парня, думая, что тот забылся или что гормоны играют, но, вглядевшись в глаза и всё ещё расширенные зрачки, а также увидев явный неадекват парня, понял, что что-то не так. — Гарри, ты что, возбуждён? — Да, профессор, — смущённо покраснел парень. — Я не знаю почему, но я не могу… успокоиться. Простите… — Ты под зельями! — прорычал профессор. — Вспомни, что ты пил или ел перед моим уроком. Кто тебе мог дать… — Я сегодня даже на обеде не был. Последний раз я ел и пил на завтраке, — возразил Гарри. — Значит, это контактное зелье… — Профессор, мне больно, — ещё больше покраснел Поттер. — Мне нужно… Можно, я пойду… в туалет… Собрав всё свое мужество, Гарри попытался встать. Нижнюю часть тела скручивало спазмами возбуждения, а грубые джинсы больно сжимали и натирали самое нежное место. Прикусив губу, чтобы не застонать, он сделал шаг к двери. — Постой, — остановил его профессор. Это было неправильно. Он учитель, Гарри ученик, и у них договорённость, что до его семнадцатилетия никаких контактов между ними не будет… Ретроспектива. После выхода из комы и обретения контроля над рукой вернуть управление над всем телом для Гарри уже не составило труда. Утром медиведьма обнаружила в кровати улыбающегося юношу, который благодарил за заботу. И уже во время завтрака вся школа знала, что Гарри Поттер очнулся. Целый день к нему приходили друзья, чтобы подарить сладости и просто пожелать скорейшего выздоровления. Ну, а ночью опять пришел профессор. Гарри ждал его долго, но ещё слабый организм после такого насыщенного дня не выдержал, и парень уснул. Профессор какое-то время молча стоял у кровати, всматриваясь в спокойное лицо юного Поттера, так похожего и одновременно не похожего на его отца, а потом всё-таки решился: присел на стул и взял его руку в свою. Сегодня он не стал говорить ничего — боялся разбудить, но Гарри всё равно проснулся. Лежал тихо, наслаждаясь теплом руки своего профессора. — Ты уже не спишь, — тихо сказал Снейп, и в его голосе явно слышался смех. — Не сплю, профессор, — так же тихо ответил Гарри. — Как ты себя чувствуешь? — Спасибо, уже хорошо. Ничего не болит, только пока слабость, тяжело на ногах стоять. — Это естественно после таких серьёзных травм. — Спасибо вам, сэр. Мне Гермиона рассказала, что это вы первый пришли мне на помощь и доставили в больничное крыло. Вы опять спасли меня. — Не стоит благодарности, Гарри. Это было моей обязанностью как профессора Хогвартса. Ох, профессор снова назвал его по имени, и у юноши прямо зажглось внутри маленькое солнышко, так ему стало приятно от этого. — Но в ваши обязанности не входило дежурить возле меня ночью, — упрямо возразил Гарри. — Я каждый раз просыпался, когда вы брали меня за руку, и именно желание узнать, кто так заботится обо мне, заставляло меня желать открыть глаза, очнуться и поблагодарить. — Ну, за руку не только я тебя держал, — хмыкнул профессор. — Мисс Грейнджер… — Гермиона по-другому это делала. Я сразу заметил разницу… — Ладно, Гарри, признаю — это я приходил к тебе каждую ночь. Я боялся, что ты больше не очнёшься. И рад, что мои опасения не оправдались. Ты жив и скоро будешь полностью здоров. Поправляйся… Он хотел встать и уйти. Что ещё мог сказать преподаватель своему несовершеннолетнему ученику? — Постойте, профессор, — сжал Гарри руку мужчины, которую всё время разговора продолжал удерживать в своей руке. — Мне ведь вчера не послышалось, что вы просили меня вернуться к вам. Тут он мило покраснел, надеясь, что в слабом свете луны профессор этого не заметит. После довольно длительной