Король в красном

      Утро в Армадилло начинается с палящего солнца и ощущения страшной сухости в горле. Проснувшись поздним утром, когда часы уже перевалили за двенадцать системных часов дня, Бутхилл ещё долго валяется в кровати, излишне равнодушно пялясь на люстру. Постепенно он переосмысливает произошедшее последних суток, и улыбка прорезает сухие губы.       Если бы ему кто-нибудь однажды сказал, что жизнь свяжет его с Недотёпой, он бы не поверил и счёл говорившего полным придурком. Но жизнь способна удивлять.       Тщательно умывшись бодрящей ледяной водой в ванной комнате, Бутхилл не особо задумываясь глотает эту же воду из-под крана. Сухость проходит, горло перестаёт драть, и утро вмиг становится краше. Одевшись и затянув кобуру потуже, Бутхилл накидывает шляпу и выходит из комнаты. На первом этаже у стойки регистрации он обнаруживает полусонного сотрудника и спрашивает:       — Недотёпа, с которой я вчера заселялся, выходила?       — Да… выходила, — заторможенно кивает сотрудник. Бутхилл ничуть не удивлён. Обычно, когда нет дел, он спит до упора. Мало кто может посоревноваться с ним в крепком и таком долгом сне.       А потом расслабленность отступает, и Бутхилла охватывает тревога. Вздрогнув всем телом — в голове спокойствие перещёлкивается на волнение, — Бутхилл в спешке выбегает из отеля.       Армадилло и утром оказывается спокойным городком, греющим под солнцем бедный деревянный фасад. Спустившись по короткой лестнице, Бутхилл оглядывается по сторонам. Недотёпу нигде не видно.       В какой-то момент он думает, что та сбежала. Сначала Бутхилл даже рад и улыбается своим мыслям. Посиделки с Бригеллой, конечно, были приятными и уютными, ему понравилось быть слушателем, потому её рассказы увлекали. Призвание Недотёп — быть умелыми шутами.       Умелыми, опасными шутами, к которым нет особо никакого доверия.       Но затем Бутхилл перестаёт довольно улыбаться, мысли коченеют, и он понимает, что если Недотёпа сбежала, то оставила его одного. Одного в этом приятном ковбойском, но негостеприимном городке, который вообще не входил в его планы. От утреннего удовольствия ничего не остаётся, а беспокойство наконец-то охватывает его полностью.       Фрати — изолированная планета. Кто в здравом уме будет прилетать на неё, когда она тонет в окружении жутких астероидов? Бутхилл поднимает голову и, прищурившись, вглядывается. На ясном голубом небе виден как раз этот треклятый пояс: скопление зависших булыжников разных форм и размеров, едва прикрываемых облаками.       Проклятая Недотёпа.       Бутхилл быстрым шагом следует к краю города. Оказавшись на извилистой тропинке, уходящей далеко в колючую степь, прогреваемой сухим солнцем, он с облегчением замечает сидящий на окраине шаттл. Теперь при свете ещё лучше заметно, что путь до Фрати потрепал его: крылья измялись, почерневший корпус покорёжен, стекла потрескавшиеся. Как Бутхилл будет куда-то лететь, вопрос, конечно, интересный.       Как они будут лететь.       Он слышит тихий цокот копыт. Лошадиное фырчание обласкивает теплом ухо, и Бутхилл не оборачиваясь касается ладонью крупной морды. Он сжимает пальцами ремень уздечки, мягко, но уверенно тянет к себе и гладит лошадь по лбу.       — Ты думал, что я сбежала?       У Бригеллы улыбчивый, тёплый голос, подходящий к солнечной погоде Армадилло. Лошадь ласково вжимается бархатным чёрным носом в голову Бутхилла, наивно выпрашивает больше ласки, и он, глядя на шаттл как-то счастливо, с широкой улыбкой отвечает:       — От Недотёпок ожидать можно чего угодно.       — Да ладно тебе, — усмехается Бригелла. — Ты понравился лошадке… Конюх говорил, что она вредная. Меня чуть ли не скинула, когда я её только оседлала.       Бригелла и вправду не сбежала, хотя могла. Недотёпа же. Разве не было бы смешно оставить ковбоя на ковбойской планете и улететь с чистой совестью? Поглаживая чёрную кобылу по морде, Бутхилл оборачивается к Бригелле и морщится. Волосы у неё так и сияют из-за солнца, и вся она такая яркая, загораживающая светило, что слепит.       