Хрущёвский свет

Ребята вышли из здания вокзала и направились вниз по широкому проспекту. Город был закупорен в бетон, как кораблик в бутылке, поэтому найти простой двор с неасфальтированной площадкой было трудно. Но Марта и Отто, походив по проулкам и старым районам, откопали нужное место. -Вот так выглядит самолёт в двумя крыльями, - сказал Отто, отходя на шаг от своего чертежа. -Аа, понятно, теперь знаю, - ответила Марта, - Красиво вышло, - она указала на чертёж. -Ну, главное, похоже. Жара стояла неимоверная. -Говорят, - Марта сидела на земле и водила пальцем по песку, -Что в майский полдень активна нечистая сила. Ты веришь? -Нет, - сказал Отто, - Но я точно знаю, что есть определённые законы идиотизма. -Это какие? -Ну, например, проспать все на свете, обложаться, где важно, и так далее. -Законы подлости? -Именно. Замолчали. -А ты где живёшь? - спросила девчонка. -На улице Гагарина, 9 дом. -Ого, далековато. А я - на Гоголя, 18. -Кстати, тут недалеко фонтан есть, можем пойти, если жарко. -Пойдём. Фонтан располагался около музея, прямо на тротуаре так, что можно было зайти в него, и потоки воды обдавали бы тебя со всех сторон. Сперва ребята просто походили вокруг, потом присели на лавочку, а потом жаркий, почти июньский день взял своё: подростки зашли в фонтан и занимались откровенной ерундой, дурачились, брызгали друг друга, пытались направить струи бьющей воды в нужные стороны. А под вечер в фонтане включили подсветку. -Какая красота! - восхитилась Марта,- Просто чудесно! -Да, неплохо, - согласился Отто, - Давай до высотки старой дойдём? -Эта, которая, во дворе была? - уточнила Марта. -Она. -Пойдём. Старая хрущёвка была облита оранжевым светом, как парным молоком. Ребята осторожно поднимались по разбитым ступенькам, дошли до тринадцатого этажа, встали в оконный проем, где, естественно, не могло быть даже рамы. -Раммштайн? - спросил Отто. Марта кивнула: -Цайт*. Они голосили во все горло. Пели, запрокинув головы назад, смеясь и задыхаясь. Проходившие внизу люди заглядывали на Марту и Отто, что-то кричали им. Но те не слышали. Когда последний куплет потонул в бетонных коридорах, ребята переглянулись. Отто широко улыбался, а Марта закрывала поалевшие щеки.