паузы, во время которой он даже не попытался забрать свою руку, профессор всё же ответил: — Не послышалось… Отдыхай, Гарри, у нас ещё будет время поговорить. И об этом тоже… — Вы обещаете? — Обещаю, Гарри, — улыбнулся профессор. Мягко высвободил свою руку и погладил парня по лицу, прощаясь. Ну, а Гарри не удержался и снова прижал своими руками руку профессора к губам, поцеловав внутреннюю сторону ладони. Мадам Помфри отпустила Гарри только через три дня, и то перед этим взяла с него обещание, что он будет приходить к ней каждый день на диагностику и принимать зелья ещё в течение недели. К профессору же Гарри смог попасть только через день после выписки из больничного крыла, так как Гермиона и члены квиддичной команды просто не отпускали его от себя ни на шаг. Ну, а когда все до конца осознали, что их друг и капитан команды вернулся в строй, то позволили ему обрести немножко своего личного пространства и времени, которое парень мог потратить на своё усмотрение. Тем же вечером Гарри прихватил мантию-невидимку и отправился к профессору Снейпу. Юношу бил мандраж, потому что он был совсем не уверен, что в ту ночь профессор говорил искренне — слишком большая разница между обычным поведением Снейпа и тем, что было в те две ночи после его выхода из комы. Но оставаться в неведении и продолжать сомневаться у Гарри уже не было сил, потому он и постучал в кабинет профессора, перед этим стянув с себя мантию. Мужчина открыл сразу, будто поджидая его перед дверью. — Добрый вечер, профессор Снейп, — поздоровался Гарри. — Разрешите? — Проходите, мистер Поттер, — холодно ответил Снейп и отстранился, пропуская парня в кабинет. Лишь когда закрыл дверь, бросив также заглушающие чары, профессор сказал более приветливо: — Проходи, Гарри, садись. Сейчас попьём чаю. — Спасибо, — кивнул Гарри, присаживаясь. Ему было приятно приглашение профессора, но очень уж непривычно, поэтому пока парень чувствовал себя очень скованно. Да и от предстоящего разговора пока не знал чего ожидать. Домовик Хогвартса принёс какие-то сладости, а профессор сам занялся приготовлением чая. Через три минуты, когда чай заварился, мужчина самолично разлил его по чашкам. — Угощайся, Гарри, — это было первое, что сказал профессор с момента, когда начал колдовать над чаем. — Спасибо, — немного нервно улыбнулся Гарри, принимая чашку и делая первый глоток. — Ох, очень вкусно! Что это за чай? — Обычный чай, — улыбаясь краешком губ, ответил Снейп. — Просто нужно уметь его заваривать. — И не поспоришь! — уже более уверенно включился в разговор Гарри. — Как ты себя чувствуешь? — перешел на другую тему профессор. — Спасибо, сэр, у меня уже всё в порядке. Профессор Снейп, я ещё раз хочу поблагодарить вас за то, что спасли меня. Гермиона рассказала мне, что вы готовили мне специальные зелья и приходили ко мне, поддерживали… Гарри так много хотел сказать профессору, объяснить, как это важно для него, что именно он, профессор Снейп, спас его, заботился о нём, что он этого никогда не забудет… Но умение высказывать свои мысли вслух никогда не было сильной стороной Поттера, потому он просто не мог передать всё то, что чувствовал, словами, лишь его взгляд говорил о том, насколько он счастлив и благодарен профессору. — Не стоит, Гарри, — улыбнулся Снейп. — Я же говорил, что это моя обязанность как профессора Хогвартса — заботиться о здоровье и благополучии своих учеников. Гарри какое-то время с благоговением взирал на улыбающегося профессора, мысленно отмечая, что обычная улыбка как ластиком стёрла полтора десятка лет с