Зависимость?

Поздняя ночь и комната погруженная в холодную темноту, окно приоткрыто, так как в доме Гоше постоянно душно. «Псих» спит, мирно посапывая и укутавшись в темно-синее одеяло так, что видно только макушку. И снова, снова этот треклятый сон, чтоб его! Иногда, лишь бы мозг не прокручивал этот спонтанный поцелуй опять, мужчина желал заиметь бессонницу, и уже был даже рад вернуть часто мучающие его кошмары со школьных времён, которые так же не давали ему уснуть. Изначально Георгию казалось, что он уже забыл об этой ситуации как только вернулся домой после того, как Хованский покинул стены больницы навсегда. Но все эти пять дней его навещают сны с участием Юры, не дающие покоя, он снова переживает тот момент, который во сне становится слишком живым, слишком настоящим, давая вновь ощутить на губах тот вкус сигарет и выпивки. «Псих» никак не может помешать в собственной голове тому, что хочет сделать алкоголик, и вот он снова целует его и уходит, как ни в чем не бывало, а Гоша бежит за ним, пытается остановить и докричаться до воображаемой фигуры в красной рубашке, но не успевает, заходит за поворот и падает в черную бездну, в затягивающую мглу без конца и края. Из-за этого холерик не может нормально выспаться которую ночь! Такого же не было, пока Хованский ходил на сеансы психотерапии, так почему именно сейчас? Почему так хочется позвонить, и снова высказать Юре всё, что накипело у «психа» за эти несчастные дни. Но нельзя, зачем? Все позади. И ведь даже так, он умудряется портить бедному Гоше жизнь, находясь далеко и уже за пределами истории мужчины. И снова холерик резко вскакивает на кровати, раскрывая глаза и хватаясь за голову. — Да сколько же можно? Почему не получается просто взять и выкинуть это из головы!? - кричит от мгновенно накатившей злости «псих» в пустоту холодной комнаты. Соседи уже привыкли к такому, особенно по ночам, но всё таки пару раз грозились вызвать медиков, если это не прекратиться. Переводя разъярённый взгляд на часы стоящие на тумбочке и рассмотрев в темноте время, Гоша понял, что уже через каких-то четыре часа ему вставать и идти на очередной сеанс, заранее зная о чем он расскажет в этот раз. Не подробно конечно, что было, а завуалированно. Не хочется рассказывать об этом недоразумении с поцелуем в деталях. Ещё раз нормально уснуть не выходит, а в животе по ощущениям пусто, отчего приняв решение всё таки подняться, мужчина направился на кухню к холодильнику. Ступая босыми ногами по полу, пару раз пробрали мурашки от холода паркета, как никак окно всю ночь было открыто и близился конец лета. Войдя в небольшую комнату и поставив электрический чайник с уже заранее набранной водой вскипать, «псих» посмотрел в окно. Светало, небо становилось ярче и приятно розовело, скоро встанет солнце пропуская свои озорные лучи в окна пятиэтажек, будя жителей города. М-да, лучше уж Георгия разбудило бы небесное светило, а не воображаемый Юрий. Порой, холерик мог простоять так довольно долго, лишь наблюдая за тем, что происходит ночами за окном, но в этот раз быстро оторвался, открывая дверцу белого холодильника с парой магнитиков на нём. Достав оттуда остаток от небольшой палки колбасы, батон из хлебницы и белую кружку с заваркой из подвесного шкафчика, Георгий кинул пакетик в ёмкость поставив рядом с чайником и сделал себе простой бутерброд, на будущее запоминая, что нужно будет сходить как-нибудь за продуктами. Убрав всё по местам, «псих» сел на стул, смотря в глубину белого бокала с фильтр-пакетиком черного чая в ней, и думал, как всё таки избавится от навязчивых мыслей и грёз. Они конечно и раньше его мучали, но точно не подобные этим. Ведь Гоша никогда не считал себя человеком с нетрадиционной ориентацией или типа того, ему всегда нравились девушки! Хоть и эти девушки им после восемнадцати особо не интересуются, а только отшивают и отправляют в список "друзей", благополучно забывая о нём уже на следующий день. Но всё же мужчина бы не сказал, что сейчас на фоне того, что с ним происходит испытывает к Хованскому какие-то романтические чувства, и не сказал бы, что хоть когда-то что-то подобное испытывал. Скорее только вражду и соперничество. И сколько бы холерик не копался в своих ощущениях и эмоциях, он навряд-ли поймет, что чувствует к Хованскому на данный момент, не поймет, почему он думает о нём, и почему Юра ему снится из дня в день. И так же не поймет, почему он не может забыть тот миг, почему не может выкинуть из головы эту кучерявую голову, голубые глаза с отливом бирюзового и шепелявый, чуть хриплый и слегка высокий голос.