Иллюзия безопасности

Первое, что сделала Кэтрин, оказавшись в своей комнате, — выкинула единственные духи. К черту их! Из-за них теперь напыщенный индюк — Клаус — в курсе происходящего! Причем Клаус явно сделал неправильные выводы, и теперь нужно будет постараться, чтобы не только не попадаться на глаза куратору, но миновать внимание младшего Майклсона. Весь день у девушки получалось избегать и того, и другого, но вот во время ужина фортуна отвернулась от нее. — А вот и она, — довольным голосом произнес Клаус и спокойно уселся напротив Кэтрин. Та вздрогнула, но на ее лице не промелькнула ни одна эмоция. Девушка со скучающим видом продолжала медленно пить кровь из стаканчика, периодически посматривая по сторонам, словно в поиске опасности. — Можешь расслабиться, Элайджа сегодня занят исключительно нашей сестрой. — Не понимаю, о чем ты говоришь, — ровным голосом проговорила Кэтрин и попыталась встать, но Клаус сильно дернул ее за руку, и девушка снова оказалась за столом. Возмущенно посмотрев на Майклсона, Кэтрин выдернула руку из его хватки. — Ты можешь не трогать меня? — Не пылаю желанием, Пирс, поэтому расслабься, — усмехнулся Клаус, а потом показательно вдохнул, улавливая аромат. — Избавилась от духов? Правильное решение, милая. — Хорошо, что тебе надо, Никлаус? — грубо прервала парня Кэтрин, и назвала она его специально полным именем — прямо так, как это сделал Элайджа с утра. Услышав обращение, Клаус с неприязнью посмотрел на девушку. — Не называй меня так, ясно? — пододвинувшись ближе к Кэтрин, Майклсон чуть наклонил голову. — Подозреваю, что у Элайджи мозг немного отключился, раз он позволил, чтобы подобное у вас случилось… — Ничего не было! — прошипела Кэтрин, стараясь сдержаться от того, чтобы просто не треснуть Клауса по голове. Что-то подсказывало ей, что он этого просто так не оставит и терпеть не будет. Она ведь не Кэролайн, ее чары на Майклсона-младшего не подействуют. — Тогда еще лучше, потому что ничего и не должно было быть! — кивнул Клаус. — Ты понимаешь, что наши семьи с самого их основания враждуют? Глава рода никогда не одобрит подобный выбор Элайджи. Найди себе кого-нибудь другого. Стойко выслушав Клауса, Кэтрин скрестила руки на груди и нахмурилась. — Скажи это своему брату! Я не единственный участник того… хм… что не случилось. Клаус откинулся на спинку стула и вдруг рассмеялся. Кэтрин скептически смотрела на парня, надеясь, что этот разговор подходит к концу. — Поверить не могу. — Что? — не поняла Кэтрин, и Клаус заулыбался хищной улыбкой. — Всегда правильный и благородный Элайджа умудрился так вляпаться. Обычно разочарованием главы семьи занимаюсь я. Хочу посмотреть на Майкла, когда он все узнает, — ответил Клаус, поднялся и хотел уже уходить, как к столу подошел Деймон. Он сверлил Кэтрин уничтожающим взглядом, и тут она поняла, что сейчас будет разбор полетов. Вчера она сначала набросилась на него с поцелуями, а потом также стремительно сбежала, ничего не объяснив. Сальваторе явно хотел крови. И ему была нужна кровь Кэтрин. — Пирс, — процедил сквозь зубы Деймон, — надо поговорить о вчерашнем… — А что вчера было? — заинтересованно спросил Клаус. Его серые глаза сверкали весельем, и Кэтрин захотелось провалиться сквозь землю. — Эта неадекватная сначала набросилась на меня с поцелуями, а потом, когда твой братец довольно неприятно швырнул меня об стену, она сбежала! Сбежала и ничего даже не объяснила! — зло поведал Клаусу Деймон. Тот несколько секунд молчал, а потом рассмеялся. Сальваторе непонимающе уставился на друга. — Чего ржешь? — Ничего, приятель, — ухмыльнулся Клаус, а потом, подтолкнув Деймона в сторону, добавил, — боюсь, что здесь тебе ничего не светит. Пирс предпочитает мужчин постарше. Ничего не понимающий Сальваторе позволил себя увести, Клаус продолжал веселиться, а Кэтрин осталась совсем одна — злая, пылающая желанием оторвать младшему Майклсону голову, но все же одна, что не могло не радовать. Оказавшись