***
Когда-то магия была подвластна лишь драконам. Однако после прихода Белой Звезды под угрозой исчезновения оказались многие виды существ, среди которых были и люди. Шеритт, как Император Магии того поколения, сделала волшебство доступным всем. Все ради того, чтобы слабые стали сильнее. Конечно, инициатором такой новаторской идеи была не Шеритт. Как дракон, она была эгоистична. Ее больше волновало благополучие себя и ее нерожденных детей. Однако как Император Магии — сильнейшее существо — она несла ответственность перед миром и богами. И одной из ее обязанностей было обеспечение порядка и равновесия в природе. Исчезновение одного вида существ могло разрушить хрупкое устройство мира. К тому же после становления матерью Шеритт стала немного более…чувствительной. Да, она не участвовала в сражениях против Белой Звезды. Одной из причин были ее дети. Второй — отсутствие откровения от богов. Что же касается третьей… Шеритт, что так явственно чувствовала дыхание новой жизни, не могла спокойно наблюдать за смертью слабых и беззащитных. Какой бы сильной не была Лорд Драконов, Шеритт не могла спасти всех, даже с помощью своего атрибута. Поэтому мудрый Император Магии чувствовала вину за свое малодушие. Если не всех, то в ее силах было защитить хоть немногих, но… Тогда это неприятное ноющее чувство в груди привело Шеритт на пепелище. В ее воспоминаниях это место пестрело жизнью, тогда как в реальности оно приветствовало дракона лишь серой тишиной мертвого покоя. Здесь же пути последнего Императора Магии и первого Убийцы Драконов пересеклись.***
На протяжении вот уже десяти лет в деревню на Восточном континенте, что находится под защитой сильнейшего из драконов, стекаются люди. Здесь были и волевые жители сожжённого леса, и ловкие рыбаки прибрежных районов, и широкоплечие землепашцы, оставшиеся без работы. Некогда эти люди все потеряли. Но раз они выжили, значит они сильны. И двери деревни были для них открыты. Нелан стал их предводителем. Он обладал аурой правителя, за котором можно было пойти хоть на край света. Нелан не обладал талантом оратора, однако свои цели и желания высказал четко и понятно. Деревня, где собрались сильнейшие, станет оплотом правосудия, который не допустит пришествия второй Белой Звезды. Находясь под покровительством белого дракона с необычным атрибутом, они прониклись идеей защиты мира. Тогда все, кто поддержал стремления Нелана, объединились под фамилией Барроу, став одной семьей, кланом.***
Чем больше ширилась и разрасталась деревня, тем сильнее Нелан Барроу чувствовал одиночество. За столько лет многое изменилось: появились новые дома, посажены деревья (правда для того, чтобы что-то выросло, пришлось перебраться под землю, поскольку ее верхний слой был полностью уничтожен Белой Звездой). Не поменялся только он сам. Черные земли медленно покрывались зеленью, а Нелан до сих пор ощущал на языке привкус пепла и гари. Его все чаще одолевали сны о прошлом, когда его учитель был жив. И никому Барроу не мог выговориться. Может, из-за гордости, а может потому, что желал оставаться в глазах жителей деревни сильным правителем, (о том, чтобы поговорить с Лордом Драконов, тот даже не думал). Поэтому все свои мрачные мысли Нелан держал в себе. Когда же сны о прошлом превратились в кошмары, Барроу решил доверить часть своих мыслей дневнику. Тогда же его плохое состояние заметила и Шеритт. Хотя нет, не совсем. Ей сообщил тот, кто имел возможность видеть Нелана чаще других. Это был красноволосый мальчишка, которого некогда нашли на пепелище. Он был слишком мал для того, чтобы помнить лица родителей, и слишком насторожен и холоден от природы, будто дикий зверек, чтобы привязаться к кому-либо. Первое время он жил вместе с Неланом, да там и остался. Шеритт была второй из его окружения, от кого он не шарахался. Она изредка спускалась в деревню, навещая Барроу и его подопечного. — Нелан, здравствуй, как поживаешь? Вижу, дела в деревне идут хорошо, — неловко улыбнулась