О грехе гордыни

– Соблазнение? – Гавриил с высоты своего роста вытаращился на Вельзевул. Точнее, с половины своего роста, потому что они сидели в дешёвой кафешке на окраине Лондона, в интерьеры которой с иголочки одетый Архангел очевидно не вписывался. Зато Вельзевул в своей дурацкой шапке и коротких штанишках смотрелась тут совершенно естественно. На кухне повар, матерясь сквозь зубы, гонял невесть откуда взявшихся мух. – Что это ещё такое? Вельзевул склонила голову и с весёлым изумлением оглядела с головы до ног восхитительно упакованного Архангела с роскошным телом и внешностью. – Ну, как бы тебе сказ-з-зать... В широком с-з-змысле – это когда кто-то подбивает другого с-з-зовершить что-то недоз-з-зволенное или з-з-запрещённое. Вот когда Эдемский Змий нашептал Еве попробовать яблоко, это было оно, соблаз-з-знение. А в уз-зком смысле с-змертные наз-зывают соблаз-знением склонение другого к сексу. – К чему? – Гавриил глупо заморгал. – О Го... Сатана, какой же ты невеж-жда, Гавриил! Вроде как подраз-зумевается, что вы там на Небесах должны быть в курсе, чем з-занимаются людишки и почему их так мало к вам в Рай попадает. – От избытка чувств Вельзевул стала говорить почти нормально, сбиваясь на жужжание только на некоторых словах. – Секс – из-значально процесс делания детей. Но люди его несколько... э-э-э... усовершенствовали. Чтобы получать больше удовольствия. – Процесс делания детей? Погоди, но я однажды такое наблюдал и не заметил, чтобы участникам процесса это доставило какое-то удовольствие. – И что ты наблюдал? – Смертная женщина... вырвала смертному мужчине ребро, и у них тут же появились дети. – Что ж, из-звини, но тебя обманули. – В смысле, обманули? Кто? – Мне-то откуда з-знать. Давай к делу, а? Короче, секс – это телесное вз-заимодействие людей, когда они доставляют друг другу удовольствие с помощью половых органов. Как правило. – Что? И при чем тут Азирафаэль? У ангелов даже пола-то нет. – Пока они не прилож-жат усилие, – с усмешкой возразила Княгиня Ада и недвусмысленно уставилась архангелу ниже пояса, благо, в кафе они сидели рядом у бара, а не друг напротив друга за столиком. Гавриил немедленно порозовел, как молочный поросеночек, и скромно заметил: – Ну, мне пришлось. Чтоб костюм выглядел, как на смертных. – Знаешь, Кроули мне то же самое сказал, когда я в самый первый раз-з заметила и спросила. Но сейчас я думаю, что он своё усилие направлял и в других... гм... направлениях. И поэтому так уверенно за вашего Посланника вз-зялся. – А что, у ваших это так же работает? В смысле, усилие? – А ты как думал? Демоны – это же падшие ангелы. Ну, кроме Эриков, конечно, эти самоз-зародились где-то в недрах Ада. А так, у нас и крылья есть. – И у тебя? – Конечно. – Покажешь? – Обойдешься, – отчего-то помрачнела Вельзевул. – Давай лучше вернёмся к нашим баранам. – Баранам? – О, ради Сатаны и ебической силы, Гавриил! Неваж-жно! Мы хотели решить, что делать с нашими Посланниками на Земле. Я не могу наказ-зать Кроули за попытку соблазнить ангела. Он за это, наоборот, премию з-заслужил. Гениально обошёл нашу договорённость их взаимно не трогать. А если бы ваш Азирафаэль Пал, мне б вообще пришлось этого шельмеца герцогом сделать. Но этот щекастенький в клеточку вроде ничего, держится пока. – Этому не бывать, – отрезал Гавриил. – Наш Страж Восточных Врат не Падет из-за какого-то развратного демона. – Не какого-то. Кроули же и есть Эдемский Змий. Ты что, и этого не знал? Он Исконный Соблаз-знитель. Так что ваш ангел, на самом деле, кремень. Можем, вам его тоже того? Наградить? З-за стойкость? – Не шути так, – Гавриил сердито уставился на Вельзевул. – Я еще в прошлый раз тебе сказал: наказать нужно обоих. И так, чтобы оба это запомнили надолго. И даже близко друг к другу не подходили. Что будем делать? Княгиня Ада ненадолго задумалась, но тут же щелкнула пальцами. Вокруг немедленно закружилось несколько самых преданных мух. – Придумала. Я отдам вам Кроули. Накаж-жете его сами. У вас же есть в арсенале средства для вразумления демонов, если я не ошибаюсь. Просто раньше вы его не трогали из-за нашей договорённости. А теперь я раз-зрешаю. – И Вельзевул нехорошо улыбнулась. – Ему будет полезно. Он давно напрашивался, чтоб с него сбили спесь. Да всё повода не было. А без повода – плохо для дисциплины. Гавриил немедленно расплылся в широкой улыбке. – О да, у нас есть соответствующий департамент. И подходящие средства. – Только это... Гавриил. Не до раз-звоплощения, договорились? Не хватало ещё морочиться и новое тело ему вне очереди выдавать. Опять о себе лишнего воз-зомнит. А он мне нуж-жен. На Земле. – Зачем, Княгиня уточнять не стала. – Вот туда его потом и вернете. А как ты будешь своего ангела наказывать, это уж-ж сам смотри. Я понятия не имею, от чего вашей белокрылой братии особенно больно и неприятно. – Ла-адно, – протянул архангел задумчиво. Нахмурился. – Погоди, Вельзевул. Ты мне вот что скажи. Это важно. Если этот Кроули его... соблазнял... а тот продолжал с ним видеться, значит, Азирафаэлю это что, нравилось? – Ну, у людей это так работает, – пожала плечами Вельзевул. – Как у ангелов, я не з-знаю. Что до Кроули... Я же тебе сказала, кто он такой. Исконный Соблаз-знитель. Он кому хочешь понравится, если поставит себе такую задачу. Если бы Аз-зирафаэль был смертным, точно не устоял бы. А так... Понятия не имею, – она снова пожала плечами и встала. – Может, он общался с демоном из любопытства. Или из ж-жалости. А может, перевоспитать хотел. Спроси у него сам. – Обязательно, – всё так же задумчиво кивнул Гавриил. – Азирафаэль постоянно жалеет кого ни попадя, это я давно заметил, да. Никому не желает причинять вреда, даже когда таков Божественный План. Иногда с ним из-за этого ужасно трудно, знаешь ли. – Глаза Архангела сверкнули фиолетовым. – Но я, кажется, придумал, как его наказать. Гавриил тоже встал, кивком попрощался с Вельзевул и растворился в воздухе. Слов «отомстить» и «проучить» в ангельском лексиконе не было, поэтому обозначить охватившие его чувства или хотя бы распознать их Гавриил никак не мог. Ему попросту было нечем. Вельзевул, которой эти чувства были как раз отлично знакомы и понятны, щелкнула пальцами и исчезла в вихре налетевших мух. Через секунду на её месте осталась лишь тёмная воронка. В неё затянуло несколько запоздавших мух, и воронка исчезла.