Ты мне веришь?

день спустя Дафна оказалась прижата к дверному косяку довольно плотным телом. От человека разило спиртным так сильно, что сама Гринграсс почувствовала… отвращение, вместо привычного желания выпить бутылку-другую, Даф думала только о моменте, когда она останется одна. Одна у себя в квартире, без этого шантажиста, в безопасности и покое. — Ну? — грубо прервал мысли блондинки Уизли. — Ты так и будешь молчать? Мне что, залезть в твою голову, чтобы узнать, что ты скрываешь, Гринграсс? Дафна отрицательно помотала головой. Она никогда не была глупой и собиралась высказать достаточно весомые аргументы в пользу своей легенды. Небольшая ложь не повредит этому засранцу Уизелу, который имел наглость копаться в личном. — Это касается не только тебя, — он вдруг проговорился. Голубые глаза Дафны удивлённо вонзились в карие глаза Рона. Рыжий сейчас плохо себя контролирует, начинает распускать язык… Может, и она что-то полезное услышит для себя, чтобы запутать парня. — А кого ещё? — аккуратно начинает Даф. Уизли усмехается, толкает блондинку вперёд и пятернёй поправляет сбившиеся волосы. Глаза Рона блестят так знакомо, что Гринграсс передёргивает. Кажется, блондинка начинает понимать, почему Драко так заботился о ней после гибели Астории. Друг не хотел для Дафны участи опустившейся алкоголички. — Не важно, Гринграсс, — продолжает Уизел, — ты мне должна. Отвечаешь на мои вопросы, отпускаю без всяких последних. А если нет, то… — То, что? — Дафна скрывает дрожь в голосе. В конце концов в её шатком положении — бывшая Пожирательница смерти без выбора отказа на принятие метки. Её вынудили, угрожая убийством младшей сестры. Девушка, с посаженными родственниками в Азкабан на пожизненные сроки заключения, а мать и младшая сестра погибли несколько месяц назад в автомобильной аварии. Маггловское изобретение отобрало у блондинки остатки семьи, убило всю надежду на что-то светлое и прекрасное. Отсутствие денег добавило мрачных мыслей, ведь полученное наследство ушло на погашение всех долгов и реабилитацию от алкогольной зависимости. Дафна начинала признаваться, что боялась не самого Уизли, а того влияния, которым обладал Рональд. Этот рыжий паршивец — один из героев войны, таким можно и позволено всё, даже уничтожить крупицы репутации Гринграсс. Ведь не даром её уволили из издательства, может, эта Браун, девушка Уизела, постаралась?.. — Я ведь с тобой по-хорошему общаюсь, Дафния, — имя. Так блондинку назвала только Астория. Её Тори, некогда девушка Драко, лучшая подруга Дафны, самое долгое, что у блондинки было. Этот Уизел позволил себе… Позволил себе упомянуть то, к чему его грязные мысли не должны были обращаться. По подбородку что-то предательски побежало. Дафна не сразу поняла, что плачет, лишь заметила изменившееся лицо Рональда. — Ты, — она сотряслась в рыданиях, теряя все возможный контроль, — ты!.. Уизли сделал шаг к ней, но блондинка отреагировала быстрее молнии. — Легилименс! — её забросило в недры чужих воспоминаний, пронося все дальше и дальше от своих собственных кошмаров, ведь так спокойнее — хоть немного побыть не собой, человеком, хрупким человеком, которого легко сломать, просто надломив, а путешественницей по необъятным просторам незнакомых картинок и лиц.