его лица, и сейчас он выглядит лет на двадцать пять или двадцать восемь, а не на сорок, как обычно. — Да, я знаю, но всё равно благодарен. Тем более я и раньше говорил, что сидеть ночью, держа меня за руку, вы были не обязаны, но делали это. Поворачивать разговор в это русло было страшно, но Гарри, как настоящий гриффиндорец, не собирался отступать. — Ты помнишь тот разговор, — ответил профессор утверждением, а не вопросом. — А я надеялся… — Я помню… И помню, что вы обещали рассказать, почему всё-таки приходили ко мне, пока я был без сознания, и держали за руку, и просили вернуться… к вам… От такой смелости у Гарри закружилась голова, а щёки покраснели. Видя смущение, смешанное со страхом, профессор улыбнулся снова. — Да, я обещал, но мне, пожалуй, нечего добавить к тому, что уже было сказано. Я действительно привязался к тебе не просто как к своему ученику… И когда мисс Грейнджер прислала мне патронус с сообщением, что ты разбился, я очень сильно испугался, что могу не успеть… Северус замолчал, вспоминая весь ужас, что овладел тогда его мыслями и чувствами. — Простите, сэр, я хотел бы уточнить… Что значит привязался не просто как к своему ученику? — дрогнувшим голосом спросил юноша, с трудом сдерживая ликование и предвкушение. — А то и значит, Гарри. Ты для меня — больше, чем ученик, ты тот, кого я хочу видеть рядом с собой, как спутника, как друга, как близкого человека. Гарри ликовал. Он тоже это чувствовал. А ещё он был уверен, что любит профессора, что его чувства — не просто благодарность за спасение или юношеская влюблённость, а именно любовь. И хотя профессор не упомянул о том, что любит тоже, Гарри не расстраивался, понимая, что это очень серьёзно и не стоит ожидать ответных чувств так рано. Правда, профессор немножко подгорчил сладкую новость. — Всё это, Гарри, могло бы стать началом отношений между нами, если бы не одно «но» — ты пока несовершеннолетний… — А если бы я был… — тут же вскинулся Гарри, понимая, что его охватывает жуткое чувство разочарования. — А вот если бы ты был уже семнадцатилетним, я бы предложил тебе попробовать построить отношения между нами. А пока я просто не имею права. За это, если ты не знал, мне Азкабан светит, да и тебе несладко придётся, если вдруг кто узнает о нашей связи. — Но мне же всего несколько месяцев осталось до семнадцатилетия! — Вот и хорошо, — снова улыбнулся профессор, наблюдая за обиженным лицом юноши. — Немного осталось подождать. Ну, а тогда, если ты не передумаешь, мы возобновим этот разговор. Сейчас же он просто не имеет смысла. Гарри не согласен был с таким положением вещей, он попробовал возразить, сказать, что для него этот разговор очень важен и нужен, но профессор был неумолим, раз и навсегда отрезав, что внешне между ними ничего не изменится до дня рождения парня, а потом будет видно. — А когда мы будем наедине, как сегодня? — не теряя надежды, уточнил Гарри. — Ну, когда мы будем наедине, как сегодня, я не буду снимать с Гриффиндора баллы и буду называть тебя Гарри, а не мистер Поттер. — И то хлеб, — пробурчал недовольно Гарри. — Что ты там говоришь? — ехидно переспросил Снейп. — Ничего, — мотнул головой парень. — Говорю, что следующий свой день рождения я буду очень ждать. И тогда… — Что тогда? — приподнял заинтересованно бровь профессор. — Тогда я хотя бы смогу обнять вас, сэр, — уже веселее ответил Гарри. — Надеюсь, мне будет позволена такая вольность? Северусу было легко и весело на душе. Гарри такой ещё ребёнок, так смешно обижается и дуется, и так мало ему пока нужно для