в своей комнате, Кэтрин устало выдохнула и, наконец, смогла расслабиться. Переодевшись в рубашку для сна, девушка уже собиралась лечь спать, как в дверь постучали. Кэтрин замерла. Никто, кроме Кэр, не приходил к ней. Никогда. Осторожно спустив ноги на холодный пол, Кэтрин медленно подошла к двери и аккуратно приоткрыла ее. — Какого черта! — вырвалось у Кэтрин, прежде чем Майклсон легким движением оказался в ее комнате, закрывая дверь. Еще через секунду девушку уже прижимали к этой самой двери и закрывали рот самым возмутительным образом — ее целовали! Руки Элайджи пробрались под рубашку, заставляя Кэтрин вздрогнуть и тихо застонать. Прикосновения его пальцев были почти горячими. Если бы девушка не знала наверняка, то была бы уверена, что его прикосновения оставляет на ее теле ожоги. Наконец, прекратив поцелуй, мужчина уставился на пытающуюся взять себя в руки Кэтрин. На губах Майклсона появилась хитрая ухмылка, а вот девушка почувствовала негодование. — Что вы себе позволяете, куратор? — едко поинтересовалась Кэтрин, но на Элайджу ее слова никак не повлияли. Он прижался к ней всем телом и показательно чуть прикусил мочку уха, от чего с губ девушки сорвался еще один стон. Словно удовлетворенный данной реакцией, куратор отодвинулся и позволил Кэтрин выскочить из своих рук. Отойдя на несколько шагов от него, девушка попыталась унять тяжелое дыхание. — Ну, и? — Когда ты в таком виде, я не могу нормально с тобой разговаривать, — спокойно сообщил Майклсон, скользя взглядом по обнаженным бедрам Кэтрин. Девушка яростно выдохнула и хотела уже прикрыться простыней, как снова оказалась в плену рук Элайджи. — Пойдем ко мне. Предложение Элайджи было таким заманчивым, таким соблазнительным. Кэтрин яростно думала, пытаясь найти хоть одну причину немедленно влепить куратору пощечину. Причин было много, но желание - одно единственное. Элайджа, словно издеваясь, нежно поглаживал кожу девушки, вызывая во всем ее теле дрожь. — Ты сказал, что у меня есть четыре дня. Прошел только один, — напомнила куратору Кэтрин и обернулась лицом к нему. Майклсон кивнул, но отпускать девушку не собирался. — Так в чем дело? — Все то же самое, Кэтрин, — устало выговорил Элайджа и улыбнулся. — Хочу тебя в своей постели. И чтоб ты спала. Сегодня я впервые за долгое время действительно спал хорошо. — Используешь меня, чтобы выспаться? — выпалила Кэтрин, за что тут же поплатилась — Элайджа прикоснулся губами к ее шее, опускаясь все ниже, заставляя сдерживаться, чтобы не застонать от наслаждения. — Да, ты мой ловец снов. Отгоняешь кошмары, даришь прекрасные сновидения, — промурлыкал Элайджа, и Кэтрин сдалась. Она весь день, особенно после разговора с Клаусом, уверяла себя, что все произошедшее ночью — полный провал. Что она просто поддалась эмоциям, совершая ошибку за ошибкой. Но сейчас Кэтрин поняла, что все это было лишь отговорками. Она действительно хотела этих прикосновений. Действительно хотела оказаться в постели Майклсона. И, ужасней всего, ей было откровенно плевать на все причины, по которым они не могли этого сделать. — Хорошо, — выдохнула Кэтрин и тут же оказалась на руках Элайджи. — Мне бы джинсы надеть… — Забудь, в такое время никто не ходит по преподавательскому этажу, — отмахнулся Майклсон, и уже через пару минут они были в его спальне. Положив Кэтрин на кровать, Элайджа навис прямо над ней. — Так как прошел твой день? — Ты серьезно хочешь сейчас разговаривать? — прошептала Кэтрин и потянулась к губам Майклсона. Он ответил ей сразу же. И в этот раз его поцелуи не были осторожными и аккуратными. Вместо нежности в прикосновениях проскальзывала самая настоящая страсть, и, честно говоря, Кэтрин это понравилось намного больше. Не сдерживаясь, девушка легко заставила Элайджу лечь на спину. Сама она оказалась прямо на нем. Ловкими движениями расстегивая рубашку куратора, Кэтрин сосредоточенно закусила губу. — Такая серьезная, — проговорил Элайджа, и девушка ухмыльнулась. — Вам, куратор