Шеритт. Даже после стольких лет было трудно общаться с людьми. — Ах, Шеритт, здравствуй. Да, все хорошо, — Нелан, не ожидавший гостей, поспешно захлопнул свой дневник и повернулся к женщине. Шеритт с беспокойством рассматривала осунувшееся лицо Барроу. Она уже открыла рот, желая спросить о его самочувствии, но Нелан отвернулся, так что ей пришлось замолчать на полуслове. Вдруг она почувствовала, как кто-то слегка дернул подол ее платья. Опустив голову, она наткнулась на внимательный взгляд красно-карих детских глаз. — Что-то случилось? — Шеритт не могла понять, что хотел сказать мальчик. Он вообще был очень тихим и молчаливым. Но довольно смышлёным. Шеритт питала слабость к детям, так что однажды решила научить мальчика чтению. Тот быстро впитывал полученную информацию, однако за пределами их «учебного класса» он отказывался применять знания на практике. Мальчик, отпустив ткань платья, жестом поманил женщину за собой. Пройдя по коридору и спустившись на первый этаж, Шеритт увидела обеденный стол, накрытый на троих. — Ты хочешь поесть вместе со мной и Неланом? — женщина удивленно посмотрела на мальчика. Тот, с секунду подумав, кивнул. «Ах, ну да, конечно. Ничто так не поднимает настроение людям, как вкусная еда!» — Шеритт сразу разгадала ход мыслей паренька и поспешила обратно наверх.***
— Шеритт, мне нужно уехать на некоторое время, — мрачно проговорил Нелан. Атмосфера за столом сразу стала тяжелее. — Хорошо, я присмотрю за деревней, — Шеритт отложила пустую тарелку в сторону и вытерла рот салфеткой. Хоть она и предполагала, что скорый отъезд Нелана как-то связан с его нынешним состоянием, все же предпочитала не лезть в людские проблемы. Паренек, казалось, слегка нахмурился, но из-за челки, скрывающей половину его лица, изменения в мимике остались незамеченными.***
Нелан знал, что Шеритт осталось недолго. Однажды та сообщила ему эту новость, просто вывалив ее ему на голову, совершенно огорошив. Нелан не верил. Шеритт тогда философски заметила, что все в этом мире смертны. И драконы не исключение. Второй, не менее шокирующей информацией, была ее просьба. Кто-то с атрибутом защиты просил его, Нелана, слабака с силой, годящейся лишь для обмана, оберегать ее детей. Причем горячо любимых. Нелан не помнил, что тогда ей сказал, но по взгляду Шеритт он позже понял, что ответ ей либо не понравился, либо озадачил. Она тогда некоторое время ходила задумчивой, изредка что-то шепча под нос — вот настолько дракон была поглощена своими мыслями. Совесть Нелана неприятно заворочалась и выпустила острые коготки и впиться ими в нутро, заставив чувство вины отравлять сердце. Нелан был слаб, эта мысль мучила его с тех пор, как он прибыл в этот мир. Поэтому он решил возобновить поиски выжившей подруги учителя. Она была святой Бога войны, так что защитить детенышей ей будет по силам. Вообще Нелан не прекращал свои поиски. Периодически он покидал деревню и расспрашивал о девушке с необычными серо-голубыми волосами. За десять лет область поисков значительно сузилась, так что Нелан планировал исследовать оставшееся одним махом. Шеритт же присмотрит за деревней в его отсутствие. Все же жители были пока еще недостаточно сильны.***
— Кхм, не смотри на меня так, — Шеритт за легким раздражением скрывала смущение. Она правда не хотела лезть Нелану в душу, но ее сильно беспокоило его плохое состояние. Каждый раз, когда она навещала Барроу, тот сидел за этой книгой и что-то писал. Причем у него был такой несчастный и измученный вид, что казалось, он вот-вот проронит скупую мужскую слезу. Дождавшись ухода Нелана, Шеритт осторожно пробралась в его комнату. Но ее поймали, причем с поличным. — Слушай, я понимаю, что поступаю нехорошо. Но как еще можно узнать, что у него твориться на душе? — Шеритт совершенно по-детски оправдывалась перед красноволосым мальчишкой. Тот, бросив хмурый взгляд сначала на женщину, потом на дневник, тихо вздохнул и отстранился. Шеритт, неловко улыбнувшись, вернулась к чтению дневника