Чего не сделаешь ради друзей?

Лорди с Бобом поднялись с кровати и направились на выход. Когда Боб, шедший позади друга, уже стоял у двери, он подбадривающе показал Чесу свой огромный кулак. Увидев его виноватое лицо, музыкант подумал: а по своей ли вообще воле барабанщик поддерживает идею Лорди? В любом случае, если этому шантажисту что-то пришло в голову, его не сможет остановить даже конец света, не то что Боб. Может, просто сказать им, что условие выполнено, а Глэм отказал? Нет. Они всë равно будут расспрашивать блондина. Ладно. В конце концов, можно же будет просто перевести всë в шутку? И опять Лорди с Бобом… Тогда ситуация вообще запутается. Перегруженный и уставший мозг шатена просто не мог придумать ничего адекватного. Ха, да черта уже и так перешла за грань адекватности! Времени на раздумия осталось не очень много, прикроватные часы показывали 14:37. Единственным вариантом оставалось завести Пантеру и ехать. Кольцо само себя всë-таки не купит. На улице стояла жара, июльское солнце не щадило никого, а на небе — ни облачка. Трудно было найти человека в более закрытой одежде, чем футболка и шорты. Тронувшись, Чес открыл в машине окно; лëгкий ветерок немного освежил запутанные мысли, кипятящие мозги, и шатен вновь начал подбирать план. Может быть, просто сказать Майки, чтобы начал искать новых басиста и барабанщика? Но во-первых, как он объяснит ситуацию, не получив по шапке? Во-вторых, тот наверняка притащит в группу каких-нибудь недоумков, а с ними ещё и деньги делить! Ну уж нет. Найти самому? Долго и сложно. Возможно, он бы продолжил размышления, но в лобовом окне уже показался ювелирный магазин. Здание выглядело роскошно: название было расписано позолотой, большие панорамные окна открывали вид на белоснежное помещение с мраморным полом, повсюду стояли богатые украшениями витрины; Чесу никогда не доводилось бывать в таких местах. Едва он переступил через порог магазина, его челюсть отвисла. Внутри здание выглядело ещё прекрасней, чем снаружи: всë мерцало и переливалось, на высоких потолках висели золотые люстры, глаза разбегались в поисках нужной витрины. Нащупал в кармане деньги от Лорди, шатен немного успокоился и прошëл вглубь помещения. За закруглëнным, еле видным из-за своей прозрачности стеклом нужной ему витрины, шатен увидел десятки колец невероятной красоты. Они были абсолютно на любой вкус: тонкие и элегантные, притягивающие взгляд или созданные в качестве дополнения к эпатажному образу, серебряные, золотые, с разноцветными драгоценными камнями и завораживающей гравировкой... Глаза разбегались. Вообще Чес мог выбрать магазинчик поскромнее, конечно. Но что-то просто-напросто заставило его прийти именно сюда, в самый элитный ювелирный магазин города, находящийся так далеко от гостиницы. Он правда не мог понять, откуда в нëм проснулся этот перфекционизм, и почему он не взял в каком-нибудь захолустье самое простое металлическое колечко, а бóльшую часть денег не пропил в хорошем баре. Так, ладно. Надо что-то выбрать. Может, вот это, с гравировкой? Или это, с красивым камешком? А что бы понравилось Глэму?... Нет-нет, просто интересно. Прошло уже десять минут. Двадцать. Сорок. Чес ну никак не мог выбрать достойное кольцо. Не мог он просто взять первое попавшееся и отправиться к своему другу! Просто не мог. Тратить всю эту сумму на какую-то ерунду не позволяла элементарная совесть. Или уважение к блондину. Музыкант бы сейчас рассмеялся, если бы на него не смотрели так пристально. Конечно – что этот чудик делает среди прилизанных людей в дорогих костюмах и с золотыми швейцарскими часами на руках? Неважно, его это не волновало. Стоп. И как он только сразу не заметил это чудо? Среди бесконечных рядов многообразных великолепных колец на Чеса смотрело своим маленьким ярко-голубым глазом-сапфиром тоненькое колечко из белого золота. Оно волшебно переливалось в свете ламп, а само было как будто прозрачным. Скромное, хорошенькое, тоненькое, белое, с голубеньким камешком под цвет глаз – оно как будто было создано для Глэма! Шатен не думал больше ни секунды. – Желаете сделать предложение любимой? – Со сдержанной улыбкой поинтересовалась консультант. – Да, – поколебавшись, ответил Чес. – Рассмотрете подарочные упаковки для колец? Шатен замялся. Деньги ещё остались, впринципе... – Давайте. Выбор пал на чëрную сверкающую коробочку. Выглядела она очень дорого, особенно в комплекте с кольцом. Когда музыкант ехал обратно, он вновь задумался: а как вообще будет выглядеть это предложение? "Дружище, ты сегодня так очаровательно выглядишь, аж пожениться на тебе захотелось!" "О, здорóво, чувак! Я тут подумал: может, выйдешь за меня? Просто так." "Глэм, выходи за меня, по-братски!" С последнего Чес даже хмыкнул. Плевать. Важно то, чем всë это закончится. Глэм накричит? Сдаст в психушку? Покрутит пальцем у виска? А дальше? Как это скажется на их отношениях? На дружбе? Тут впереди он увидел человека с вытянутой в сторону дороги рукой. Он хотел, чтобы Чес остановился. Так тот и сделал. Повернув голову, он ошеломлëнно вытаращился на крепкую фигуру. Она широко по-доброму улыбнулась и подняла на уровень головы прозрачный пакет с бутылками чего-то очевидно крепкого. Пока шатен сидел в ступоре и следил за движениями человека, тот перебежал перед Пантерой и весело залез на переднее пассажирское сидение, поставив пакет на пол. – Чувак, ну сколько лет, сколько зим! – Закричал парень, крепко обняв изумлëнного музыканта. Чес обнял его в ответ, похлопав по спине. Да это же Эндрю! Его старый друг! Они не виделись... Сколько? Шесть лет? Больше? Как он мог забыть, что он уже несколько лет живëт в этом городе? – Тебя как занесло-то сюда? – Спросил старый друг, когда объятия прервались. – Да вот, с группой приехали в тур. – Ни фига! У тебя есть группа?! Ты же мне с семи лет трендел о том, что хочешь её создать! Ты реально любимчик вселенной! Как называется хоть? – "ЧëЗаУродыНаСцене", может, слышал? – Блин, не помню. Во всяком случае, про тебя ни слова... – Так у меня ж теперь другое имя. Тот нисколько не удивился. – Сказать какое не хочешь? – Чес, Чеснок. Друг только по-доброму помотал головой. Бутылки в пакете позванивали при его движениях ногами, напоминая о своëм существовании. – Ладно, погнали ко мне, Чеснок.