счастья. Наверное, за то понимание, с которым отнёсся парень к его предложению не торопиться и подождать до его совершеннолетия, Снейп отблагодарил его следующей фразой: — Ну, вольность обнять меня я могу и сейчас тебе позволить. — Правда? — неверяще посмотрел Гарри на Снейпа круглыми от удивления глазами. — Правда. Иди сюда. Профессор встал из кресла, и Гарри тут же подбежал к нему и уткнулся носом в грудь, обнимая мужчину за талию. Северус обнял парня в ответ и стал поглаживать по спине. Через минуту он каким-то лёгким, совсем несвойственным ему жестом взлохматил волосы на голове Поттера, что совершенно не испортило причёску, так как она и так была до ужаса лохматой, и легонько отстранил от себя парня. Он боялся, что Гарри обидится, не захочет отпускать или потребует большего, но, заглянув в зелёные глаза, увидел бесконечное счастье. — Теперь мне легче будет дожидаться своего дня рождения. И тогда… — Гарри замолчал, но Северус увидел, что щёки его слегка порозовели. — Что тогда? — в привычном жесте приподнял он бровь. — Тогда я буду обнимать вас, когда мне вздумается и… — И… ? — И поцелую вас. Мерлин! Знали бы вы, как мне хочется это сделать сейчас. — Наглый мальчишка! — засмеялся Северус, не сдерживаясь. Гарри не знал, как реагировать на этот смех. Обижаться вроде бы и не на что, но непрошеное чувство царапнуло в груди и он попытался отстраниться от мужчины. — Только один раз, Гарри, — перестав смеяться, сказал Северус и наклонился к лицу юноши. Он не спешил. Медленно, давая возможность Гарри передумать и отстраниться, мужчина приблизился своими губами к губам парня. Прикоснулся легонько, потом ещё раз. Не встречая сопротивления, Северус углубил поцелуй, ответом ему стал сладостный стон Гарри. Юный Поттер был отзывчивым и чутким. Он так бурно реагировал на незамысловатые ласки и лёгкие поцелуи, что Северус сам потерялся в своих чувствах. Ему казалось, что ещё ни с кем и никогда он не испытывал таких острых ощущений. Ну, разве что в далёкой юности. А в последнее время уж точно нет. Купленные на ночь юноши и девушки явно были очень скупы на эмоции. Когда воздух в груди закончился, Северус оторвался от сладких губ Поттера. — Профессор, — прошептал Гарри. Его зрачки расширились, он тяжело дышал, и вообще был так возбуждён и растерян, что Северусу хотелось снова сгрести мальчишку в объятия и целовать… целовать до головокружения, сделать своим… — Гарри, — прошептал Северус в унисон. Юноша неосознанно цеплялся за мужчину, желая продолжения, но Северус уже взял себя в руки, ещё раз легонько прикоснулся своими губами к губам Гарри, как бы говоря, что ему жаль, но нужно на этом прекратить. — Профессор, разрешите я ещё немножко вот так постою, — Гарри всё понял без слов, поэтому снова уткнулся носом в грудь мужчины. А профессор был благодарен парню. Иначе, если бы тот продолжал ластиться к нему и просить поцелуев дальше, то он мог бы и не сдержаться. Через несколько минут Поттер заглянул в глаза профессору. — Спасибо вам, сэр. — За такое не благодарят, Гарри, — нежно улыбнулся ему мужчина. Конец ретроспективы. Да, было неправильно нарушать договорённость, инициатором которой был он сам, но Северус не мог оставить этого несносного мальчишку в таком состоянии. — Я… помогу тебе, — хоть и с сомнением, но всё же профессор предложил свою помощь Гарри. Он подошел ещё на шаг, обнял парня за плечи и притянул к себе ближе. Гарри всхлипнул от переполнявших его чувств и ощущений. В брюках было больно, но так сладко было чувствовать объятия любимого мужчины. Новые эмоции смели всё