Майклсон, необходимо подучиться говорить девушкам комплименты. Что значит «серьезная»? Это, по-вашему, комплимент, который стоит говорить девушке, когда она сидит на вас и расстегивает вашу рубашку? — Прекрасная, — начал Элайджа и снова легко оказался над Кэтрин. Она попыталась вернуться в прежнее положение, но он не позволил, — соблазнительная, невероятно непослушная… — Непослушная? Мм… — Кэтрин хотела сказать что-то еще, но в этот момент Элайджа стянул с нее рубашку, прикасаясь руками к груди и продолжая целовать шею. — Очень непослушная, — подтвердил Майклсон, а потом его пальцы вдруг слегка оттянули резинку трусиков девушки, поглаживая нежную кожу. Кэтрин замерла, почти перестала дышать, не позволяя себе даже вздрогнуть. Тягучее чувство внизу живота, заставило девушку выгнуться навстречу Элайдже и его пальцам, но мужчина, словно издеваясь, убрал руку и как-то целомудренно поцеловал Кэтрин в лоб. — А теперь спать, Пирс. — Нет… — пробормотала Кэтрин. — Да, — уверенно ответил Майклсон. Откинувшись на подушки рядом, Элайджа по-хозяйски притянул Кэтрин к себе и, уткнувшись в ее плечо, затих. Несколько секунд девушка молчала, пытаясь справиться со своим ускорившимся дыханием, а потом зашипела. — Ты издеваешься! — Вот этот твой вид в моей кровати — одно сплошное издевательство, я же не жалуюсь, — промурлыкал Элайджа, и Кэтрин фыркнула. Она знала, что сейчас он улыбается, и, несмотря на то, что ей хотелось наговорить множество гадостей, она промолчала и тоже улыбнулась. Ближе прижавшись к телу Элайджи, Кэтрин закрыла глаза, наслаждаясь каждым мгновением. * * * Проснулась Пирс от холода. Просто в один момент она почувствовала, как сильные руки Элайджи аккуратно соскользнули с ее талии, а кровать чуть прогнулась. Не открывая глаза, девушка поняла, что мужчина прошел в ванную комнату и тихо прикрыл за собой дверь. Улыбнувшись, Кэтрин, наконец, открыла глаза и распласталась на кровати в позе звезды. Простынь приятно холодила обнаженную кожу, а внутри Кэтрин все сильнее вспыхивало любопытство. Да, Элайджа сказал, что через четыре дня действие крови закончится. Прошло почти два — осталось столько же, а выдержка и благородство куратора не ведает границ. Но что, если Кэтрин не хотела ждать? Что, если ей было невыносимо это ожидание, эти ночные и ужасно целомудренные прикосновения и объятия? Что, если девушка хотела намного большего? И Кэтрин было все равно на кровь Майклсона в ее организме. Она была уверена, что хочет его не из-за этого! Грациозно вскочив с постели, Кэтрин обмоталась простыней и проследовала в ванную комнату. К ее огорчению куратор уже принял душ, и теперь стоял в одних брюках перед зеркалом, аккуратными движениями лезвия убирая щетину. Когда Кэтрин появилась за его спиной, Элайджа чуть приподнял бровь, но не обернулся. — Я тебя разбудил? Прости. Еще рано, у тебя есть время поспать, — спокойно проговорил Майклсон и продолжил свое занятие. Кэтрин хитро улыбнулась и пожала плечами. А потом одним движением убрала руки от груди, и простынь с легким шелестом упала к ее ногам. Наступила тишина, прерываемая лишь шумом воды из-под крана. Элайджа застыл на месте и медленно опустил руки к раковине. Кэтрин же, наслаждаясь произведенным эффектом, подняла руки вверх и потянулась, заставляя мужчину заметно напрячься. — Если вы не против, куратор Майклсон, я приму душ, — мелодично произнесла Кэтрин, делая акцент на обращении на «вы», но идти к душевой кабинке не спешила, а продолжала наблюдать за мужчиной. Ее поведение было форменным издевательством, но разве сам Майклсон не издевался над ней вот уже две ночи? Разве не он дарил ей эти страстные и нежные поцелуи и прикосновения, дразня и обещая надежду на продолжение? — Как пожелаешь, Пирс, — выдавил из себя Элайджа и сильнее вцепился пальцами в край раковины. Кэтрин его реакция не удовлетворила, поэтому она легкими шагами подошла к мужчине и в мгновение ока повернула его к себе. — Ты еще глаза