Иллюзия безопасности

Все воскресенье Кэтрин благоразумно оставалась в своей комнате, не желая попадаться на глаза куратору. В голове роились мысли, но испытывать сильные эмоции девушка себе категорически запретила. Зато вот в понедельник ее сдержанности пришел конец. После ужина в компании Кэр, Кэтрин увидела интересную сцену. Но ужасней всего были эмоции, которые она при этом испытала. Прямо на выходе из большого зала стоял Майклсон и держал в объятьях незнакомую блондинку. Кэтрин с раздражением поняла, что блондинка действительно красива: шелковистые длинные волосы, яркие серые глаза и чуть вздернутый носик. Но больше всего Кэтрин разозлило то, как на блондинку смотрел Майклсон. Он улыбался! И улыбался он искренне, а его теплые карие глаза сверкали от радости. Злость захлестнула Кэтрин всю без остатка. Она почувствовала жгучее чувство в районе груди, но в тот момент не захотела разбираться, какого черта ее вообще это волнует. И что ей с того, что Майклсон обнимается с какой-то блондинкой? Кэтрин Пирс никогда никого не ревновала, поэтому эмоции при взгляде на обнимающихся, не поддавались ее мысленным объяснениям. В одно мгновение Элайджа как будто что-то почувствовал, потому что чуть отодвинулся от блондинки и посмотрел прямо на Кэтрин. Она заставила себя собраться и мило улыбнулась ему в ответ. Обернувшись к Кэр, Кэтрин требовательно уставилась на подругу. — Где найти Сальваторе? — почти прошипела девушка, и светловолосая ведьма удивленно посмотрела на нее. — Он пошел в комнату. Если поспешишь, успеешь догнать. А что случилось? — непонимающе спросила Кэр, но Кэтрин ей не ответила. Она решительно направилась в сторону комнат студентов, а в голове не было ни одной правильной мысли. Ей хотелось только мести. Но почему и зачем, Кэтрин не хотелось понимать. Чувства ревности, злости и обиды выбивали из колеи. И почему она вообще ощущает все это по отношению к куратору?! Почему ее это волнует? Да пусть хоть всех представительниц женского пола Академии переобнимает проклятый Майклсон! Ей плевать! Когда Кэтрин догнала Деймона и, ухватив его за руку, потащила к одному из окон, что подальше от снующих туда-сюда учеников, эмоции полностью взяли верх над девушкой. — Что такое, Пирс? — удивленно воскликну Сальваторе. В его глазах было непонимание, но в тот момент, когда Кэтрин резко поддалась вперед и поцеловала парня, он не растерялся. Руки Деймона тут же оказались на талии Кэтрин, а язык бесцеремонно ворвался в рот девушки. Кэтрин ощущала себя ужасно. Ей совершенно не нравился этот поцелуй. И ей совершенно не нравился Деймон. Но сделать подобное было необходимо. Только бы ушли эти отвратительные чувства, которые вызвали в ней куратор и блондинка! В одно мгновение Кэтрин захотела прервать поцелуй, но Деймон не позволил, и она смирилась. Поэтому, когда Сальваторе вдруг буквально отлетел от девушки, врезавшись в стену, Кэтрин могла только удивленно переводить взгляд с помятого Деймона на явно злого Майклсона, который теперь стоял прямо напротив нее. — И как это понимать? — прорычал Элайджа, и Кэтрин хотела испугаться, хотела смутиться и отвести взгляд, но вместо этого также зло посмотрела на Майклсона. — Что не так, куратор? — едко ответила Кэтрин. — Насколько я знаю, поцелуи не запрещены правилами Академии. Элайджа несколько мгновений яростно сверлил Кэтрин взглядом, а потом, сжав губы, холодно оглядел ее с ног до головы. Под этим взглядом девушка почувствовала себя ужасно неуютно. — Кажется, что ты говорила, что не желаешь ничего с Сальваторе, — ровно произнес куратор Майклсон. Позади него ошарашенно