смущение, что было до этого, он широко открытыми глазами смотрел в бездонные чёрные глаза и неверяще переспросил: — Поможете? От предвкушения чего-то нового и пока неизвестного у него пересохли губы, и он неосознанно облизнул их. — Мальчишка, — тихо засмеялся профессор и наклонился, чтобы поцеловать парня. Чего скрывать, Северус иногда с трудом сдерживал себя, чтобы не затащить к себе в комнаты любимого мальчишку и зацеловать до полубессознательного состояния. Но уговор есть уговор, к тому же Гарри всё-таки был несовершеннолетним, а чувствовать себя педофилом очень неприятно. Вот он и терпел, заодно и сдерживал энтузиазм Гарри. А эта ситуация с зельями прямо подарок. Хорошее оправдание тому, что он намеревался сделать. Губы Гарри были горячими и сухими, что неудивительно, учитывая, что он уже более получаса был максимально возбуждён. Северус нежно захватил их в плен, очерчивая языком то верхнюю, то нижнюю и с наслаждением слушая стоны парня. Тот ухватился руками за мантию и притягивал мужчину к себе ближе, а сам неосознанно тёрся низом живота о бедро партнёра. Ощущать страсть мальчишки было необычайно приятно и тоже возбуждающе. Северус ещё крепче сжал его в объятьях и ворвался языком в его рот. Гарри вскрикнул и забился в судорогах оргазма. — Профессор, — простонал парень, как только последняя волна оргазма затухла. — Это… это так… Во взгляде мальчишки светились восторг и облегчение, но профессор Снейп знал, что это временно. Для нейтрализации зелья нужно минимум два, а то и три оргазма, потому и не отпускал Гарри, лишь прошелся очищающим по нему и успокаивающе погладил по спине. — Я знаю, Гарри, — нежно улыбнулся он парню. — Сейчас тебя снова накроет. Не волнуйся, я рядом. — Снова? — в глазах беспокойство. — Это зелье… Чтобы оно перестало влиять на тебя, нужно несколько оргазмов, иначе не отпустит. — О-ох, опять, — всхлипнул Гарри, ощущая, что возбуждение снова скручивает низ живота, а в голове бьётся только одна мысль: «Я хочу Северуса!» — Тише, — шептал на ухо Северус, — ты знаешь, что нужно делать, расслабься… И начал снова целовать парня. Сначала то самое ухо, переходя на шею. Обжигающие касания к коже перешли к страстным поцелуям в губы. А руки мужчины уже забрались под мантию, выдернули рубашку из брюк и вовсю ласкали обнаженную горячую кожу на спине, переходя нечаянными дразнящими касаниями ниже, на брюки, потом снова вверх. Гарри тёрся пахом о бёдра профессора и просил бОльшего. Он почти задыхался от возбуждения и от новых, таких прекрасных касаний Северуса. На языке вертелось это имя, но было страшно, ведь профессор не разрешал ему обращаться по имени. Обидеть своего любимого профессора — последнее, чего хотел Гарри. Мысли юноши уже начали путаться; казалось, от обилия впечатлений и физических ощущений он просто потеряет сознание, а ещё от боли, что причиняли джинсы, ставшие слишком тесными. Но вот профессор потянулся рукой к пуговице, а потом потянул молнию вниз. Лёгкого касания через ткань белья оказалось достаточно, чтобы снова взорваться мощнейшим оргазмом. Кажется, он даже вскрикнул, не выдержав накала, а потом всё-таки простонал: — Се-е-верус-с… — Мне нравится, как ты, Гарри, произносишь моё имя, — улыбнулся Снейп, делая взмах палочкой, чтобы наложить очищающие чары на парня и на себя. Странно, он взрослый мужчина, а в присутствии Гарри полностью теряет контроль над своими чувствами и даже над своим телом. Получить оргазм, даже не прикоснувшись к себе — такое и в молодости нечасто случалось. — А мне нравится, когда вы произносите