Бригелла всё-таки переоделась. Вместо безвкусной формы КММ — багрово-чёрный костюм с кровавыми эполетами, чем-то напоминающий парадную военную форму некоторых планет. Образ дополняет абсурдно большая тёмно-винная шляпа с гибким пером с заострённым кончиком. Генерал-театрал.       — Зачем тебе лошадь? — спрашивает Бутхилл, уставившись на тонкое перо, которое подсвечивает солнце.       — Нужно кое-что сделать. Мы не сможем покинуть Фрати до тех пор, пока не поможем шерифу. — Бригелла тянет поводья на себя, и лошадь отстраняется от чутких механических ладоней. Бутхилл хмуро смотрит на Бригеллу. Помощь местным не входила в его планы.       — А Шнайдер?       — А что он? Подождёт Шнайдер, никуда не убежит.       И на этом хитрая Недотёпа уводит лошадь под шорох степной травы. Бутхилл сжимает кулак и поднимает подбородок, не отрывая от неё взгляда. Выглядит она при этом настолько загадочно, что Бутхилл быстро начинает подозревать её в очередной шутке.       — Ты шутишь.       — Как ты узнал? — удивляется Бригелла и с тихим смешком останавливает лошадь. Чёрная кобыла переступает на месте, шумно дыша. Длинным пальцем Бригелла указывает на своё лицо. — У меня же маска.       — Догадался. Я же не милашка тебе какой-то, которого так легко намурлыкать.       — Ну и ладно. Однако нам правда придётся тут задержаться. Местному шерифу нужна помощь. У него сбежала дочь, нужно её найти.       — Почему не может послать своих ищеек?       — Потому что бережёт своих людей. — Бригелла подводит лошадь ближе к Бутхиллу. — Поможем ему, хорошо?       Бутхилл привык помогать в меру возможностей. Он не фонд безвозмездной помощи и не Рыцарь Красоты, последователь Идрилы, который считает своим долгом спасти каждую букашку во вселенной. Если кто-то просил, он помогал. Он же не мерзавец, в конце концов, чтобы отворачиваться от протянутой руки.       Бутхилл бы согласился, отложив свою месть Шнайдеру немного на потом.       Не будь Бригелла Недотёпой, что всё ещё ломает его мнение о ней: маячит на задворках сознания, иногда всплывает, как тухлятина в болоте, а потом медленно тонет. И так постоянно. Вроде Бригелла хорошая, лёгкая на подъём, а вроде что-то с ней не так.       Бутхиллу кажется, что он видит в её тени насыщенные следы вечно смеющегося Ахи, заляпывающие всё вокруг неё.       Чёрная кобыла обходит его и заигрывающе фырчит. Бутхилл не может перестать улыбаться. Он слишком любит животных, чтобы и дальше ворчать, что Бригелла — Недотёпа, а от Недотёп никогда и ни при каких обстоятельствах не жди хорошего. Не сейчас, так потом выкинут такую подставу, от которой Бутхилл себя по кускам собирать будет. Рядом с Недотёпами нужно держать ухо востро, и в этом тоже мало приятного.       Заставляет нервничать, и нервозность сбегает каплей за каплей, превращаясь в тяжёлые литры.       Кобыла толкается лбом в плечо и отвлекает. Бутхилл обнимает за её крепкую шею одной рукой, прижимается щекой к её щеке и чешет за ухом. Бригелла должна поблагодарить эту чудесную ласковую лошадку.       — Где ты лошадь взяла? — спрашивает он, отстраняясь от тёплой лошадиной морды.       — В конюшне. Одолжили, пока не закончу с делами, — с готовностью отвечает Бригелла, разворачивая кобылу, чтобы направиться в город.       — Омилительное утро. Чтобы Недотёпа и выполняла чью-то просьбу… Неужели мир перевернулся? — ухмыляется Бутхилл, придерживая лошадь за повод.       — В истории были случаи, когда Недотёпы вмешивались в различные мировые конфликты и занимали чью-то сторону. А ещё шериф сам попросил. Зачем отказываться? Это может быть весело.       Бутхиллу кажется, что она что-то не договаривает, но решает не заострять на этом внимание. Они разделяются: Бригелла уходит сразу в офис, а он в конюшню. Оформив янтарно-гнедого коня, Бутхилл регулирует седло под себя, немного проезжается по городу, освежая закостеневшие от времени навыки, и, совершенно довольный собой, оставляет его у офиса шерифа рядом с чёрной лошадью.       В маленьком тёплом помещении, в котором пыль висит в лучах текущего из окон солнца, Бригелла выглядит несуразно броско. Она сидит у стола, лениво вытянув ноги, и смазывает охотничий карабин оружейным маслом, плавно водя мягкой тряпкой по стволу. Шериф, усталый мужчина средних лет с сединой в висках и глубокими морщинами на лице, стоит у окна с задумчивым видом.       — Кому тут помощь нужна? — спрашивает Бутхилл, придвигает стул напротив Бригеллы и вальяжно садится. Шериф, прихрамывая и шаркая скребущими по паркету шпорами, подходит к столу.       — Мне. Моя дочь, Кассиэль, сбежала этой ночью. У меня есть предположения, с кем именно она сбежала и где может скрываться. Такие случаи уже были.       — Почему сбежала?       — Потому что молодая и дурная, — категорично отзывается шериф, усаживаясь за стол, и морщится как от боли. Хриплый, измотанный, хромающий, хоть и выглядящий пока ещё стройно, он напоминает старого пса, которому уже давно пора на покой.       — Потому что шериф хочет выдать Кассиэль за местного олигарха, — поясняет Бригелла, откладывая тряпку на край стола.       — Что делать женщине в наших краях без образования и каких-либо навыков? Кассиэль повезло родиться красивой и привлечь внимание того, у кого поклонниц с целую планету. А она противится.       — Ну, семейные дела вы решите как-нибудь сами, а мы займёмся поиском сбежавшей красотки. Куда милашка побежала и с кем?       — На восток. Там есть заброшенный форт, в котором засела банда Ларами. Больные стервятники, время от времени грабящие нашу железнодорожную станцию.       — И девчонка добровольно сбежала с бандитами? — уточняет Бутхилл, нахмурившись. Шериф вздыхает и медленно кивает.       — Влюбилась в одного из неотёсанных мерзавцев и пошла за ним, — поясняет он. — Кассиэль очень молодая. Моя беда, что я ей с детства прививал любовь к чтению. Вот у неё воображение и разыгралось, сами понимаете, за какой романтикой она потянулась.       — Мы найдём её, — кивает Бутхилл и поднимается со стула.       — А вы взамен почините наш шаттл? — вклинивается в разговор Бригелла, вставая следом.       — Я обращусь к оружейнику, он по совместительству неплохой механик. Я вообще удивлён, что вы, Недотёпы…       — Недотёпа, — осторожно поправляет Бригелла.       — …откликнулись.       Бутхилл с подозрением смотрит на Бригеллу. Хитрющая Недотёпа поднимает голову, и он ощущает её неловкий и извиняющийся взгляд.       — Да ладно, это же мелочь. У нас должен быть симбиоз… во взаимоотношениях Таверны и Фрати, — неуверенно отвечает Бригелла, медленно оборачиваясь к шерифу. Он улыбается ей — с теплом и глубокой утомлённостью — и кивает.       — Если бы ещё все фратийцы это понимали и были потерпимее к Таверне… Доброй охоты.       — Благодарим, — кивает Бригелла, коснувшись шляпы.       Бутхилл вовсе не против помочь шерифу в этой непыльной работёнке. Но Бригелла его беспокоит. Выйдя из офиса и сняв поводья своего коня с коновязи, он уверенно перебивает её, только открывшую рот для оправданий:       — Так всё-таки это не шериф обратился к тебе за помощью, а ты изъявила желание?       — Ну какая уже разница! — нервно восклицает Бригелла. — Главное, что мы пришли к соглашению и всё хорошо. Ты что, не хочешь помочь?       — Хочу, — кивает Бутхилл, взбираясь в седло. Усевшись поудобнее и перехватив поводья, он коротко цокает, подавая коню команду, и разворачивает его. — Только я не думал, что ты, Недотёпа, добровольно согласишься помочь. По собственной инициативе.       И это удивляет больше всего. Недотёпы — хаотичные и непокорные создания, привыкшие разрушать и веселиться, превращая весь мир вокруг в цирк. А тут Бригелла, которая не приняла просьбу о помощи, а сама её предложила.       Того глядишь, и у Бутхилла мнение о Недотёпах немного перевалится на положительную сторону.       — Я очень хочу отличиться перед Джованни, — признаётся запрыгнувшая в седло Бригелла, догнав его. Вместе они плетутся к выходу из города. Бутхилл, чуть приподнявшись, поглядывает вдаль.       — Чтобы он тебя по головке погладил?       — И добавил пару социальных кредитов к репутации, — кивает Бригелла. — Я с ним скоро повидаюсь. Возвращаться с пустыми руками вообще не хочется.       — Да он же просто Недотёпа. Или твой наставник, судя по тому, как тебя милует его отношение, — замечает Бутхилл, усевшись обратно. Путь намечен.       — А ты представь, что после очень долгой поездки возвращаешься к любимому отцу и с собой ничего нет. Ни каких-то достижений или происшествий, с которыми можно поделиться, ни сувениров. Мне было бы неловко.       Аллегория забавная. Бутхилл всё яснее и яснее начинает понимать, что структура Недотёп что-то большее, чем просто сброд психованных личностей, ведомых радостью и настоящим сектантским культом вокруг Ахи.       — Всё милашно просто: я бы привёз отцу сделанный своими руками сувенир.       — Ты умеешь? — спрашивает Бригелла, подведя лошадь совсем близко. Бутхилл снимает шляпу, отряхивает, щурясь от солнца, и кивает.       — Умел. Ну, может, умею и теперь, я не проверял. Сейчас не до того.       Однажды — ещё в трепещущей юности — Бутхилл забрал у головореза ковбойскую шляпу как трофей и украсил её колосьями пшеницы, перьями и сплетёнными чёрными верёвочками. Ник, его отец, был счастлив такому небольшому, пусть и глуповатому — с точки зрения Бутхилла сейчас — подарку. Как-то раз Ник работал в поле в этой самодельной шляпе, и маленький Бутхилл был страшно горд собой.       Вспоминая об этом, он слабо улыбается. Голос Бригеллы звучит до аккуратного тихо:       — Научишь чему-нибудь? Однажды.       У Бутхилла уже нет сил удивляться поведению Недотёпы: то шутит над ним, то проявляет чувственность. Он переводит на неё взгляд и улыбается чуть более заметно. Заострённое перо на её шляпе покачивается в такт шагам лошади.       — Если будешь хорошо себя вести. И перестанешь мне врать, я омилеть как это не люблю особенно от… прилипчивого компаньона.       — Обещаю! — заявляет Бригелла, в сердцах прижав ладонь к груди.       Как же ей удаётся так умело поддерживать беседу? Бутхилл не любит вспоминать хрупкое прошлое, боясь оступиться лишний раз, а сейчас спокойно прошёлся по нему и не пострадал. И это-то в компании Недотёпы.       Они умеют не только смеяться и рыдать.       Иногда, как сейчас, Недотёпы могут быть не такими уж плохими. Веселье исцеляет утомлённые души, а песни рассвета пробуждают, когда в бесконечной вселенной ежечасно происходит какой-нибудь очередной геноцид, артобстрел или заключение целых наций в рабство — и всё вездесущими руками КММ. Кто-то же должен нести радость и вызывать улыбки на утомлённых лицах.       Их путь лежит точно на восток: между холмами и изъеденными пылевыми бурями ущельями с осыпающимися камешками, по высохшей, шуршащей лохматыми клочьями траве в тени кривых, ослабленных засухой деревьев и с ползущими по бежевой земле силуэтами высоко парящих птиц. Бригелла не отстаёт, и Бутхилл, наслаждающийся солнечной погодой, лижущей макушку сквозь плотную кожу шляпы, неожиданно для себя говорит:       — Ты в этой маске не сваришься ко всем милашкам? Погода-то тёплая.       — Спасибо за заботу, но всё в порядке.       Чёрная кобыла идёт весьма бодро, подняв голову. Бригелла бьёт её пятками по бокам, ускоряя ход, и кобыла переходит на лёгкую рысь. Под чёрными копытами взбивается пыль.       — Всё так забавно складывается. Мы оба с тобой жаждем кому-то отомстить и оба от чего-то бежим.       — Это ты сейчас попыталась найти между нами что-то общее? Мило, — усмехается Бутхилл и прокашливается. Пыль снова царапает горло.       — Я серьёзно.       — И кому милая Недотёпа хочет отомстить? — спрашивает он и поправляет шляпу. Они покидают ущелье, и глаза снова начинает слепить.       — Семье на Пенаконии. А в будущем можно наглотаться побольше силы Ахи, замахнуться на сумасшедшего Терминуса с его фракциями и подарить им всем покой, чтобы перестали мучить мир своими предсказаниями.       Бутхилл и Бригелла останавливаются на возвышенности. Вдалеке виднеется каменный форт, мутный из-за облака пыльного ветра, вьющегося по земле, и полоса редких деревьев прямо за ним. Бутхилл сосредоточенно щурится.       Ему даже интересно, сможет ли Бригелла, эта хаотичная, абсолютно непредсказуемая Недотёпа, смело заявляющая об убийстве эона, достичь своей цели. Для мести нужен холодный, стойкий ум и чёткий план, которого у Бригеллы, кажется, нет.       Бутхилл направляет лошадь вперёд, аккуратно сходя с холма.       — От этой мести у тебя могут быть большие проблемы, — серьёзно отвечает он. — Вплоть до того, что тебя убьют.       — Я понимаю, — кивает Бригелла и снимает со спины охотничий карабин, блестящий под солнцем. — Я всё равно одно целое с Недотёпами, зачем мне бояться смерти? Я буду жить вечно в Радости и в песнях Таверны.       У каждого свой путь и своя месть. Недотёпы, следующие желаниям и эмоциям, имеют свои стремления, даже если те ни в какую не стоят рядом с принятыми в обществе нормами. Они, в первую очередь, такие же люди, как он сам. Пусть и похожи на сектантов.       Бутхилл коротко облизывается. Губы сохнут.       — Шнайдер разрушил мою родину. Он ответственен за гибель моей семьи. Поэтому мне так важно убить его, и я надеюсь, что ты меня не намурлыкала и сейчас не тратишь моё время попусту.       Бригелла даже не оборачивается, и под маской Бутхилл не видит её эмоций. Он стискивает челюсти, ощущая себя почему-то неловко, будто он ждал не такой реакции. Хотя проблема наверняка в том, что Бригелла в маске, и Бутхилл не может даже узнать об её эмоциях по взгляду. Бригелла снова обгоняет его и отвечает ровным, ничего не выражающим голосом, который совсем не похож на тот лёгкий и весёлый утренний тон:       — Я не трачу твоё время. Давай ускоримся. Быстрее начнём, быстрее закончим, и ты вернёшься на свой путь.       Под жарким степным солнцем Бутхиллу становится неприятно, и внезапное чувство дискомфорта крепнет, громоздясь кривыми обломками и мешая нормально думать. Чёрная кобыла переходит на галоп, и он, поправив шляпу, крепко хватает поводья поудобнее и подгоняет своего коня, устремляясь следом.       В этой разношёрстной, бесконечной, вечно спутывающейся и формирующей новые судьбы вселенной всё чаще и чаще возникают абсурдные и не поддающиеся объяснению явления. Как, например, Недотёпа, которая живёт между двух крайностей: отмщением Семье на Пенаконии и убийством эона. Оба варианта по-своему ужасают своим безумным размахом.       И хуже всего то, что Бригелла говорит серьёзно.       Они замедляются, когда очертания разрушенного форта оказываются более отчётливыми. Бутхилл сразу ощущает на себе острые взгляды и, присмотревшись внимательно, видит, как дежурные у ворот наставляют на них ружья. Бригелла и Бутхилл останавливаются, и длинная тень форта укрывает их от наглого солнца.       — Мы пришли за Кассиэль, — произносит Бутхилл. Мужчины переглядываются, и один из них — со шрамом поперёк грубого лица — тихо, но дерзко отвечает:       — Не вы первые, не вы последние. Мы из Армадилло кого только не видели. Разворачивайтесь по-хорошему и проваливайте.       — Тогда мы её заберём.       Бутхилл, вытянув на бандита револьвер, чувствует обеспокоенный взгляд Бригеллы. Но, несмотря на неодобрение, она быстрым ловким движением взводит охотничий карабин и следом берёт на прицел другого бандита. Бандиты, такого не ожидав, первые секунды стоят в растерянности.       — Тебе что, жить надоело? — спрашивает она тревожным шёпотом. Чёрная лошадь под ней нервно фырчит, высоко поднимает голову.       Жить надоело Недотёпе, которая хочет отомстить Семье и убить Терминуса.       — Почему это? Я очень люблю жить, — и отвечает Бутхилл совсем не то что думает. Один из бандитов приподнимает руки, а второй, тот, что со шрамом, тянется ладонью к кобуре, но замирает. Взгляд у него мрачный и злой. — Просто придётся отбивать у этих милашек леди с боем.       — Бутхилл… — цедит Бригелла.       — Давно я не видел столько самоуверенности, — усмехается лицо со шрамом.       — Напичкаем тебя свинцом как больного койота, — угрожает другой бандит с поднятыми руками и шейным платком, закрывающим лицо. — А Недотёпа нам ещё послужит.       — Ладно, я согласна с тобой, — вздыхает Бригелла, мигом меняя мнение. Бутхилл улыбается шире.       И перестрелку он начинает первым: смело пришпоривает коня, резко тянет поводья на себя, и конь, громко заржав, взбивает копытами пыль и встаёт на дыбы, что заставляет бандитов потерять прежнюю сосредоточенность и броситься в стороны. Одного из них пристреливает Бутхилл, а второго добивает звучным выстрелом из охотничьего карабина Бригелла. Действуют они ловко и слаженно, и Бутхилла отпускает лёгкое беспокойство.       На Бригеллу можно положиться.