смотря то на девушку, то на куратора, оставался стоять Деймон. — Возможно, я ошиблась, — тихо ответила Кэтрин. Элайджа шумно выдохнул и покачал головой. — Кажется, я тоже, — произнес куратор. Он тут же развернулся и пошел вон, но отойдя на несколько шагов, остановился. — Это была моя сестра — Ребекка, — также тихо проговорил куратор Майклсон, а потом продолжил свой путь. Кэтрин только оставалось, что смотреть ему вслед. Внутри все горело огнем от ощущения собственной глупости. Кэтрин с силой начала тереть губы, пытаясь избавиться от ощущения поцелуя Сальваторе, но ничего не выходило. И самое ужасное было то, что теперь Кэтрин, кажется, поняла, откуда взялась ревность к куратору. * * * Как только прошло оцепенение, Кэтрин, ничего не объясняя Деймону, помчалась к себе в комнату. Там, умывшись холодной водой, девушка попыталась привести мысли в порядок. Ничего не получалось. Единственная мысль, которая отчаянно пульсировала в голове Кэтрин, была та, что ей немедленно нужно увидеть Майклсона. Она не знала, что скажет или сделает. Просто чувствовала, что это нужно сделать. Эти эмоции пугали до чертиков и сбивали с толку. Осознание, что куратор прекрасно ощущает все чувства Пирс, заставляли ее испытывать в дополнение ко всему еще и смущение. Прошло ровно полтора часа, и Кэтрин не выдержала. На часах был вечер, поэтому Майклсон, скорее всего, был у себя. Не теряя ни секунды, Кэтрин оказалась перед знакомой дверью. Чтобы постучать ей понадобилось еще несколько минут. А потом девушка затаила дыхание. Дверь открылась быстрее, чем она думала, и на нее рассерженно и одновременно удивленно уставился куратор. Кэтрин сразу поняла, что что-то не так. Взгляд Майклсона был не прямым, как обычно, а каким-то потерянным. В руке куратор держал бутылку бурбона. Элайджа несколько мгновений смотрел на Кэтрин, а потом, не говоря ни слова, отвернулся и пошел к софе. Дверь он не закрыл, поэтому девушка расценила это как приглашение. Медленно войдя и закрыв дверь, Кэтрин обернулась. Элайджа сидел и, не отрывая мутного взгляда, смотрел на нее. — Зачем пришла? — наконец произнес Майклсон, и Кэтрин вздрогнула. Столько холода была в этом вопросе. Столько холода и безразличия. Сжав руки в кулаки, Кэтрин спокойно подошла к креслу и осторожно уселась. Все это время Элайджа не отводил от нее своего взгляда. — Я подумала… подумала, что мне нужно быть здесь, — неопределенно ответила Кэтрин. Элайджа рассмеялся и сделал внушительный глоток. — Жаль, что ты так редко думаешь, Кэтрин, — грубо проговорил куратор, и девушка зло посмотрела на него. — А теперь ты злишься, я чувствую это, не забыла? — Не забыла, — прошипела Кэтрин и хотела уже встать и уйти. Она вдруг почувствовала себя такой дурой, что вообще решилась прийти к нему. Зачем? Зачем она только постучала в эту чертову дверь?! — Сегодня я ощутил одну странную эмоцию, — продолжая сверлить Кэтрин взглядом, начал Элайджа. — Сначала я не разобрал ее или же просто не поверил. Но позже все прояснилось. Это была ревность. И это была твоя эмоция, Кэтрин. Девушка вспыхнула от негодования и смущения. Вскочив на ноги, она попыталась пойти в сторону двери, но ключевое слово здесь «попыталась». Куратор молниеносным движением отставил бутылку в сторону и ухватил девушку за предплечье, заставляя ее почти упасть к себе на колени. Кэтрин попыталась сопротивляться, но уже через мгновение перестала. Слишком близко было тело Элайджи. Слишком отчетливо она чувствовала его теплое алкогольное дыхание. И слишком быстро ее сердце начало стучаться лишь от ощущения рук Майклсона на своей талии. Он держал ее