***

Тренировка удручала. Драко настоял на присутствии в зале, который выделил Кингсли для Гермионы. Поттер старательно объяснял теорию магии, и Малфою стало казаться, что блондин испытывает незнакомые чувства к Мальчика-Который-Выжил. Да, от Поттера и раньше был толк — именно благодаря Гарри Драко избежал тюрьмы и вместо Азкабана продолжил семейный бизнес. Дорога вверх была терниста, мать скончалась через год после окончания войны, Люциус умер вслед за супругой. Драко осиротел, но поддержка двух лучший друзей — Блейза и Теодора, не осталась для блондина не замеченной. Малфой встречался с Асторией с момента выпуска из Хогвартса. Их судьбы были похожи, сложны и переплетены, а гибель бывшей девушки оставила свой след на Драко. После смерти Тори, Малфой и не думал, что сможет снова ощутить необычные для него чувства нежности, привязанности и любви. А сейчас… Сейчас он стоял и наблюдал за красивой молодой девушкой, так отчаянно старавшийся вернуть по праву своё. То, ради чего Гермиона хотела и собиралась бороться. — Драко, иди сюда, — Поттер позвал Малфоя. Драко встал напротив любимой. — Потренируем самое простое: заклинание «Люмос». Попробуешь? Гермиона кивнула. Гарри попросил Малфоя, чтобы тот показал шатенке правильное положение палочки. Драко медленно произнёс: — Люмос. Гермиона внимательно смотрела на палочку Малфоя, из которой вырвался луч. Магия казалось завораживающей и прекрасной, вызывая улыбку на лице Грейнджер. — Люмос Максима! — сказал ещё одно заклинание Драко. Ещё одна вспышка волшебства. — Усиленная форма заклинания, — пояснил Гарри. Поттер вытащил из своей кобуры новую палочку. — Кингсли достал для тебя. Учебная, если начнёт получатся с ней, то обязательно купишь свою в лавке Оливандера, — Драко на этих словах хмыкнул. Он вспомнил покупку своей первой палочки. Гермиона заморгала, бережно взяла в руки волшебную палочку. В начале, она проговаривала его неспешно, словно пробуя слово на вкус. Затем, Грейнджер повторила заклятье вслух: сработало оно слабо, если не сказать, что не сработало совсем. Из магической палочки не вырвалось ни искры, шатенка сглотнула, сжав палочку в руках чуть сильнее. — У тебя все получится, — громко сказал Драко. Серые глаза встретились с карими. В любимом взгляде Гермиона видела все целую поддержку. Её губы тронула лёгкая улыбка. — Люблю тебя, — одними губами произнесла шатенка. Драко не сразу отвёл глаза от любимой, а Грейнджер вздохнула и выдохнула. Шатенка вскинула палочку. — Люмос! — прошептала она, вложив мысли о заклинании в движение палочки. Она постаралась представить в мельчайших подробностях, как заклинание вырывается из кончика палочки, как оно срабатывает совершенно так, как нужно. Поттер отмечает для себя, что эти двое действительно потрясающе подходят друг другу. Для Гарри изменения Малфоя в лучшую сторону — неожиданность, которую брюнет отмечает. Поттер проникся к Гермионе большим сочувствием, девушка кажется ему старательной, умной и доброжелательной. Такой хочется пожелать исполнения всех желаний, вернее, самого главного. — Люмос! — в четвёртый раз пробует Грейнджер. Ничего… Губы Гермионы дрожат. Она не привыкла показывать бурные эмоции при незнакомом человеке, но ей действительно обидно, что ничего не выходит. — Солнышко, — Драко срывается с места, крепко обнимает шатенку, прижимая худенькое тело любимой к своей груди, — всё получится, слышишь? Нужно ещё немного попытаться!.. Грейнджер кивает, она глубоко дышит, успокаивается. Вспоминает тренировки по гимнастике в детстве, на которую заставляли ходить родители. Девушки не нравилось прыгать через козла, чересчур долго разминаться, а затем тренировать нескончаемые упражнения на брусьях. Однако ей приходилось всё выполнять, чтобы не разочаровать семью. Только в двенадцать лет шатенка смогла уйти из спорта, заниматься только учёбой и много читать, что доставляло Гермионе несказанное удовольствие. Только за одно девушка могла сказать гимнастике «спасибо» — желание дойти до конца. Отработать движение плавно, красиво, отточить навыки и умения. Шатенка не хотела сдаваться в магии, которой долгое время хотела обладать. Сейчас у неё есть верный шанс, её поддерживают, ей помогают. Она уже не одна. — Люмос! — пятый, шестой, седьмой, восьмой, девятый… На десятый раз в горле предательски защипало, но Гермиона вскидывала и вскидывала палочку. «Я смогу, я МОГУ!» — кричала шатенка мысленно. Первый магический луч, который она увидела за одиннадцать лет, вырвался из конца тренировочной палочки, озарив на пару секунд помещение. Луч потух, но… — Я смогла… У меня по-получилось! — Гермиона вскрикнула, подпрыгнув на месте. Серые глаза Драко просияли. Гарри улыбнулся, а Грейнджер крепко-крепко обняла любимого парня. Маленький шаг на пути к мечте… состоялся!