моё имя, Северус, — улыбнулся счастливо Гарри. — Но не советую это делать в присутствии посторонних, — нахмурил брови в мнимом недовольстве мужчина. — Я помню! Северус — только когда мы наедине. А в остальное время — профессор Снейп, сэр. — Один балл Гриффиндору за понимание и соблюдение субординации. — Вау! Сегодня… Гарри хотел рассказать, как удивлён, ведь впервые за шесть лет обучения профессор Снейп отдал балл Гриффиндору, тем более одному из самых проблемных учеников — Гарри Поттеру. Но Северус не дал ему договорить. — Иди, Гарри, а то опоздаешь на следующее занятие. — Спасибо, Северус, — всё ещё улыбаясь, ответил Гарри, поднялся на носочки, чмокнул профессора в щёку и не оглядываясь побежал к кабинету профессора Флитвика.***
Профессор Снейп сидел в своём кабинете и проверял эссе третьего курса, когда услышал негромкий стук в дверь. Чары показали, что пожаловал мистер Поттер. «Кто бы сомневался?» — ухмыльнулся профессор. После того происшествия с зельем возбуждения прошло уже две недели — удивительно, что мальчишка так долго продержался. Северус, если честно, сам уже сильно соскучился и обдумывал вероятность того, чтобы назначить отработку, а теперь и изгаляться не придётся. Вернув на лицо непроницаемую маску, он пошел открывать дверь. — Добрый вечер, профессор, — проговорила голова Поттера, висящая в воздухе. — Разрешите? — Заходите, мистер Поттер, — холодно произнёс Снейп. После закрыл дверь заклинанием и уже теплее спросил: — Что-то случилось, Гарри? — Нет, профессор, я просто соскучился, — краснея, ответил парень. Северус мысленно удовлетворённо улыбнулся, хотя для виду нахмурил брови и сказал, придав своему голосу строгости: — Гарри, мы же с тобой договаривались… — Профессор, я знаю. Разрешите просто посидеть у вас. Я не буду вам мешать. Вот, я захватил с собой… буду делать домашнее задание по чарам. Пожалуйста… — Ладно, Гарри. Сегодня, так уж и быть, оставайся. Но советую тебе не привыкать… На лице Поттера засветилась радостная улыбка. — Я помню, профессор Снейп. И постараюсь не злоупотреблять вашим терпением. Но я правда очень соскучился… Профессор увеличил длину стола, за которым работал, трансфигурировал ещё один стул и предложил Гарри сесть рядом. — Спасибо, — искренне поблагодарил юноша, присаживаясь и раскрывая учебник. Рядом с любимым профессором ему было сложно сосредоточиться на работе, но Гарри честно постарался, и спустя каких-то пять-десять минут уже начал писать эссе. Снейп тоже сначала косился на юношу, явно не веря, что тот действительно пришел просто посидеть рядом и не будет приставать с расспросами или разговорами о своих чувствах, но, видя, что Поттер работает, сам взялся за проверку «шедевров» третьекурсников. Правда, идиллия длилась недолго. Через полчаса вспыхнул камин и оттуда послышался голос директора Дамблдора: — Северус, ты здесь? — Да, Альбус, — ответил Снейп, радуясь, что его рабочий стол не входил в зону видимости из камина, так что если Поттер будет молчать, то тот не догадается о его госте. — Чем обязан? Чтобы не спровоцировать директора заглянуть к нему в гости, Северус встал из-за стола и перешел к камину. Теперь он мог видеть собеседника, и тот видел его. — Зайди ко мне, пожалуйста. Я надолго тебя не задержу, — ответил Дамблдор, и огонь в камине стал уже нормального, а не зелёного цвета. — Профессор, можно вас подождать здесь? Заодно и домашнее задание доделаю, — состроив жалобную моську, попросил Гарри. — Ладно. Я скоро вернусь. Только… — Я знаю, профессор. Никому не открывать, никому не отвечать, сидеть