уверенно, слишком сильно, словно опасаясь, что она снова начнет вырываться, но не причинял боли. — Так вот, объясни мне, Кэтрин, что же это была за ревность? Потому что я слегка озадачен, — тихо произнес Майклсон. Кэтрин замерла. Что она могла сказать ему? Что сама не думала, что кто-то может вызвать в ней подобные чувства? Что никогда в жизни Кэтрин не приходилось испытывать подобные эмоции? Девушка молчала, но Элайджа явно желал получить свой ответ. — Твое молчание еще сильнее нервирует. И я слышу, как быстро бьется твое сердце. Это страх? — Нет, — честно ответила Кэтрин и сжалась. Ей ужасно хотелось быть еще ближе к куратору. Хотелось почувствовать его губы на своих губах, хотелось, чтобы он перестал быть таким равнодушным и хладнокровным. Осознание этого факта ошарашило Пирс. Ответ Кэтрин явно порадовал Элайджа, потому что уголки его губ дрогнули в улыбке. Кэтрин на мгновение залюбовалась им, но через секунду забыла обо всем на свете, потому что Майклсон вновь заговорил. — Поцелуй меня, — прошептал Элайджа, и Кэтрин почувствовала, как волна желания захлестнула все ее естество. Она знала, что это приказ. А еще она отчетливо понимала, что хочет этого так же сильно, как и исполнить этот проклятый приказ! Поэтому Кэтрин, не раздумывая, наклонилась ближе к лицу Элайджи и хотела уже прикоснуться к его губам, но в последний момент он вдруг отпрянул. Кэтрин непонимающе уставилась на куратора. Ее сердце отстукивало бешеный ритм, а дыхание стало прерывистым. — Что… Элайджа, что случилось? — спросила Кэтрин, когда куратор аккуратно заставил ее встать и быстрым шагом отошел подальше. Майклсон молчал, и его молчание заставляло девушку нервничать. — Я. я не имел права говорить подобного, прости, — наконец вымолвил Элайджа, не смотря на Кэтрин. — Что это значит? — требовательно переспросила Кэтрин и скрестила руки на груди. Она точно знала, что Майклсон тоже хотел этого поцелуя, так какого черта он сейчас творит?! — Я никогда не хотел бы тебе приказывать, Кэтрин, — проговорил Элайджа и посмотрел на девушку. Казалось, что он мгновенно протрезвел, иначе как было объяснить то, что взгляд его прояснился. — А теперь, пожалуйста, оставь меня. Время уже позднее, и тебе не стоит находиться в комнатах преподавателя. Кэтрин несколько мгновений ошарашенно смотрела на куратора, а потом молча отвернулась и медленно пошла к двери. Она надеялась, что Элайджа окликнет ее, но этого не случилось. Поэтому с чувством опустошенности и неуемным желанием в груди, Кэтрин быстро вернулась в свою комнату. Сколько часов прошло, Пирс не знала, но все, что она могла — это прокручивать раз за разом произошедшее с Майклсоном. Ей хотелось быть сейчас рядом с ним, хотелось, чтобы он все же позволил ей поцеловать себя, ощутить вкус его губ. И плевать, что это было неправильно! Плевать, что им нельзя испытывать подобные чувства! Кэтрин хотела Элайджу, а он… Наверно, он тоже хотел ее, иначе, зачем желал ее поцелуя? Не находя себе места и не в силах уснуть, Кэтрин посмотрела на часы. Уже давно было за полночь, но сна не было ни в одном глазу. Чувство ужасной незавершенности, желание и нервозность не давали хладнокровно мыслить. Наконец, когда терпеть эти эмоции больше не было сил, Кэтрин вскочила на ноги и быстро надела джинсы. Не заботясь о том, что сверху на ней лишь рубашка для сна, девушка быстро вышла из комнаты и тихо постучала в дверь напротив. К ее удивлению дверь открыли немедленно. Словно куратор так и не ложился спать, прямо как она. Элайджа странно посмотрел на Кэтрин, но не сказал ни слова. А ей были нужны не слова. В следующее