зажмурь, чтобы не видеть меня, — рассмеялась Кэтрин, когда Элайджа попытался отодвинуться подальше от нее, но у него, конечно, ничего не получилось. Девушка нежным движением стерла остатки пены для бритья с подбородка Майклсона, отчего он напрягся еще сильнее. На мгновение через тело Кэтрин словно прошел разряд тока, и ей показалось, что она и сама теряет контроль от ощущения горячей кожи Элайджи под своими пальцами. Но это длилось лишь мгновение. Еще через секунду девушка уже полностью контролировала себя и улыбалась, видя почти мучение на лице мужчины. — Кэтрин… — прошептал Элайджа, но ей этого было достаточно. Она хихикнула, а потом непринужденной походкой направилась к душевой кабинке. Не смотря на куратора, девушка медленно стянула с себя последний элемент белья и отбросила в сторону. Со стороны Майклсона послышался шумный вздох. Обернувшись через плечо, Кэтрин соблазнительно улыбнулась и направилась в душевую. Ох, как она надеялась, что Элайджа не устоит! Как же ей хотелось, чтобы он отбросил в сторону эти свои принципы! Но Кэтрин вошла в душевую кабинку и прикрыла дверцу. И… ничего не произошло. С недовольным вздохом девушка включила прохладную воду, чтобы успокоиться и заодно освежиться. Потому что в один момент поняла, что сама она пахнет запахом Элайджи. А это не было хорошо, особенно — в месте, где каждый второй вампир с легкостью может определить, чей именно аромат на ней. Прохладная вода приятно освежала, и Кэтрин подставила лицо под душ. Только через несколько минут дверь в ванную комнату хлопнула, и девушка поняла, что Элайджа вышел. * * * — Дорогая сестренка, ты в курсе, что натворил наш безупречный брат? — усмехаясь, сходу выпалил Клаус, и Элайджа нахмурился. Они планировали провести семейный обед без глупых разговоров и скандалов, но Никлаус это ведь Никлаус, не так ли? Ребекка заметно оживилась, но из уважения к старшему брату, сделала вид, что ей сплетни совсем не интересны. Тем не менее, Клаус решил продолжить. — Представляешь, как отреагирует Майкл, когда узнает, что наш Элайджа крутит любовь со студентками, — закончил Клаус, и у Ребекки чуть приоткрылся рот от удивления, тем не менее, в глазах заиграли чертики. Элайджа порой поражался, насколько похожи были между собой младшие брат и сестра. Он бы с удовольствием и дальше продолжал молча размышлять, наслаждаясь обедом, но, к сожалению, ситуация требовала его участия. — Не со студентками, а со студенткой, — спокойно ответил Элайджа и сделал глоток вина. От алкоголя стало тепло, но не так горячо, как сегодня в ванной комнате, когда Кэтрин начала выделывать эти свои штучки… В тот момент Элайджа остановил себя с трудом, лишь приложив все свое благоразумие вкупе с выдержкой. Но еще пару таких дефиле Кэтрин в обнаженном виде, и никто и никогда не сумеет остановить Элайджу на пути к его желаниям… — Ты серьезно? — воскликнула Ребекка и рассмеялась. — Надеюсь, что ей не пятнадцать. — Ей двадцать два по человеческим меркам, — сухо проговорил Элайджа и сделал еще глоток. Этот разговор начинал напрягать. Несмотря на то, что отец, в конце концов, все равно обо всем узнал бы, Элайджа не хотел обсуждать эту тему раньше времени. Особенно — с Никлаусом, который с таким счастьем злорадствовал, что у старшего Майклсона закралась мысль о том, что было бы неплохо периодически вот так радовать младшего братца. Всего лишь нужно было совершать вещи, которые отец назвал бы глупостью и недоразумением. — Ты не знаешь самого интересного, сестра, — ухмыльнулся Клаус и поднял бокал с вином. — Эта счастливая студентка — избранница нашего брата — никто иная, как последняя представительница рода Пирс. — Кэтрин?! — не сдержалась Ребекка, и на ее лице появилось выражение крайнего недоумения. — Эта высокомерная стерва? Серьезно, Элайджа? Элайджа, тем временем, сделал еще глоток, чтобы сдержаться и не швырнуть в Никлауса чем-нибудь тяжелым. Помолчав пару мгновений, он спокойно посмотрел на сестру. — Обсуждения