тихо, и в случае чего я спрячусь под мантией. Снейп окинул парня нечитаемым взглядом и скрылся в зелёном пламени камина. Отсутствовал профессор действительно недолго, от силы полчаса, может, минут сорок. Но вернулся злой, как стая драконов. К тому же возвращался профессор не через камин, как ушел, а через дверь. Боясь, что это у кого-то из студентов Слизерина есть доступ в кабинет, Гарри нырнул под стол, намереваясь надеть мантию-невидимку уже там. Потом он, конечно, узнал профессора и встал, но мужчина был настолько зол, что не заметил парня, скромно примостившегося на том самом стуле. Северус вдребезги разнёс небольшой стол, что стоял на его пути к бару, выхватил из этого самого бара бутылку чего-то алкогольного и сделал прямо из горла несколько глотков. — Старый манипулятор! — прохрипел Снейп, заваливаясь в кресло. — Профессор, что случилось? — осмелился подать голос Гарри и тут же присел, пропуская над своей головой луч проклятья. — Гарри! Какого дементора! — воскликнул побелевший от испуга Северус. — Я едва тебя не убил! — Простите, сэр. — Ты почему ещё здесь? — Но вы же разрешили мне доделать домашнюю работу. Я просто вас дожидался. Что случилось? Злость, которую Снейп испытывал после встречи с директором, вмиг развеялась из-за испуга, что он мог случайно убить Гарри. Теперь же доминирующим чувством стало раздражение. — Гарри, иди к себе. Я не в настроении сейчас… — Да я уж вижу, какое у вас настроение, — хмыкнул Гарри. — Но я не уйду. — Гарри, — в голосе профессора послышались рычащие нотки. — А что Гарри? — возмутился парень. — Я не пришёл сюда, чтобы вы меня развлекали светской беседой или что-то в этом духе. Я пришёл, потому что задыхаюсь там в одиночестве, зная, что вы совсем рядом. Мне нужна ваша поддержка, а вам моя не помешает… — После небольшой паузы Гарри решился подойти ближе. Он присел возле кресла, заглядывая в глаза мужчине снизу вверх, взял его за руку и продолжил говорить: — Северус, я же вижу, что что-то случилось. Я не спрашиваю что, я просто предлагаю свою помощь. — Гарри, — вздохнул Снейп, подтягивая юношу к себе на колени и укладывая его голову себе на плечо. Ему нужна была поддержка. Видит Мерлин, служить двум хозяевам было очень сложно, но Северус не привык расслабляться и доверять кому-либо. Он привык держать всё в себе, а эти искренние слова парня пробили брешь в его выдержке. Уже какую по счёту! Шокированный таким поступком, Гарри не смел произнести больше ни слова, лишь ожидал, что будет дальше. А дальше ничего не было. Северус крепко прижал его к себе и гладил по спине… Молча… Сидеть вот так на коленях любимого мужчины парню было очень уютно, но грызло какое-то предчувствие, будто ожидание чего-то плохого и неизбежного. Через несколько минут, чувствуя, что профессор не собирается рассказывать и объяснять ему что-либо, а наоборот, вроде бы всё больше уходит в себя, Гарри снова решился. — Северус, вы не можете мне сказать, что случилось? — Не могу, Гарри. — А почему у меня складывается ощущение, что вы прощаетесь со мной? — сглотнув комок в горле, спросил парень. — Потому что так и есть. После того, что я должен буду сделать, ты возненавидишь меня, — вырвалось у профессора. — Нет! Я никогда не откажусь от вас! — со всем юношеским запалом и категоричностью возразил Поттер. Снейп прикусил язык. Да что ж такое! Как он мог так расслабиться с этим пареньком, что проговорил мысли вслух! Срочно выстроив в своей голове самый мощный окклюментный щит, он начал исправлять ошибку, так глупо совершенную. Отстранил от себя Гарри