мгновение она обвила руками шею куратора и потянулась к его губам. Послышался хлопок — это Майклсон закрыл дверь. А уже через секунду Кэтрин ощутила его руки, сжимающие ее талию, и это было прекрасней всего, что она когда-либо испытывала. Не было ничего вокруг — ни комнаты, ни Академии, ни твердой глади двери, к которой сейчас прижимали Кэтрин. Были только руки Элайджи и его прикосновения. Его губы на ее шее и ключицах, заставляющие трепетать, дрожать от чувств, которые буквально переполняли Кэтрин. Сильные руки Майклсона ласкали тело девушки, а она поддавалась, выгибаясь навстречу, воспламеняясь от этих прикосновений. Это было необыкновенно. Еще никогда Кэтрин не позволяла мужчине настолько завладеть контролем над собой. Она была готова на все, лишь бы эти поцелуи и прикосновения не прекращались. Кэтрин ощущала его желание и то, как Майклсон сдерживается, чтобы не переступить одному ему видимую черту. Пирс было плевать — на все и всех. Она хотела его, и хотела немедленно! — Элайджа, — прошептала Кэтрин и попыталась подтолкнуть мужчину к софе. Тот даже не обратил на нее внимания, продолжая изучать губами каждый миллиметр обнаженной кожи. Девушка тяжело дышала, ощущая, что еще несколько минут и просто взорвется от переполняющих ее чувств. — Элайджа… Наконец, Майклсон услышал ее. В темноте комнаты Кэтрин с легкостью могла видеть, как проясняются его затуманенные страстью глаза. Он смотрел на девушку странным взглядом, в котором было столько противоречий, что сердце у Кэтрин заныло от мысли, что все это может немедленно прекратиться. Но Элайджа не отпускал ее. Он держал Кэтрин в ловушке своих рук, расположенных по обе стороны от ее головы. И смотрел. Смотрел так, что Кэтрин с трудом сдерживалась, чтобы снова не броситься к нему с поцелуями. Думать о том, что Майклсон прекрасно ощущает и чувствует ее желания не хотелось. — Это ошибка, — тихо проговорил Элайджа и шумно выдохнул, словно пытаясь взять себя в руки. Сердце Кэтрин заколотилось в сто раз быстрее. Она гневно и обиженно вскинула подбородок и попыталась вырваться из ловушки, но Майклсон не позволил, нависнув над ней и перегораживая путь к свободе. — Это не значит, что я не хочу, Кэтрин. Не злись. — Тогда почему ты вообще думаешь об этом? — зло проговорила девушка и сжала руки в кулаки. Перейти на «ты» оказалось так легко и просто. Желание и страсть все еще горели в ее груди. Но негодование от слов Элайджа не давало мыслить правильно. — Потому что я — Майклсон, а ты — Пирс. Наши семьи никогда в жизни не одобрили бы подобного. А еще ты — ученица, а я преподаватель, — подыскивая слова, Элайджа осторожно прикоснулся к волосам Кэтрин и чуть пригладил выбившийся локон. — И что? Сколько тебе по человеческим меркам? Лет тридцать? — Двадцать семь, — ровно ответил Элайджа, и Кэтрин покачала головой. — А мне двадцать два, Элайджа. Так что твоя теория о невозможности отношений преподавателя и студентки дала слабину. Вот если бы мне было лет пятнадцать, я бы задумалась о твоих моральных принципах, — Кэтрин шутливо улыбнулась, пытаясь заставить Элайджа снова расслабиться. Эта его сдержанность начинала действительно раздражать. Кэтрин не хотелось вести беседы. Хотелось сорвать с Майклсона рубашку и пробежаться пальцами по обнаженной груди. Почувствовать тяжесть его тела на себе, полностью отдаться чувствам, страсти, своим желаниям… — Ты невозможна, Кэтрин, — проговорил Элайджа, и девушка ясно почувствовала в его словах улыбку. Но обо всем этом она немедленно забыла, потому что Майклсон ласково провел рукой от шеи девушки вниз, останавливаясь на