излишни, дорогая сестра. Это лишь мое дело. — Только пока о ваших отношениях не узнал отец! — вспыхнула Ребекка и сжала руки в кулаки. — Ты подставляешь всех нас! Он будет недоволен. А когда отец недоволен, то… — Я прекрасно знаю, что происходит, когда отец недоволен, — холодно заметил Элайджа и, отставив бокал в сторону, поднялся с места. — Это мои проблемы, и я сам с ними разберусь. Ваше дело — не попадаться под горячую руку отца. На этих словах Элайджа уже хотел покинуть брата и сестру, как Клаус остановил его последней фразой. — Майкл просил встретить его на полпути. Выдвигаетесь через час. — Мы с Ребеккой? — переспросил Элайджа и приподнял одну бровь. — А ты? Клаус скривился и усмехнулся. — Я всего лишь бастард, не забывай, брат. Элайджа нахмурился, но ничего не ответил. Развернувшись, он направился прочь. * * * Часы летели слишком медленно, а все потому, что Кэтрин узнала, что следующие два дня Элайджи не будет в Академии. Клаус хмуро сообщил, что куратор вместе с сестрой отправился навстречу отцу, но Кэтрин все же почему-то ощущала странное беспокойство. У них не было времени попрощаться, поэтому девушке удалось лишь поймать мимолетный взгляд Майклсона во время обеда. Секунда за секундой, минута за минутой Кэтрин размышляла обо всем произошедшем, пытаясь найти разумное объяснение своей тяги к Элайдже. Никаких объяснений найти не получалось. Она просто чувствовала, что снова хочет оказаться в его руках. Снова хочет почувствовать его поцелуи и прикосновения. И самое ужасное, что даже от обычных мыслей Кэтрин так воспламенялась, что сердце начинало стучаться быстро-быстро, а на щеках появлялся румянец. В последний вечер перед приездом Майклсона Кэтрин ложилась спать с непонятным предвкушением чего-то прекрасного. Кусая губы, девушка никак не могла заставить себя перестать думать об Элайдже, его руках и губах, его теле, нависающем над ее хрупкой фигурой… Когда раздался тихий стук, Кэтрин не сразу поняла, что вскочила с постели и в одной рубашке рванула к двери почти на автопилоте. Распахнув дверь, девушка застыла. Перед ней стоял Элайджа Майклсон: совершенно мокрый от дождя, который не прекращался вот уже несколько дней, и с жадностью впивающийся взглядом в Кэтрин. Сердце девушки застучало так сильно, что, кажется, было готово вырваться из груди. Только сейчас, в этот момент, Кэтрин поняла, насколько сильно ей не хватало Элайджи эти два дня. Конечно, она не переставала думать о нем, но это было совсем не то. — Привет, — с нежностью прошептала Кэтрин. Не произнося ни слова, Элайджа схватил девушку за талию и, притянув к себе, захлопнул дверь в ее комнату. Кэтрин, не теряя ни мгновения, потянулась к губам мужчины, но он лишь нетерпеливо отпер дверь в свои комнаты и втянул девушку внутрь. Оставшись вне досягаемости от чьих-либо любопытных взглядов, они наконец-то слились в глубоком поцелуе. Кэтрин ощущала, как ее тонкая ночная рубашка пропитывается влагой от мокрой одежды мужчины, но ей было все равно. Ее так сильно трясло от понимания того, что она наконец-то в его руках, ощущает его губы на своих губах, что все остальное отходило на второй, а то и на третий план. Тем не менее, Элайджа заметил дрожь Кэтрин, поэтому прервал поцелуй, на что девушка недовольно простонала, хватаясь за мокрую куртку куратора. — Ты дрожишь, — тихо проговорил Майклсон и покачал головой. — Наверно, мне стоило сначала привести себя в порядок, а потом идти к тебе… — Нет! — почти прошипела Кэтрин и снова потянулась к губам куратора, но он остановил ее. Девушка недовольно нахмурилась. — Что еще?! Тебя не было два дня, Майклсон! Я имею право хотя бы на поцелуй?! Элайджа несколько мгновений молчал, а потом чуть слышно рассмеялся. Пригладив волосы Кэтрин, он пальцами провел от шеи до груди девушки, заставляя ее задрожать с новой силой, но уже не от холода. — Рубашка совсем промокла, — хриплым голосом проговорил Элайджа и, потянувшись к Кэтрин, добавил, — ее нужно снять.