так, чтобы можно было посмотреть ему в глаза, Северус улыбнулся и сказал: — Может, и не придётся. Это так, мысли вслух были. Мне Дамблдор дал одно задание, довольно неприятное, и отказаться от него я не могу. Но может так статься, что мне не потребуется выполнять это задание. Будем надеяться на это. С некоторых пор Гарри довольно легко распознавал эмоции Северуса. И сейчас он чувствовал, что тот не врёт и не увиливает от ответа. Но какая-то недосказанность грызла изнутри и нашептывала спросить: — А если всё же придётся выполнять его? — Я поклялся, — скрипнул зубами Северус, снова теряя контроль. — И должен выполнить его, как бы мне ни претило то, что я должен сделать. — И вы считаете, что после этого я вас возненавижу? Что же такое вы должны сделать, чтобы это убило мои чувства к вам? — размышлял вслух Гарри. Увидев, что профессор хочет что-то сказать, он накрыл его губы рукой. — Нет, не отвечайте! Я просто пытаюсь запомнить ситуацию. И если вы всё же сделаете то, что должны, я буду помнить, что сделали вы это не по своей воле. «Наивный, добрый мальчик», — пронеслось в голове Северуса, но вслух он сказал: — Вот и договорились. А теперь иди, Гарри. Скоро отбой. — Снейп аккуратно подтолкнул юношу, намекая, что тому пора освободить его колени. Гарри послушно слез и пошел к столу собирать свои вещи. Профессор тоже встал, намереваясь проводить гостя до двери. — Можно я буду иногда приходить к вам так, как сегодня? — спросил Гарри на прощанье, а видя, что Снейп явно не собирается поощрять такую инициативу, добавил: — Не часто, а лишь тогда, когда не смогу больше терпеть. — Хорошо, Гарри. Можешь приходить… — Северус, я помню о нашем уговоре… но… можно вас поцеловать? Несмотря на то, что они уже несколько раз это делали, Гарри всё ещё краснел и смущался, только желание было сильнее его. — Ну, поцелуй, — почти весело ответил Северус. Ему очень нравилось дразнить мальчишку, и этого не могло изменить даже то, что сейчас его настроение было далеко от весёлого, учитывая, какой разговор недавно произошел между ним и директором. Гарри ещё сильнее покраснел, видя, что профессор не собирается облегчать ему жизнь и проявлять инициативу, а просто ждёт, когда Гарри сам всё сделает. Дрожа от предвкушения, ну и от волнения, что Северусу не понравится, юноша встал на цыпочки и потянулся к губам мужчины. Тот на поцелуй не ответил, хотя и стоял спокойно, не пытаясь отстраниться. Острое разочарование полоснуло по сердцу парня. «Я жалкий! — пронеслось в его голове. — Даже поцеловать своего любимого не умею. Северусу не понравилось!» Гарри уже хотел убежать, чтобы не позориться, но сильные руки сгребли его в охапку и прижали к себе. — И это всё, мистер Поттер? Вы так просто сдались? — услышал он насмешливый голос Снейпа. — Своей цели добиваться нужно, а не бежать, лишь вам показалось, что вы потерпели поражение. Смелее, Гарри… Ну… — Северус! Не делай так больше! — всё ещё слегка обиженно ответил юноша. Он понял, что тот его решил подразнить, когда не ответил на поцелуй, а на самом деле совсем не против. И Гарри повторил попытку. На этот раз ему ответили! Да ещё как! У бедного парня даже ноги подкосились от накатившего удовольствия. — Гарри, тебе действительно пора. Иначе я за себя не ручаюсь, — сипло ответил Снейп, и у Гарри потеплело на душе. Значит, Северус тоже хочет его, так же как и Гарри хочет своего профессора. Просто сейчас не время… Он подождёт. Подождёт и обязательно дождётся! — Спокойной ночи, Северус, — не менее сипло ответил Гарри, набрасывая на себя мантию-невидимку.