талии. — Надеюсь, ты не против остаться сегодня со мной. Он не спрашивал. Он даже не давал ей возможности отказаться, особенно тогда, когда его руки крепко обхватили талию Кэтрин, заставляя ее млеть. Элайджа без усилий поднял девушку над полом, и она мгновенно обвила его торс ногами, обнимая руками шею и прикасаясь к его губам в поцелуе. Сладость поцелуя, заставила Кэтрин с силой вцепиться в плечи мужчины, впиваясь в кожу даже сквозь рубашку. Элайджа, тем временем, не прерывая поцелуя, медленно направился в сторону спальни. Сердце Кэтрин забилось от предвкушения чего-то волшебного. Немыслимого и одновременно такого прекрасного! Открыв дверь спальни ногой, Элайджа внес Кэтрин в комнату и аккуратно уложил на кровать. Девушка почувствовала холод простыней, немедленно отозвавшимся мурашками и легкой дрожью. Или дрожь была вызвана другим? Например, тем, как Элайджа быстро, но аккуратно расстегнул свою рубашку и уже через мгновение оказался прямо над Кэтрин. Как у мужчины получилось так быстро стянуть с нее джинсы, она так и не поняла. Просто в одно мгновение Кэтрин почувствовала, как Элайджа провел рукой по ее бедру, заставляя выгибаться навстречу. Девушка дышала быстро и шумно, ощущая, как Элайджа легко приподнял ее, стягивая рубашку с молодого тела. Факт того, что под рубашкой у Кэтрин совершенно ничего не было, заставил Майклсона на мгновение застыть. А потом он накрыл рукой одну грудь девушки, и Кэтрин, не удержавшись, застонала. К нежным прикосновениям немедленно присоединились поцелуи, поэтому девушка позволила себе откинуться на простыню, полностью отдаваясь этим прекрасным ощущениям. В действиях Элайджа была уверенность, перемешанная с осторожностью, и именно из-за этого Кэтрин буквально изнывала. Ей хотелось большего. — Элайджа, — прошептала Кэтрин и потянулась к мужчине, заставляя его остановить ласки. Она закусила губу, впервые в жизни чувствуя что-то похожее на робость. Переборов неуместное сейчас чувство, Кэтрин потянулась к ремню на брюках Майклсона, но ее действия были остановлены. Элайджа как-то хитро ухмыльнулся, а потом скатился с Кэтрин и, обняв ее, прижал к себе. Девушка непонимающе попыталась вырваться, но он не позволил. — Какого… — Ты слишком торопишься, — как довольный кот прошептал Элайджа, и Кэтрин почувствовала волну ярости. — Ты же просто издеваешься, не так ли? — ровным голосом спросила девушка и снова попыталась вырваться. И вновь была легко остановлена. — Ты издеваешься! Элайджа вдруг тихо рассмеялся, утыкаясь лицом в волосы Кэтрин. Она почувствовала его теплое дыхание на шее и поежилась. — Пока в твоем организме моя кровь, это большее, на что ты можешь рассчитывать, — промурлыкал Элайджа. Кэтрин отчетливо понимала, что он улыбается. Весело ему! — И что это значит? — едко проговорила Кэтрин и наконец-то смогла обернуться лицом к мужчине. Она чувствовала злость и недовольство. Как он мог так поступить с ней?! Сначала распалил, позволил ощутить все эти чувства… — Зная твою натуру, не хочу оставлять тебе шанса на побег, — спокойно ответил Элайджа и поцеловал девушку в подбородок. По телу Кэтрин снова прошлась волна желания. — Потому что я бы не удивился, если бы на утро ты сбежала, а потом объяснила все произошедшее присутствием моей крови в твоем организме. Кэтрин закусила губу. Это было похоже на нее. Она вполне могла бы провернуть подобное, чтобы не разбираться со всеми последствиями произошедшего. Выдохнув, девушка чуть расслабилась. Хотя бы теперь понятно, в чем причина столь наглого поведения Майклсона. — Зачем тогда просить меня остаться? — хмыкнув, поинтересовалась