Нелана. Большая часть записей была посвящена учителю Нелана, а также его друзьям. С грустью Шеритт отметила, что Барроу сожалеет об их смерти и сильно скучает по ним. Она понимала, что не в состоянии утешить человека. До сих пор ее гложило чувство вины за то, что предпочла остаться в стороне, когда многие нуждались в защите. С сожалением Шеритт пришлось закрыть дневник и отложить его в сторону. Некоторые части были настолько личными для Нелана, что тот предпочел их закодировать. Конечно, драконье любопытство просило ее позже расспросить об этих знаках Барроу, но Шеритт постаралась закинуть такие нечестивые мысли куда подальше. Она и так уже сунула нос туда, куда не следовало.***
Лес вокруг горы Лееб таил в себе множество опасностей, одной из которых были свирепые монстры. Нелан осторожно пробирался к виднеющемуся пику, держа меч наготове. К счастью, из-за подавляющей ауры монстры предпочитали обходить его стороной. Почему Нелан решил искать святую именно здесь? Все просто. Будучи довольно бойкой, если не сказать боевой, девушкой, она бы не отказалась поселиться в этом Богом Войны забытом месте и периодически уменьшать местную популяцию гоблинов. Ну или кого похуже. Изучив один из склонов горы, Нелан обнаружил вход в пещеру, прикрытый плющом. Он с замиранием сердца вошел внутрь. Было темно и сыро, пахло плесенью, а под ногами что-то хрустело. Вдалеке тихо капала вода. Пройдя немного вглубь, Нелан смог разглядеть очертания грота. Сверху через небольшую щель в него проникал солнечный свет. И тут Барроу заметил на полу кусочек чего-то светлого. Нелан, посчитав инородный предмет за признак того, что пещера обитаема, подошел ближе. И ужаснулся. В полумраке пещеры ярко белели человеческие кости, прикрытые истлевшей грязно-голубой тканью. Тяжелые металлические цепи, некогда плотно удерживающие пленника по рукам и ногам, бессмысленной грудой валялись рядом. Нелан скорбно посмотрел на кости и присел, сведя руки в молитвенном жесте. Он не верил в богов, но некий душевный порыв велел ему сделать именно так. Барроу прикрыл глаза и мысленно пожелал несчастному упокоения. Вода, мерно капающая с потолка, отсчитывала секунды. Тяжело вздохнув и открыв глаза, Нелан посмотрел туда, где когда-то было у пленника лицо. И тут его сердце пропустило удар. Зрение, приспособившееся к полумраку пещеры, выцепило прядь грязно серых волос, отливающих на свету голубым. Этот необычный оттенок Нелан не спутал бы ни с чем. Да, он видел ее лишь однажды, мельком, но даже спустя столько лет он способен опознать в этом трупе святую Бога Войны, подругу его учителя.***
Она, конечно же, не могла остаться в стороне, когда Белая Звезда творил бесчинства. Но на тот момент Вода осталась одна. Ее друзья отправились обратно на Западный континент, куда ей было опасно возвращаться. Но даже разделенные, они имели одно желание, одну Волю — уничтожить ненавистное Небо. Но Вода пала. Ее лишили такого желанного вкуса свободы, заперли там, откуда она не смогла бы сбежать. Проклиная и ругаясь, Вода желала наказать тех, кто так с ней поступил. Но не смогла.***
Нелан не мог похоронить своего учителя или его друзей просто потому, что нечего было хоронить. И, возможно, так было для него лучше. Нелан бережно перенес хрупкие кости в сырую яму, которую несколько часов рыл мечом. Сверху прикрыв тканью и отойдя немного от края, Барроу тупо уставился в пустые глазницы. Он так простоял до темноты. После, словно очнувшись от транса, Нелан руками стал сбрасывать землю обратно в яму. На темном небе загорались первые звезды, когда Барроу побрел обратно в деревню. Ночное светило не показалось, так как было новолуние, оттого создавалось впечатление, что чего-то не хватало. Будто вырвали кусок из одежды и забыли приставить заплатку. Нелан брел сквозь ночную мглу в одиночестве, не замечая ни холодного блеска звезд, ни лесной прохлады. Ему казалось, словно что-то в его душе порвалось, отвалилось и распалось. Осталась лишь звенящая пустота.