Кэтрин. Элайджа легко поглаживал обнаженную спину девушки. — Может мне хочется просто поспать с тобой, — пожал плечами Элайджа, и Кэтрин фыркнула. Она почувствовала легкий холод, и мужчина это заметил. — Мерзнешь? Девушка кивнула, и уже через мгновения была накрыта теплым одеялом. Элайджа все также продолжал обнимать стройное тело девушки, периодически оставляя поцелуи на обнаженной коже. — Ты мог бы согреть мне другим способом, — снова попыталась Кэтрин и слегка прикоснулась к губам Майклсона в поцелуе. Он лишь улыбнулся и сильнее обнял девушку. Она фыркнула, но через несколько минут позволила себе расслабиться. В крепких объятиях Элайджа это было легко. Вдыхая его аромат, ощущая то, как приятно его руки поглаживают ее тело, Кэтрин и не заметила, как уснула. * * * Оказавшись на берегу океана, рядом с прекрасным домом, Кэтрин даже не удивилась. Она прекрасно помнила, что уснула в кровати Элайджи, в его объятиях. Неудивительно, что он решил немного развлечься, показывая свои иллюзии. Не теряя ни мгновения, девушка побежала к двери и быстро отворила ее. Элайджа уже ждал ее там. Самое интересное, что одета Кэтрин была в то самое платье с бала. Удобно усесться в нем было проблематично, но Майклсон решил эту проблему. Он просто резким движением потянул Кэтрин на себя, и девушка почти упала ему на колени. — Привет, — тихо проговорила девушка и улыбнулась. — Привет, — задумчиво ответил Элайджа. Он все также был в джинсах и свитере, поэтому Кэтрин с наслаждением провела ладонью по груди мужчины. — Хороший свитер. Тебе идет. — А тебе несказанно идет это платье, — улыбнулся Майклсон, и Кэтрин вдруг зарделась. Это было в новинку. Мало что могло заставить ее смутиться. Но у куратора это получалось просто мастерски. Талант, не иначе. — Так все-таки я была права! Ты втягиваешь меня в свои иллюзии специально! — ухмыльнулась Кэтрин и хитро заулыбалась. — Интересно, а вот в иллюзии мы можем… — Самое интересное, что я тебя никуда не втягивал, Кэтрин, — усмехнулся Элайджа, совершенно не обращая внимания на намеки девушки. — Это ты буквально вторгаешься в мое сознание. Неужели тебя так впечатлила эта иллюзия, что ты так отчаянно цепляешься за нее? Кэтрин помолчала, пытаясь понять, как вообще такое возможно. — Этот дом прекрасен. Как только я увидела его, то сразу захотела оказаться внутри, — просто ответила она, и Элайджа с каким-то восторгом посмотрел на нее. — Что? Почему ты так смотришь? — Просто я испытал примерно то же самое, когда увидел этот дом. — Так это не иллюзия? — воскликнула Кэтрин и чуть ли не подскочила на коленях Элайджи, но он удержал ее на месте. — Это твое воспоминание! — Да, — просто ответил Майклсон и о чем-то задумался. Кэтрин улыбнулась и прикрыла глаза, вдыхая приятный аромат трав и цветов. А еще от Элайджи пахло его одеколоном, и это опьяняло. — Так что там насчет вольностей во снах? — как бы между прочим спросила Кэтрин, и услышала, как Майклсон усмехнулся. — Давай просто насладимся этим местом, Кэтрин. Я на самом деле очень рад, что ты сейчас здесь. Жаль, что это не реальность. Больше они не разговаривали. Кэтрин прижималась к телу Элайджи, ощущая тепло и уверенность, исходящие от него. В руках Майклсона девушка впервые за долгое время почувствовала себя в полной безопасности. * * * Очнулась Кэтрин от того, что кто-то сильно хлопнул дверью. В первые несколько мгновений девушка не смогла понять, где находится, а потом воспоминания обрушились, словно лавина. Девушка быстро задышала, отчаянно прикрываясь простыней и понимая, что спала в одних трусиках. Легче ей стало от осознания того, что хоть рядом с ней место на кровати и было примято, но Элайджи Майклсона в спальне не было. — Что стряслось, Никлаус? — услышала Кэтрин голос Элайджи и вздрогнула. Обмотавшись простыней, девушка тихими шагами подошла ближе к двери, чтобы все слышать. — Не называй меня так, ты же знаешь, как это бесит. Ребекка приходила сегодня с утра. Сообщила, что Майкл появится в Академии совсем скоро, — послышался голос Клауса. Кэтрин почувствовала, как ее сердце стало отстукивать бешеный ритм. — Почему отец не смог приехать на Самайн, но решил появиться сейчас? — недоуменно спросил Элайджа. Кэтрин услышала, как Клаус фыркнул. — Это же твой отец, вот и думай, — грубо отрезал младший Майклсон, а потом вдруг совсем другим голосом произнес фразу, заставившую Кэтрин застыть. — Кстати, ты не один? — С чего ты взял? — невозмутимо поинтересовался Элайджа. — Выглядишь слишком довольным, — усмехнулся Клаус. Послышались быстрые шаги и звук открывающейся двери. И в тот момент, когда Кэтрин с облегчением выдохнула, младший Майклсон добавил. — Между прочим, спать со студентками как-то не очень, братец. Я узнал аромат духов. Передавай привет Пирс. Элайджа ничего не ответил. Дверь снова хлопнула, а Кэтрин быстро отскочила ближе к постели, пытаясь найти свою одежду. Черт! Куда Элайджа вчера откинул ее джинсы и рубашку?! — Это ищешь? — произнес Майклсон, входя в комнату. Кэтрин чуть ли не подпрыгнула на месте от его внезапного появления. Обернувшись и прижимая простынь к обнаженному телу, девушка посмотрела на мужчину. Он глядел на нее с легкой смешинкой в глазах, а в руках у него была ее одежда! — Да, спасибо, — пробормотала Кэтрин и быстро выхватила джинсы и рубашку из рук Майклсона. — Отвернись! Элайджа рассмеялся, но все же отвернулся. — Вампиры прекрасно видят в темноте, Кэтрин. Неужели ты думаешь, что я вчера не успел рассмотреть все, что хотел? — насмешливо поинтересовался он, и Кэтрин почти закипела от негодования. Быстро натянув свою одежду, она откинула простынь в сторону и, скрестив руки на груди, повернулась к куратору. — Куратор Майклсон… — начала Кэтрин, но грозный взгляд Элайджа заставил ее замолчать. Он медленными шагами подошел к ней, не давая девушке и возможности сбежать. — Значит «куратор Майклсон», да? — угрожающе переспросил Элайджа. Кэтрин отчаянно кивнула и попыталась попятиться назад. — А вчера ты называла меня по имени. Кэтрин ничего не могла ответить на это заявление. Ей оставалось только пятиться назад, пока она не уперлась в стену. Оглянувшись по сторонам, девушка поняла, что попала в ловушку. Элайджа насмешливо улыбался и, остановившись слишком близко к девушке, вдруг уперся рукой о стену, нависая над Кэтрин. — Четыре дня, Пирс, — тихо проговорил Элайджа, и девушка непонимающе взглянула на него. — Через четыре дня моя кровь перестанет действовать на твой разум. Кэтрин молчала, но ее сердце стучалось слишком сильно. Хотелось совершенно разных вещей — сбежать, ударить наглого куратора, например, а еще снова оказаться в его объятиях и почувствовать его руки на своей коже. Мучаясь противоречивыми желаниями, Кэтрин нервно сглотнула ком в горле. — Через четыре дня поговорим, Пирс, — довольно улыбнувшись, произнес Элайджа и убрал руку, словно выпуская девушку из плена. — У тебя есть целых четыре дня, чтобы попробовать сбежать. Если, конечно, тебе этого хочется. Элайджа наклонился и легко прикоснулся губами к скуле Кэтрин, от чего она вся напряглась. По телу прошла волна дрожи и желания, но уже через секунду Майклсона не оказалось рядом. Недовольно фыркнув, девушка поспешила вон из комнаты преподавателя.